MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Проти катувань. Електронне видання ХПГ (2003-2005) , 2005, #10

Установи МВС: деякі загальні дані
Жуткие цифры Опис фактів знущань в органах МВС
Частное дело На Черниговщине милиционеры нанимаются к бизнесменам костоломами Міліцейський аргумент. Рокитнівські міліціонери змушували лікарів зізнатися у злочині Пальцы в дверь, и... дело закрыто? Матери подозреваемых обвиняют правоохранителей в применении пыток и фальсификации дела А Шерлоков Холмсов у нас уже нет Ментовский мордобой — норма жизни Участковый-убийца "Меня душили противогазом и насиловали дубинкой". Так описала в прокуратуре часть своих мучений жертва пыток житомирской милиции Подозреваемого в убийстве Николая Шкрибляка подвешивали на ломе и били по пяткам палками Мужчину в предынсультном состоянии луганские следователи несколько часов не отдавали врачам Покарання працівників органів МВС
Только цифры Умови утримання в місцях позбавлення волі
Узники Мелитопольского ИВС объявили голодовку. Прокуратура проверяет обоснованность требований Захворюваність в місцях позбавлення волі
Вiдповiдають усi. А МВС мовчить... Армія: деякі загальні дані
Интеллигенты в армию не идут? Армія: деякі загальні проблеми
"А сыновья наши на том свете лежат в военной форме..." Армія: «дідівщина» в фактах
Наручники для новобранца Армія: самогубства в армії
Особенности национальных суицидов Опис фактів знущань в інших силових структурах
Больничный инцидент. Пока в деле избитого охранником пациента вопросов больше, чем ответов

Установи МВС: деякі загальні дані

Жуткие цифры

По данным Харьковского института социсследований, 62,4% опрошенных из числа лиц, ранее задерживавшихся милицией, подвергались жестокому обращению. Из них: 44,6% человек выкручивали руки, ноги или шею; 32,8% задержанных подвергались избиению руками и ногами; а 3,8% утверждали, что к ним применялись пытки и жестокое обращение с применением специальных предметов. Наиболее часто для оказания давления использовались удары ногами и кулаками, удары резиновыми дубинками, унижение с молчаливого согласия остальных задержанных, длительное применение наручников, пытки с использованием противогаза ("слоник"), электрического тока или подвешивания на металлической перекладине ("лом"). В ряде других случаев применялось психологическое давление: задержанным угрожали изнасилованием, осуждением за иные преступления либо разлукой матери и ребенка.

(“Сегодня”, 03.10.2005)




Опис фактів знущань в органах МВС

Частное дело

30 августа прошлого года Анатолий Бохан и Алексей Чумак около 17.00 вместе с Владимиром Гордиенко, слегка “остограммившись”, сидели на агитплощадке на улице Железнодорожной в Лубнах, от нечего делать курили папиросы и “травили” анекдоты.

Описывая дальнейшие события в жалобе на имя судьи Лубенского городского районного суда В. Яценко, Анатолий Бохан рассказывает, что к ним подошел незнакомец с бутылкой водки и предложил составить им компанию. Ребята согласились и направились в пустовавшее рядом здание, где на импровизированный стол выставили остатки водки в своей бутылке и нехитрую закуску — сорванные здесь же в саду яблоки. Выпили по первой. Вторую опрокинули уже без Гордиенко, поскольку тот вышел из дома. И здесь, по словам Анатолия Бохана, новоприбывший Вадим Глушко (имя и фамилия по этическим соображениям изменены) начал к нему приставать с неприличным предложением. Такой наглости Анатолий не стерпел и “заехал” поклоннику в морду. Защищать мужскую честь товарища бросился и Алексей Чумак. Глушко стал просить молодых людей, чтобы не били и сохранили все в тайне, предложив откупной 20 гривен на выпивку и закуску. Ребята согласились на это предложение, и все отправились к Глушко, его дом расположен на той же Железнодорожной улице.

Но Глушко вместо денег вынес... топор. “Аргумент” более чем убедительный. И Алексей с Анатолием быстро ретировались, тем более что сожительница Глушко подняла страшный крик. Больше к Глушко они не приходили и с ним не общались.

Стандартный сценарий

16 сентября 2004 года Анатолий Бохан, выходя на улицу поболтать с соседями, не думал, что больше домой не вернется. На улице появился милицейский “бобик”, и участковый инспектор Юрий Павлюк, поманив пальцем, забрал Анатолия.

Когда сын не пришел домой, родные, конечно же, начали волноваться. Его сестре Наталии в милиции сказали, что Анатолий находится под админарестом. Копию постановления суда выдать отказались. Она получила ее в суде. Там черным по белому было написано, что судья Лубенского горрайонного суда В.Чабаненко, рассмотрев материалы Лубенского ГРО УМВД, установил: “16.09.2004 г. в 16.20 ч. в г.Лубны на ул.Железнодорожной гр-н Бохан А.Г., находясь в нетрезвом состоянии, выражался нецензурно, на замечания не реагировал. Бохан А.Г. свою вину признал. Его вина подтверждается материалами дела. Своими действиями он совершил мелкое хулиганство и, учитывая обстоятельства совершенного и отсутствие средств для уплаты штрафа, должен нести ответственность в виде админареста”. Судья арестовал молодого человека на пять суток. Какие же материалы дела подтвердили его вину — неизвестно. В документе о них ни слова.

Наталья сначала было подумала, что ее брат действительно что-то натворил. Но соседи, оказавшиеся свидетелями задержания Анатолия, рассказали, как все было на самом деле, и она начала теряться в догадках: зачем и кому понадобилось задержание брата.

Родным это стало понятно позже, когда Анатолий не пришел домой даже после окончания срока админареста.

Прав тот, у кого больше прав

Как пишет Анатолий Бохан в своей жалобе на имя судьи Яценко, уже на следующий день после задержания, после вынесения постановления суда об админаресте, участковый Павлюк привел его в свой кабинет, туда вскоре зашел и Глушко. Участковый сообщил Анатолию, что тот подал на них с Алексеем Чумаком заявление о нанесении телесных повреждений, и сказал, что с соседом лучше договориться. По словам Анатолия, Глушко на предложение договориться полюбовно ответил, что потратил большие средства на лечение и время на стояние в очереди к врачам, что Бохан с Чумаком будут сидеть в тюрьме.

Отец Анатолия, Григорий Петрович Бохан, рассказал, что, конечно, еще не зная доподлинно, что произошло, и виноват ли на самом деле его сын, тоже имел разговор с В. Глушко по поводу откупа. Глушко потребовал шесть тысяч гривен. Таких денег у пенсионера-инвалида не оказалось. И маховик “правосудие по-лубенски” начал раскручиваться.

Адвокат Людмила Никитенко, приступившая к делу через несколько дней после задержания А. Бохана, рассказала его отцу, что сын сильно избит и жалуется на то, что признание в пользу Глушко участковый вместе с коллегами выбивали из него палкой и ногами, подвесив на лом. По словам Анатолия, Павлюк своей рукой написал его “признание”, которое он подписал, не имея больше сил терпеть пытки.

Впрочем, ни Анатолию, ни его отцу адвокат не предложила сразу же написать соответствующую жалобу в прокуратуру с требованием направить Анатолия на судмедэкспертизу, чтобы зафиксировать нанесенные телесные повреждения. Как юрист Людмила Никитенко, безусловно, знает об уголовной ответственности за утаивание информации о совершенном преступлении, но не сообщила прокуратуре о преступлении.

Только через несколько месяцев сестра Анатолия направила жалобу в УМВД Украины в Полтавской области и в прокуратуру. Каким был ответ, нетрудно догадаться: ни коллеги-правоохранители, ни работники прокуратуры не нашли (а искали ли?) подтверждений применения неразрешенных методов досудебного следствия со стороны работников лубенской милиции. Не нравится ответ —обжалуйте в суде.

Конечно, в суде Анатолий Бохан начал настаивать на том, что его “признания” были выбиты из него под пытками. Даже написал на имя судьи В. Яценко письменную жалобу. Но судья во внимание ее не принял. Об этом свидетельствует приговор, вынесенный им 22 июня уже нынешнего года.

Суд усмотрел в изменении показаний подсудимых попытку уклониться от ответственности за совершенное преступление. Суд расценил основания нанесения подсудимыми легких телесных повреждений Глушко как надуманные и не нашедшие своего подтверждения. То есть, суд не поверил в то, что Глушко приставал к Бохану с сексуальными домогательствами.

Суд не поверил и свидетелям — жителям той же Железнодорожной улицы, которые в судебном заседании засвидетельствовали, что Глушко в нетрезвом состоянии цеплялся к одному из них с неприличными предложениями. Не поверил суд и обращению 45 жителей Железнодорожной и близлежащих улиц, которые на общем собрании засвидетельствовали и скрепили своими подписями, что конфликты, аналогичные конфликту с Боханом, у Глушко, проживающего здесь всего лишь лет пять, неединичные.

Суд нескорый, суд неправый?..

Ст.62 Конституции Украины пока никто не отменял. А она гласит, что “...Обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем или на предположениях. Все сомнения относительно доказанности вины личности могут быть истолкованы в его пользу”.

Глушко утверждал, что лечился от полученных повреждений продолжительное время. Ссылается на вывод судебно-медицинской экспертизы от 15.11.04 г., якобы обнаружившей у него “гематому уха, синяки под глазом, кровоизлияние в белковую оболочку левого глаза, которые относятся к легким телесным повреждениям, ставшим причиной кратковременного расстройства здоровья”. Каким образом Глушко удалось на два с половиной месяца после драки “законсервировать” синяки? Ведь даже студент-медик второго курса знает, что эритроциты в любом кровоизлиянии, которые и дают синюшность, распадаются через 20 дней. А чтобы синяк “продержался” 75 дней — это похоже на фантастику! Или на фальсификацию. Если же судмедэксперты действительно увидели на лице Глушко синяки, то почему у них не возникло сомнение по поводу срока получения телесных повреждений? Ведь потерпевший не предоставил никаких подтверждений того, что они появились именно 30 августа 2004 года.

Не понятно, как судья, учитывая такие противоречивые обстоятельства, мог квалифицировать действия Бохана и Чумака по статье “вымогательство, совмещенное с насилием, опасным для жизни и здоровья личности”, когда речь шла о 20 гривнях, и даже сомнительный акт СМЭ свидетельствовал только о “легких телесных”. И, несмотря на подобные обстоятельства, признать необходимым содержание под стражей, то есть в СИЗО, в течение стольких месяцев как особо опасных для общества преступников, тратя на их содержание деньги налогоплательщиков, то есть наши с вами!

