«Камо грядеши?»

Одним из неприятных открытий, сделанных во время жарких дебатов и пламенных речей народных избранников в телевизионном эфире во время «оранжевой» революции, стало засилье махрового популизма и острый дефицит профессионализма как среди тех, кто обещал разобраться с «антинародным режимом», так и тех, кто призывал спасти родину от «бандеровщины» и агрессии американского империализма. И если от блока партии «одного региона» и социал-демократов, объединенных общим делом (которое, хочется верить, когда-нибудь все же преобразуется в уголовное), ничего особенного как-то не ожидалось, то бывшая оппозиция, кроме глубокой нелюбви лично к г. Кучме, делала заявления о категорическом неприятии выстроенной бывшим президентом системы власти и своем намерении вести дела по-другому. Однако последовавший после инаугурации нового президента процесс дележки портфелей раскрыл «секрет Полишинеля» о том, что главным консолидирующим фактором для бывшей оппозиции была все же личная неприязнь к Леониду Даниловичу. Сложилось впечатление, что далеко не все оппозиционеры имеют четкое представление о том, что же они все-таки собираются ломать, как ломать, что строить на освободившемся месте, а главное, нужно ли ломать вообще.

В полном соответствии с древней украинской политической традицией в случае отсутствия внятной идеологии на щит поднимаются «европейские ценности», и мы официально начинаем новый поход «в Европу» (который при прежней власти заканчивался перераспределением какой-нибудь «вкусной» собственности в ближайших кустах и лишением «сапог и портков» каких-нибудь неосторожных иностранных инвесторов). Простой и понятный всем украинцам лозунг «Украину в Европу» является универсальным и, соответственно, затасканным до неприличия, можно вспомнить «европейскую модель социал-демократии» (запатентованную г. Медведчуком) или тезис «построения Европы в Украине» (по донецкому рецепту). Однако не только средний украинский обыватель, но и «продвинутый» украинский депутат достаточно смутно представляют себе «конечную цель», «длину пути» и «стоимость» путешествия «из Киева в Евросоюз».

Очевидно, что увеличение числа долларовых миллионеров до среднеевропейского уровня (на душу населения) или приобретение запредельного количества китчевых автомобилей «Майбах» так же, как и высокие показатели «выплавки чугуна и стали» (на душу населения) не являются ни достаточными, ни необходимыми условиями вступления в ЕС.  Оставляя многочисленным консультантам-гармонизаторщикам «Копенгагенские критерии», можно сказать, что рецепт «европеизации» Украины довольно прост, но от этого не менее труден – власть должна перестать красть сама и не позволять это делать «особам, приближенным к императору». Более формально это звучит как обеспечение разделения власти и бизнеса, реальная (!) борьба с коррупцией, поддержание на достаточно высоком уровне конкуренции в большинстве отраслей экономики, детенизация экономики, обуздание «аппетитов» всяческого рода естественных и «противоестественных» монополистов, создание эффективной политической системы (достижение структуризации политических сил и политической ответственности правящей партии). В случае с Украиной достижение любой из вышеназванных задач потребует колоссальной политической воли, огромных интеллектуальных и организационных усилий. Нынешним реформаторам необходимо четко понимать, что в сложившейся ситуации их выбор ограничен либо ролью неблагодарных «геростратов» для взрастившей их Системы, в рамках которой подавляющее большинство нынешней политической и экономической «элиты» чувствует себя комфортно и уверенно (в отличие от всех остальных граждан страны), либо их скальпами украсят свои кабинеты новые-старые защитники украинской модели офшорно-бюрократического капитализма. Нельзя, конечно, исключать и вероятность интеграции вчерашних оппозиционеров в Систему, однако это вполне может означать моральный суицид и почетное место в ряду позорных столбов украинской истории, да и нынешние «оппозиционеры» вряд ли простят тот страх, который они пережили. Так что заявления об окончании революции полной победой демократии в связи с тотальной заменой портретов в чиновничьих кабинетах и появлением нескольких новых лиц среди хозяев этих кабинетов вызывает серьезные сомнения либо в искренности заявленных бывшей оппозицией целей, либо в интеллектуальной и моральной состоятельности заявителей. Серьезно говорить не только о том, что мы придем в Европу, но даже о том, что мы выберемся из того, в чем мы сидим по самые уши, в условиях сохранения сложившейся системы управления государством и экономикой – не приходится. 

Для того, чтобы понять природу Системы как национального наследия, придающего неповторимый колорит капитализму «по-украински», необходимо вернуться к началу 90-х, когда партийно-хозяйственная номенклатура и криминалитет в одночасье стали хозяевами страны, а мощный запах шальных денег и «жирных кусков» собственности вышибал остатки морали из вскружившихся голов. Конечно, «иных уж нет, а те далече», но следует помнить, что весь крупный и большая часть среднего украинского бизнеса родом из тех времен. Надо отдать должное Леониду Даниловичу, который, получив в наследство от Леонида Макаровича страну с галопирующей инфляцией, дикой приватизацией, лихорадочно ворующими чиновниками и перестреливающимися бандитами, сумел остановить процесс окончательной дезинтеграции государственной машины и придать дерибану организованные черты. В бюджете периодически стали появляться деньги, а желающие  «записаться в олигархи» должны были прикупить место в парламенте и встать в очередь у дверей президентского кабинета.

Выпестованная г. Кучмой система сращивания власти, бизнеса и криминала по существу является переведением «острых воспалительных процессов», которые вспыхнули в Украине после распада СССР, в хроническую форму. Глупо недооценивать мощь и силу этой системы, которая с отстранением от власти Леонида Даниловича отнюдь не прекратила своего существования, фактически, она прочно вмонтирована в мировосприятие каждого украинского чиновника и бизнесмена. Почти каждому из них есть, что терять в этой системе, тогда как радужные перспективы, открывающиеся в случае радикальной модернизации страны, являются пока только перспективами.  Так что потребуется колоссальная политическая воля, чтобы переломить явное и скрытое сопротивление бюрократии и значительной части бизнеса, которые уже не один год живут по правилам Системы вне официальных законов.

Мощь Системы зиждется на следующих ее качествах:

Масштабы – коррупция буквально пронизала практически весь государственный аппарат, все ветви власти и на всех уровнях. В государственном аппарате сложилась система скрытых центров влияния, которые параллельно с официальной экономикой обслуживают потребности огромного теневого сектора.

Неформальность – Система строится на личностных отношениях,  подкрепленных неписаными правилами поведения, которые могут весьма широко интерпретироваться, что обеспечивает, с одной стороны, гибкость и приспособляемость Системы, с другой стороны, существенно сокращает доказательную базу для возможного уголовного преследования.

