Бюлетень "Права Людини", 2010, #04

За останні два роки Міністерство оборони України зробило досить багато для поліпшення законодавчої бази, яка стосується призову солдат строкової служби і військовослужбовців, яких набирають за контрактом.

У 2008 році був серйозно удосконалений Наказ МО №207, який тепер має номер 402 і містить Положення про військово-лікарську експертизу в Збройних Силах України. Так, ст.2 «Медичний огляд призовників (допризовників)» розділу II «Медичний огляд» містить положення про необхідність до початку прийому у комісіях РВК зібрати усю медичну документацію стосовно допризовника (призовника), :медичну картку амбулаторного хворого (облікова форма МОЗ №25) на допризовників – від лікаря-педіатра, на призовника, якому більше 18 років – від лікаря дільничного; списки осіб призовного віку, які перебувають на диспансерному обліку у психіатра, фтизіатра, невролога, алерголога і інших із відділів соціального забезпечення: дані про призовників, які визнані інвалідами; із допоміжних шкіл для розумово-відсталих та важковиховуваних – медично-педагогічні характеристики; із санепідемстанції – дані на осіб, які перехворіли протягом останніх шести місяців вірусним гепатитом, червневим тифом, дизентерією, іншими інфекційними хворобами. Порівняно з відповідною статтею Наказу №207 – ця стаття вимагає більш вичерпно конкретної медичної документації.

За Наказом №207 якість медичної документації не була розписана так докладно, тому ми зтикалися з тим, що, наприклад, в армію потрапляли призовники, які закінчили учбові заклади для розумово відсталих, а документація на таких підлітків до комісій РВК не надходила.

Ще одна дуже суттєва і корисна зміна: вимоги п.2.5 тієї ж статті 2 розділу II «Медичний огляд». В цьому пункті зазначено, які саме аналізи треба проводити призовникам перед медичним оглядом комісії.

Вперше, згідно з вимогами Наказу №402, запроваджується обов’язкове обстеження призовників на ВІЛ та антигени до вірусів гепатитів В і С.

Ми добивались таких змін до законодавства майже 10 років. Бо за результатами моніторингів якості призову, які проводила наша організація двічі на рік, майже у кожному призові виявляється військовослужбовець, якого призвали з гепатитом «С». Причому, це не репрезентативна вибірка, бо кров на антигени гепатитів беруть тільки у військовослужбовців МЧС та внутрішніх військ. Насправді, таких хворих, за свідченням військових інфекціоністів, набагато більше.

Отже, вимоги Наказу №402 – це певна революція в частині виявлення інфекційних захворювань при призові.

На жаль, на такі обстеження кошти у бюджеті не були передбачені. І, треба зазначити, що Харківська обласна адміністрація, Управління з охорони здоров’я Харківської області доклали чимало зусиль, щоб запровадити обстеження на гепатити, спрямувавши цільові кошти на такі обстеження до Харківської клінічної обласної лікарні. Про це нам повідомив Голова Управління з охорони здоров’я Харківської області О.Галацан.

Не менш вчасним і необхідним є Наказ Міністра Оборони України від 20.10.09 №525 «Про затвердження та введення в дію Інструкції з організації професійно-психологічного відбору у Збройних силах України».

В документі наведене визначення професійної придатності громадян, які вступають на військову службу. Інструкція зобов’язує усіх, хто має намір вступити у військові учбові заклади чи служити за контрактом, проходити спеціальну професійно-психологічну експертизу.

В Інструкції розписані всі можливі варіанти обстежень, передбачено, що у разі відмови від обстеження, прохання про вступ до лав Збройних Сил за контрактом або до військового учбового закладу не розглядається. Докладно описані варіанти висновків експертизи при різних психологічних показниках.

Дуже суттєвим є те, що Інструкція передбачає цілковиту конфіденційність експертизи і чітко прописує, хто є відповідальними за розголошення конфіденційної інформації.