Как могла Лубенская межрайонная прокуратура подписать уголовное дело для рассмотрения в суде и поддерживать обвинение, когда суть дела (как ни крути и какие бы мотивы ни были) заключается в том, что во время пьянки двое дали “в глаз” третьему?

И к тому же Глушко не подавал гражданский иск о возмещении материального ущерба на лечение. Он просил суд взыскать с Чумака и Бохана в его пользу 22 гривни 29 копеек за проведение судебно-медицинской экспертизы, 8 тысяч гривен морального ущерба и 400 гривен за услуги адвоката.

“Именем Украины”

Органы досудебного следствия действия А. Бохана и А. Чумака квалифицировали по ч.2 ст.187 Уголовного кодекса Украины (разбой, совершенный по предварительному сговору группой лиц, лишение свободы на срок от 7 до 12 лет с конфискацией имущества). Впрочем, суд переквалифицировал их действия по ч.3 ст.189 УК Украины (вымогательство, совмещенное с насилием, опасным для жизни или здоровья личности или нанесшее имущественный ущерб в крупных размерах, лишение свободы — от 5 до 10 с конфискацией). Сами понимаете, хрен редьки не слаще.

22 июня 2005 года Бохан и Чумак были осуждены каждый на пять лет лишения свободы с конфискацией половины личного имущества. А в пользу Глушко с осужденных предстоит взыскать за нанесенный материальный ущерб 22 гривни 29 копеек, за моральный ущерб — три тысячи гривен.

Решения суда первой инстанции ждали долгих восемь месяцев, заседания много раз откладывались по разным причинам. Не выдержав горя, умерла от инсульта 65-летняя мама Анатолия — Антонина Михайловна. Инсульт перенесла и мать Алексея Чумака. Григорию Петровичу Бохану, отцу Анатолия, инвалиду второй группы, по утверждению врачей, нужна операция. Да о своем ли здоровье он теперь беспокоится, когда Анатолий, находясь в тюремной изоляции, заболел туберкулезом?

(“Зеркало недели”, №41, 22-28 октября 2005 г.)




На Черниговщине милиционеры нанимаются к бизнесменам костоломами

"Рассмейтесь в морду тому, кто говорит, будто наша милиция стала лучше" — начинался мой прошлый репортаж из Щорского района Черниговщины о беспределе тамошних милиционеров. Дурак я был. Не смеяться нужно, а плюнуть. А ещё лучше — хорошенько врезать. Иначе врежут вам: милицейской дубинкой череп пробьют. Как это сделали молодому парню из Щорса.

В западне

“Пойдем в милицию, разговор имеется", — окликнул Валеру майор Малыш.

Вообще-то парень собирался в поле: Валерий с семьёй капусту выращивают, с того и живут. Но коль уж сам начальник милиции зовёт — урожаи повременит.

В райотделе Леонид Малыш завёл Валеру в свой кабинет. Там сидели ещё четверо приехавших из Чернигова милиционеров.

— Ты зачем, Хоминский, с чернозадыми водишься? — умостился в кресло под казённым портретом майор.

"Чернозадые", догадался Валера, это его товарищи — братья Арутюняны. Лет 10 назад их семья приехала из Армении.

— Значит, так, ты сейчас напишешь на "чёрных" то, что мы продиктуем. А нет — найдём, кто напишет на тебя, и посадим, — коротко, но точно изложил суть оперативно-розыскной деятельности отечественной милиции майор Малыш.

Хоминский ответил как мужчина. А в этом кабинете так не принято.

— Обработайте его, — приказал хозяин кабинета черниговским ментам и захлопнул за собой дверь. Не самому же начальнику пачкаться...

В заложниках — мать

Били Валеру грамотно, как колхозные мясники разделывают скотину: без брызг по стенам, зато каждый удар — в цель. Уже от первых пинков в живот обычный человек обмякшим повис бы на наручнике, прикованном к батарее. Но парень, 300 раз выжимающий штангу, с детства в спорте, — лишь кривился от боли да прикрывал свободной рукой голову.

Вскоре вернулся Малыш:

— Тут в коридоре твоей матери дурно стало, будешь писать донос — вызовем "скорую", а нет...

Дрессировщик псов

— Если хорошенько этим приложиться по башке, — взболтнул пластиковой полуторалитровой флягой с водой один из правоохранителей, — то голова не вырубится, зато позвоночник упадёт в трусы.

Со знанием дела сказал. А также вмазал... Говорят, когда человек умирает, то как бы сверху видит своё безжизненное тело. Вот и Валере показалось, что он уже возносится и слышит, как упало на пол его покалеченное тело. Даже порадовался концу мучений. Однако рановато. Хотя бездыханное тело действительно падало на пол — в соседней комнате "обрабатывали" Валериного друга Арутюняна. Он оказался слабее...

Где-то за полночь у милиционеров еле поднимались ноги к Валериной груди — устали менты. "Мы, — говорят, — получили заказ и, кровь из носу, должны его выполнить. Будь человеком, напиши донос". А тут как раз и заказчик пришёл...

Петр Савчук появился в Щорсе года два назад. Слышал я от людей, что дома — в Западной Украине — оставил он семью с детьми. И начал было здесь бизнес разворачивать, бар открыл... Но спалили его прокуренную забегаловку, как по осени палят кучи мусора в огородах. Куда ж такое годится: через дорогу от заведения храм Божий достраивается, а вечерами под его святыми стенами гульбанят пьяные компании? Нынче, поди, не один прихожанин втихаря ставит свечку во здравие окаянного поджигателя?

Страховку по закону погорелец получит лишь тогда, когда милиция найдёт виновников пожара. Вот и "нашла" — армянского парня Артура Арутюняна. А Валеру Хоминского дубинками, стало быть, "оформляли" в очевидцы поджога...

... Когда Пётр не спеша вошёл в кабинет, четверо сотрудников милиции сразу оживились. Обычно так псы приветствуют хозяина.

— Я заплачу, — подошёл к полуживому парню Савчук, — только напиши, что это Арутюнян бар спалил. Но, расслышав ответ, ушёл, спустив собак...

Калечат, но не лечат

Поутру Валеру поволокли во двор райотдела, где он повстречался с прокурором Шереметом. Главный районный законник, по словам парня, обсуждал с ночными садистами, как же избавиться от "ходячей отбивной"". Решили отвезти Хоминского в соседний Корюковский район и засадить там на 15 суток.

... Потом был суд. Тем утром не всякий врач с ходу мог установить, где Валерино место — в больнице или морге. А щорский судья Сирый без колебаний определился — в камере! Через сутки у Хоминского — приступ на нарах, затем — райбольница, где проломанную голову лечили анальгином и клизмой. "Хотите, чтобы выжил, — шептали врачи Балериной жене, — увозите отсюда". Доктора областной больницы на Валеру, лежащего в каталке, прореагировали, как на труп, то есть — никак. И лишь в столичной Больнице скорой помощи люди в белых халатах (дай им Бог здоровья!) взялись спасать человека от смерти, а не ментов — от тюрьмы.

Если друг оказался вдруг...

... Валеру Хоминского я встретил вместе с женой: Леся поддерживала мужа под руку. Здороваясь с Валерой за руку, я заметил, как сильно выступили вены у него на висках. Бедняга, видимо, хотел по привычке хорошенько вложиться в рукопожатие — да в голове отдалось. Ещё бы: "закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение мозга, забои тканей головы и черепа, травматический тромбоз, множественные ушибы туловища и конечностей".

Слушая Валеру, вдруг подумалось: а смог бы я так? Взять и не продать друга.

Такой дорогой ценой! А вы?.. Сможем мы, если доведётся, за мужскую дружбу заплатить сполна?

(“Вечерние вести”, 19.10.2005)




Міліцейський аргумент. Рокитнівські міліціонери змушували лікарів зізнатися у злочині

Із Рокитнівської центральної районної лікарні (РЦРЛ) 18 червня зник портативний УЗД-апарат вартістю понад 370 тисяч гривень. Розслідування, яке тривало два місяці, позитивного результату не дало. Винними у крадіжці “виявилися” двоє лікарів, які безпосередньо працювали з цією технікою. Аргументація доволі проста: вони мали ключ від кабінету.

Початок серпня став по-справжньому чорним у житті Василя Борищука та Сергія Мисника. Окрім переживань за вкрадений апарат, вони зневірилися у людях, які мають стояти на сторожі закону. Першим з “роботою” місцевих правоохоронців познайомився фельдшер Сергій Мисник.

Підкинули наркотики

— Мене затримали п’ятого серпня, — розповів він, — коли на велосипеді о восьмій ранку їхав у ліс по гриби. На залізничному переїзді міліцейський автомобіль загородив дорогу. Правоохоронці заявили, що виникло кілька запитань і потрібно поїхати в райвідділ. Посадили в машину, велосипед залишили на чужому подвір’ї, сказали, що потім заберу, й повернулися у Рокитне. Серед правоохоронців лише один мені знайомий, який двічі поспіль викликав для дачі пояснень у справі крадіжки. Хоча, зрештою, він мене тоді й не слухав зовсім. Через чорний вхід завели у приміщення відділку, навіть не зареєструвавши у чергового. У кабінеті відразу ж запропонували добровільно зізнатися у злочині. При затриманні мови про це не було, а тут сказали, що крав Борищук, а я йому допомагав. Нічого не говорив, не зізнавався, та й ні в чому було каятися, я ж не причетний до крадіжки. Мене обшукали. Потім сказали зняти чобіт, в якому я помітив паперовий згорток, а в ньому сім білих пігулок. Раніше їх не бачив. Склали протокол обшуку, записали, що підозрюють у переховуванні наркотичних речовин і повезуть у СІЗО Рівного. У результаті ж завезли в ізолятор тимчасового тримання Костопільського райвідділку міліції. Щоправда, ще перед цим, зважаючи на мою непоступливість, почали лякати. Начальник Рокитнівського райвідділку міліції Василь Савченко приніс наручники, наказав працівникам розсунути столи й пригрозив, що мене посадять на дибу. Однак лома для цього не знайшли. У Костополі продовжували залякувати. Мовляв, посадять до зеків і скажуть, що сиджу за зґвалтування, а вони “опустять” чи зроблять “темну”. Обіцяли, якщо зізнаюся, то й про пігулки забудуть. Адже за наркотики отримаю від трьох до п’яти років ув’язнення. Вже й не знав, що робити. Думав, якщо змогли підкинути пігулки, то чому б і не підкладуть справжні наркотики. Дуже злякався й написав заяву, визнав себе винним. Відразу казали, що у крадіжці моя роль маленька, головний винуватець — Борищук. Самі подібний сценарій розвитку подій запропонували. Навіть зазначили, де ми могли б апарат збути. Я звідки про таке міг знати? Наступного дня заява перестала подобатися правоохоронцям, вимагали деталі. У результаті викликали о третій годині ночі в камеру для допиту. В присутності пана Савченка заступник начальника Костопільського райвідділку міліції Сергій Рижий, який був у стані алкогольного сп’яніння, почав мене бити. Спочатку рукою по голові, по потилиці. Коли сидів на стільці, він підійшов ззаду й ударив коліном по нирках. Пізніше поставили мене до стіни: руками спирався, а ноги широко розставив й відступив назад. Знову Рижий кулаками бив по нирках, у живіт. Через три дні відпустили, вночі завезли додому. Я навіть не знав, куди відправляють. До того часу вже заспокоївся, зрозумів, що забрехався й не зможу дивитися в очі дружині, дітям, Борищуку. Сказав про це Савченку, а йому байдуже. У Рокитному ж повідомили, що у справі проходжу лише як свідок. Перед тим, як відпустити, дали підписати заяву, що претензій до дій міліції не маю. Згодом зустрів Борищука, вибачився, пояснив усе. Дуже вже злякався. Не лише за себе, а за дружину, дітей.

