MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

ПЛ продовжує дискусію, присвячену деяким проблемам правозахисного руху.

16.12.2002   
Розмову продовжують Юрій Васідлов, Євген Захаров, Александр Букалов, Ганна Гельберг

Юрій Васідлов, об’єднання "Наш дім", Івано-Франківськ

Декілька реплік до дискусії.

1. Стосовно перелiку видiв НУО. Євген Захаров, автор статтi, не зовсiм коректно, на мою думку, застосував посилання на пана Фаулера. Перелiк не мiстить у собi позитивнi позицiї, що описують "справжнi" НУО. Тому ця частина статтi виглядає гротескною. Використавши стiльки словесного матерiалу для малювання негативу, слiд було у Фаулера, або в iншому джерелi, черпнути порiвняльну кiлькiсть свiтлих фарб. Кiлька шаржiв на "справжнi" НУО були би тут доречнi.

Але я продовжу (слiдом за Захаровим) критикувати чиїсь вади. В Україні iснують громадськi організації, що не вкладаються в запропонованi позиції, але, на мою думку, належать до фаулеровських "решта 80-85%". Це штучнi НУО-тiнi, створенi державними установами для конкурентного витiснення з поля дiяльностi "справжнiх" НУО, для запобiгання виникненню у цьому полi нових "справжнiх" НУО i для перехоплювання фiнансових засобiв, адресованих "справжнiм" НУО. В екологiчному русi прикладом НУО-тiней можуть послужити екологiчнi НУО, створенi дирекцiями природоохоронних територiй зi складу адмiнiстрацiї цих територiй. Тiнь пiдозри належностi до цієї групи лежить на дитячих i молодiжних НУО при установах. Особливо, коли органiзацiю очолює адмiнiстративний керiвник установи. Прикладом такої підозрюваної групи може бути мережа "Паросток". Випадком, що заслуговує на вiдокремлення, є ЕкоНУО-тiнi полiтичних партiй.

2. Стосовно критеріїв, застосованих паном Фаулером для подiлу НУО на "справжнi" i "несправжнi". Критерієм справжностi НУО застосовано: "контролюють дiї влади та захищають iншi суспiльнi iнтереси". Пропоную розширити цi критерії до "сприяють реалізації потреб громадян". Секцiя альпiнiзму, товариство слухання вечiрнього спiву зябликiв, товариство любителiв театру скорiш за все не пiдпадають нi пiд одну "вредну" номiнацiю. Але вони не мають на метi контролювати уряд. В той же час вони є "справжнiми". В той же час вони достатньо герметичнi i наявне, критиковане автором (пiдтримую автора!), формулювання у ЗУ мети дiяльностi НУО їм цiлком пасує. Якщо хтось з читачiв набереться хоробростi запропонувати нам ще одну версiю класифікації НУО, прошу врахувати i мої уваги.

3. Слiд уникати мультиплiкацiї законiв. Думаю, що такий закон повинен охоплювати всi форми масових заходiв, включно з марафонським бiгом, футбольними i авiацiйними шоу.

Євген Захаров, ХПГ

Хочу дещо зауважити з приводу реплік пана Васідлова. На мою думку, "штучні НУО-тіні" цілком вкладаються в класифікацію Фаулера – це Quasi-NGO чи Government NGO. Те ж саме з іншими прикладами пана Юрія. Що ж до критеріїв справжності, то Фаулер якраз говорив про підміну: він досліджував ті НУО, які декларували захист суспільних інтересів і контроль влади, а виявив, що 80-85% з них насправді інакші.

Щодо класифікації НУО. Можу навести уривок із своєї старої статті 1996 року:

Рассматривая области деятельности НГО, можно выделить такие группы:

– политические НГО, в том числе: политические партии, общественно-политические движения, НГО, занимающиеся по преимуществу выборами и референдумами, правозащитные НГО, НГО, занимающиеся законотворчеством;

– экономические НГО, в том числе: предпринимательские, приватизационные, инвестиционные, кредитные союзы, профсоюзы: – НГО, относящиеся к духовной жизни общества, работающие в таких областях, как: религия, творчество, культура, национально-культурные отношения, язык, образование, печатные средства массовой информации, электронные средства массовой информации, охрана авторских прав, наука и научно-техническая деятельность, изобретательство;

– НГО, действующие в социальной сфере, в частности, в таких областях: семья и брак, дети, молодежь, в том числе студенчество, физкультура и спорт, здравоохранение, охрана окружающей среды, труд, жилье, потребление, правонарушения, досуг.