Автономность – Система в целом малочувствительна к таким факторам давления, как общественное мнение (как внутри страны, так и за рубежом). Конечно, все участники системы всячески избегают раскрытия информации о неблаговидной стороне своей деятельности, и большая их часть болезненно реагирует на то, что достоянием гласности становятся некоторые особо яркие «подвиги на ниве стяжательства», но в целом такая информация почти никогда не приводила к отставке с занимаемых постов, еще реже – к возбуждению уголовного дела, и еще реже - к обвинительному приговору суда.

Самодостаточность – если все же под внешним давлением либо по каким-либо иным причинам уголовное дело против участника Системы возбуждается, то он вполне может рассчитывать если не на приобретение фактического иммунитета, то на весьма либеральное к себе отношение со стороны правоохранительных органов. Уголовное преследование внутри Системы используется как метод давления на партнеров или конкурентов, разрешение корпоративных или стратификационных конфликтов (чья «крыша» круче). Система предлагает своим участникам полный спектр услуг, связанных с действием или бездействием практически всех государственных органов.

Однако при всей своей гибкости и эффективности Система глубоко порочна по своей природе и является ничем иным, как паразитом на теле государства и экономики, который достаточно быстро и надежно ведет и то, и другое к краху.

Как мы уже отмечали, основным назначением Системы является организация и обслуживание денежных потоков теневого сектора, ну и, конечно, перенаправление части средств из официального сектора в теневой (махинации с компенсациями НДС, приватизацией, государственными закупками и т.д.). Такой механизм ведет к неуклонному росту теневого сектора во многом за счет официального, ведь даже инвестиции из теневого сектора, поступающие в официальный, направлены, в первую очередь, на создание дополнительных возможностей для увеличения теневого сектора. Ни одна страна в мире (кроме стран СНГ) не может себе позволить таких масштабов теневого сектора. В сущности, это означает безжалостное, хищническое разграбление страны и сверх-эксплуатацию собственного народа горсткой бюрократов и их родственников.

Сокращающиеся бюджетные поступления ведут к деградации таких фундаментальных отраслей, как медицина, образование (особенно среднее), наука, социальная защита, культура, защита окружающей среды и т.д. Так что количество и масштаб техногенных и экологических катастроф вызывают только удивление и могут быть объяснены только правилом «дуракам везет». Но запасы «везения» далеко не безграничны.

Система, выстроенная на принципах абсолютной алчности, фактически отключила большинство защитных механизмов (инстинктов самосохранения государства). Украинская армия небоеспособна, техника и вооружение морально устарели, солдаты и офицеры деморализованы, командный состав погряз в коррупции. Спецслужбы и правоохранительные органы «приватизированы» своими руководителями и в большей мере заняты предоставлением весьма сомнительных услуг предпринимателям с, мягко говоря, небезупречной репутацией, чем обеспечением безопасности государства или защитой прав и свобод граждан.

Выведенная еще К.Марксом формула жесткой взаимной зависимости в триаде «государство-право-экономика» снова и снова подтверждает свою справедливость. В условиях современной экономики, когда государству приходится все активнее вмешиваться в общественные отношения (для поддержания на должном уровне конкуренции, минимизации негативных последствий рыночных кризисов, предотвращения наступления негативных социальных последствий), колоссальное значение имеет, с одной стороны, квалификация чиновников, с другой стороны, обеспечение адекватной их мотивации - того, что при принятии решений и реализации своих полномочий чиновники будут руководствоваться исключительно публичными интересами. Однако в условиях отсутствия сдерживающих факторов украинский государственный аппарат за годы независимости ярко продемонстрировал такие свои качества, как безграмотность и косность мышления (очень много чиновников до сих пор мыслят категориями советской плановой экономики), а оформившаяся Система предоставила множество доказательств того, что практически любой публичный интерес не имеет шансов в борьбе с алчностью и предприимчивостью украинских бюрократов.

Еще больше не повезло правовой составляющей. Украинский парламент, состоящий в большинстве своем из «частных предпринимателей от политики» (приобретших по сходной цене мандаты в мажоритарных округах) и «карманных» партий (под одного олигарха), больше озабочен распределением бюджетных средств, чем кропотливой работой над созданием необходимой правовой базы для развития национальной экономики. Можно ли ожидать от депутатов, большинство из которых сколотили состояния именно на вопиющих недостатках украинских законов, энтузиазма в деле их устранения[1]? Откровенно говоря, украинский парламент в существующем виде представляет собой «колхозный рынок» (типа «базар»), на котором торгуют бюджетным финансированием, налоговыми льготами, профанацией приватизационных конкурсов (по сценарию заказчика), и абсолютно не способен на последовательную, комплексную и качественную законотворческую работу, в которой так нуждаются экономика и общество. Соответственно, украинское законодательство представляет собой весьма неординарный продукт, состоящий из близких сердцу «директорско-бюрократической гвардии» древних концепций времен советской плановой экономики с наложившимися на них очень несовершенными законами, наспех «слепленными» в период «законодательной лихорадки» начала 90-х,  чудом (по недосмотру) принятых  законов, написанных иностранными консультантами, никак не вписывающихся в украинскую правовую систему, массы декларативных законов «в поддержку», «защиту», «стимулирование» близких сердцу и карману отдельных депутатов производителей, системных законов, которые после «карусели» согласований в правительстве и парламенте (типа «а здесь оставьте все, как было!» и «что конкретно я с этого буду иметь?»), мягко говоря, теряют «хвост по самые уши». Именно такой «микстурой» народные избранники официально лечат украинское общество и экономику от многочисленных «хворей и болезней». Неофициально Система предоставляет услуги по изъятию любого бизнеса из-под сферы действия любого закона, что не может не привести к разрушению правовых рычагов управления экономикой (отсюда и увлечение украинских правительств «голым» администрированием[2]). 

Коррумпированность судебной системы, выносящей «заказные» решения, противоречащие закону и здравому смыслу, стала просто общеизвестным фактом (не требующим доказательств). То, что кандидатуры судей проходили утверждение в Высшем Совете Юстиции, возглавляемом известным поборником морали и нравственности г. Киваловым, говорит само за себя. Так же, как и отзывы об украинской судебной системе иностранцев, имевших несчастье с ней ознакомиться и к ужасу своему обнаруживших, что любая правовая норма в глазах украинского судьи стоит гораздо меньше, чем телефонный звонок «сверху» или непосредственное материальное стимулирование со стороны участников процесса.

Циничная торговля бюрократической верхушкой своими и чужими национальными интересами превратила Украину сначала в крайне ненадежного внешнеполитического партнера, а затем и в объект мировой политики. Страну, на которую нельзя положиться, но с которой можно не считаться. Занятое «дерибаном» и прятаньем в офшорах уворованного правительство было просто не в состоянии адекватно реагировать на все возрастающие вызовы в контексте глобализации, обеспечить эффективную защиту национальному производителю на внешних рынках, приемлемые условия вступления в ВТО, интеграцию украинской экономики в мировую хозяйственную и финансовые системы.