З нашої точки зору, ця Інструкція є дуже обґрунтованим і сучасним документом. Бо у своїй практиці ми зтикалися з випадками, коли особи, які пішли служити за контрактом, не оглядались навіть психіатрами комісії РВК, а потім, під час служби, заи наявних порушеннях психіки, відмовлялись від обстеження військовими психіатрами, посилаючись на Закон України «Про психіатричну допомогу», яким визначено, що огляд психіатром є суто добровільним.

Звичайно, для військовослужбовців ця норма є абсурдною. І, на жаль, ми бачили цей абсурд наочно, коли військовослужбовець за контрактом з вираженими психічними відхиленнями, служив помічником стрілка гранатомету, відмовляючись від огляду психіатром, і лікарі були змушені комісувати його через соматичний діагноз, при якому він, при бажанні, міг би служити. «Інструкція унеможливлює такі випадки, особливо через те, що передбачає відповідальність тих, хто проводить експертизу, за неякісне її проведення.

Таким чином, нові зміни до законодавства, що стосуються призова і служби за контрактом зберігають і життя, і здоров’я майбутніх військовослужбовців, і державні кошти, які неодмінно «спалюються» у великій кількості при призові у армію хворих військових.

Наразі, нам невідомо чи стосуються положення Інструкції солдат строкової служби, для яких теж необхідно запровадити професійно-психологічну експертизу, бо, на жаль, за статистикою Мінздраву, рівень психічних аномалій серед молоді останнім часом неухильно зростає.

Об итогах 2009 года, о характере и статистике обращений в общественную приёмную Харьковской правозащитной группы мы беседуем с её заведующей Людмилой Клочко.

– Людмила Михайловна, год закончен, итоги подведены. Хотел с вами поговорить об особенностях работы приёмной в ушедшем году.

– В прошлом году произошло очень важное событие – мы, наконец, переехали в новое удобное помещение. Вообще за прошлый год всего было 1735 обращений.

– А по каким направлениям были обращения?

– Структура обращений всё время меняется, но, в общем, не очень значительно – в зависимости от того, какие у нас появляются новые направление работы. Мы стали экспертами по правам пациентов, и таких обращений 53 – это составляет около 3,5% от общего числа обращений. Раньше было до 1%. Наша приёмная находится в привилегированном положении по сравнению с приёмными в других городах. Во-первых, это Харьков – большой город, в котором достаточное количество квалифицированных юристов, в котором есть совершенно замечательные правовые эксперты по разным направлениям. Во-вторых, Харьков – один из немногих городов, в которых работают центры бесплатной правовой помощи по уголовным делам. Они есть в семи районах города, и квалифицированные адвокаты могут предоставлять профессиональную защиту людям, против которых возбуждено уголовное преследование. Если раньше родственники задержанных, арестованных, подозреваемых в совершении преступления приходили к нам, и мы могли им дать только самую общую консультацию (мы просто физически не могли поддерживать все эти дела), то теперь мы направляем их к нашим коллегам. Это огромный плюс. Около 100 дел были направлены туда после предварительной консультации у нас. Наша приёмная сотрудничает и с несколькими специализированными центрами, например, с Фондом стратегических дел Украинского Хельсинкского союза по правам человека. Есть 10–15 дел, где люди не только по уголовным, но и по гражданским делам получили там не только консультацию, но и высококвалифицированную помощь. Есть Центр правовой поддержки жертв пыток. Если к человеку плохо отнеслись в милиции, в любом другом госоргане, мы направляем его в этот центр, и если дело перспективное, там до Европейского суда дело доводят.

– Перспективное – это значит, можно доказать, что к человеку применялись пытки?

– К сожалению, это можно сделать далеко не всегда. Приходят люди, говорят, что с ними вот такое произошло, но мы ничего сделать не можем, потому что нет подтверждений.

– Как люди узнают о вашей приёмной?

