MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Дело Дмитрия Шевчука из села Вертокиевка

08.04.2004   
Дмитрия Шевчука из села Вертокиевка Житомирской области призвали в армию. Дима, закончивший музыкальную школу по классу фортепиано, попал в военный оркестр Харьковского института танковых войск им. Верховной Рады Украины.

Дмитрий Шевчук:

„Служба шла хорошо, пока начальник оркестра, старший лейтенант Павел Грабовский не завел в казарме огромного ротвейлера. Собаку почти никогда не выводили на прогулку. Дирижер заставлял всех оркестрантов по очереди носить ротвейлеру еду из солдатской столовой. Если собака не желала есть то, что приносили, начинались разборки. Когда наступила моя очередь красть еду для пса, я отказался. Грабовский пришел нетрезвым, обрушился на меня с нецензурной бранью и избил. Вскоре после этого я на своей шкуре узнал, что такое „дедовщина“. Как-то среди ночи меня разбудил один из оркестрантов, повел в умывальник и там принялся обливать холодной водой. А потом стал бить меня в грудь. После этого я всю ночь не мог заснуть от боли. На следующий день он снова меня избил. Так и пошло. То и дело мой мучитель отводил меня в сторонку, бил кулаком в голову или плечо, иногда целился в печенку. Бывало, что он не разрешал мне идти на завтрак, забирал мои „солдатские“ — 17 гривен. Если я не отдавал деньги по первому требованию, то он обещал, что ночью я спать не буду. Так что деньги в конце концов приходилось отдавать...

Через четыре месяца после призыва, не выдержав побоев и унижений, я покинул часть. Поехал в Житомир к родителям, хотел посоветоваться с отцом и матерью, что же мне делать. Добирался автостопом, на попутках. Но доехать до места мне не удалось. К вечеру следующего дня, когда я был уже в Бердичеве, в 50-ти километрах от дома, работники ГАИ сняли меня с попутки, доставили в Бердичевскую прокуратуру, там допросили и на двое суток посадили на гауптвахту. Затем из части за мной приехал майор Коваленко, который и отвез меня обратно в Харьков...“

Владимир Шевчук, отец Дмитрия:

„... Вместе с сыном и сопровождающим его майором мы поехали в часть. По дороге офицер подтвердил, что дирижер завел в казарме пса и что моральная обстановка в оркестре нездоровая. Мы хотели побеседовать с командиром и найти выход из ситуации. В начале нашего разговора начальник института генерал-майор Николай Качев высказался в том смысле, что вина Дмитрия очевидна: он самовольно оставил часть без уважительной причины. Поэтому его, мол, придется перевести в обычную роту — на перевоспитание. Но тут выяснилось, что незадолго до побега Дмитрия 20 музыкантов оркестра, среди которых был и наш сын, написали по поводу собаки рапорты на имя начальника института, но их, оказывается, просто спрятали. Генерал был возмущен. Прощаясь, он заверил нас, что примет надлежащие меры по наведению порядка в оркестре. Успокоенные, мы уехали домой. Но, как выяснилось позже, с увольнением дирижера в институте не очень-то спешили...“

Дмитрий Шевчук:

„... Моя дальнейшая жизнь превратилась в сплошные издевательства и избиения“.

Владимир Шевчук:

„... Заместитель командира по воспитательной части полковник Александр Дычко уверял нас по телефону, что руководитель оркестра старший лейтенант Грабовский уже уволен и проводит в части последние дни... Как вдруг в начале ноября, то есть через месяц после возвращения сына в Харьков, к нам домой приехали военные: „Ваш сын опять самовольно оставил часть“. Оказалось, что несколько дней назад Дима в чем был — в камуфляжной форме, без шинели — вышел после ужина в столовой и в казарму не вернулся... Оказалось, что дирижер служит как ни в чем не бывало...“

Галина Шевчук, мать Дмитрия:

„Дима появился на пороге, когда мы почти потеряли надежду. Это произошло на 25-й день после его ухода из части. Сын пришел днем — в рваных штанах, в чужой куртке — в том, что дали добрые люди. Оказалось, Дима шел пешком, ночевал в скирдах, поесть просил у людей. За две с половиной недели похудел на 10 килограммов...“

Валентина Назарчук, председатель Житомирского областного комитета солдатских матерей:

„В Харьковской военной прокуратуре по факту ЧП открыли уголовное дело. И когда Шевчук нашелся, следователь занял жесткую позицию: привозите его в Харьков, в Житомире никто с ним разбираться не будет. Уж как там, в части, хотели заполучить беглеца обратно Оставшийся год Дмитрий дослуживал в 95-й аэромобильной бригаде, дислоцирующейся в Житомире, а документы его по-прежнему лежали в Харьковском институте.

Несмотря на приказ командующего Сухопутных войск о переводе рядового в другую часть, из Харькова не прислали ни вещевого, ни денежного аттестата. И лишь когда до увольнения Шевчука из армии оставались считанные дни, документы все-таки вернули...“

Два месяца прошло с тех пор, как Дмитрий Шевчук, уволившись из армии, зажил спокойной гражданской жизнью. Но после телевизионной передачи „Без Табу“, где он рассказал о своих армейских злоключениях, эта история получила неожиданное продолжение. В Житомирский комитет солдатских матерей пришла молодая женщина, Наталья Коваленко, недавно оставшаяся вдовой. Вот что она сообщила:

„Мой муж, майор Иван Коваленко, работал в отделе воспитательной работы Харьковского института танковых войск и занимался делом Дмитрия Шевчука. Когда Дима покинул часть второй раз — дело опять досталось мужу... Последний раз Иван мне сказал по телефону: „У меня большие неприятности. Дело связано с пропавшим рядовым“. Подробностей никаких он не сообщил, только добавил, что не знает, чем это все кончится...“

Через несколько дней после этого разговора майор Коваленко... пропал. Ушел из дому на 20 минут, отнести какие-то служебные документы и не вернулся. Лишь четыре месяца спустя в полузатопленном карьере нашли его тело с признаками насильственной смерти. Связаны ли между собой эти две истории, предстоит узнать харьковским правоохранителям, которые периодически то закрывают, то снова открывают уголовное дело по факту смерти майора Коваленко.

(„Факты“, №15, 25 січня 2003 р., „Слобідський край“, м. Харків, №25, 8 лютого 2003 р.)
 Поділитися