Огромная степень вины за плачевное состояние национальной экономики лежит и на национальном капитале (особенно крупном), интегрированном в Систему. Главным недостатком классической либеральной рыночной модели является то, что на определенном этапе развития рынка возрастает опасность его монополизации (что и произошло в Украине), и современной экономике необходимо вмешательство государства для того, чтобы поддерживать конкуренцию на должном уровне и в приемлемых рамках (а не пестовать создаваемые олигархами противоестественные монополии). Сложившаяся в Украине Система стимулирует только один вид конкуренции – конкуренцию за близость к власти и жестко подавляет все остальные, причем не только в экономике, но и в политике, спорте, науке и т.д. Предприятия, не прошедшие конкурентную селекцию на внутреннем рынке, имеют мало шансов выиграть в конкурентной борьбе на внешних рынках. И это при том, что стоимость украинской рабочей силы приближается к стоимости рабского труда, а скрытое субсидирование экспорта за счет налоговых льгот, уклонения от уплаты налогов, бартерных и офшорных схем, экономии на зарплате, защите окружающей среды, технике безопасности, оплате за энергоносители и электроэнергию превышает все мыслимые пределы. 

Нельзя не вспомнить о моральном факторе. В сущности, государство - это особого рода объединение людей для решения особого рода проблем (обеспечение безопасности, защиты прав и свобод граждан, защиты их интересов и т.д.). Однако, испытав на себе все прелести общения с государственной машиной (пораженной Системой), большинство украинских граждан не доверяют государству и его органам. Фактически организации, основное назначение которой служить своим гражданам и объединять их, огромная часть населения (и «оранжевых», и «голубых») вынесла вотум недоверия. Система, поражая государственный механизм, подрывает жизнеспособность страны, превращая ее в безликую территорию, на которой проживает неорганизованная совокупность деморализованных продажностью и безнаказанностью власти индивидов, практически лишенных возможностей для самореализации. Об этом следует помнить и апологетам Системы, и представителям новой власти, искушаемым Системой.

Таким образом, стараниями Леонида Даниловича и армии известных и неизвестных бюрократов в стране создана система управления, которая надежно обеспечивает разрушение национальной экономики, истребление природных ресурсов, физическую, интеллектуальную и моральную деградацию населения. Снижение численности населения Украины за годы независимости с 52 до 47 миллионов человек вполне сопоставимо 6-7 миллионами жертв Голодомора и 6-8 миллионами украинцев, погибших во Второй мировой войне. А 6 миллионов нелегалов-украинцев, гнущих спину в Европе и России, тысячи и тысячи украинок, ставших «пушечным мясом» для борделей по всему миру, заставляют вспомнить о том, что в годы Второй мировой оккупантам удалось вывезти на работы в Германию чуть больше 2 миллионов украинцев. Как видим, украинская бюрократия добилась куда больших успехов на ниве изведения соотечественников. Так что впору говорить об экономическом геноциде украинского народа и создавать международный трибунал. А вместо этого мы все чаще слышим призывы «не обострять ситуацию», «не рубить с плеча», не допустить «политических расправ», «охоты на ведьм», «давления на оппозицию», особенно умиляют предложения типа «давайте жить дружно», «давайте работать вместе», обращенные к весьма одиозным личностям из лагеря побежденных. Хочется напомнить, что Гиммлеру с Мюллером ни в ЦРУ, ни в ФБР, ни в МГБ должности не предлагали, хотя уровень их профессионализма был гораздо выше, чем у многих народных избранников.

Нынешней власти необходимо четко понимать, что если она срочно не предпримет решительных и эффективных мер, направленных на  методичный и эффективный демонтаж Системы, ей придется бороться с Системой уже внутри себя. Процесс вступления старых чиновников в новые партии власти набирает обороты, что, с одной стороны, означает привнесение в новую власть идеологии и методов Системы, а с другой, что бороться с Системой придется на ее поле (внутри власти), и пользоваться она будет мощными орудиями, которыми она владеет в совершенстве: саботаж, коррупция, моральное разложение, круговая порука, извращение и профанация любой идеи. Что же до вчерашних революционеров, то Система  их «переварит» и «выплюнет» при первом же удобном случае (реформой местного самоуправления и парламентскими выборами список удобных возможностей не ограничен).

Итак, встает один из вечных вопросов: что можно сделать, чтобы сделать невозможным реставрацию Системы?

Коррупция. Необходимо срочно восстановить управляемость и эффективность государственного аппарата, что потребует отчаянных мер по борьбе с коррупцией. Вопрос стоит в плоскости выживания государства Украина и его народа. Масштабы и размах коррупции таковы, что подавляют даже инстинкт самосохранения государства. Как же заставить украинского чиновника не красть?

Старая истина гласит – ничто так не повышает гражданскую сознательность, как неотвратимость наказания. Пока история Украины изобилует вопиющими примерами преступлений, моральной деградации и злоупотреблений украинских чиновников, примеры привлечения к ответственности даже чиновников средней руки, живущих явно не по средствам, отсутствуют. Жесткий контроль за доходами и расходами(!) чиновников и членов их семей должен стать нормой жизни. Выявление значительных неучтенных (незадекларированных) доходов (собственности), источники происхождения которой вызывают сомнения, либо неизвестны, должно вести к отстранению от должности и тщательному расследованию. Причем ответственность должна наступать даже в случае, если следствию не удалось выяснить источники происхождения такого имущества или доказать их преступный характер. 

Необходимо задействовать все имеющиеся правовые механизмы, связанные с выявлением участников (акционеров), стоящих за теми или иными юридическими лицами. Ограниченная ответственность участников компании должна перестать быть юридической аксиомой, доктрина «поднятия корпоративного занавеса» стала общим местом в правоприменительной практике США и Великобритании. Информация об участниках юридических лиц должна содержаться в едином реестре юридических лиц и должна быть доступной любому лицу (подобные требования предусмотрены Гражданским кодексом и законом о регистрации юридических лиц).

Тот же принцип должен быть реализован и относительно акционерных обществ, для чего потребуется кардинально реформировать систему учета прав на акции (регистраторов и депозитариев). Существующая система учета прав на акции формализована и запутана до абсурда, и удавкой висит на шее рынка ценных бумаг, лишь эпизодически подающего отдельные признаки жизни. Громоздкость и запутанность системы учета прав надежно гарантируют убыточность регистраторов и депозитариев, что означает, что в процессе селекционного отбора выживают только «карманные» регистраторы, готовые по первому приказу «хозяина» утопить, сжечь или лично съесть реестр [3]. 