Лікарі констатують побиття

Не менш трагічна історія й Василя Борищука. Його викликали у райвідділок, повідомивши телефоном, що у Львові нібито знайшли викрадений апарат. Додому лікар повернувся теж через три дні. Весь цей час провів у Рівненському СІЗО без права побачитися з рідними. Благо, ініціативність та турбота його дружини не дозволили померти від голоду та високого тиску. Бити висококваліфікованого лікаря, якого знає чи не весь район, міліціонери не наважилися. Можливо, знали, що фізичним тиском не зламати його волю. Основний аргумент, який використовували правоохоронці, — заява Мисника про зізнання у злочині. Борищук цьому не повірив. На щастя. Після повернення додому обидва лікарі змушені були пройти стаціонарне лікування.

— Борищук потрапив до нас з гіпертонічним кризом і в пригніченому психологічному стані, — зазначив завідуючий терапевтичним відділенням РЦРЛ Володимир Пліскун. — У чоловіка дуже боліла голова. За його словами, сталося таке після перебування у СІЗО. Лікували Борищука близько трьох тижнів. Гіпертонічний криз міг призвести до інсульту чи інфаркту, а це, практично, повний параліч.

— При медогляді у Сергія Мисника виявили пошкодження середньої тяжкості, — додав заступник головного лікаря з лікувальної роботи РЦРЛ Віктор Моцьор. — У нього не стільки фізична травма, як психологічна. Хоча ми виявили гематоми у поперековій ділянці спини, на грудній клітці. Здається, навіть одне ребро було зламане. Він людина неговірка, а після такого став ще більш мовчазним. Це все наслідки психічного шоку. А фізично загрози життю не було. Окрім того, зафіксували й закриту черепно-мозкову травму з ознаками струсу головного мозку середньої важкості. Лікувався він упродовж місяця. Як лікар можу сказати, що отримати такі травми, впавши зі східців, неможливо. Особливо гематоми у поперековій ділянці. Пошкодження свідчать, що людину “виховували”. Думати, що чоловік упав, вдарився головою, зламав ребро, забився поперековою ділянкою, нереально. Це лише побиття.

Нічого не пояснюватиму

Свідчення постраждалих, лікуючих медиків все ж не змусили зробити причетних правоохоронців певні висновки. Справою нині зацікавилися обласне управління УМВС у Рівненській області та відділ внутрішніх розслідувань. Начальник Рокитнівського райвідділку міліції підполковник Василь Савченко нічого пояснювати не хоче.

— Я вам ще раз кажу, нічого не коментуватиму, — зазначив пан Савченко. — Це наша оперативна робота, яка інформація є, така і є. Всі матеріали по справі знаходяться в управлінні, там же й розписки лікарів, що нічого до них не застосовували. Звертайтеся в управління.

Утім, головний міліціонер області не поспішає робити висновки.

— Нещодавно правоохоронці порушили кримінальну справу стосовно зникнення з медзакладу апарату УЗД, — повідомив начальник обласного управління МВС України в Рівненській області Григорій Зарічнюк. — Нині факти перевіряють. За цією справою підозрюються двоє працівників медзакладу. Слідчі їх допитували. Проте медики невдовзі подали заяву на правоохоронців, нібито вони “вибивали” дізнання. Але не секрет, що якби їх били, лікарі б одразу зняли побої. Вони ж працюють у цій сфері. Проте на заяву зреагували належним чином. Її перевіряють. Отож, наразі коментувати будь-що з цього приводу не можу.

Рокитне — містечко невелике. Як тепер односельчани дивитимуться в очі своїм “сміливим і сильним” захисникам? Чи захочуть вітатися з ними на вулиці? Колеги Василя Борищука та Сергія Мисника в цьому сумніваються.

— Тривалий час працюю терапевтом, — розповіла виконуюча обов’язки завідувачки поліклінічним відділенням РЦРЛ Наталія Бричка. — Василя Борищука знаю як порядну людину, дуже пунктуальну, коректну. Працює він у нас давно, спочатку реаніматологом, зараз на УЗД. Коли дізналися, що його звинуватили, здивувалися. Важко уявити, що в нас можуть вдатися до таких дій, без розмови, зауваження. Ніхто навіть припустити не міг, що пана Василя можуть звинуватити.

— Це нісенітниця, звинуватити у крадіжці Борищука, — втрутилася у розмову лікар-терапевт Тетяна Небаба. — З ним ми працюємо вже близько року. Це прекрасна людина. Як кажуть, колишнього гартування. Це лікарі, які повністю віддані роботі, дуже совісні, порядні. Жодної хвилини не сумнівалася, що це неправда. Не вірила й ніколи не повірю.

Аби відстояти добре ім’я колег, друзів, колектив рокитнівської центральної районної лікарні написав лист, у якому детально виклав інформацію про поводження правоохоронців із затриманими. Адресатами відозви стали й голова рівненської облдержадміністрації Василь Червоній, обласний прокурор Леонід Ореховський, начальник обласного управління охорони здоров’я Мирослав Семанів, а також міністр внутрішніх справ Юрій Луценко. Слідство встановить винних і вирішить, чи варті такі правоохоронці носити мундир та високі звання.

(“Рівненська газета”, 3 жовтня 2005 р.)




Пальцы в дверь, и... дело закрыто? Матери подозреваемых обвиняют правоохранителей в применении пыток и фальсификации дела

Никто не станет спорить с тем, что у наших правоохранителей работа не из легких, учитывая, с кем им приходится иметь дело и какому риску порой себя подвергать. Но бывают случаи, когда в погоне за процентом раскрываемости преступлений блюстители закона теряют не только профессиональное, но и человеческое лицо.

Случаи, когда пытками заставляют подписывать признание в совершении преступления, которое человек, может, и не совершал, еще нередки. И это в то время, когда главный милиционер страны объявил бой оборотням, позорящим честь мундира!.. История, рассказанная ниже, как раз из разряда таковых.

26 июня 2005 года около полуночи Андрей М. и Андрей Т., изрядно выпив, пошли на автовокзал. Там они встретили ранее незнакомого им мужчину. Слово за слово — и Андрей М. начинает избивать его. Не остался в стороне и его несовершеннолетний тезка. В результате парочка сломала челюсть мужику, что впоследствии было квалифицировано судмедэкспертом как повреждение средней тяжести. Действия старшего Андрея можно квалифицировать как хулиганство (ч.1 ст.122 УК), а подростка — по ст.304. Можно сказать, что горе-друзья еще легко отделались.

Листая документы дела, обнаруживаем, что буквально через несколько дней Андреи “попадают” вновь. Как указано в постановлении о привлечении их в качестве обвиняемых от 19 сентября, два наших “героя” (к которым присоединился Александр Ч.), “...6 июля с целью разбойного нападения прибыли в с. Косовщина Сумского района”. Выбрав себе в жертву женщину с ребенком, они разработали схему преступления. “...Андрей Т. подбежал к ней сзади, схватил одной рукой за шею и стал душить, а другой нанес четыре удара по голове, а затем повалил женщину на землю. Александр Ч. с желанием нанести телесные повреждения (?!) избил жертву, а затем сорвал золотую цепочку и прихватил сумочку со всем содержимым, а его подельник Андрей Т. рванул мобильный телефон, который был тоже на шее, чем нанес довольно серьезные травмы пострадавшей. В это время Андрей М. удерживал пятилетнего ребенка, закрывая ему рот, чтобы он не кричал. Женщине было нанесено множество травм — синяки, переломы, сотрясение мозга, не считая моральной травмы ребенка. А ведь это уже совсем другая статья, по которой троица может сесть на нары на очень долгий срок!

Может, чтобы дети не сели, а может, потому, что они этого не совершали (что более вероятно), в редакцию пришли родители обоих Андреев. Вот что мы узнали от них.

Татьяна М. (мама Андрея М.):

— Моего сына задержали 10 июля 2005 года. Я узнала об этом только на следующий день от соседей, так как милиция мне об этом не сообщила, а ведь Андрею еще нет восемнадцати! В райотделе, который находится возле автовокзала, мне сказали, что мой сын обвиняется в преступлении, но в чем конкретно — говорить не стали, мотивируя это тайной следствия. Когда я через своих знакомых все-таки это узнала, то была весьма удивлена, так как в тот день после 21.00 Андрей был дома, со мной и с отцом, чему есть и другие свидетели, которые могут это подтвердить. Тогда вместе с мамой другого Андрея, Надеждой Т., мы отправились к начальнику райотдела. Но он не захотел нас выслушать, потому что, как мы узнали, пострадавшая якобы является дочерью его бывшего сотрудника, ранее работавшего в органах. После разговора с сыном я узнала, что его и остальных сильно избивали, закладывали пальцы в двери, били по голове и почкам. Увидев следы этих побоев, я просто обомлела. А делал все это именно отец пострадавшей — в присутствии других милиционеров. После того, как дело приняла следователь, побои прекратились. На суде Андрею вынесли обвинение и “пока что” задержали на 10 суток, с отбыванием в Белополье.

Когда его везли обратно, милиционеры остановили машину в лесу и, подвесив вниз головой, били сына по почкам дубинками, потом приставляли к голове пистолет, требуя подписать признание, так как он отказывался. Вот так его просто заставили подписать документ о том, что он не имеет никаких претензий.

На сегодняшний день следствие продолжается, подняли и старое дело. Правильно, если заработал — пусть получает, но я же знаю, что мой сын 6-го числа, когда было совершено преступление, был со мной дома!!! Остается только надеяться на решение судьи.