– 30,4% – из средств массовой информации. У нас довольно большая пресса была за последний год – и пресс-конференции, и выступления отдельных представителей нашей организации и на местном, и на центральном телевидении, на радио. Из газет нам звонят постоянно, ссылаются на нас как на экспертов.

– А как много обратившихся узнали о приёмной через сайт?

– 8% узнали через сайт. Это 130 человек. От знакомых – 23%. Это лучшие наши клиенты – они понимают наши возможности и не ждут, что мы придём, приложим руку к их делу, и оно мгновенно решится. Они понимают, как мы работаем, и идут к нам сознательно. И тех, кто обращался ранее, тоже 23% –возникли новые проблемы или старые проблема в развитии. Есть люди, которые по десять лет к нам обращаются. От госорганов о нас узнали более 5,3% обратившихся. Человек приходит туда, а ему, например, говорят: «Вы понимаете, на самом деле вам нужно написать исковое заявление, идите к адвокату». Человек говорит: «У меня денег нету».– «А, ну тогда вот вам телефончик Харьковской правозащитной группы, там вам могут помочь». От других организаций – 56 человек, это 3,4%. Мы передаём друг другу дела по территориальному признаку, а также в зависимости от специализации. Бывает так, что люди могли увидеть по какому-нибудь центральному телеканалу каналу Аркадия Бущенко или Евгения Захарова, узнать, что у Харьковской правозащитной группы большие успехи и им обязательно нужно обратиться именно к нам. Звонят, например, из Львова, и говорят, что тут мол такая ситуация и мы к вам приедем за консультацией. Мы отвечаем, что приезжать не надо, позвоните по такому-то львовскому телефону, договоритесь о встрече, и вам, если это возможно, помогут. Ещё о нас узнают из «объявлений о работе приёмной». У нас были выездные консультации в разных населённых пунктах области и по этим объявлениям приходили на приём люди.

– Людмила Михайловна, была ли начата в прошлом году работа по каким-нибудь новым направлениям?

– Да. С сентября у нас работает эксперт по жилищно-коммунальному хозяйству, к нему огромное число обращений. В день его приёма здесь стоит очередь, причём он консультирует открыто, то есть так, чтобы все ожидающие слышали, потому что очень много похожих ситуаций. Некоторые, просто прослушав консультацию, которую дали другому человеку, говорит: «А, спасибо, у меня такая же проблема»,– и уходит. Эти дела к правам человека не имеют непосредственного отношения, но, тем не менее, связаны с очень неприятными вещами. Например, для того, чтобы экономить воду и деньги, люди устанавливают счётчики воды, и, таким образом, своё потребление они могут соразмерять со своими возможностями. Раз в три года счётчики должны проходить госповерку, и законодательство прямо предусматривает, что монтаж, демонтаж, транспортировка, поверка осуществляется за счёт коммунальных предприятий. Раньше это было недорого, сейчас это стоит 186 гривен, и нужно потратить время на то, чтобы снять счётчик, отвезти его госповерителю, забрать, на это время нужно поставить заглушку… Ну, и вызвать слесаря, который всё это сделает. Кроме того, здесь есть такой момент: когда человек снимает счётчик, он снимает и пломбу, а этого он не имеет права делать. Т. е. сразу же вся его экономия может закончиться. И у нас уже три выигранных дела по этому направлению.

– Вообще, много ли судебных дел было выиграно в прошлом году?

– Что значит выигранных? На каждом этапе может быть выигрыш и проигрыш. Например, женщина, проиграв в первой инстанции, в срок подала заявление, в срок подала аппеляцию, а через месяц ей пришло определение, что так она подала аппеляцию неправильно, то она не может быть принята к рассмотрению. В суде она ничего выяснить не смогла и пришла к нам в последний день. Мы написали кассационную жалобу на это определение и выиграли: кассационная инстанция велела принять её жалобу. Редчайший случай. Если мы проиграли в первой инстанции, не факт, что мы проиграли это дело вообще. Если мы выиграли в первой инстанции, не факт, что мы не проиграем в двух последующих.

