MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

«Умирай, бедняга, если заболел»

01.08.2012    джерело: svsever.lg.ua
Ирина Чернобай
В заголовке – строчка из дореволюционного стишка. Все мы не вечны. Но, согласитесь, хорошо бы умереть мирно, в окружении близких, в своей постели. А если уж «долгая и продолжительная», то врагу не пожелаешь, если врач вместо облегчения страданий, предусмотренного законом, даст понять: умирай, бедняга, как знаешь…

Право на достойный конец

Как возникла тема? Было обращение в Центр правовой информации и консультаций, работу которого поддерживает в Северодонецке Луганское областное отделение Комитета избирателей Украины (ЛОО КИУ), коллег-правозащитников из Харькова. Они просили помочь северодончанину, отцу которого прекратили подавать на дому помощь в обезболивании (рак 4-й стадии), настаивая на госпитализации. Была проведена работа – запросы, переговоры, переписка, поиск информации, в том числе – для сравнения достигнутого в мире и стране опыта, публикации в прессе… Так собрался материал, потребовавший анализа, а уже на его основе должны «прорисоваться» какие-то реальные действия – наши, возможно, ваши, читатель. Неизбежно эта публикация будет содержать много специальных терминов и понятий, так хоть для начала воспользуемся всем понятными словами: в статье мы сравним, как приходится умирать больным раком в Северодонецке, в Украине, и как это происходит в Европе.

Насколько актуальна эта тема? В Северодонецке, по данным Управления охраны здоровья на учете стоят более 2500 человек с третьей клинической группой рака и около 50 человек с четвертой группой. Данные «плюс-минус», так как ситуация меняется каждый день. Они испытывают муки, иногда превышающие возможности человека терпеть. Если учесть еще страдания и качество жизни родственников такого больного, вопрос об актуальности станет риторическим.

Для Украины Европа не только географическое понятие, но и во многом качественное – так скажем. Еврозабор – хороший забор (хотя в Европе таких заборов нет); евроремонт – качественный ремонт, современный, дизайнерский; евростандарт – норма гораздо более высокая, чем украинская. И так далее – отдых в Европе, обучение в Европе, лечение в Европе… Что касается паллиативной помощи, и в мире, и в Украине законодатель и исполнительные власти реагируют на эту проблему в одном русле – как можно более гуманизировать отношение к неизлечимо больному, повысить качество остатка его жизни. И у них, и у нас создаются, например, хосписы – специальные отделения с особым штатом, специализированным уходом, оборудованием, приспособлениями в виде, например, противопролежневых матрацев и т. д. Для тех, кто не может или не хочет умирать в хосписе, организовывают стационары (или хосписы) на дому – два или три раза в день к такому больному приезжает медсестра и выполняет инъекции обезболивающих препаратов… При Совете по правам человека ООН действует офис Специального докладчика по вопросу о праве каждого человека на высший достижимый уровень физического и психического здоровья. Его задача – мониторить нарушение этого права, в том числе и в Украине, на что есть согласие нашего правительства, и реагировать на него.

Украина – не Европа

Подходы похожи. Разница – в практике. На практике различие в качестве оказываемой паллиативной помощи такое же, каково оно между нашими домами для престарелых и «ихними». Там это уход, который повышает качество жизни пациента, а именно: пациенту снимают боль, за ним присматривает квалифицированный медицинский персонал, социальные работники, психологи, волонтеры, духовные особы или просто братья и сестры из религиозных организаций – на дому и в стационарах. Всемирная организация здравоохранения считает, что не менее 80% пациентов с инкурабельными (неизлечимыми) формами онкозаболеваний нуждаются в такой помощи.

В Украине регламентировать и организовать паллиативную помощь призвано Министерство здравоохранения, в Северодонецке – Управление здравоохранения городского совета, в частности структура, которую горожане называют онкополиклиникой. Нормативным основанием для организации паллиативной помощи являются законы Украины и подзаконные акты, в частности, приказы МОЗ. Приказ № 11 от 27.05.2010 года предписывает, что больные, которым создан стационар на дому, должны обеспечиваться наркотическими, психотропными веществами и прекурсорами (это как бы ПРЕД-наркотик) бесплатно. С марта этого года проходит обсуждение проект нового приказа МОЗ «Об организации паллиативной помощи». Наконец, в нашей области утверждена Региональная программа развития системы здравоохранения на 2011–2014 годы, предусматривающая создание в городах вплоть до райцентров кабинетов противоболевой терапии…

На деле медики, не раз попадавшие «под раздачу» в ходе национальной борьбы с наркоманией и коррупцией, более руководствуются «Порядком оборота наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров в учреждениях здравоохранения Украины» и Приказом МОЗ № 33 от 23.02.2000 «О штатных нормативах и типовых штатах учреждений здравоохранения». Такой вывод мы делаем на основании ответа начальника Управления здравоохранения горсовета В. Водяника на запрос депутата горсовета Сергея Гуленко по упомянутому выше случаю. Заметьте: в марте этого года.