Для установления украинских акционеров иностранных компаний можно использовать механизмы, предусмотренные договорами о правовой помощи, и конвенции о противодействии отмыванию доходов. Банковская тайна уже давно перестала быть «священной коровой» для большинства государств с развитой финансовой системой (Швейцария никак не придет в себя после скандалов, связанных с нацистскими деньгами и вкладами евреев – жертв нацизма). Международная обстановка, кстати, вполне располагает, США заинтересованы в выявлении и отслеживании источников финансирования террористов, а в ЕС с трепетом относятся к проблемам обеспечения социальной справедливости и борьбы с коррупцией. Так что полное отсутствие прогресса в деле выявления и искоренения коррупционных схем, основанных на использовании зарубежных счетов и иностранных компаний, объясняется только жесточайшим саботажем со стороны украинской и российской бюрократии, готовых грабить собственные народы до полного истребления.

Не стоит забывать и о старых проверенных ОБХСС методах - отделах внутренних расследований, оперативных разработках и т.п., даже незначительный объем которых способен лишить нечистых на руку чиновников чувства абсолютной неуязвимости и безнаказанности.

Офшорные компании. Существенно пополнить бюджет помогут и изменения в законодательстве, связанные с критериями определения национальности компании для целей ее налогообложения. Так, в ЕС используются 3 критерия (место регистрации, место нахождения правления, место осуществления основной деятельности), некоторые государства также используют для определенных целей критерий «контроля» - гражданства (национальности) участников, контролирующих значительную часть капитала компании. С точки зрения юридической техники формулирование объективных критериев, позволяющих отделить настоящие иностранные компании от псевдо-иностранных, не составит особого труда. Проблемой может стать проведение соответствующих изменений через парламент. Но нужно отдавать себе отчет, что государство, половина промышленности которого принадлежит трем десяткам офшоров, контролируемых несколькими семьями, а другая половина на эти самые офшоры работает, просто не имеет будущего. Конечно, правительства Кипра, Лихтенштейна, Багамских и Каймановых островов вряд ли с энтузиазмом воспримут такие жесткие меры, способные лишить их весьма существенных доходов. Однако есть общественное мнение развитых стран и, соответственно, мощные рычаги дипломатического, политического и экономического давления на государства, вовлеченные в подобную неблаговидную деятельность. Украине необходимо серьезно подойти к разрешению этой проблемы, учитывая, что для развитых стран проблема офшорных компаний - это проблема легального уклонения от уплаты налогов в относительно небольших размерах отдельными категориями граждан и единичных случаев сомнительных операций, а для таких стран, как Украина и Россия масштабы уклонения от уплаты налогов, вывоза капитала и связанного с этими явлениями разгула коррупции носят характер национальной катастрофы, негативные последствия которой отнюдь не ограничиваются границами этих стран[4].

Правовую основу борьбы с засильем офшоров могли бы составить концепции «злоупотребления правом», «последствий обхода закона» и «поднятия корпоративного занавеса»[5], применение которых потребует внесения некоторых изменений в законодательство и высококвалифицированных ответственных судей. Также необходим пересмотр соглашений о правовой помощи с целью обеспечить установление личности акционеров (отсутствие подобного механизма подрывает эффективность регулирования в сферах налогового, конкурентного, корпоративного законодательства). Нуждаются в пересмотре и соглашения об избежании двойного налогообложения[6]. 

Неизбежным побочным явлением коррупционных экономик, для которых офшорные компании создают питательную среду, является организованная транснациональная преступность, которая находит приют, понимание и защиту у коррумпированных чиновников высокого уровня. Очевидно, что масштабы незаконной торговли наркотиками, оружием, людьми означают, что они не могут не попасть в поле зрения правоохранительных органов, но удручающие результаты борьбы с этими явлениями наводят на мысль о том, что многие чиновники предпочитают иметь интерес в этих сверхприбыльных предприятиях, а не бороться с ними.

Корпоративное управление. Катастрофической является ситуация с законодательным обеспечением функционирования экономических субъектов, эффективного балансирования различных групп интересов, конфликт между которыми и является движущей силой экономики. Эту проблему можно разделить на две основные составляющие – государственный сектор и частный сектор.

Общей для обоих этих секторов проблемой является полученное в наследство от советской плановой экономики и нежно лелеемое все годы независимости заблуждение о том, что экономика – это единый народно-хозяйственный комплекс, состоящий из унифицированных единиц – производственных предприятий. Очень многие бюрократы (советского образца) до сих пор считают, что в движение весь этот комплекс приводит бюрократическая машина, и вся проблема эффективного управления экономикой заключается в своевременном производстве необходимого количества руководящих указаний и определении мудрыми руководителями правильных направлений – куда вести этот «народно-хозяйственный комплекс». Многие вообще рассматривают экономику как статический набор тех же самых производственных единиц. Следует ли говорить, что подобные подходы граничат с преступлением, и населению Украины на своей шкуре уже 14 лет приходится доказывать их полную безосновательность. В отличие от официальной политики регулирования экономики, коррупционная Система строится на принципах удовлетворения частных интересов участников, и добилась существенного расширения сферы своего применения за счет официальной экономики. 

Государственный сектор. Государственный сектор украинской экономики все еще чрезвычайно велик. Связано это с тем, что претерпевшая небольшие изменения советская модель управления государственными предприятиями предоставила головокружительные возможности для перераспределения доходов от деятельности государственного сектора экономики. В развитых странах предприятия государственного сектора функционируют в форме акционерных обществ, с наблюдательными советами, комплектующимися из независимых директоров (лиц, имеющих положительную репутацию), которые несут определенную ответственность за результаты деятельности предприятия и контролируют исполнительный орган такого предприятия. В Украине же руководители государственных предприятий назначаются «вышестоящим органом» (либо местной госадминистрацией, ФГИ, либо профильным министерством), деятельность этих руководителей на предприятии никто не контролирует, так что изъятие прибыли (а иногда и производственных активов) государственного предприятия через операции со структурами, связанными с руководством предприятия, является скорее правилом, нежели исключением. Конечно, «вышестоящие начальники» имеют право в любой момент уволить любого из директоров государственных предприятий независимо от результатов деятельности таких предприятий, поэтому директорский корпус, находясь в полной зависимости от чиновников, покупает их благосклонность за счет средств, которые выводятся в «тень» через операции с подконтрольными менеджменту компаниями. Так что достаточно только ознакомиться с официальными данными о прибыли, полученной  предприятиями государственного сектора, чтобы понять, почему так много чиновников, получающих практически нищенскую зарплату, так роскошно живут.

Кроме того, апеллируя к официальным показателям результатов деятельности государственных предприятий и прикрываясь невразумительными высшими государственными интересами, их руководители (и чиновники-покровители) не без успеха добиваются выделения льгот, субсидий и иных преференций для таких предприятий. Таким образом искажаются законы  «естественного рыночного отбора» - о каком регулировании конкуренции может идти речь, когда отсутствуют равные стартовые возможности, а у чиновников в руках находится масса рычагов для того, чтобы «попридержать» или вообще «снять с дистанции» непомерно резвых «бегунов».