Надежда Т. (мать Андрея Т.):

— Об аресте сына я тоже узнала на следующий день. Как и сына Татьяны, его сильно избивали. Андрей мне рассказал, что это был отец пострадавшей. Помимо всего, что сказала Татьяна, он еще душил наших детей своим ремнем. Мы спрашивали у милиционеров, откуда синяки, но те молчали, как бы и не слыша вопроса. Или просто посмеивались. Я им объясняла, что мой сын в тот день был на Сумском водохранилище с друзьями и отмечал Ивана-Купала. Они все готовы это подтвердить, и в день, когда я узнала об аресте, ребята приходили в милицию, но следователь не захотела их выслушать, поручив это кому-то другому. Они пробыли там полдня, но их так никто и не допросил. Я тогда пошла к начальнику райотдела, но он ответил, что эти свидетели — такие же бандиты, как и задержанные, и что никто не будет их слушать. 12 июля начальник сказал, что пострадавшая узнала в Андрее одного из напавших на нее. Чтобы доказать невиновность своего сына, я поехала в Косовщину, спрашивала жителей села о случившемся, и они рассказали мне, что многие видели, как люди в масках избивали женщину. Косовщинцы вызвали милицию, но та не приехала вовремя, и преступники скрылись. Все произошло ночью, а поэтому как можно стопроцентно утверждать, кто это сделал? Недавно мой сын рассказал, как за дверями камеры услышал разговор:

Пожилой голос: — Как я его узнаю?

Другой: — Он одет в такую-то одежду.

В этот момент открывается дверь, и старик без всяких сомнений показывает пальцем на Андрея! Мне стало известно, что был задержан еще один парень, которого пострадавшая тоже якобы узнала, но его освободили, потому что свидетели доказали невиновность. Неужели потерпевшей станет легче, если в тюрьму сядут те, кто этого не делал?!

Прокомментировать действия милиции мы попросили Василия Букина, начальника следственного отдела УМВД в Сумской области:

— Я не думаю, что наши сотрудники так могли поступить, поскольку это для них может плохо кончиться. Каждую неделю на планерке мы напоминаем им об ответственности за коррупцию в органах и прочие нарушения. В данное время дело находится в производстве у прокуратуры, и мы не можем его отозвать. Единственное, что я могу посоветовать, это чтобы родители обвиняемых пришли ко мне и написали заявление, указав все факты превышения сотрудниками милиции своих полномочий, и мы проведем внутреннее расследование. Если эти факты подтвердятся, суд примет соответствующее решение. В свою очередь, я вызову следователя и уточню, есть ли у нее веские аргументы, по которым она установила причастность этих лиц в совершении данного преступления.

(“Ваш шанс”, г. Сумы, №41, 12 октября 2005 г.)




А Шерлоков Холмсов у нас уже нет

Вместо пролога

Впервые за многолетнюю историю правоохранительных органов Донетчины подследственный записал на цифровой диктофон, спрятанный им в одежде, весь ход его допроса следователем и передал "материал" родственникам на волю. Родные, прослушав аудиозапись, испытали шок: допрос сопровождался отборной матерной бранью милиционеров, угрозами, оскорблениями и шантажом в адрес подследственного. Не обошлось, судя по всему, и без рукоприкладства...

Как следует из аудиозаписи, следователь отказывал задержанному в юридической помощи адвоката до тех пор, пока тот под диктовку не написал "явку с повинной" в обмен на обещание отпустить его домой под подписку о невыезде. Что ж, усилия следователя увенчались успехом, подследственный облегчил работу милиционерам: он сознался в совершении преступления, рассказав обо всем, хотя домой его так и не отпустили. Так это было или нет и какова степень вины обвиняемого, в эти дни уже решает суд.

Милиция грубо нарушает права задержанных?

Все началось с того, что вечером 12 сентября в краматорском корпункте "Донбасса" зазвонил телефон. Знакомый житель Константиновки, он же — директор регионального эколого-культурного центра "Бахмат", офис которого размещается в Артемовске, Владимир Березин предложил тему для публикации. "Есть факт явного и грубого нарушения милицией прав человека, пусть даже и совершившего преступление, — прокричал в трубку В. Березин. — Загляни-ка в свой электронный почтовый ящик..."

А передал правозащитник, помимо копии "Уведомления о нарушении прав человека", по упомянутому факту еще и другие материалы. Так, по его данным, в Артемовске в марте этого года некто Янош Литовченко был арестован у себя дома людьми в штатском, приехавшими на автомашине с частными номерами. Ворвавшись в жилище, некий оперуполномоченный ОБОП ударил хозяина в живот. Тот упал на пол. Затем он получил несколько ударов по голове, на него надели наручники, и он был брошен в машину.

"Более восьми часов Литовченко находился на "экзекуции" в горотделе милиции, — пишет В. Березин. — У него выбивали показания против родного дяди — А.М. Коряка, конфликтовавшего с милицейским начальством. Его били ногами по телу и книгами по голове, заставляя подписать протокол дознания как свидетеля. Что он под давлением милиционеров был вынужден сделать. После чего был отпущен".

По его словам, у потерпевшего есть заключение судебно-медицинской экспертизы, где отмечены гематомы и повреждения средней тяжести головы, тела и конечностей, полученные им в день визита "гостей". Литовченко заявил о случившемся в облпрокуратуру и министру МВД Украины Ю. Луценко. Однако все материалы вернулись к тому же милицейскому руководству, с которым отчего-то конфликтует родственник Литовченко.

"Или вот еще факт, — пишет правозащитник. — В ночь на 25 февраля этого года в хирургию горбольницы Дзержинска работники местного горотдела милиции доставили 25-летнего В. Кожина в тяжелом состоянии с тупой травмой живота. После пятичасовой операции по удалению поврежденной селезенки и других органов его перевели в реанимацию, где тот долгое время приходил в себя".

По его словам, тревогу забил хирург, проводивший операцию, рискнувший открыто заявить о факте пыток в милиции. Сам же Кожин и его родители напуганы: они написали заявление, что, дескать, претензий к милиции не имеют и что пострадавший якобы сам получил травму, когда упал у себя на даче.

"Обо всем этом мы и будем говорить на конференции Всемирной правозащитной организации "Международная амнистия", которая состоится в Киеве", — заявил "Донбассу" В. Березин.

Факты тягостные, надо сказать, но в описываемом нами случае дело до увечья подследственного, к счастью, не дошло.

Ночные разбойники на энергозаводе

Однако, вернемся к уникальному случаю, с которого мы начали повествование. В ночь на 17 апреля этого года на территорию ОАО "Донецкий энергозавод", что в Куйбышевском районе, был совершен дерзкий разбойный налет. Угрожая ножами, налетчики избили, связали и изолировали охрану. Затем, сорвав замки, проникли в цеха и административные здания завода и похитили 38 катушек к трансформаторным подстанциям и прочие материальные ценности на общую сумму более 460 тыс. грн.

Загрузив похищенные ценности на заводской ЗИЛ, разбойники поехали на улицу Краснооктябрьская, в ОАО "Артемовский завод по переработке цветных металлов". Там они благополучно "сплавили" похищенное в качестве цветного лома, получив за это ни много ни мало — аж 7,6 тыс. долл. США. А похищенную машину бросили на пересечении улиц Владивостокская и Черкасская, где ее вскоре нашли милиционеры и возвратили собственнику.

Надо отдать должное работникам Куйбышевского райотдела милиции, в считанные дни "раскрутившим" это дело и вышедшим на след двоих из четверки налетчиков и их наводчика из числа охраны. Он тоже, для маскировки, вместе со всеми был избит и связан.

Так вот, именно этот охранник — 24-летний горловчанин Роман Черненко — и был приглашен в райотдел милиции в качестве свидетеля, а затем задержан как подозреваемый. При себе он имел радиоприемник IRIVER-IST780 с функцией записи голоса и большой памятью. С ним, по словам матери Романа — Нины Семеновны Полубехиной, он никогда не расставался. Вот им-то он и воспользовался...

Встреча на автовокзале в Горловке

Получив от В. Березина любопытную информацию, я выехал в Горловку, заранее договорившись с его горловским коллегой — "куратором" этого дела Александром Багиным о встрече с матерью Р. Черненко.

В течение часа, пока мы общались в привокзальном кафе, Нина Семеновна горячо изложила свою версию случившегося. Она искренне убеждена в невиновности сына и уверена, что добьется его освобождения. "Все это видно из записи, которую мы скопировали на компакт-диск, — заявила Н. Полубехина. — А вы прослушайте его сами... Он мне говорил, что ни в чем не виновен". И она рассказала, как случайно поинтересовалась содержимым диктофона, попавшего к ней с вещами задержанного сына, и как была ошарашена услышанным.

30 апреля брат гражданской жены Романа передал компакт-диск дежурному по райотделу Кузнецову. Дескать, разберитесь там с безобразиями... А через день она услышала в телефонной трубке голос того самого следователя Владимира Сойко, якобы угрожавшего ей уголовным преследованием за... соучастие в разбое, за незаконную запись и тиражирование. Не была приобщена аудиозапись к делу и в ходе первого судебного заседания.

Старший следователь В.В. Сойко: "Будем общаться через пресс-службу УВД"

Майор милиции Владимир Сойко вначале охотно начал общаться по телефону с корреспондентом "Донбасса". Ну, пять минут давайте пообщаемся, сказал Владимир Витальевич. Однако, услышав первый вопрос: "А правда ли то, что вы незаконно удерживали Р. Черненко в райотделе еще до получения санкции на его арест?", следователь мгновенно потерял всякий интерес к беседе. Сославшись на проверку прокуратурой этого дела и на ведомственную установку, он предложил обратиться в пресс-службу УВД.

Рассудив, что в пресс-службе об этом уникальном случае вряд ли знают, звонить я туда не стал. А вот с адвокатом подследственного пообщаться не помешало бы...

Адвокат Виктор Степаненко: "Прокуратура морочит нам голову"

Адвокат охранника энергозавода, имеющий богатую юридическую практику в качестве защитника и даже судьи, точен в формулировках и немногословен. По мнению В. Степаненко, за тридцать лет его работы еще не было факта, чтобы подследственный сохранил у себя диктофон и записал все, что с ним делали.

По его словам, дело направлено в прокуратуру района для проверки незаконных методов следствия и дознания: как там избивали подследственного и как ему отбивали почки. "Но прокуратура морочит нам голову: она выясняет не то, кто и как все это делал, а у матери — чем и как, дескать, это записывали и зачем записывали. Они просто сами себя спасают".

Вместо эпилога

Пока я готовил материал, мучился тем, что ведь и подследственный незаконно сделал запись, разве можно на нее ссылаться? А, с другой стороны, как представлю себе комичность ситуации: "Граждане следователи, одну минуту, с вашего позволения я включу диктофон. Так как вы меня обозвали и что вы со мной сейчас сделаете?", смех разбирает.