Рассматривая территорию, на которую распространяется сфера действия НГО, можно говорить о районных, городских, областных, региональных, всеукраинских, международных НГО. НГО можно также классифицировать по признаку объединения в них определенных социальных и профессиональных групп населения: военнослужащие, "чернобыльцы", "афганцы", инвалиды (в том числе разные группы инвалидов: лишенные зрения, слуха, дети-инвалиды, дети-инвалиды, страдающие ДЦП и т.д.), ветераны, представители депортированных в период сталинщины народов, реабилитированные, депортированные в Германию в период Второй мировой войны, узкопрофессиональные объединения (математические, физические, химические, биологические, географические, юридические, медицинские общества и т.д.).

Ось ще одна класифікація – з праці "Civicus Index on Civil Society": види організацій громадянського суспільства (ОГС)

1. Релігійна організація

2. Профспілка

3. Фонд, що надає гранти

4. Організація, що сприяє розвитку ОГС

5. ОГС, яка працює в освіті, проводить тренінги та дослідження

6. Екологічна ОГС

7. Правозахисна ОГС

8. Жіноча асоціація

9. Студентська/молодіжна асоціація/

10. Соціальна/охорони здоров’я ОГС/

11. Етнічна/ традиційна, етнічно-культурна, місцева/ ОГС

12. Культурно-мистецька ОГС

13. Рекреаційно-спортивна

14. Професійна/бізнес організація/

15. Заснована громадою чи неформальна організація

16. ОГС економічного розвитку

Отже, існує багато різних НУО, і ми звужуємо для дискусії їхнє коло до правозахисних НУО. Чим вони відрізняються від інших НУО? Про це наступного разу.

Александр Букалов, "Донецкий Мемориал", Донецк

Проблематика деятельности общественных, в том числе правозащитных организаций, их взаимодействие с властью, взаимоотношений между собой, включая вопросы объединения в ассоциации или коалиции, довольно широка. Я постараюсь ограничиться изложением своих размышлений только по одному вопросу: в необходимости создания ассоциации правозащитных организаций.

Отправной точкой в обсуждении вопроса о создании объединения правозащитных организаций (впрочем, я думаю, и другого сорта организаций, занимающихся схожими между собою проблемами) следует избрать формулирование проблемы, решение которой требует такого объединения.

Несколько лет назад подобная идея уже обсуждалась, но не была воплощена. и совсем не по причине неспособности потенциальных участников объединения создать его, а в первую очередь, по-моему, в силу отсутствия "крайней необходимости" в таком шаге. Сегодня можно сказать, что "несоздание" объединения никак особенно отрицательно не повлияло на деятельность его потенциальных участников.

Появилась ли теперь неотложная потребность для оформления более тесного сотрудничества правозащитных организаций путем создания некоей структуры (объединения, ассоциации), и если ДА, то что это должна быть (или может быть) за структура? Можно спросить и так: является ли необходимым условием повышения эффективности деятельности сообщества правозащитных организаций создание объединяющей организационной структуры?

Сформулированные вопросы являются не совсем риторическими.

Сама по себе идея объединения усилий близких по направленности НПО, некоего рода даже координация их действий, выглядит вполне логично и прагматично. Об этом свидетельствуют и отзывы на сайте ХПГ. Но мне показалось, что большинство участников дискуссии, поддерживая идею ОБСУЖДЕНИЯ проблематики, очень осторожно высказываются относительно создания ассоциации СЕЙЧАС. Предполагаю, что не только у меня есть ощущение того, что сложности могут возникнуть при ее конкретном "воплощении в жизнь".