Так что пока не будет разрушена старая система административно-ведомственного управления государственными предприятиями (Минпромполитики), пока государство не перестанет совмещать в своем лице несовместимое, одновременно выступая и как участник рынка, и как его регулятор, пока государство не избавится от «непрофильных» активов (госпредприятий и предприятий с большой долей государства в капитале) и не преобразует оставшиеся в государственной собственности предприятия в полноценные акционерные общества, которые будут контролироваться наблюдательными советами, а не безликими и безответственными чиновниками, государственный сектор будет самым крупным финансовым донором Системы.

Негосударственный сектор. Ситуация в частном секторе также заслуживает весьма негативной оценки. Руководствуясь исключительно благими намерениями и концепцией плановой экономики, доктора-академики из Института экономико-правовых исследований (г. Донецк) разработали несколько законодательных актов, среди которых Хозяйственный кодекс и закон о планировании, которыми в значительной мере уравняли в правах «хозяйствующих субъектов» «независимо от форм собственности». Таким образом «узаконили» чиновничий абсолютизм и ручное бюрократическое управление не только государственным, но и частным сектором экономики. Законы эти, конечно же, вызвали шквал критики, но штамп «made in Donetsk» и тесные отношения авторов с одним из кандидатов в президенты (именно в этом учреждении он и получил обе свои ученые степени) обеспечивали «неприкасаемость» этих весьма далеких от права и экономики документов. Следует также отметить, что Хозяйственный кодекс, являющийся эклектическим сборником устаревших концепций из разных отраслей законодательства, в сущности, воздвиг Великую китайскую стену на пути  столь необходимой модернизации и кардинального реформирования очень многих отраслей права. Представляя собой попытку «заморозить» правовое регулирование в сфере экономики на уровне актов середины 90-х годов прошлого века, Хозяйственный кодекс обречен, вопрос лишь в сумме ущерба, который был причинен и до сих пор причиняется национальной экономике в результате его введения в действие.

Акционерные общества. Фундамент любой национальной экономики составляют крупные и средние предприятия, которые существуют в форме обществ с ограниченной ответственностью или акционерных обществ. В отличие от большинства наших соседей, которые уже давно обзавелись полноценными законами об обществах с ограниченной ответственностью и об акционерных обществах, фиговый листик закона «О хозяйственных обществах» скорее не скрывает, а подчеркивает те глупости и дикости, которые творятся в сфере корпоративных отношений. И если украинские участники обществ с ограниченной ответственностью несут риск попасть в патовую ситуацию в случае возникновения корпоративного конфликта (в связи с тем, что закон «О хозяйственных обществах» представляет собой наиболее полный сборник возможных пробелов) или получить на руки «проплаченное» судебное решение, вызывающее подозрения об отсутствии у судьи элементарной логики и здравого смысла, то в ситуации с акционерными обществами катастрофические результаты их деятельности надежно гарантированы законом (посредством отсутствия в нем элементарных механизмов защиты прав акционеров).

Менеджмент. Даже руководители гигантских корпораций, капиталы каждой из которой превышают валовой внутренний продукт Украины, не чувствуют себя столь уверенно и независимо, как очень посредственные директора заурядных акционерных обществ в Украине. Следуя старой советской привычке и, в особенности, в отсутствие контролирующих акционеров, руководителям акционерных обществ без труда удается манипулировать общим собранием, шантажировать акционеров-работников и пресекать возможные попытки своего переизбрания. Наиболее вопиющей в этом отношении является ситуация с закрытыми акционерными обществами, созданными в результате приватизации. Тысячи акционеров, являющихся одновременно и работниками этих предприятий, подвергаясь мощному административному давлению, вынуждены наблюдать за разграблением менеджерами результатов их труда на номинально принадлежащим им предприятиям, даже не имея возможности продать свои бесполезные акции. Такое вот ноу-хау украинского менеджмента, «крепостное акционерное право». 

Даже для контролирующих акционеров единственным действенным методом борьбы с самоуправством менеджеров является угроза физической расправы. Действующим законом предполагается увольнение проворовавшегося менеджера решением общего собрания акционеров, предоставляя «опальному» директору 45 дней для доведения предприятия до банкротства либо для поиска способа сорвать собрание[7]. Такие общераспространенные в развитых странах механизмы воспитания сознательности у менеджеров, как производный иск мелкого акционера в интересах компании, назначение и увольнение менеджеров наблюдательным советом, неограниченная материальная ответственность менеджеров за ущерб, причиненный их виновными или неквалифицированными действиями компании, обязательное раскрытие информации о возможном конфликте интересов менеджера и компании, обязательное раскрытие информации об аффилированных лицах (компаниях супругов, родственников и т.п.) стараниями народных депутатов в Украине отсутствуют. 

Права акционеров. Если положение менеджмента в украинских акционерных обществах можно охарактеризовать, как «распоясавшихся временщиков», то крах концепции приватизации, отмирание (за ненадобностью) рынка ценных бумаг, карликовые размеры отечественного финансового рынка, процессы стремительной офшоризации и олигархизации  национальной экономики связаны с последовательным и циничным игнорированием интересов мелкого акционера. Это игнорирование было подкреплено официально провозглашенным Президентом и правительством в конце 90-х курсом на  появление «эффективного собственника», которым по странному стечению обстоятельств оказались офшорные компании, особо не скрывавшие своих связей с высокими чиновниками и олигархическими группами. Получив контроль над предприятиями, контролирующие акционеры абсолютно легально «оптимизировали» свои расходы на налогообложение подконтрольных им предприятий, выводя большую часть прибыли от их деятельности в свои офшоры. А 8 или 9 миллионов украинцев, не давших себя обжулить инвестиционным фондам и доверительным обществам, конвертировавших свой кровный ваучер в акции, стали собственниками ничего не стоящих бумажек (досадной формальностью для контролирующих акционеров). Единственное, что могут предпринять эти миллионы украинцев, оказавшихся чужими на празднике жизни для сотни-другой предприимчивых и не обремененных особыми моральными ценностями сограждан, так это рассылать во все инстанции абсолютно бессмысленные жалобы.

Оборотной стороной медали государственной политики по переведению мелких акционеров в разряд исчезающих видов в результате офшорно-бюрократической эволюции украинской экономики являются мощные законодательные барьеры на пути иностранных инвестиций.

Попадая на украинский рынок, «портфельные» инвесторы сталкиваются с тем, что даже акционеры, обладающие крупными пакетами акций, абсолютно беззащитны перед произволом менеджеров и контролирующих акционеров. После формирования контрольного пакета все остальные акции автоматически переводятся в разряд бумажек, не имеющих никакой стоимости, и продать их можно только контролирующему акционеру по им же определенной цене. Инфраструктура рынка ценных бумаг не стимулирует, а абсолютно бессмысленно подавляет их обращение. Так что украинский рынок ценных бумаг - это рынок одноразовой консолидации контрольного пакета. Появление «эффективного собственника» однозначно ассоциируется у всех остальных собственников с рядом эффектов, в результате которых дематериализуется прибыль предприятия, а мелким акционерам легче  проникнуть в тайны северо-корейской ядерной программы, чем установить реальную схему организации финансовых потоков предприятия. 