Прослушивая запись, я услышал голос одного из милиционеров: "Мы не Шерлоки Холмсы и так работать не умеем. У нас задержанные сами все рассказывают..." Это что, надо понимать как уровень профессионализма бойцов правопорядка?

Пусть этот парень совершил преступление, он за него ответит. Но уж если он стал испытывать все "прелести" застенка, а у него была возможность записать их, грех его осуждать за это. Пусть будет стыдно тем, кто, пользуясь его беззащитностью, топтался по мятущейся душе еще молодого, не запятнанного ранее криминалом человека ради быстрого раскрытия преступления.

Комментарий руководителя областной милиции

С такими мыслями я и шел на встречу с первым заместителем начальника управления Министерства внутренних дел в Донецкой области подполковником милиции Валерием Андрущуком.

Валерий Николаевич внимательно меня выслушал, ознакомился с вариантом будущей публикации и заявил прямо: "Не согласен. Ваш материал ничем не обоснован: прямых доказательств (злоупотребления служебным положением следователя В. Сойко. — Прим. авт.) нет. Человека 17 апреля задержали, и он якобы все записал на диктофон... Этого не может быть. И почему этот вопрос возник только в сентябре? Не может такого быть, вот и все". Однако с благодарностью принял от меня пакет документов и компакт-диск, пообещав изучить их и прослушать запись.

P.S. Когда материал уже был готов к печати, стало известно, что в Киеве действительно состоялась конференция Всемирной правозащитной организации "Международная амнистия". Приведенные факты получили огласку и вызвали, по словам В. Березина, однозначную реакцию правозащитников. "Во многих странах аудиозапись допросов задержанных считается нормой, — сообщил "Донбассу" по телефону мнение правозащитников В. Березин, — а признание подозреваемого не является главным доказательством. Оно лишь может подкрепить собранные против подозреваемого неопровержимые улики". Дескать, если Украина стремится в Европейское сообщество, эти нюансы нашей державе нужно учесть.

(“Донбасс”, №186, 8 октября 2005 г.)




Ментовский мордобой — норма жизни

Черкасской областной прокуратурой возбуждено уголовное дело в отношении старшего оперуполномоченного уголовного розыска Управления уголовного розыска УМВД Украины в области подполковника милиции Ж., оперативного дежурного Чернобаевского райотдела внутренних дел майора милиции Н. и старшего оперуполномоченного отдела уголовного розыска старшего лейтенанта того же райотдела У., которые в августе нынешнего года незаконно задержали нигде не работавшего 24-летнего местного жителя М., сфальсифицировав административный протокол, после чего избили "правонарушителя" и заставили его сознаться в преступлениях, которые тот никогда не совершал.

К сожалению, мордобой в милицейских застенках стал давным-давно "нормой жизни" наших правоохранителей, что подтверждается прокурорскими проверками.

Так, оперативный дежурный Павлоградского райотдела УМВД Украины в Днепропетровской области старший лейтенант милиции Ш. избил админзадержанного П. до потери сознания, причинив ему тяжкие телесные повреждения.

Участковый инспектор милиции ГОМ-2 Краснолучского горотдела внутренних дел УМВД Украины в Луганской области младший лейтенант милиции М. кулаками выбивал признательные показания у местного жителя Л., после чего тот попал на больничную койку.

А вот милиционер специального подразделения судебной милиции "Грифон" ГУ МВД Украины в г. Киеве младший сержант милиции М. вообще без каких-либо оснований (и, надо полагать, мыслей) напал на местного жителя С. и просто забил несчастного до смерти. Кто следующий?

("Правда Украины" 2005.10.20)




Участковый-убийца

Прокуратурой Козятинского района, Винницкой области, возбуждено уголовное дело в отношении участкового инспектора милиции Козятинского райотдела внутренних дел старшего лейтенанта милиции Г. Горе-милиционер обвиняется в том, что 18 сентября в квартире нигде не работающего 48-летнего ранее судимого Г. избил хозяина квартиры, который от полученных побоев вскоре скончался.

("Правда Украины" 2005.10.13)




"Меня душили противогазом и насиловали дубинкой". Так описала в прокуратуре часть своих мучений жертва пыток житомирской милиции

В стенах Житомирского горотдела милиции умер тридцатилетний мужчина. Причина смерти — множественные переломы ребер и внутреннее кровоизлияние. Выяснилось, что в горотделе издевались не только над этим человеком. Пытки были как бы в порядке вещей. В то время, как милицейское начальство воздерживалось от комментариев, в прокуратуре Житомирской области состоялась пресс-конференция, на которой заместитель прокурора Владимир Кобернюк рассказал журналистам о том, что во время проверки заявлений потерпевших был установлен целый ряд нарушений в действиях сотрудников милиции, которые составляли фиктивные материалы следствия, издевались над задержанными, заставляли их подписывать ложные показания и даже... применяли различные методы сексуальных извращений. По делу проходят девять фигурантов в чине от лейтенанта до майора.

Рассказывает Денис — один из потерпевших:

— В горотдел меня забрали прямо из дому, чтобы я дал показания на знакомых. Заставляли подписать какие то протоколы. Я отказался, и тогда меня стали избивать. Когда я начал кричать от боли, мне на голову одели противогаз и стали перекрывать доступ воздуха. Наконец, устав от того, что я никак не могу "припомнить" то, что было написано в протоколе, один из милиционеров взял дубинку, надел на нее презерватив и сказал, что сейчас засунет мне ее в задний проход… Потом он снял с меня штаны и вплотную приставил дубинку к моему анальному отверстию, требуя, чтобы я признался в преступлениях. Целую ночь меня пытали. Утром снова одели на голову противогаз. После многочасового избиения по голове и по почкам милиционер снова снял с меня штаны и сделал то, чем грозился вчера. Вращая дубинку, он добивался у меня признания, а я орал от боли. Так продолжалось минут 10-15. В конце концов, не выдержав пыток, я подписал все бумаги.

Все шесть дней, которые Денис провел под пытками, его жена и брат безуспешно обивали пороги житомирского горотдела. В дежурной части им говорили, что Дениса давным давно отпустили. Когда молодой мужчина вышел на свободу, он сразу же написал заявление в прокуратуру, после чего и началась проверка. Нашлись в милицейском кабинете и орудия преступления — та самая дубинка с презервативом, противогаз...

Как сообщил следователь по особо важным делам порокуратуры Житомирской области Александр Кухаренко, двое из девяти фигурантов дела заключены в СИЗО. С остальных взята подписка о невыезде.

(“Сегодня”, 03.10.2005)




Подозреваемого в убийстве Николая Шкрибляка подвешивали на ломе и били по пяткам палками

Игорь Тимчук так и не признал себя виновным в убийстве вице-губернатора, а нужные следствию показания, как утверждает "Амнести Интернешнл", из него "выбили".

В конце прошлой недели состоялась пресс-конференция, ставшая очередным подтверждением правдивости доклада правозащитной организации "Международная амнистия" о милицейских пытках в Украине. "Амнести Интернешл" озабочена вопросами издевательствтв над задержанными не только в Украине, но и в США, России, Великобритании. "После случая в тюрьме "Абу Грейб", когда американские юристы стали называть пытки "особыми методами дознания", опасность легитимизации пыток как метода работы с задержанными нависла над всем человечеством", сказала "Сегодня" руководитель украинского офиса "МА" Антонина Барановская.

Приведем выдержки из отчета "МА", текстом которого располагает "Сегодня". В апреле 2002 года 47-летний предприниматель Игорь Тимчук из Ивано-Франковска, как утверждается, подвергся пыткам со стороны старших офицеров органов внутренних дел с целью вынудить его сознаться в совершении убийства, за которое он в настоящее время отбывает пожизненное наказание. Однажды его вывели из камеры, надели светонепроницаемую повязку, а также наручники. Скованные руки Тимчука завели за согнутые в коленях ноги, продев под колени металлический лом, за который его подвесили вниз головой. Повязку с глаз так и не сняли. Затем его стали бить по пяткам резиновыми дубинками. После этого его подвесили уже вниз ногами (лом проходил в области подмышек) и стали бить теми же дубинками по рукам, по голове, в грудь и по лицу. Это продолжалось 10 часов, с 11 утра до 21 часа вечера. Напомним, что Тимчук задерживался по подозрению в совершении резонансного убийства баллотировавшегося в нардепы замглавы Ивано-Франковской облгосадминистрации Николая Шкрибляка (того застрелили в подъезде дома 29 марта 2002 года, за сутки до выборов, а Тимчук был соперником Шкрибляка и Романа Зварыча в борьбе за мандат). Позже Тимчука выпустили на подписку, но в 2004 году все же осудили пожизненно, как организатора убийства Шкрибляка, нанявшего киллеров. Тех до сих пор ищут, а вот возившего их водителя осудили вместе с Тимчуком. Последний, кстати, свою вину так и не признал...

В той же Ивано-Франковской области 35-летнему Алексею Захаркину в милиции угрожали смертью, говоря, что милиционеры могут его убить и им за это ничего не будет. Захаркина обыскали и "обнаружили" него в заднем кармане джинсов пакетик с марихуаной. Его заставили подписать протокол и задержали за хранение наркотиков. Сотрудники Вовчинецкого РОВД избили его, сказав, что у него была подружка в Ивано-Франковске и что он ограбил ее квартиру. Захаркин отрицал наличие подружки и совершение грабежа. Тогда ему надели наручники и отвезли в Пасичнянский РОВД. Когда он поинтересовался, куда его везут, его ударили в лицо, добавив, что утопят в реке...

Председатель "Международной лиги защиты прав граждан Украины" Эдуард Багиров также обнародовал три факта, которые свидетельствуют не только о том, как жестоко обращаются с задержанными в участках, но и о том, как трудно потом добиться справедливости.

Владимир Куценко погиб в 2003 году. В ходе расследования выяснилось, что он был задержан и жестоко избит сотрудниками милиции Киево-Святошинского района столичной области, однако уголовное дело по злоупотреблению служебным положением возбудили лишь 1 апреля этого года, после вмешательства Президента Виктора Ющенко, принявшего маму погибшего. (Впрочем, в пятницу появилась информация Генпрокуратуры, в которой та отвергает обвинения в "плохом расследовании" дела Куценко. В действиях судмедэксперта, исследовавшего тело Куценко, говорится в сообщении, усмотрены признаки преступления. Его дело было выделено в отдельное производство, а теперь уже передано в суд. Само же дело Куценко ранее расследовалось прокуратурой Киевской области, а теперь, в связи с большим объемом и сложностью дела, передано в ГПУ). Алексея Кобца из управления милиции Соломенского района Киева увезли по "скорой" в 2001-м. Дело тянется поныне. В том же Соломенском районе в 2003-м подвергли садистским пыткам Анатолия Тесленко, выбивая из него признания в совершении разбоя. Факт применения к господину Тесленко насилия физического и сексуального характера уже доказан судом. Виновные милиционеры выслушали приговор неделю тому назад, однако получили условные сроки.