– Есть ведь много консультаций по вопросам, которые до суда не доходят?

– Конечно. А бывает, приходит человек – проиграл в первой инстанции, написал аппеляцию, подал, завтра слушания – и говорит: «Дайте мне представителя». Это совершенно невозможно, потому что по чужой аппеляционной жалобе ни один уважающий себя юрист работать не станет. А вот если сначала вести – другое дело. Был такой случай: человек на протяжении многих лет пытался доказать, что он является инвалидом труда. Предприятия, на котором он получил инвалидность, давно нет, документов нет – то есть он инвалид, но не труда. Предприятие,– а это было какое-то монтажное управление, созданное ради одного монтажа,– после того, как он (и ещё один человек) упал с высоты 6 метров и получил тяжелейшие травмы, куда-то исчезло, а человеку нужно было получить льготы, положенные именно инвалиду труда. Никто из харьковских юристов не хотел за это дело браться. А мы взялись, и суд в отдельном производстве установил тот факт, что травма была получена на производстве и человек действительно является инвалидом труда. Никто не верил, что это возможно, а всё было решено в течение двадцати минут. Мы приводили множество доказательств, просили допросить большое количество свидетелей, а судья сказал: «Неужели вы на этом настаиваете? И так всё ясно». Решение суда нужно исполнительным органам: им не жалко дать льготы, они не своё дают, но это – бюджетные деньги, придёт КРУ и т. д., а тут есть решение суда, спорить не с чем. Когда пришёл его друг с такой же проблемой, мы ему написали такое же заявление и суд принял его без всяких ограничений. Уже два таких случая, это уже практика.

– Какие ещё были обращения?

– Довольно много было обращений, связанных с увольнениями. Люди консультировались, как им лучше уволиться. В начале года был принят закон с хитрым названием: «О внесении изменений в ряд законов Украины», в котором существенно ограничивались права граждан. Согласно этому закону центры занятости не должны были платить пособие по безработице тем, кто уволился по соглашению сторон. В апреле Конституционный суд принял решение, что такое положение не конституционно. И начались вопросы вроде: «Заплатят ли мне „задним числом“ или не заплатят?». Особенно много было обращений, связанных с увольнением людей, работавших в малом и среднем бизнесе, где владельцы предприятий были не в состоянии в соответствии с законом уволить людей, выплатить им выходное пособие, заранее предупредить, потому что их бизнес просто потерпел крах. В каждом случае нужно было смотреть на то, как себя вёл предприниматель – действительно ли он не мог этого сделать. Мы проводили медиацию, беседовали с людьми, и часто они просто договаривались без судебных процедур каким образом произвести это увольнение. Ну а в тех случаях, когда людей нагло выбрасывали на улицу, шли суды, были разные решения, но в основном трудовое законодательство брало верх над незаконными действиями. Ну и, именно в прошлом году Светлану Помиляйко восстановили на работе.

– Это громкое дело. Расскажите о нём, пожалуйста.

– Светлана пришла сначала в нашу приёмную. Это дело поддерживали два фонда – Фонд стратегических дел УГСПЛ и наш Фонд защиты жертв пыток, часть работы была сделана юристами бесплатно. В суде Светлану представлял наш юрист Оксана Станиславская, очень удачно. Кроме того, этим делом мы открыли новое направление – неудачно – «Закон о сексуальном домогательстве». Это очень болезненная тема – незаконные увольнения часто уходят корнями в некие сексуальные притязания руководителей, а доказать это крайне сложно. Очень хотелось бы иметь практику именно в этом направлении. Такая практика есть в России, большая практика в Штатах, в Европе, а у нас как будто этой темы и нет. Я рада, что хоть мы это дело и проиграли, на эту тему говорят, есть отклик в СМИ, и я думаю, что тут всё должно сдвинуться с места, общество должно стать более цивилизованным. Сейчас по этому делу подаётся кассационная жалоба. Чуть ли не половина дел у нас связана с собственностью, с наследством, договорами пожизненного содержания.