Иностранные инвесторы, решившие пойти иным (стратегическим) путем, попадают в жернова нашего бессмысленного и беспощадного приватизационного законодательства, а демпинговые цены на украинские предприятия с лихвой компенсируются просто «волчьим» аппетитом чиновников от приватизации. Попытки же сформировать контрольный пакет на вторичном рынке неизбежно выявляют тот прискорбный факт, что в отсутствие даже намеков на законодательное регулирование слияний и поглощений правовой вакуум заполняют «понятия» или «беспредел». Так что корпоративные конфликты в Украине напоминают очень плохую пьесу, обязательными персонажами которой являются откровенно криминальные элементы, представители спецслужб и правоохранительных органов, виртуальные «трудовые коллективы», продажные судьи, депутаты, чиновники, журналисты, и все актеры отчаянно фальшивят, пытаясь перекричать друг друга.

Украина уже подошла к той черте, когда абсолютно бездарное регулирование корпоративных отношений привело к тому, что под напором частных интересов трещит и лопается вся структура национальной экономики. Наиболее соответствующей сложившейся в украинской экономике ситуации является модель частного предприятия, и если не будут приняты радикальные меры, еще через десяток лет наша страна с гордостью сможет заявить, что она достигла уровня Англии и Франции конца 17 – начала 18 века. Надстройка (право) как единственный механизм, концентрирующий и форматирующий частные интересы, приведет в соответствие базис (национальною экономику). Таким образом, только принятие нормальных (!!!), базирующихся хотя бы на нормах европейских директив, законов «Об акционерных обществах» и «Об обществах с ограниченной ответственностью», одновременно с отменой Хозяйственного кодекса как преступного по глупости акта и устранением явных несуразностей, содержащихся в Гражданском кодексе, позволит Украине перевести из деструктивного в конструктивное русло мощнейший поток частных интересов и поставить их на службу обществу и национальной экономике.

Рынок ценных бумаг. Как уже было сказано, в современной экономике рынок ценных бумаг является одним из мощнейших корректирующих инструментов, позволяющих быстро и эффективно перераспределять финансовые ресурсы и корпоративный контроль (что особенно актуально для Украины). Менеджеры больших компаний, которые задают тон в национальной экономике, не имеют права на ошибку (не говоря уже об откровенном жульничестве, характерном для украинского менеджмента), потому что это сказывается на репутации компании, цена на ее акции падает, и в развитых странах моментально находятся желающие скупить у мелких акционеров значительный пакет акций и взашей выгнать прежний менеджмент. Эффективность этого механизма обеспечивается наличием большого количества мелких акционеров и простотой, быстротой и низкой операционной затратностью инфраструктуры рынка ценных бумаг. К сожалению, вот уже почти десять лет государство достаточно успешно проводит политику истребления мелких акционеров. Ваучерная приватизация, которая по замыслу западных консультантов должна была запустить и разогреть рынок ценных бумаг в Украине, превратилась в способ практически бесплатного отъема ваучеров у населения и предприятий у государства. Государственная комиссия по ценным бумагам, спешно созданная в разгар приватизации, вместо того, чтобы озаботиться проблемой создания инфраструктуры рынка, которая бы отвечала интересам его участников (с ориентацией на мелкого акционера), выстраивала инфраструктуру исключительно «под себя», нисколько не заботясь о каких-то там мелких акционерах. Так что тернистый путь, который прошла ГКЦБФР, можно охарактеризовать как упорную борьбу с переменным успехом «маниловщины» и «базаровщины», по характерам героев из бессмертных произведений. Так что, по-видимому, Украине придется строить национальный рынок ценных бумаг практически с «чистого листа», и не мешало бы начать с концепции, ориентированной на потребности «пользователей», а не регуляторов.

Приватизация.  Приватизация, которая, как планировалось, должна была превратить Украину в процветающую страну граждан-собственников, в одночасье превратила ее в нищую страну бесправных рабов. Так что любые разговоры о недопустимости реприватизации глубоко аморальны, жалоба гг. Пинчука, Ахметова и Януковича в Европейский суд по правам человека выглядит просто плевком в лицо 47 миллионов украинцев, которые вынуждены были беспомощно наблюдать за разграблением своей страны. Но мало того, что бюрократия писала приватизационные законы «под себя», она, как оказалось, не посчитала нужным соблюсти даже эти весьма «куцые» приличия. Так что ни президент, ни премьер не вправе выдавать индульгенцию людям, которые нарушили закон. Конечно, необходимо защитить интересы добросовестных приобретателей, чему немало способствует конструкция акционерного общества, где отчуждение акций не должно сказываться на функционировании предприятия. А добросовестность приобретения акций не так уж трудно будет установить, т.е. ответственность должна следовать за лицом, действиями которого государству был причинен ущерб независимо от того, что акции могут быть отчуждены после этого другим лицам. Необходимо, однако, заметить, что украинское законодательство не содержит ограничения срока оспаривания недействительности юридических лиц, созданных с пороками (в отличие от законодательства государств-членов ЕС), так что незаконная приватизация может привести к признанию недействительности юридического лица и через 10, и через 20 лет.

И все же, на наш взгляд, приватизация необходима. Мировая практика показывает, что государство является далеко не лучшим собственником и даже в относительно благополучных странах государственные компании сплошь и рядом замешаны в разбазаривании средств, подкупе чиновников и прочих неблаговидных вещах, хотя в нынешнем виде огромный государственный сектор украинской экономики превосходит самые смелые мечты самых отчаянных западных коррупционеров. Значительная доля государственной собственности, характерная для большинства европейских стран, как это ни парадоксально, свидетельствует скорее о застойных явлениях в экономике, чем о мудрости их правительств или избытке бюджетных средств. Западные правительства вынуждены приобретать доли в различных крупных компаниях, когда опасаются негативных социально-экономических последствий, связанных с банкротством таких компаний. Однако большая часть таких компаний все же рано или поздно идет ко дну, несмотря на значительные государственные вливания. Таким образом, автор не разделяет столь модного среди социалистов тезиса о том, что государственное предприятие может функционировать не хуже частного. Отдельные случаи успешного функционирования государственных предприятий - это скорее исключения, неизменно заканчивающиеся подтверждением правила о том, что государство должно избавиться от имущества, которое не является необходимым для осуществления властных функций. Исключения необходимо сделать лишь для предприятий, имеющих важное стратегическое значение, или естественных  монополий.