Потому что нельзя…

Вот запрос. «З засобів масової інформації мені стало відомо про факт відмови у наданні належної палліативної медичної допомоги (знеболювання) онкологічному хворому четвертої стадії. А саме про відмову лікаря-онколога призначити йому знеболювальні ліки (морфін), пов’язаною з вимогою госпіталізувати хворого… Звичайною практикою в Україні для надання палліативної допомоги поза межами лікувальної установи є створення стаціонару на дому, з закріпленням за таким хворим патронажних медичних працівників… Ліки у цьому випадку надаються лікувальною установою безкоштовно.

Вважаю це питання важливим для міста, оскільки щорічно в Сєвєродонецьку вмирають від онкозахворювань кількасот людей, і страждання багатьох з них при відсутності палліативної допомоги перевищують міру людського терпіння.

У зв’язку з зазначеними фактами прошу начальника управління охорони здоров’я Сєвєродонецької міської ради на наступній сесії надати інформацію про надання онкологічним хворим палліативної допомоги в умовах перебування поза межами лікувальної установи».

А вот ответ. В. Водяник пишет, что срок дейстивия наркотика короткий, поэтому укол надо делать минимум три раза в сутки. Поликлиника же работает с 7:30 до 17:00, и по приказу № 33 штата для организации кабинета обезболивания не предусмотрено. Поэтому предлагается госпитализация в хоспис, там кроме обезболивания – уход, обработка трофических язв, дезинтоксикация (капельницы). «Преследуется и другая цель, – пишет Роман Валерьевич, – соблюдение морально-этических норм. Родственникам, а особенно детям, тяжело смотреть на умирающих дома. Указана еще одна причина – наркоманы встречают в подъездах участковых медсестер, что может привести к негативным последствиям.

Эту информацию Р. Водяник представил на сессию горсовета, где она была зачитана, формально принята во внимание, но оставлена без последствий и каких-либо действий, решений и т. п. Еще раз такой же формальный подход продемонстрировал заместитель городского головы С. Терешин, отвечая на письмо председателя правления ЛОО КИУ А. Светикова. Письмо содержало не только изложение проблемы, но и предложения по ее решению (о них – ниже). На предложения зам «забил», и на фирменном бланке горсовета скопировал выше цитированную информацию Р. Водяника. Не потрудился хоть одну свою мысль родить, отношение сформулировать. Даже морально-этические нормы позаимствовал, хотя это вопрос мировоззренческий, личный, где-то интимный даже. Кроме того, каких норм придерживаться в семье – дело самой семьи. Не гоже государственному чиновнику указывать гражданину, что морально, а что нет.

Есть в Библии выражение – «громоздят грех на грех». То есть, чем дальше, тем хуже. Это духовный закон. Хуже всего в этой череде циничных формальностей выглядит ответ того же Р. Водяника харьковским правозащитникам (язык оригинала).

«На Ваш запит надаю наступну інформацію:

…3. На сьогоднішній день всі хворі, які потребують лікування наркотичними анальгетиками, забезпечені у повному обсязі.

4. …Згідно наказу МОЗ № 33 від 23.02.2000р. „Про штатні нормативи та типові штати закладів охорони здоров’я“ у поліклініках патронажні служби для проведения стаціонарів вдома для обслуговування онкологічних хворих не передбачені. Всі призначення дільничного лікаря виконуються дільничною медичною сестрою.

5. Створення виїздних служб для обслуговування онкологічних хворих вдома, згідно наказу МОЗ № 33 від 23.02.2000р. „Про штатні нормативи та типові штати закладів охорони здоров’я“ не передбачено».

Коротко и ясно сообщено, «почему нельзя». И ни слова о том, что сделано, «чтобы было можно». Да это еще что! Из Донецка, например, сообщают, что решением местных властей вообще запрещено предоставление заместительной терапии в городских коммунальных учреждениях!

Все! Мы им надоели.

«Разом нас багато…»

А между тем, проблему обсуждают и «находятся в теме» не одна-две общественные организации и несколько родственников больных. Областной Благотворительный фонд им. Ененко, например, свидетельствует, что почти 45% жалоб на его «горячую линию» 0992265200 – это обращения инкурабельных больных, нуждающихся в облегчении страданий, а 16, 5% – по поводу грубого и презрительного отношения медработников (это к вопросу о морально-этических нормах).

