MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

За что борется «Донецкий Мемориал»

19.07.2005   

С 1998 г. наша страна привлекает пристальное внимание мирового сообщества в вопросах реформирования пенитенциарных учреждений. Скоро к нам вновь (уже в пятый раз за 7 лет) пожалует делегация Европейского комитета против пыток, дабы оценить условия содержания заключенных.

Однако, как считает наш собеседник, “открыть” украинские тюрьмы могут не столько европейские эксперты, сколько свои отечественные общественные контролеры.

Много лет Александр Букалов возглавляет “Донецкий Мемориал”, изучает соблюдение прав человека, хорошо знаком с проблемами осужденных. Он знает: законы прописаны так, что угодившим за решетку очень сложно рассчитывать на защиту их прав.

— Вы не преувеличиваете, ведь деятельность вашей организации за эти годы подтвердила вполне реальный потенциал общественности? Ваша фамилия многих чиновников вынуждает “быть на страже”.

— Да, “общественный контроль” мест лишения свободы — важный механизм проверки соблюдения прав человека. Формально он у нас будто бы есть. Однако, изучив нормативные акты, регламентирующие общественный контроль пенитенциарных учреждений в Украине, я понял, что законодательная база для подобных проверок отсутствует. Есть лишь имитация контроля, и это, возможно, кого-то устраивает. Но такое положение никак не отвечает требованиям Европейских пенитенциарных правил.

— Напомните этот пункт, не все же умеют читать по-европейски.

— Звучит он так: “Защита личных прав заключенных и в особенности законность применения дисциплинарных наказаний обеспечиваются посредством контроля, осуществляемого, в соответствии с национальным правом, представителями судебных или иных органов, уполномоченных посещать заключенных и не принадлежащих к пенитенциарной администрации”.

А в комментарии поясняется: “Первостепенная важность этого правила самоочевидна и подтверждается включением его в число основополагающих принципов новых правил”.

— Украина, кажется, этот европейский совет приняла к сведению?

— Общественный контроль пенитенциарных учреждений у нас регламентируется п.2 ст.25 Уголовно-исполнительного кодекса, вступившего в силу 1 января 2004 г., где сказано: “Для обеспечения общественного контроля за соблюдением прав осужденных во время исполнения уголовных наказаний создаются наблюдательные комиссии, действующие на основании настоящего Кодекса и Положения о наблюдательных комиссиях, утверждаемого Кабинетом Министров Украины”.

— Выходит, власть таки уважила общественность — правом наблюдать за правами осужденных?

— Положение о наблюдательных комиссиях готовилось Департаментом по вопросам исполнения наказаний, утверждено Кабмином 1 апреля 2004г. Я усматриваю и в этой дате, и в формулировках Положения особый юмор.

Так, первой из задач наблюдательных комиссий (НК) названа “организация общественного контроля за соблюдением прав и законных интересов осужденных и лиц, освобожденных от отбытия наказания”. Но в Положении не указано, кем должны соблюдаться права осужденных! Можно догадаться, что речь идет об органе, исполняющем наказание. Упоминается и о соблюдении прав лиц, освобожденных от отбывания наказания. Любопытно, что ст.25 УИК заботу о правах последних на наблюдательные комиссии не возлагает. К тому же неясно, кем должны соблюдаться права вышедших на свободу. Колония к ним отношения уже вроде не имеет. Впрочем, если освободившемуся не выплачивают заработанные им деньги на протяжении нескольких месяцев, в таком случае его права нарушаются именно учреждением исполнения наказаний. Но вряд ли о таких случаях идет речь в Положении.

— В чем правовое коварство такой анонимности формулировок для осужденных?

— Реально защищенность прав и осужденных, и освободившихся лиц определяется не декларированием, а тем, что должны и могут делать для этого наблюдательные комиссии, т.е. кругом их полномочий. Прочтите еще раз эти формулировки. В перечне полномочий НК нет даже упоминания о том, что в компетенцию комиссии входит контроль за соблюдением прав осужденных. Комиссии вправе делать что угодно — “согласовывать постановления и представления”, “вносить в суд... “представления”, “содействовать администрации учреждений исполнения наказаний... в проведении социально-воспитательной работы”, “вести учет лиц, досрочно освобожденных от отбытия наказания”, “выполнять иные функции”, но только не контролировать соблюдение прав осужденных.

Следовательно, для выполнения основной задачи — организации общественного контроля — НК не наделены никакими полномочиями. Впрочем, они все же организовывают контроль, но не за соблюдением прав осужденных или освобожденных, а, наоборот — за поведением лиц, досрочно освобожденных от отбывания наказания. К компетенции комиссии не отнесена ни проверка соблюдения пенитенциарными учреждениями норм обеспечения заключенных площадью, питанием, медикаментами, ни соблюдение их прав на общение с внешним миром, на информацию и многих других.

— То есть, общественный контроль — фикция?