С приходом нового руководства в МВД изменилось немногое, считает правозащитник Эдуард Багиров. Он утверждает, что с февраля этого года по сентябрь в его организацию обратилось более 200 киевлян с жалобами на нарушения милицией прав человека, в том числе и пытки. "Некоторые жалобы могут не подтвердиться, но все же количество обращений очень велико", — говорит он. Как сообщила "Сегодня" Антонина Барановская, отношение украинских властей к отчету о пытках в милиции в этом году улучшилось по сравнению с предыдущими годами. Во время встречи с исследователем Хезой Макгилл Юрий Луценко пообещал в скором времени начать обучение милиционеров соблюдению прав человека. Ответы на конкретные жалобы, о которых говорится в отчете, Юрий Луценко обещал дать через месяц, во время следующей встречи с госпожой Макгилл, которая приедет в Киев справиться о конкретных действиях украинского руководства по предотвращению применения пыток в милиции. Вообще же впервые за многие годы официальный представитель МВД признал, что пытки как таковые в милиции имеют место. Так, советник главы МВД по вопросам прав человека и гендерным вопросам Екатерина Левченко 27 сентября на брифинге сказала: "Мы признаем, что преступления в рядах милиции все еще не искоренены, в том числе и пытки, но это латентное явление, и когда возникает вопрос статистики, мы не владеем полной картиной".

По словам Антонины Барановской, среди прочих рекомендаций "Амнести" правозащитники советуют МВД вести отдельный журнал на кажого задержанного, где бы документировалось его пребывание в милицейских участках. По ее информации, в Европе сейчас все общение полицейских с задержанными записывают на видео, а для Украины пока может сойти и "бумажный способ", не требующий капиталовложений. После публичного обнародования отчета в "Амнести" поступает масса звонков с сообщениями о случаях жестокого обращения с гражданами в милицейских участках Украины. Антонина Барановская сказала "Сегодня", что украинский офис "Амнести" передает все обращения граждан исследователю по делам Украины, Молдовы и Беларуси Хезе Макгилл.

(“Сегодня”, 03.10.2005)




Мужчину в предынсультном состоянии луганские следователи несколько часов не отдавали врачам

— Утром 25 августа в квартире, где я проживаю, следователь Ленинского райотдела милиции Штомпель провел обыск, — рассказал "Фактам" пострадавший от правоохранителей луганчанин Виталий Юсипей. — Перевернули всю квартиру, ничего не нашли, но изъяли зачем-то 500 долларов и 2800 гривен (несмотря на то, что эти деньги — единственные, которые на то время были у моей семьи на проживание). Затем меня доставили в райотдел, там продержали часа три, ничего не предъявляя. Мне стало плохо с сердцем (в свое время я лежал в инфарктном отделении), но "скорую" вызвали только через час. Приехавшие врачи сделали мне укол, дали таблетки и заявили, что нужна госпитализация. Но милиционеры сказали, что отвезут меня в больницу сами. Врач "скорой" выписал направление, где указал текущее время. Однако в райотделе меня продержали еще четыре часа, угрожая различными "карами" — пока не приехал мой адвокат, и лишь после этого отвезли в больницу. Оттуда пытались забрать обратно, но врачи предупредили, что у меня предынсультное состояние, и я могу умереть прямо на допросе. В результате я полмесяца пролежал в больнице.

(“Факты и комментарии”, 7 октября 2005 г.)




Покарання працівників органів МВС

Только цифры

В столичном милицейском главке "Сегодня" сообщили, что в этом году по материалам Управления внутренней безопасности против сотрудников милиции возбуждено 31 уголовное дело, 37 человек задержаны, 4 уже осуждены. Однако о применении физического насилия в этих делах не говорится.

(“Сегодня”, 03.10.2005)




Умови утримання в місцях позбавлення волі

Узники Мелитопольского ИВС объявили голодовку. Прокуратура проверяет обоснованность требований

Мы попросили прокомментировать эту информацию заместителя начальника УМВД Украины в Запорожской области Василия Василенко. По его словам, к незначительному инциденту в изоляторе временного содержания Мелитополя привела очередная проверка с привлечением спецотряда "Беркут":

— Такие проверки устраиваются в профилактических целях, чтобы изъять у подследственных запрещенные предметы, которые им удается с собой пронести. Во время последней проверки один из задержанных при досмотре оказал сопротивление. Никто его не бил, служебных обязанностей не превышал. Но конфликт породил недовольство других граждан, содержащихся в ИВС, которые заявили, что к ним не допускают адвокатов, плохо кормят и так далее. Они потребовали приезда прокурора. Вместо него приехал помощник. Это вызвало еще большее недовольство. Но голодовки как таковой не было. Часть этих людей действительно поначалу отказалась от пищи, но потом передумала.

По словам полковника, ряд проблем с содержанием подследственных порождает перенасыщенность изоляторов. Вместе с тем, как стало известно "Сегодня", в ИВС Мелитополя назначена прокурорская проверка. Зачинщики акции протеста, сотрудники изолятора и "Беркута" дают показания. Будет ли возбуждено уголовное дело по факту, неизвестно.

Сейчас в Украине находится делегация Европейского комитета по предотвращению пыток и нечеловеческого, унижающего достоинство обращения или наказания. С ней уже встречалась омбудсман Нина Карпачева.Украина подписала Факультативный протокол 2002 года к Конвенции ООН против пыток, и если факты по Мелитополю все же подтвердятся, это вызовет скандал. Карпачева уже дважды обсуждала с Виктором Ющенко проблемы прав задержанных и осужденных. По ее словам, предыдущая власть вообще не признавала наличия пыток. Омбудсман сообщила членам делегации Еврокомитета, что более чем в половине украинских ИВС наметились изменения к лучшему в плане нормальной кормежки подследственных.

(“Сегодня”, 13.10.2005)




Захворюваність в місцях позбавлення волі

Вiдповiдають усi. А МВС мовчить...

"Шановна редакціє!

Вашого листа щодо розгляду колективної скарги ув’язнених, які утримуються в ізоляторі тимчасового утримання (далі — ІТТ) м. Сімферополя на неналежні умови їх утримання, що надійшов із Секретаріату Уповноваженого Верховної Ради України із прав людини, розглянуто та повідомляється наступне.

Створення належних умов утримання ув’язнених в ІТТ м. Сімферополя належить до компетенції ГУ МВС України в Автономній Республіці Крим, якому він підпорядкований.

Сімферопольський слідчий ізолятор побудовано 1803 року. Зазначена установа розташована на обмеженій території у центрі міста та згідно з нормою площі в камері для однієї взятої під варту особи, визначеної законодавством, розрахована на 1484 місця. За умови обладнання додаткових спальних місць та дотримання вимог законодавства щодо роздільного тримання різних категорій ув’язнених в зазначеній установі може утримуватися до 1800 осіб. Прийняття до слідчого ізолятора осіб, взятих під варту і засуджених понад наявну кількість місць, призведе до порушення їх прав та нелюдського або такого, що принижує гідність, поводження.

Поліпшити ситуацію з розміщенням ув’язнених у зазначеному регіоні, відповідно до постанови Кабінету міністрів України від 26 січня 1994 року №31, передбачалося шляхом будівництва нового слідчого ізолятора, головним замовником якого визначено уряд Автономної Республіки Крим. Таке будівництво розпочато у м. Керч, однак через брак коштів відповідними органами заплановані роботи здійснювалися недостатньо, а починаючи з 1997 року — призупинилися.

Лікувально-профілактична допомога громадянам України, хворим на туберкульоз, у тому числі стосовно яких, як запобіжний засіб, обрано тримання під вартою, надається відповідно до Закону України "Про боротьбу із захворюванням на туберкульоз". Цим законом визначено, що лікування та медичний (диспансерний) нагляд за хворими на туберкульоз, інфікованими мікобактеріями туберкульозу, здійснюється спеціалізованими протитуберкульозними закладами, що не входять до структури слідчих ізоляторів. У медичних частинах слідчих ізоляторів надається лікувально-профілактична допомога лише хворим на туберкульоз, які були виявлені у цих установах.

На виконання положень Національної програми боротьби із захворюванням на туберкульоз на 2002-2005 роки, за інформацією Міністерства охорони здоров’я, для надання спеціалізованої медичної допомоги хворим на туберкульоз особам, що взяті під варту, у протитуберкульозних комунальних закладах облаштовані окремі палати. Зазначені палати не є місцями попереднього ув’язнення (не є підрозділами слідчих ізоляторів чи ізоляторів тимчасового утримання органів внутрішніх справ), а належать до муніципальних громадських об’єктів.

Представниками Департаменту спільно з фахівцями обласних (міських) санітарно-епідеміологічних служб Міністерства охорони здоров’я проведені перевірки слідчих ізоляторів, у тому числі Сімферопольського слідчого ізолятора, щодо можливості створення на їх території туберкульозних лікарень (відділень) та умов утримання ув’язнених, хворих на туберкульоз. Згідно з актами перевірок слідчих ізоляторів усіх регіонів України, що затверджені відповідними головними санітарними лікарями територіальних органів охорони здоров’я, створення у нині діючих слідчих ізоляторах спеціалізованих лікарень (відділень) для обвинувачених, підсудних чи підозрюваних неможливе, оскільки суперечить державним санітарним правилам та нормам, а також може призвести до поширення інфекційної хвороби серед інших ув’язнених (засуджених), персоналу установ, працівників слідства, прокуратури, адвокатів, населення в цілому.

Крім цього, створення при кожному слідчому ізоляторі спеціалізованих лікарень для хворих на туберкульоз унеможливлюється відсутністю санітарних зон та площ під забудову і за попередніми розрахунками потребує близько 254 млн. грн. (будівництво приміщень, очисних споруд, придбання флюорографічного та рентгенографічного обладнання, введення додаткових посад лікарів і обслуговуючого персоналу тощо), а також значного періоду часу.

За оцінкою, наданою Національним бюро, дотримання Конвенції про захист прав і основних свобод людини Міністерства юстиції, влаштування осіб, хворих на туберкульоз, до слідчих ізоляторів, у яких відсутні спеціалізовані медичні заклади та не надається спеціалізоване лікування, є порушенням вимог Конвенції про захист прав і основних свобод людини.

На виконання доручення Президента України у травні-червні 2005 року здійснені перевірки установ для попереднього ув’язнення, за результатами яких Секретаріатом Президента України та Уповноваженим Верховної Ради України з прав людини визначено, що лікування хворих заарештованих осіб має відбуватися виключно у закладах охорони здоров’я, а не в слідчих ізоляторах.