Вот и ОО «Институт правовых исследований и стратегий» послала свой запрос Главному Управлению здравоохранения Луганской облгосадминистрации о ситуации с паллиативной помощью в области. И получила ответ, правда опять в духе «потому что нельзя». Общественники, комментируя этот ответ, пишут коллегам, что их «очень впечатлила» развитость паллиативной помощи в области (не знаю, почему я чувствую в этих словах иронию?): 192 койко-мест в хосписах и 1407 инкурабеных больных, которым оказана помощь в 2011 году. «Но кабинеты противоболевой терапии в области не внедрены вопреки Региональной программме развития системы здравоохранения на 2011–2014 годы. Причина указывается как будто уважительная: штаты кабинетов противоболевой терапии не предусмотрены Приказом МОЗ № 33 «О штатных нормативах и типовых штатахучреждениях здравоохранения». Но для чего тогда было прописывать в Региональной программе то, что не имеет права на существование с точки зрения чиновников вообще?» – делятся не такими радостными впечатлениями общественники.

Другие ОО запросили в МВД, сколько уголовных дел возбуждено по нападению на медсестер с целью отобрать наркотики. Ответ – 0.00. Но Р. Водяник пишет, что «наркоманы начали встречать участковых медсестер в подъездах домов». Заявляли медсестры в ГОВД об этом, какие меры приняты, пресечена ли деятельность этих наркоманов? Или написанное начупрздравом – миф? Нельзя не заметить и того, что столь тщательно выполняя приказ № 33, медики не выполняют приказ № 11 –о паллиативной помощи на дому. Два документа противоречат друг другу? Тогда что сделано медицинским топ-менеджером Северодонецка, чтобы это противоречие устранить? К кому обращался, что получилось? Люди-то умирают в муках уже сейчас.

И, наконец, здесь уместно будет привести мнения неорганизованых граждан – не членов ОО, а самих по себе. Они тоже общественность.

«Открытие хосписа – это хорошо. Только далеко не все семьи отдают туда своих родных. Все-таки соседство с умирающими для больного довольно тягостно. И если есть возможность обеспечить уход дома… В других городах на такой случай есть патронажная служба. То есть, приезжает медсестра и колет паллиативному больному морфин. Два раза в день. А в Северодонецке эту службу после создания онкоотделения, похоже, „оптимизировали“. Сами же родственники такой укол сделать не могут, поскольку отпуск морфина через аптеки запрещен. Только через стационарные медучреждения. В результате находящиеся дома северодонецкие онкобольные на последней стадии испытывают нечеловеческие муки. А это несколько сотен людей в год. По заднице надо давать за это и медикам, и властям».

«У моих родственников из Донецка возникла та же проблема. Морфины только в хосписе. Возили больного на уколы 2 раза в день туда. Так что это проблема не городского, а государственного масштаба. На городском уровне решить не просто».

«Только не надо на врача все спихивать, как у нас заведено. Было время – выписывали и трамадол, и морфин на дому кололи, только было это десятилетие назад. Пока чинуши не начали бороться с наркоманией. Что думаете , врачу трудно или жалко выписать рецепт на обезболивающий препарат?! Да нет проблем … Только приказы „сверху“ летят о том, что нужно бороться с наркоманами, и вдруг кто-то из врачей пойдет по неверному пути. Естественно, что нариков меньше не стало. Они как раз находят себе источник удовольствия. А страдают от этого простые люди. Решение только одно – чиновника, издающего такие приказы прилюдно выпороть, дабы другим не повадно было показушные приказы издавать».

«Кто просчитывал, во сколько обойдется бюджету подобное? В наше время, когда чтобы прижечь прыщик, нужно тянуть свою зеленку в больницу, выдержит ли бюджет такую нагрузку и не станет ли еще хуже в других отделениях? И кто поручится, что не будет уходить часть наркотиков налево? Приехала медсестра на укол, уколола обезболивающее вместо наркотика и уехала. Ампулу-то она не может оставить у больного. Кто продумывал ответ на этот вопрос???? Не наладят очень строгий контроль, и пойдет наркомания еще больше процветать, а отдельные личности резко повысят своё материальное положение. Я вот не верю ни в один строгий контроль, когда стоит толпа желающих купить наркотик. Моя знакомая медсестра рассказывала, что она ходила вечерами под охраной мужа. Говорила, что были случаи нападения наркоманов на медсестер. Значит, нужна будет охрана, транспорт. А это дополнительные затраты».