Концепция приватизационного законодательства нуждается в существенном упрощении, в основу его должно быть положено не таинство приватизации как волшебное превращение государственного предприятия в частное, а понимание приватизации как сделки по продаже акций, пусть даже обставленной некоторыми четко сформулированными дополнительными условиями. Правда, необходимо помнить старую истину, что чем больше дополнительных условий (инвестиционных обязательств, государственных интересов и т.п.), тем больше у чиновников появляется возможностей для манипулирования, тем меньше конкуренция, тем большая вероятность продажи объекта по заниженной стоимости. 

Также необходимо отметить, что продажа контрольного пакета акций «эффективному собственнику» оказалась неэффективной. Как мы уже отмечали, миноритарные акционеры в рамках действующего законодательства не имеют практически никаких возможностей предотвратить перераспределение финансовых потоков предприятия в пользу дочерней структуры (обычно офшорной компании) контролирующего акционера. Частичным решением этой проблемы стала бы продажа контрольных пакетов консорциумам, состоящим из трех независимых друг от друга участников, с установлением моратория на отчуждение ими приобретенных в процессе приватизации акций на несколько лет. Таким образом, можно будет ожидать, что попытки перевести прибыли от деятельности предприятия в дочернюю структуру одним из акционеров будут наталкиваться на сопротивление других крупных акционеров (как это и происходит в большинстве развитых государств). Государство должно быть заинтересовано в справедливой и законной приватизации (реприватизации). Экономика в которой присутствует такой вопиющий дисбаланс в распределении собственности, практически не имеет шансов на успешное развитие. 

Конкуренция. Главным залогом эффективного функционирования рыночной экономики является столь ненавидимая украинской бюрократией конкуренция. Действительно, в системе советской плановой экономики, в условиях которой и сформировались большинство украинских чиновников, бизнесменов и политиков, конкуренция считалась вредным явлением, с которым необходимо бороться, что с успехом и демонстрировала Система все годы нашей независимости. Причем в борьбе не только с конкурентами, но и с конкуренцией как явлением Система не  связывала себя никакими правилами. Так что Антимонопольный комитет, на создание которого ушли значительные суммы технической помощи, так и остался свадебным генералом среди государственных органов, призванных обеспечивать рыночность нашей экономики. Так же, как и Комиссия по ценным бумагам, АМК вплотную занялся проблемой наполнения бюджета (ну и чиновничьих карманов) за счет выбивания мелких штрафов за третьестепенные нарушения, старательно уклоняясь от выполнения своих прямых функций. Так что в результате такой работы украинская экономика представляет собой комплекс противоестественных монополий (всех и всяческих видов) с редкими вкраплениями секторов, в которых все же действует изуродованный до неузнаваемости принцип рыночной конкуренции. Независимо от того, что написано в соответствующих законах, эффективная работа такого органа, как АМК, зависит от наличия политической воли «запустить» соответствующие механизмы. К сожалению, изначально АМК Системой была отведена участь «бронепоезда», который «сгниет» «на запасных путях». Запуск проржавевших шестерней этого монстра, который должен стать ночным кошмаром для монополистов, потребует набора новой команды, наличия огромной политической воли, расчистки законодательных путей и значительного времени. И как мы уже отмечали, эт и титанические усилия будут лишь необходимым, но отнюдь не достаточным условием построения нормальной рыночной экономики. А для борьбы с малодушными и  колеблющимися можно оглянуться на Россию, где экономический рост грозит окончательно захлебнуться под тяжестью финансовой мощи естественных монополий. То, что российское правительство не в состоянии контролировать скупающую все подряд государственную компанию «Газпром» - очевидно, неочевидно, в состоянии ли «Газпром» контролировать российское правительство.

Аграрный сектор. Аграрный сектор является головной болью для всех правительств всех развитых стран. Это и проблема субсидирования национального производства, которое по определению убыточно в большинстве стран, и проблема продовольственной безопасности, снижения уровня социальной напряженности и т.д. и т.п. К сожалению, и в этой сфере Украину отличает неповторимый национальный колорит. Можно отметить, что только благодаря исключительному плодородию украинских земель и огромному генному запасу прочности украинского крестьянства, закаленного татарскими набегами, геноцидом польской шляхты, гражданской войной,  коллективизацией, голодомором, фашистской оккупацией и прочими «курсами экстремального выживания», оно, несмотря на всю проявленную парламентом, президентом и правительством любовь и заботу, все же выживает и даже умудряется кого-то кормить. Ситуация, сложившаяся в украинском аграрном секторе, не поддается логическому осмыслению, если конечно не принять во внимание «особый украинский путь», когда «пациента» лечат не теми лекарствами и к тому же совсем не от тех болезней. Огромные средства, выделявшиеся из бюджета на поддержку села, позволили взрастить в парламенте упитанную фракцию аграрных «князьков» и «баронов», готовых без громких заявлений и лишней суеты поделить между собой любые суммы бюджетных денег. Фермерское движение, которое изначально было больше политической авантюрой, нежели серьезным экономическим проектом, дало больше разочарований, нежели реальных результатов и в значительной мере дискредитировало индивидуальную форму хозяйствования на селе. Коллективная форма, продемонстрировавшая весьма скромные успехи за годы советской власти, как оказалось, нуждалась в руководящей и направляющей функции райкомов и обкомов, а в ее отсутствие привела к тотальному безграмотному воровству среди председателей колхозов. Земельная реформа, вылившаяся в пропагандистское мероприятие по суетливому паеванию земли, привела лишь к окончательному запутыванию ситуации с правовым режимом земельных участков сельскохозяйственного назначения, и только «здоровый» правовой нигилизм украинского крестьянства позволил избежать паралича аграрного сектора в результате невозможности установить правовой режим большинства земельных участков.

Для оздоровления ситуации в одной из самых мощных (потенциально) аграрных держав Европы «больной» нуждается в уходе «врача» («аграрных» депутатов, любящих украинское село «своей особенной любовью»), и чем дальше такие «врачи» уйдут, тем здоровее будет «пациент». Необходимо предоставить крестьянам надежную и простую в обращении правовую конструкцию для ведения коллективного хозяйства – производственный кооператив. Необходим также разбор правовых завалов земельной реформы им. Кучмы с тем, чтобы обеспечить простой и надежный механизм обращения земель сельскохозяйственного назначения. Мораторий на продажу земли, хотя и имеет под собой серьезные основания, все же не является эффективным средством для решения проблем, накопившихся в аграрном секторе. Альтернативой такому запрету могло бы стать ограничение круга потенциальных собственников земельных участков лишь физическими лицами-гражданами Украины с установлением обязанностей относительно целевого использования  участка, запрета на применение технологий или осуществление действий, могущих повлечь ухудшение качества почвы, ограничение предельного срока неиспользования участка 2-3 годами и т.д. В любой развитой стране право собственности на земельный участок отнюдь не является абсолютным, а весьма существенно ограничено целым рядом обязанностей, которые несет собственник.