— И только, особенно, если заходит речь о полномочиях НК. Есть в Положении еще один любопытный пункт седьмой о роли общественных организаций, где сказано: “представители общественных организаций составляют, как правило, не менее половины состава комиссии”.

— Возможно, при решении вопросов, задевающих права осужденных, члены общественных организаций могут на что-то повлиять, если уж их там половина?

— Отнюдь. Реально все вопросы соблюдения прав человека самолично решает председатель комиссии, причем, согласно п.16 Положения.

— В чем же тогда роль представителей общественных организаций?

— На заседании комиссии ее председатель информирует комиссию о результатах своего участия в заседаниях. Насколько подробно он это делает, зависит от многих факторов. Поскольку возглавляют такие комиссии часто представители органов власти, то общественный контроль деятельности учреждений исполнения наказаний, заложенный в п.2 ст.25 УИК, оборачивается фикцией, а члены общественных организаций включаются в состав комиссий в качестве “свадебных генералов”. А очень часто они в такие комиссии вообще не включаются.

Вот некоторые факты

Весной 2004 года “Донецкий Мемориал” обратился в ряд райсоветов Донецка с предложением включить своих представителей в состав формируемых наблюдательных комиссий. В одном районе нам пошли навстречу и взяли члена нашей организации. За десять месяцев он ни разу не был приглашен на заседания комиссии, которую возглавляет работник райисполкома. Мы направили в райсовет несколько писем с просьбой сообщить время и место предстоящих заседаний. Однако никаких ответов не получили. Обратились в прокуратуру. Прокурор района нарушений не усмотрел и написал, что руководству исполкома указано, что нашего представителя надо приглашать. Уже второй год ждем такого уведомления.

В Киевском районе Донецка несколько наших писем с предложениями включить в состав наблюдательной комиссии представителя “Донецкого Мемориала” сначала были проигнорированы. Затем нас уведомили, что состав комиссии уже сформирован, и нашего представителя включат “в резерв”. Тогда мы, ссылаясь на закон “Об информации”, попросили сообщить, кто состоит в районной комиссии. Нам ответили, что “законных оснований сообщать нам состав комиссии нет”. Мы проявили настойчивость, но нам снова ответили, что “информирование общественных организаций о составе комиссии Положением не предусмотрено”. Мы обратились в суд с жалобой на нарушение закона “Об информации”. На два заседания представитель исполкома не явился. Очевидно, для него и суд — не указ. О каком общественном контроле можно говорить, если даже о том, кто его осуществляет, узнать невозможно.

На предложение включить нашего представителя в наблюдательную комиссию при облгосадминистрации нам ответили предложением... войти в состав местных комиссий. Когда мы повторили просьбу, нам написали много лестных слов об организации, пообещали приглашать на заседания, но в состав комиссии все равно не включили. А неофициально пояснили: ведь эта комиссия — формальность, она даже и работать не будет. Мол, зачем нам туда? Хотя буквально на днях по нашим настойчивым просьбам состав областной комиссии пересмотрен, туда введены представители нескольких общественных организаций, директор городского приюта, а я избран зампредседателя комиссии. Чиновники, имитировавшие деятельность комиссии, исключены из нее. Надеюсь, теперь комиссия заработает.

— В суд не подавали на таких “партнеров” в борьбе за права человека?

— Обжаловать невключение в состав комиссии представителей общественности сегодня невозможно, ибо Положение не содержит процедур их формирования. На этапе составления проекта Положения и его обсуждения наша организация подавала в департамент среди прочих и предложения, содержащие такую процедуру. Однако их отвергли.

В итоге в новом Уголовно-исполнительном кодексе статья, регламентирующая общественный контроль, есть, а самого контроля нет.

— То есть, нет и таких организаций, как ваша? И что дальше?

— Думаю, рано или поздно руководство Департамента по вопросам исполнения наказаний повернется лицом к общественным организациям и к их роли в контроле учреждений системы. Такие организации перестанут рассматриваться как источник дармовой помощи, халявных поездок и имитации наблюдений, а будут восприниматься как равноправные партнеры.

Многие инициативы “Донецкого Мемориала” поддерживаются департаментом. Однако в том, что касается общественного контроля и равноправных партнерских отношений, перемен мало. Например, уже 5 лет мы предлагаем принять совместный документ, регламентирующий взаимоотношения общественных организаций и администрации пенитенциарных учреждений — положение о сотрудничестве общественных организаций с учреждениями и органами исполнения наказаний.

Убедительных мотивов отказа мы не слышим. Сначала не хотели принимать: мол, новый Уголовно-исполнительный кодекс все моменты учтет. Приняли УИК.Не учел он ничего. Но по-прежнему Положение не принимается. Конечно, сотрудничество развивается, но департамент не желает брать на себя обязательств во взаимоотношениях с общественными организациями. Хочется надеяться, что новое руководство департамента ускорит наступление перемен.

(“2000”, 01.07.2005)

 Поділитися