– Это проблемы, возникающие между родственниками.

– Это проблемы, в основном возникающие между родственниками.

– Раньше такого было меньше?

– Меньше.

– Очевидно, люди стеснялись решать эти вопросы или…

– Думаю, пока не было собственности, не было и проблем. Сейчас собственность есть практически у каждого. На самом деле у нас сейчас колоссальный разрыв между жилищным кодексом, который действует ещё с советских времён и правоотношениями, которые существуют в обществе. То, что касается собственных квартир, квартир, которые находятся в совместной собственности после приватизации, квартир купленных, квартир, находящихся в залоге у банка и т. д. и т. п. У нас было три дела о «добросовестном приобретателе», и все они были решены совершенно по-разному. В одном случае права его были совершенно не учтены, в другом – его права полностью были защищены, и в третьем ровно пополам дело решили. Судебная практика далека ещё от того, чтобы установиться. Часто люди становятся жертвами мошенников по собственной глупости и мелкой жадности: стараясь не заплатить чуть больший налог, они потом теряют практически всё. Совершенно замечательные, исключительные по красоте и силе земельные махинации. Просто потрясающие. Люди, которые обходят закон о том, что нельзя продавать землю, придумали уже столько схем платной передачи земли, что уже и продавать не нужно. Существует три-четыре отработанных схемы, и по ним эта земля переходит платно от одного к другому, меняя своё назначение, и не подкопаешься: сделки продуманы хорошими юристами. Есть люди, которые вместо договора залога оформляли договор дарения. Вот, например, женщина брала деньги в долг, а вторая сторона вместо того, чтобы оформить залог на квартиру, ей говорит: «У тебя несовершеннолетний ребёнок, этот залог потом невозможно будет реализовать, давай так – мы составим договор дарения, но ты оба экземпляра оставишь у себя, и если ты уже не сможешь отдать деньги, тогда отдашь квартиру». Незарегистрированный договор дарения. Она взяла эти два экземпляра, спрятала их под замок, вторая сторона пошла к нотариусу, говорит: «Вы знаете, мы потеряли договор дарения, нельзя ли сделать дубликат?» – «Можно». Сделали дубликат, зарегистрировали квартиру. У той женщины действительно несовершеннолетний ребёнок, но квартиру она приобрела тоже по договору дарения. Если бы она её покупала, тогда второй договор дарения был бы признан недействительным, потому что не было разрешения мужа и ребёнка, не привлекался опекунский совет. А так как квартира уже была получена в результате дарения, то на неё всё это не распространялось. Таким образом женщина лишилась квартиры – её выписали, да и всё: иди куда хочешь… Вообще, собственность выносит на поверхность всё самое худшее, что есть в человеке. Женщина, которую дочка и внук выгнали из её собственной квартиры, дети, которые судятся с родителями, родители, которые судятся с детьми, братья и сёстры, которые судятся за одну сто двадцать пятую часть квартиры… Люди не умеют договариваться между собой.

– Что ещё кроме вопросов о собственности?

– Обращаются к нам жертвы преступлений с жалобами на неэффективное расследование, на то, что долго не расследуются дела – таких в прошлом году было 10,4%. Среди них есть перспективные, связанные правом на жизнь, когда дело касается убийств, и очень возможно, что по этим делам будут новые решения Европейского суда. У нас уже есть решение Европейского суда по делу «Муравская против Украины», где не расследовалось убийство. Появились обращения, которые будут иметь перспективу. Конечно, как всегда, есть неисполнение решений суда по невыплате зарплаты, эти дела у нас налажены. И это не такие простые дела, как иногда говорят, каждое дело уникально, всегда есть какие-то нюансы и не всегда эти дела заканчиваются решением Европейского суда. Ликвидировано предприятие, нет собственности и т. д., ничего не сделаешь, а если это госпредприятие, можно надеяться на положительное решение. 18 сентября Европейским судом было принято пилотное решение «Иванов против Украины», через два месяца вступившее в законную силу. Государству нашему дали год на то, чтобы оно исполнило все решения судов, иначе все дела, которые касаются этой темы в Европейском суде будут рассматриваться по укороченной процедуре: приемлемо, значит будет решение о сатисфакции.