Объединение может происходить с созданием юридического лица или без такового. В первом случае, конечно же, должен быть избран руководящий орган и его руководитель. Во втором случае создание такого органа не обязательно, но возможно. Но в обоих случаях неизбежно встанет вопрос представительства НПО в нем. Скорее всего, каждая организация пожелает быть представленной. Если их будет до десятка, то такой орган еще может быть работоспособным. А если больше? Если 20-25? Работоспособность такой структуры очень сомнительна, а затеваться с ее созданием возможно, по-моему, только в случае крайней необходимости.

Не на последнем месте по важности будут также вопросы приема в – что еще важнее – исключения членов из такого объединения. я уже не говорю в праве руководства органа представлять весь этот орган в отношениях с иными структурами.

Не лучшей стороной обсуждаемой идеи мне представляется попытка воспрепятствовать тому, что правозащитными называют себя организации, деятельность которых скорее дискредитирует идею защиты прав человека, чем наоборот. Увы, такие организации будут, и ничего с этим не поделать. По крайней мере, этот факт вряд ли можно считать аргументом за создание ассоциации. Это разные плоскости проблемы.

Мне кажется, что обсуждение вопросов создания и функционирования будущего объединения может занять столько времени и сил, что на текущую работу останется совсем не много. По-моему, Лебедь, Рак и Щука – бессмертны, в они во многих из нас дремлют, до поры, до времени оставаясь незаметными. Стоит ли их будить? (Кстати, вопрос этот не предполагает заранее отрицательного ответа.)

В виду возможных организационных сложностей представляется более предпочтительной структура, имеющая лишь координационные функции. Ее сторонники вполне резонно могут заявить: не надо плодить новых структур, избирать правозащитных начальников, мы все равны, единственное, что нам сегодня нужно – координация деятельности. Никаких обязательных для всех решений эта структура не принимает. Но вот будет ли она принимать хоть какие-то, пусть даже только рекомендательные решения? Если да, то мгновенно возникает необходимость обсуждения процедуры принятия решений, ответственности за их выполнение или невыполнение. Кроме того, если в такое объединение сможет войти любая пожелавшая организация, оно рискует стать безразмерным и потерять даже остатки дееспособности, постепенно превратившись исключительно в вывеску. Если же все-таки не любая организация, то снова необходима процедура "отсева" желающих, а для процедуры нужны критерии. И снова на горизонте появляется перспектива утонуть в бесконечных обсуждениях, согласованиях. Если вообще удастся очертить круг тех лиц и организаций, которые будут это делать. Кроме того, мне неплохо знакома категория коллег, которые громко и решительно выступают за объединение (или еще за что-нибудь, не важно). В то же время, когда приходит пора что-то делать конкретное для этого, тратить свое время и силы, они скромно отступают в сторону: мол, дескать, пусть это делают не они, а другие – те, кто как бы и умнее, и способнее, и опытнее их, а потому эти другие пусть в выполняют сложную и трудную черновую работу.

Так все же, существует ли сегодня неизбежная и безотлагательная потребность в создании объединения правозащитных организаций? На мой взгляд, в виде некоей структуры пожалуй, что и нет. Объективный ли это вывод? Конечно, нет. Это мое субъективное мнение. я исхожу, прежде всего, из своего опыта работы. Поэтому моя точка зрения не претендует на "общеприемлемость".

Следует ли понимать это так, что я против каких-либо совместных действий правозащитных организаций? Против создания ими коалиций или ассоциаций? Против координации усилий в решении общих и значимых для многих проблем?

Конечно, это не так.

Небольшое отступление. Я думаю, что у нас сегодня почти нет политзэков, а власть не преследует правозащитников совсем не потому, что понимает, что этого делать нельзя. Нет. Просто до последнего времени она была слишком слаба для того, чтобы справиться с ними. Однако времена меняются, власть постепенно становится сильнее, а потому "естественно" усиливает нажим на всех, кто ей мешает (вообще) и на правозащитные организации в том числе. По самым оптимистическим моим прогнозам, далее ситуация будет разве что не очень хуже, но уж наверняка лучше будет вряд ли. Насколько она ухудшится? Это зависит от результирующей, складывающейся из усилий власти, с одной стороны, и усилий общества, НПО, правозащитников – с другой стороны. Для НПО существовать и работать "почти автономно" от власти, как это происходило в последние годы, вряд ли получится. Неизбежно какого-то свойства ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ. и тут-то возникают вопросы:

а) о принципах, на которых НПО должны (или смогут) строить "взаимодействие" в властными структурами в

б) необходимость объединения усилий НПО при решении каких-то конкретных вопросов ( в том числе, может, и выживания НПО).