У кримінально-виконавчій системі функціонують 10 лікувальних закладів, в яких надається спеціалізована медична допомога засудженим до позбавлення волі, хворим на туберкульоз. Однак, у такі лікарні, згідно із законодавством та їх правовим статусом, можливо направляти тільки осіб, вироки судів щодо яких набрали законної сили, а не підозрюваних, обвинувачених у вчиненні злочину чи підсудних.

З метою покращення ситуації, що склалася, Департаментом підготовлено проект Державної програми доведення умов утримання засуджених, які відбувають покарання у місцях позбавлення волі, а також осіб, що утримуються в слідчих ізоляторах, у відповідність до вимог законодавства на 2005-2010 роки, де, зокрема, передбачено будівництво нових слідчих ізоляторів із спеціалізованими лікарнями для надання медичної допомоги взятим під варту особам, хворим на активну форму туберкульозу.

Начальник управління

Державного департаменту України з питань

виконання покарань

М. Горобцов

("Правда Украины" 2005.10.13)




Армія: деякі загальні дані

Интеллигенты в армию не идут?

На тему “дедовщины” высокопоставленные военные, как известно, говорить не любят. Тем не менее в Министерстве обороны Украины наличие проблемы признают, но считают, что она касается не только армии, а всего общества в целом.

— Когда я служил, у нас из десяти сержантов четверо окончили вузы, остальные пришли в армию из техникума, — говорит начальник социально-психологического управления ГУ по гуманитарным вопросам и соцзащите ВС Украины, полковник Александр Корнейчук. — Сегодня примерно 5% наших призывников не имеют даже среднего образования!

Без сомнения, современная армия — это не “хор мальчиков”. По статистике Минобороны, более 80% призывников на гражданке регулярно употребляли спиртные напитки, а 5% — не гнушались наркотиков. Около 20% — это ребята из неполных семей. Примерно 2% новобранцев ранее состояли на учете в милиции (есть даже случаи, когда они пытались скрыться в армии от уголовной ответственности).

Доколе мы будем бояться армии?

Стремление “отмазаться” от армии среди украинских парней и сегодня сильно. В этом им по мере сил помогают родители. Станет ли армейская служба когда-нибудь престижной ? Как утверждает Игорь Папуша, ситуация в Вооруженных силах Украины ныне улучшилась: “дедовщины” и самоубийств стало меньше. Неужели мы дождемся времен, когда не страшно будет отпускать своих сыновей в армию?

(“Вечерние вести”, 11.10.2005)




Армія: деякі загальні проблеми

"А сыновья наши на том свете лежат в военной форме..."

Уважаемый Виктор Андреевич!

Мы, родители сыновей, погибших в мирное время при прохождении срочной службы, неоднократно обращались к Вам и в Вашу бытность премьер-министром, и как к лидеру парламентской фракции "Наша Украина". Не в первый раз пишем Вам как главе государства. Увы, пока от Вас за все эти годы — никакой ответной реакции. Баллотируясь на пост Президента, Вы многое обещали своим избирателям. Большие надежды на Ваше понимание и поддержку возлагали и люди, пережившие самое страшное — потерю собственных детей. Но как-то странно получается. Если необходимо отобрать у нас по-следние льготы и жалкие копейки пенсии, Вы сразу же подписываете соответствующий документ. И наоборот. Если речь заходит об увеличении пенсионных надбавок за погибших сыновей, — Вы нас не видите и не слышите! Так сколько же нам еще стоять под стенами Верховной Рады, Кабинета министров, Секретариатом Президента?!

Неужели Вы не можете понять, что смерть наших детей, добросовестно и честно исполнявших свой воинский долг, не сравнима ни с какими процентами! Ведь государство отняло у нас самое дорогое — наших кровиночек, наше здоровье, нашу жизнь! Наши сыночки лежат на том свете в военной форме...

А Вы продолжаете унижать нас этими жалкими подачками в сумме 9 гривен 29 копеек. В какой еще стране жизнь военнослужащего оценена в такие ничтожные суммы?!

Но мы не отступим от своего! Мы будем стоять до победы, потому что другого выхода у нас нет.

Мы требуем вторую пенсию за наших погибших детей в размере не ниже прожиточного минимума. Как это сделали в России!

Мы требуем принять конкретный закон по погибшим в мирное время военнослужащим!

Мы требуем исполнения закона №1768-ІУ от 15 июня 2004 года, согласно которому мы должны бесплатно лечиться и оздоравливаться! Закон принят, но денег на его выполнение как не было, так и нет.

В ближайшее время родители со всей Украины вновь соберутся в Киеве. И мы никуда не уедем, пока на будет принят законопроект о повышении пенсий семьям погибших военнослужащих до 50 процентов от прожиточного минимума.

Законопроект, за который в первом чтении "Наша Украина" не проголосовала.

Мы надеемся на Вашу гражданскую совесть как гаранта Конституции, на Вашу сознательность, как отца пятерых детей.

С надеждой и уважением

Анна Захаровна Воробьева,

Первый заместитель Всеукраинской организации

семей военнослужащих, погибших в мирное время

("Правда Украины" 2005.10.13)




Армія: «дідівщина» в фактах

Наручники для новобранца

Рядовой украинской армии почти сутки был прикован к батарее. Такое наказание придумал для солдата его командир…

Объективности ради, стоит сказать, что рядовой Топильский (фамилия изменена. — Ред.) действительно был виноват: парень ушел в самоволку, пока шатался по городу, повздорил с сотрудниками милиции, из-за чего был задержан. Естественно, командир, вызванный в милицию, дабы забрать нерадивого солдата, пришел в ярость. Но вместо того, чтобы наказать подчиненного по уставу, решил проучить Топильского по-своему. По дороге из отделения он щедро награждал солдата тумаками.

А уже в части достал наручники и пристегнул “проштрафившегося” рядового к батарее в сушилке.

У батареи солдат провел всю ночь. Однако его унижения на этом не закончились: командир решил продолжить “показательное наказание”. Для этого к ноге Топильского пристегнули… 32-килограммовую гирю. С таким грузом ему предстояло передвигаться по части до тех пор, пока гнев начальства не уймется.

Как рассказал замначальника следственного управления — начальник отдела надзора за досудебным следствием ГУ надзора за соблюдением законов в ВС Украины и других воинских формированиях Генеральной прокуратуры Украины Игорь Папуша, по этому шокирующему случаю было возбуждено уголовное дело, которое сейчас передано в суд. Каким будет наказание для зарвавшегося командира, пока не известно.

За нарушение субординации — смерть!

По данным ГУ надзора за соблюдением законов в ВС Украины и других воинских формированиях, за 8 месяцев нынешнего года в результате неуставных отношений в Украине уже пострадало около 300 военнослужащих. Увы, иногда подобные разборки заканчиваются летальным исходом.

Один из примеров трагического итога “дедовщины” зарегистрирован в Одесской области. Там особой жестокостью отличился солдат-пограничник Антонов (фамилии участников трагедии изменены). Как следует из материалов уголовного дела, он методически третировал новичка-водителя, требуя сигареты и регулярно избивая. Естественно, как каждый “дед”, Антонов очень щепетильно относился к своему статусу. На свою беду, один из новобранцев, Лукьянин, во время дежурства сделал замечание Антонову: тот нарушил маршрут движения, четко установленный для всех часовых. “Дед” такой наглости не простил: дождавшись удобного момента, завел за угол Лукьянина, а также вышеупомянутого водителя, которому приказал бить зарвавшегося “молокососа”. Водитель не посмел ослушаться своего мучителя и ударил Лукьянина в грудь. После чего к расправе подключился сам Антонов, рубанув парня по шее ребром ладони. Удар пришелся по сонной артерии. В результате кровоизлияния у юноши остановилось сердце…

Сигаретка для “деда”

По словам Игоря Александровича, четвертая часть всех преступлений, зарегистрированных в Вооруженных силах Украины и других воинских формированиях, — преступления на почве неуставных отношений. Работники прокуратуры условно делят их на два вида: конфликт между равными по рангу военнослужащими (официальным языком — “при отсутствии порядка подчиненности”) и применение насилия к тому, кто младше по званию. Во втором случае преступление карается законом гораздо строже.

Впрочем, “отсутствие порядка подчиненности” — понятие относительное. Официально два солдата могут быть равны. А на деле подобные конфликты обычно происходят между “дедами” и новобранцами. К примеру, недавно состоялся суд над двумя “дедами”. Как рассказал военный прокурор Донецкого гарнизона Родион Пугач, парни жестоко избили “новичка” только за то, что тот отказался добыть для них сигареты. Новобранцу после такой воспитательной работы пришлось долгое время лечиться (у него диагностировали разрыв селезенки), а “дедов” на два года отправили в дисбат.

Добыть сигареты — пожалуй, самое распространенное требование, каким старослужащий может третировать в армии “салагу”. Нередки и попытки заставить выполнить вместо себя черную работу. При этом сопротивление новичка подавляется на корню — к примеру, приказом отжиматься до полного изнеможения. Или наказанием попроще — ударами “на лося”: солдат прикрывает голову ладонями, а “воспитатель” бьет по ней кулаком.

Молчат, как “партизаны” на допросе

Все разборки, отмечают высокие военные “чины”, скрываются от начальства не только “дедами”, но и новобранцами, которые предпочитают страдать молча. Возможно, причина повальной “партизанщины” в том, что нам внушают с детства, мол, ябедничать нехорошо? Но, скорее всего, дело в другом. Солдат понимает: защитить его от всего коллектива начальство при всем своем желании не сможет, а “стукачей” у нас, как известно, не любят.

Очень показательным в этом смысле можно считать суд, состоявшийся в нынешнем году над служащим Военно-морских сил. Матрос для наказания новичка (“дед” посчитал, что новобранец слишком медленно убирает кубрик) “слегка” избил парня, а потом заставил его до изнеможения отжиматься от пола. Как рассказал Игорь Папуша, на досудебном следствии свидетели “воспитательного процесса” подтвердили факт неуставных отношений. А во время суда... дружно отказались от первоначальных показаний. Чему тут удивляться, если при возбуждении уголовного дела подозреваемый зачастую продолжает нести службу в той же части (пока суд не вынесет свое решение). Ему и его друзьям ничто не мешает “общаться по душам” как с пострадавшим, так и со свидетелями.

... Матрос все-таки понес наказание. Как и горе-свидетели, которых во время судебных разбирательств обвинили в даче ложных показаний.