Политреформа. То, что политическая система Украины давно превратилась в тормоз на пути развития страны и чуть не стала удавкой на шее украинского общества, сомнений ни у кого не вызывает. Сомнения вызывает адекватность, качество и безопасность изменений в Конституцию, принятых в результате отчаянного по своей циничности шантажа морально и политически обанкротившейся власти. Конечно, диктаторские полномочия президента, которые г. Кучма так удачно использовал для организации крысиных боев между олигархическими кланами при дележке бюджета и государственной собственности, необходимо ограничить. Необходимо также предотвратить любые рецидивы мажоритарщины при формировании парламента, только в этом случае Украина через пару-тройку созывов получит нормально структурированный парламент, состоящий из политически ответственных партий, а не шаек «романтиков» с большой дороги, становящихся бюджетными «упырями».  Но политическая и экономическая ситуация в Украине является очень сложной и отличается значительной степенью неопределенности. Никто не может гарантировать того, что новая власть удержится от соблазна сохранить за собой старые полномочия Президента, тем более что политические риски, которые может создать грядущее превращение Президента в «свадебного генерала», вполне реальны и очень велики. Процесс становления новых политических партий (большинство из которых не имеют даже внятной идеологии) и собачьей драки без правил за портфели среди партийных деятелей с весьма ограниченными способностями и абсолютно запредельными амбициями, может очень сильно расшатать весьма утлую лодочку украинской экономики. 

«Федерализм». Нельзя также пройти мимо таких острых проблем, как реформа местного самоуправления и спекуляции на тему федерализации Украины. Действительно, одной из визитных карточек демократии а-ля Леонид Данилович была номинальная передача значительных полномочий низовым органам системы местного самоуправления (тут даже махровым демократам из Совета Европы было не подкопаться) с фактическим изъятием указанных полномочий в пользу руководителей администраций (воевод-губернаторов), назначаемых президентом, а концентрация финансовых ресурсов (бюджетных трансфертов) в руках губернаторов довершала картину «кастрации» органов местного самоуправления. Единственным слабым звеном в этой административно-самоуправляемой вертикали оказались мэры крупных областных центров, которые действительно избираются горожанами, имеют в своем распоряжении существенные финансовые и имущественные ресурсы, что позволяло им порой проявлять строптивость. Однако финансовая мощь донецких металлургических баронов, взращенных на колоссальных бюджетных вливаниях в угольную отрасль, криминальной приватизации, тотальной бартеризации и офшоризации всей промышленности региона, позволила им закрепить за собой кресло губернатора, а затем и провести «своих людей» на все более или менее значимые посты в регионе. Конвертация теневых капиталов в весьма значительный кусок политической власти позволила «донецким» создать своеобразное «государство в государстве» и параллельно «Систему в Системе». Имея такой солидный «плацдарм», донецкая элита и предприняла «крестовый поход» на Киев, закончившийся на Майдане.  Именно желанию «укрыться в цитадели», сохранить за собой, законсервировать в одном отдельно взятом регионе свою абсолютную политическую и экономическую власть мы и обязаны появлению на свет таких весьма странных явлений, как  «донецкий патриотизм», «донбасская культура», «донбасская национальность» и «донецкое издание» весьма почтенной идеи федерализма. В общем-то, как ни крути идею донецкого федерализма, а с правовой точки зрения все равно получается не что иное, как пропаганда идей феодальной раздробленности, что выглядит несколько неактуально в 21 веке. Назвав это более современным словом «сепаратизм», можно запросто и по статье загреметь. «Голубая мечта» донецких «националистов» путем сохранения за собой возможности контролировать кадровые назначения силовых и судебных структур в регионе превратить область в заповедник «развитого бандитизма» в случае своей реализации грозит либо привести к дезинтеграции Украины как государства, либо к усугублению конфликта, неминуемо предполагающему появление на сцене «железа и крови». Становление нынешней Великобритании происходило через несколько гражданских войн, жестокой войны с Шотландией и кровавой резни в Ирландии. За объединение Германии пришлось заплатить французам (после Седана уже никто не решался оспаривать «руководящую и направляющую» роль Пруссии, «собиравшей» германские земли), а в США расхождения в трактовках концепции федерализма привели к братоубийственной бойне гражданской войны. Торжество идей донецкого федерализма можно было наблюдать на примере России ельцинского периода, когда общество ужаснулось результату действия коктейля из коррупции, криминала, «федерализма», национализма, немного сдобренного исламским фундаментализмом. Так что ставки в игре в коррупционный федерализм очень высоки, и в процессе игры вчерашние «короли» быстро и жестко вытесняються «полевыми командирами» (Югославия, Афганистан), а «королевства» рассыпаются в прах.

Так что, на наш взгляд, очевидной является необходимость преобразования системы «місцевого кучмоврядування» в систему местного самоуправления с формированием областных советов политическими партиями на пропорциональной основе, с последующим формированием исполнительного органа на коалиционной основе. Это единственный способ сделать местную власть ответственной. Необходимо также четко определить права представительного и исполнительного органа регионального уровня. К сожалению, фискальная сверхцентрализация (диспропорция между распределением налоговых поступлений в центральный и местный бюджет) является неизменным спутником не только слаборазвитых стран. Даже в такой сверхдецентрализованной стране, как США местные власти очень зависят от финансирования из госбюджета, а губернатора, который откажется выполнять федеральные законы, выведут «под белы рученьки» местные полицейские еще до приезда агентов ФБР. 

2005 г.

[1] Весьма красноречивым в этом контексте является результат одного из голосований по проекту закона «Об акционерных обществах», когда он получил целых 4 голоса «за» и ни одного «против» при 446 неголосовавших.

[2] Например, г. Януковичу в годы премьерства удавалось одним «усилием воли» останавливать цены и ударом кулака создавать товарное изобилие.

[3] К сожалению, система учета прав на акции изначально строилась не по принципу определения целей, которые перед ней ставились, и поиска оптимальных инструментов их достижения, а методом копирования элементов функционирующих в других странах систем  (без их согласования и проверки жизнеспособности) с последующей «подгонкой» под непомерные амбиции и аппетиты чиновников, а не потребности рынка. 

[4] Можно хотя бы вспомнить скандал, связанный с контрабандой оружия.

[5]  Концепция предполагает возложение на участников компании ответственности за незаконные  действия, совершавшиеся от имени компании. В таких случаях презюмируется, что юридическая личность компании как бы не существует (не учитывается судом). 

[6] Одного такого пересмотра или расторжения, не подкрепленного комплексом иных мер, на наш взгляд, все же будет недостаточно для решения проблемы. 

[7] Директора, срывающие собрания акционеров по несколько лет, не такая уж большая редкость в Украине.