Нашумевшая статья Литвина о гражданском обществе – один из "звоночков" о том, как, и исходя из каких принципов, власть может (хочет) вести диалог с НПО.

Сегодня в Украине большинство более-менее реально работающих правозащитных НПО действуют "самотужки". Не в том смысле, что без партнеров, в без объединения в глобальные структуры. Это нередко и удобнее, и проще. Впрочем, в продвинувшейся несколько более нас России тоже не много правозащитных ассоциаций. Но по сравнению с Украиной, они более тесно общаются и взаимодействуют. Нередко (гораздо чаще, чем в Украине) они проводят совместные акции, а когда год назад власть попыталась их "построить", задумав проведение грандиозного Гражданского Форума, они смогли найти общий язык и выступить совместно со своим видением целей и формы проведения Форума. Неплохим, мне кажется, их новшеством (в чем-то компромиссом) в диалоге с властью стали переговорные площадки. Тематические. Я думаю, что в рамках развития идеи установления сотрудничества с государственными структурами нам в Украине полезно (и пока достаточно) попробовать копировать (безусловно, не слепо, а творчески) то, что делают другие.

Кстати, к вопросу об Общественном Совете при Комитетах Верховной Рады, который бы участвовал в подготовке и обсуждении законопроектов, их лоббировании. По-моему, прерогатива создания такого органа – в Верховной Рады или ее Комитетов, в не в НПО. Мы можем только предлагать – круг полномочий, численный состав, форму взаимодействия и т.д.…

В качестве первого шага к более тесному сотрудничеству правозащитных НПО я вижу целесообразным обсуждение формы объединения. Мне представляется наиболее подходящей сегодня идея создания СЕТЕЙ по проблемам.

"Донецкий Мемориал" в последние годы сосредоточился на проблемах уголовно-исполнительной системы. У нас есть партнеры и коллеги в разных концах страны. Следует подчеркнуть, что не все эти НПО являются правозащитными. Но все они в своей деятельности касаются "тюремной" проблематики. Полтора года назад мы предложили им создать СЕТЬ НПО, занимающихся проблемами пенитенциарной системы. Мы совместно провели пару акций, в частности, года два назад была организована волна писем Министру образования с требованием открыть школы в учреждениях исполнения наказаний. Мне трудно оценить эффективность акции, но десятки писем ушли в МО одновременно с копиями руководству Департамента по вопросам исполнения наказаний.

На недавнем, проводившемся нами семинаре НПО, занимающихся проблемами пенитенциарной системы, в котором участвовало более 30 организаций, мы обсуждали проблему нашего взаимодействия. Некоторые из коллег выступали за создание чего-то типа ассоциации. Как правило, это небольшие, несильные НПО, которые хотели бы за счет своей принадлежности к солидной структуре повысить свою значимость. Желание неплохое, однако значимость определяется, в первую очередь, сделанной работой, а не принадлежностью к структуре. Стабильно и профессионально работающей НПО для решения ее задач разве необходимо вступление в какую-либо структуру? Для выполнения конкретных проектов партнеры могут найтись и без всех этих формальностей.

Чем же отличается, на мой взгляд, создание сети от создания ассоциации (коалиции)? Прежде всего, СЕТЬ – образование неформальное (не юридическое), структура без каких-то жестких или даже просто очень определенных условий сожительства. В ней может не быть руководителя или руководящего органа. Любой из членов сети, выбрав конкретную для себя тему, может при ее решении быть лидером внутри сети. В зависимости от решаемых задач и от потребности мы обращаемся (в первую очередь) к друг другу, хотя конечно, не только Что отличает такую сеть от простого набора НПО – более интенсивный информационный обмен, более тесные контакты. Но они во многом вытекают из самой деятельности, во многом близкой в таких НПО.

Может ли быть членом сети не правозащитная, а экологическая или женская организация? В нашем случае – конечно.