«Нагнетаем? Поинтересуйтесь, как эта проблема у нас в городе в конце прошлого века решалась. Авто „Таврия“ + медсестра развезли по адресам ампулы в обмен на пустые, которые вчера привозили. Укол могла делать как медсестра, так и родственники. Если страшно, пусть в „Таврии“ в качестве водилы будет СМ (сержант милициии), хоть какая польза от них будет (или катайте его на заднем сидении). Прямо проблему устроили. Вон при ЖЭКах „ДЕУ-Нубира“ с водилой, который третий год целыми днями дрыхнет, – и всё нормально, а то „Таврюху“ заправить…».

Все эти уже не одинокие голоса за восстановление права неизлечимого больного на достойное умирание там, где он хочет, максимально придерживаясь обычного образа жизни, слышны в кабинетах на Ленина,  32 и Егорова,  2б? Такая практика распространена во всем мире, и ни одна ответственная перед избирателями власть не использует такой выбор больного и его семьи как основание отказать в помощи.

Нельзя, но очень хочется

По этому принципу делается много плохого…

И немало хорошего. Один из стимулов делать хорошее даже когда нельзя, – знакомство с опытом других стран. Представители общественных организаций, над которыми не довлеет вертикаль подчиненности, карьерного роста где-то в чиновничьей структуре, более мотивированы переносить это хорошее в наши украинские реалии. Это можно делать (и делают) в рамках грантовых проектов, финансируемых международными организациями. И чиновник благосклонно взирает на то, как общественные организации за западные деньги меняют окна в украинских школах, организовывают приюты для обездоленных детей и взрослых, оборудуют компьютерные классы и прочее. Оно и хорошо, и бесплатно, и избирателю нравится, и за границу можно съездить. Но когда от чиновника требуется решить что-то плохо решаемое, он теряет благодушие. Иногда спрашивает: что вы предлагаете? В своем письме в горсовет (опять напомню – в марте) А. Светиков внес несколько конструктивных и конкретных предложений. «Необходимо безотлагательно осуществить несколько организационных мероприятий:

– поручить Управлению здравоохранения подготовить предложения о создании бригады паллиативной помощи „хоспис дома“ согласно проекту приказа МОЗ „Об организации паллиативной помощи“;

– обсудить возможные пути решения проблемы на заседании Общественного совета;

– обратиться от имени городского совета и от имени Общественного совета к главе облгосадминистрации с ходатайством о создания бригады паллиативной помощи „хоспис дома“;

– осуществить поиск внебюджетных (грантовых) средств для финансирования затрат согласно табелю материально-технического оснащения выездной бригады паллиативной помощи „хоспис дома“».

Это не утопия, опыт предоставления такого вида медпомощи за бюджетные средства есть в Киеве, за средства благотворительных организаций – в Чорткове Тернопольской области, во Львове спонсоры внесли 100 тысяч гривен на организацию «хосписов на дому» и система работает. Сейчас предвыборная кампания, чуть ли не каждый кандидат в кандидаты имеет благотворительный фонд. Подарить городу автомобиль для любого из них – не трудно. А уж если фонд постоянно действующий – за честь сочтет оплачивать труд медсестры или водителя, скажем.

Что касается заявки на соответствующий грантовый проект, реально и это. Проект закончится, закончится и финансирование, но авто, оборудование останется.

Еще вариант: изучить опыт Харькова, где несмотря ни на какие приказы паллиативная помощь оказывается и в хосписах, и на дому. Кстати же, там выпускается эффективный опиоидный анальгетик бупренорфин, который заменяет инъекционный морфин. И, конечно же, производитель заинтересован в рынках сбыта.

Еще вариант – церковь. Вернее, церкви. Если бизнес и власть нужно агитировать быть социально ответственными, то церкви таковы по определению. В религиозных общинах есть и медработники, и водители, и миротворцы, и лекари душ. А в некоторых деноминациях – и немалые деньги.

Истина о том, что кто хочет – найдет путь, не требует доказательств. Чиновнику нужно только удивить нас всех и оторвать кое-что от кресла. Не хотелось бы «каркать», но если что, то для себя и своих близких они…

В заголовке – строчка из дореволюционного стишка. Все мы не вечны. Но, согласитесь, хорошо бы умереть мирно, в окружении близких, в своей постели. А если уж «долгая и продолжительная», то врагу не пожелаешь, если врач вместо облегчения страданий, предусмотренного законом, даст понять: умирай, бедняга, как знаешь…

30.07.2012
Сегодня в Северодонецке
(
on-line приложение к газете «Третий сектор»)

 Поділитися