– То есть, о выплатах?

– Да. А ещё четыре месяца выездная приёмная работала в Темновской колонии. Потом нас туда не допустили и мы с ними судились. Также стали приходить частные предприниматели со своими проблемами. К сожалению, не очень хорошо мы эти проблемы знаем… Просто вал обращений что касается ЖКХ , и этот вал будет увеличиваться. Чем эффективней будет работа, тем больше людей придёт. И ещё – мы не ставим своей целью защитить тех, кто не платит за коммунальные услуги, имея большие долги, советуем заняться реструктуризацией долга, а если есть претензии к качеству, предъявлять непосредственно претензии к качеству. Мы не даём консультации, как обойти закон. Если человек приходит с этим, с этим он и уходит – мы ему вежливо отказываем. Поэтому у нас достаточно отказов – 33, т. е. 2%, от общего числа обращений.

– А что касается обращений военнослужащих срочной службы и их родственников?

–Число таких обращений значительно уменьшилось. Раньше их было до 5%, а за весь прошлый год – всего 2 таких обращения, 4 человека в общей сложности. Одна мама обратилась, рассказывала, что страшная дедовщина творится в одной из частей в Харьковской области, не хотела сказать, какая часть и не хотела называть фамилию сына. Его не били, заставляли хрюкать, а он не хрюкал. Его непосредственные начальники, когда он был какой-то понурый, спрашивали: «А тебя не били случайно?» – «Нет, не били». Было ещё обращение от трёх военнослужащих из одной части о том, что их принуждают давать показания против их начальника, который подозревался в растрате, хозяйственное дело. А как принуждают, бьют? Нет, не бьют. Наверное ситуация меняется в связи с тем, что, во-первых, стал короче срок службы, во-вторых, действительно, более серьёзно к этому относятся.

– Что вы можете посоветовать нашим читателям? Разные бывают ситуации в жизни: как себя вести, как себя не вести, и что делать, если что-то произошло?

– Поскольку у нас много однотипных консультаций, Украинский Хельсинкский союз по правам человека,– и Харьковская правозащитная группа принимала в этом участие,– выпустила памятки «на разные случаи жизни». Они касаются исполнения решения судов по гражданским делам, незаконных увольнений, невыплаты заработной платы, также различных аспектов уголовного производства, например, обжалования постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Бывает так: человек получил лёгкие телесные повреждения и знает, кто ему их нанёс, а милиция не расследует такое дело. Это так называемое «дело частного обвинения», которое милиция расследовать не должна. Люди годами ходят и добиваются, чтобы возбудили уголовное дело, не проконсультировавшись у юриста, а негодяй, который побил их, остаётся безнаказанным, ходит-ухмыляется. Поэтому мы составили памятку как обращаться по поводу таких дел в суд, потому что срок давности там очень небольшой, а пока человек ходит-жалуется, у него вообще всякая перспектива получить хоть какую-то сатисфакцию по этому делу пропадает. Дело не настолько серьёзное, чтобы нанимать адвоката, это дорого, и теперь в каждом райотделе милиции лежат эти памятки по делам частного обвинения, и их дают людям вместе с постановлением, и даже могут распечатать пример заявления в суд. Доверие к милиции, таким образом, увеличивается: они не просто отказали, а объяснили что делать, причём с помощью памяток, подготовленных правозащитниками.

– Спасибо большое за беседу!

Беседовал Владимир Бацунов

Смотрите также «Поради правозахисників» на сайте УХСПЧ.