(“Вечерние вести”, 11.10.2005)




Армія: самогубства в армії

Особенности национальных суицидов

Бесспорно, Минобороны пытается как-то решить проблему неуставных отношений. К примеру, несколько лет назад в военных частях появилась должность” штатный психолог”. В его обязанности входит изучение настроений среди военнослужащих и предотвращение возможных конфликтов. Нужное, без сомнения, начинание пока вводится с трудом. Как рассказал начальник социально-психологического управления ГУ по гуманитарным вопросам и соцзащите ВС Украины, полковник Александр Корнейчук, катастрофически не хватает специалистов. Ведь первых “армейских” психологов Киевский военный институт выпустил всего лишь в 2003 г.

Психологи нужны армии не только для предотвращения конфликтов между “дедами” и новобранцами. К сожалению, в Вооруженных силах существует еще такая проблема, как самоубийства. Кстати, не только в Украине. По статистике, в армии США из каждых 10 тыс. военнослужащих примерно 12 человек кончают жизнь самоубийством. У нас, как говорит Александр Корнейчук, ситуация несоизмеримо лучше. Тем не менее с начала года в украинской армии уже зарегистрировано 14 суицидов.

Как подсчитали в Минобороны, примерно половина их совершается по причинам материальной и бытовой неустроенности. Как известно, на зарплаты и квартиры для военных у государства постоянно не хватает денег. Вот и живут офицеры с одной только мыслью, как прокормить жену и детей (зачастую они — единственные кормильцы в семье, для жен военнослужащих в гарнизонах практически нет работы). А если в семье еще и постоянные ссоры, то однажды нервы у мужчин не выдерживают…

Примерно 46% самоубийц — призывники срочной службы. По статистике Минобороны, основная причина их ухода из жизни — конфликты в семье и ссоры с любимыми девушками (в этом году уже двое парней покончили жизнь самоубийством из-за неразделенной любви). В качестве примера семейного конфликта Игорь Папуша привел недавний случай: курсант оступился и совершил правонарушение. Отец юноши, тоже военный, сурово осудил сына: дескать, позоришь семью. Парень повесился...

Кстати, печальная особенность: в украинской армии счеты с жизнью сводят, в основном, с помощью удавки. А американские военнослужащие, как правило, травятся таблетками.

(“Вечерние вести”, 11.10.2005)




Опис фактів знущань в інших силових структурах

Больничный инцидент. Пока в деле избитого охранником пациента вопросов больше, чем ответов

“Мой сын 24 сентября поступил на стационарное обследование и лечение в неврологическое отделение 4-й городской больницы. Вечером в больничной одежде он вышел во двор и, сидя на лавочке, пил безалкогольное пиво. Как вдруг от сидящей неподалеку молодежной компании к нему подошел охранник больницы и, не представляясь, не предъявляя документов, стал выгонять с территории, под предлогом, что здесь пить нельзя. Сын показал ему, что пиво безалкогольное, сказал, что он — стационарный пациент, но охранник вывел его за территорию. Когда сын вернулся на ту же лавочку, охранник вновь подошел к нему, повалил на землю и стал бить ногами. Оттащила его та же компания, а сын пошел в палату — избитый, в разорванной одежде. По пути он позвонил на “02” и вызвал милицию. Охранник прибежал в палату и на глазах у остальных больных стал тянуть его “разобраться”. Оказалось, что он вызвал группу быстрого реагирования своей фирмы. Те сказали сыну, что сами отвезут его в милицию, а вместо этого, не сообщив даже дежурному врачу, повезли на медицинское освидетельствование в наркологический диспансер. Поскольку никаких направлений из больницы у них не было, в освидетельствовании им отказали. Вернувшись назад, сын вызвал меня по телефону, я приехала и, увидев его избитого, узнав всю историю, спустилась к охраннику. Я хотела узнать, кто дал ему право поднимать руку на пациента, ведь это немыслимо ни в какой ситуации. Он стал грубить мне в ответ, сын заступился — и опять завязалась драка, которую видел уже весь медперсонал. Их растащили, а я вызвала милицию. Подъехавший наряд отвез обоих на освидетельствование, а из диспансера нам пришлось ехать на “скорой” в нейрохирургию, поскольку у сына был поражен глаз, сломана переносица, а головокружение и рвота вызывали опасения о черепно-мозговой травме. Сын, охранник и его коллеги написали объяснения. Нам сказали, что на следующий день участковый опросит медработников и соседей сына по палате. Но этого не произошло. Несколько раз посетив Ковпаковское райотделение УМВД, я пришла к выводу, что этим происшествием вообще никто не занимается. Между тем срок его рассмотрения заканчивается. Неужели травмы, полученные моим сыном ни за что во время лечения в больнице, останутся безнаказанными? Ведь охранник продолжает “охранять” больницу...”

Людмила Ивановна, г.Сумы

Мы решили, не подменяя собой милицию, все же лично поинтересоваться избиением пациента охранником. И прежде всего обратились в саму охранную фирму “Защита-92”, в которой работает участник инцидента Евгений Серик. Он рассказал следующее:

— Я работаю в этой фирме с 6 сентября. В тот вечер я, как всегда, обходил территорию. Увидел на лавочке человека, распивающего спиртные напитки, представился и попросил покинуть территорию. Он стал ругаться, я его вывел. Когда отошел, он подбежал ко мне, схватил за форму, начал оскорблять. Я перебросил его через себя и заломил ему руку. Он просил его отпустить, говоря, что он пациент. Я отпустил его и, как предписано в инструкции, вызвал своих сотрудников и милицию. Он ушел в палату переодеться, потом группа быстрого реагирования отвезла его на освидетельствование в наркодиспансер, там он отказался представляться, и его привезли назад. Приехала его мать, я ее успокаивал, а он ударил меня сзади. Я тоже несколько раз его ударил, потом его забрали медсестры, приехала милиция, и нас отвезли в наркодиспансер на освидетельствование. Он вернулся утром.

— А по нему не было видно, что это пациент?

— Нет, он был в обычной одежде и кроссовках.

— Был ли во время обоих столкновений еще кто-то поблизости?

— На улице недалеко сидела какая-то молодежная компания. А второй раз на санпропускнике все видела дежурная санитарка...

Какова же позиция руководства “Защиты-92” в отношении инцидента? Замдиректора Николай Панасенко сказал нам следующее:

— Сам объект мы охраняем с 1 июля. Возле ограды больницы стоит киоск, торгующий алкогольными напитками. А мест для их употребления поблизости нет, и многие идут на лавочки на территорию больницы. Охранник должен это пресекать. Обычно его слушаются.

— Он должен прогонять только посторонних?

— Да, к пациентам мы отношения не имеем, они могут делать все что угодно.

— А ваша фирма имеет право возить на освидетельствование кого-либо?

— Да, мы доставляем многих нарушителей.

— Как вы относитесь к происшедшему?

— Такая ситуация в больнице возникла впервые. Охранника наказывать не за что — он действовал согласно инструкции. А вот медперсоналу следовало быть внимательнее. Вы знаете, какой у этого больного диагноз? Он вообще не должен был покидать палату без наблюдения врача, и это — причина всего случившегося.

Ознакомившись с инструкцией для охраняющих больницу №4, мы узнали, что охранник действительно должен выставлять за пределы территории посторонних, тем более с алкогольными напитками, охранять имущество больницы, обязательно в случае происшествий сообщать о них в свою службу и милицию. Ничего касающегося пациентов в инструкции нет. Так имел ли право охранник не то что избивать, а вообще трогать больного, по крайней мере после того, как узнал, что это — пациент? С этим вопросом мы обратились к заведующей неврологическим отделением №1 4-й больницы Татьяне Головашовой:

— Охрана никакого отношения к больным не имеет. Если пациент употреблял алкоголь, единственное, что мог сделать охранник, — это сообщить дежурному врачу о нарушении режима.

— Мог ли этот пациент выйти на улицу сам? Говорят, у него какой-то тяжелый диагноз...

— У него обычные последствия давней черепно-мозговой травмы, проявляющиеся в сильных головных болях. Это никак не влияет на требования режима. Если режим не постельный, больной может ходить куда угодно, никаких запретов нет.

К сожалению, никого из дежуривших тогда медработников на момент нашего визита не было. Но вопросов и так накопилось изрядно. Были ли опрошены участники “молодежной компании”, которые, по словам пациента, оттаскивали избивающего его охранника, а по словам охранника, просто сидели неподалеку, когда он всего-навсего перебросил оппонента через себя и заломал ему руку? Что показало освидетельствование — ведь разница между спиртным и безалкогольным пивом все-таки есть? Вытаскивал ли охранник больного из палаты, уже наверняка зная, что это пациент?

Опрашивали ли работники милиции соседей пострадавшего по палате, ведь, вернувшись туда с улицы, он, по его словам, уже был сильно избит и в порванной одежде, что, опять-таки, противоречит словам охранника? Опрошен ли медперсонал и почему пациента увозили на освидетельствование, никого не поставив в известность? А опрошены ли работники наркодиспансера: был ли избит пациент, когда его привезли в первый раз? Кто же все-таки вызывал наряд милиции?

Тем временем без уведомления потерпевшего в возбуждении уголовного дела по статье “хулиганство” было отказано, о чем он узнал, в очередной раз придя в райотдел поинтересоваться, начали ли, наконец, заниматься его делом. Само постановление об отказе — отдельная история. Поэтому потерпевший и его мать обратились непосредственно к начальнику Ковпаковского РО УМВД в Сумской области Олегу Пелеху, а мы решили, с их согласия, поприсутствовать при встрече. Материалы, находящиеся в деле, содержали ответ только на один из наших вопросов: оба участника конфликта, согласно медзаключению, были трезвыми. Ничего, кроме этого заключения и объяснений, о которых сказано в письме матери потерпевшего, а также постановления об отказе, дело не содержит. Согласившись с необходимостью найти ответы на поставленные вопросы, Олег Антонович взял дело под свой личный контроль и пообещал, что виновные в недобросовестном следствии будут наказаны. В то же время он объяснил причину отказа в заведении уголовного дела отсутствием результатов судебно-медицинской экспертизы телесных повреждений, полученных потерпевшим:

— Ст.97 Уголовно-процессуального кодекса Украины для дел такой категории предусматривает трехдневный срок рассмотрения обстоятельств дела. Он может продлеваться до 10 дней, если в этом есть необходимость. Дальше или дело возбуждают, или отказывают в его возбуждении. После получения результатов ситуация может измениться, несмотря на отказ. Если телесные повреждения будут признаны легкими, потерпевший должен обратиться в суд, которому мы предоставляем собранные материалы, а если средней тяжести — мы возбудим уголовное дело.

(“Ваш шанс”, г. Сумы, №41, 12 октября 2005 г.)




Проти катувань. Електронне видання ХПГ (2003-2005) , 2005, #10