Поэтому на сегодня я вижу возможным, (а возможно, и отчасти необходимым и достаточным) создание СЕТИ правозащитных НПО. Это шаг, менее всего могущий раздражать большинство потенциальных участников. Чем жестче будет форма объединения, тем меньше в нем будет участников. Может, очень много и не надо. Но тут надо искать баланс – насколько важно КАЧЕСТВО объединившихся НПО и насколько – их ЧИСЛЕННОСТЬ. Делать объединение из 3-5-7 организаций, мне кажется, не оправдано. Первое время существования такой сети обязательно даст ответ, какими темпами, в какой мере и какой форме объединения правозащитных организаций мы СПОСОБНЫ сегодня прийти. Давайте сопоставим свои желания и потребности, свои способности удовлетворять и те, и другие.

11 ноября 2002 в.

Одна ремарка щодо відмінності правозахисних громадських організацій від інших НУО

Євген Захаров, ХПГ

На днях у мене виникла несподівана дискусія з керівником однієї відомої неурядової організації. Вона казала, що advocacy – це захист суспільних інтересів, що це ширший вид діяльності, ніж правозахист, який є частиною advocacy. Я заперечував, що це майже ідентичні речі, оскільки правозахист – це також захист суспільних інтересів, і майже завжди захист прав якогось колективу можна звести до захисту прав кожного представника цього колективу. Але при цьому я не наголошував, що йдеться саме про захист прав, а не інтересів, це малося на увазі само по собі. Проте саме це і є коренем відмінності. Все залежить від того, яка концепція прав розглядається. Якщо розглядати права людини тільки як негативні права (саме ця концепція є для мене прийнятною), тобто розуміти їх як заборону державі обмежувати свободу людини (при цьому обмеження, якщо вони є, встановлюються відповідно до легітимної мети як виключення і тільки на підставі закону з врахуванням принципу пропорційності втручання держави), то захист прав і захист суспільних інтересів співпадають тільки тоді, коли визнати у якості суспільного інтересу виключно дотримання прав людини. Якщо ж розширювати коло суспільних інтересів (а воно завжди трактується значно ширше, ніж захист прав людини), то слід визнати, що правозахист і advocacy – це різні напрямки діяльності, і відповідні неурядові організації належать до різних типів НУО. Звідси випливає різниця багато в чому – в методах і засобах діяльності, джерелах фінансування, тощо.

Права тим і відрізняються від інтересів, що вони належать всім людям без винятку, а інтереси у різних колективів різні. І завжди існує конфлікт інтересів, і відповідні неурядові організації обстоюють інтереси різних сторін конфлікту, стверджуючи, що вони захищають суспільні інтереси. Конфлікт прав теж існує, але це конфлікт між правами людини і правами держави, і, враховуючи концепцію негативних прав, зрозуміло, що правозахисні НУО найчастіше відстоюють людину (хоча іноді доводиться визнати, що більшим порушником є людина – наприклад, у випадку якихось радикальних дій).

Отже, мабуть, доречно визначати advocacy і правозахист як різні напрямки громадської активності. При цьому правозахист завжди є політичною діяльністю (якщо трактувати політику широко), а advocacy може бути політичними діями, а може і бути діяльністю, не пов’язаною з політикою.

Ганна Гельберг, м.Дніпропетровськ

Прочитала статтю п.Євгена Захарова "Громадянське суспільство" в бюлетені № 28, 2002.

Хочу висловити свою думку з приводу утворення Громадської Ради правозахисних організацій. Вважаю, що Рада об’єднала б усі громадські недержавні організації незалежно від того, якими питаннями ці організації опікуються. Бо які б питання не вирішували б організації – чи то захист довкілля, чи міжнаціональні відносини, чи захист прав людини або інвалідів – в цілому це правозахисний рух.

На мій погляд, сьогодні, на жаль, наші громадяни мало знають про наші організації, які можуть підтримати їх в тих чи інших ситуаціях.

І коли буде зорганізована Громадська Рада, то вона зможе вести свою роботу в усіх напрямках, мати свій бюлетень або сайт, де будуть висвітлюватися всі напрямки правозахисного руху. І це буде на користь всім громадянам України.

 Поділитися