Историческое решение Европейского суда по правам человека
Венгерский союз гражданских свобод (ВСГС) выиграл дело против Венгрии в связи со свободой информации. Впервые право на доступ к государственной информации, предусмотренное статьей 10 Европейской конвенции по правам человека, было признано официально, что нашло свое отражение в сегодняшнем постановлении Европейского суда по правам человека. Страсбургcкий суд признал, что засекречивание информации, необходимой для участия в общественной дискуссии по вопросам государственной важности, могло нарушить свободу выражения мнений.
Это решение ЕСПЧ стало заключительным аккордом в битве, которую ВСГС ведет против венгерского Конституционного суда в течение почти 5 лет. В 2004 году Конституционный суд отклонил запрос ВСГС о предоставлении доступа к жалобе, поданной депутатом, который требовал, чтобы некоторые преступления, связанные с наркотиками, были исключены из Уголовного кодекса. Поскольку ВСГС активно работает в области политики, связанной с наркотиками, в частности, в сфере снижения вреда, НПО хотела составить мнение о деталях жалобы до принятия решения по ней. Конституционный суд отказал ВСГС в просьбе, пояснив, что жалоба находится на рассмотрении суда и не может быть предоставлена посторонним лицам без согласия ее автора. Конституционный суд так и не обратился к депутату. В ответ на это ВСГС подал иск в Верховный суд Венгрии, который отклонил иск, так как было признано, что жалоба содержит «личные данные».
В соответствии со статьей 10 Европейской конвенции о правах человека, свобода выражения мнений включает право получать и распространять информацию без вмешательства со стороны государственной власти. В соответствии с решением Суда, получение и распространение информации является необходимым условием обеспечения свободы выражения мнений, поскольку никто не может сформировать обоснованное мнение, не зная соответствующих фактов. Суд признал данный случай «вмешательством – в силу цензорских полномочий информационной монополии – в деятельность «общественного контролера». По мнению Суда, подача жалобы для абстрактного рассмотрения законодательства, особенно со стороны депутатов парламента, несомненно, является вопросом, представляющим общественный интерес, и что «если государственные деятели смогут осуществлять цензуру прессы и контролировать общественные дискуссии под предлогом своих личных прав… это будет иметь роковые последствия для свободы выражения мнений в области политики». Монополия Конституционного суда на информацию представляет собой одну из форм цензуры, и может привести к тому, что средства массовой информации и общественные контролеры будут не в состоянии выполнять свою жизненно важную роль, связанную с предоставлением точной и достоверной информации в общественных дискуссиях по вопросам, представляющим законный общественный интерес.
Расположенная в Мадриде организация Access Info Europe приветствовала решение Суда. «Это решение устанавливает, что государственные органы, включая парламент и суды, должны обнародовать информацию, имеющуюся в их распоряжении, в частности, когда эта информация необходима для проведения общественных дискуссий по вопросам государственной важности. Невыполнение этого является нарушением одного из основных прав человека – права спрашивать и права знать», – сказала Елена Дербишир, исполнительный директор Access Info Europe.
«Это решение подтверждает право, уже закрепленное в Европе по меньшей мере в 24 национальных конституциях и 40 национальных законах, а также в практике национальных судов», добавила Дербишир. «Это – жизненно важное право людей, нуждающихся в государственной информации, чтобы защищать другие права человека, бороться с коррупцией и участвовать в процессе принятия решений».
14 апреля 2009 г.
Европейский суд по правам человека
ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
«TÁRSASÁG A SZABADSÁGJOGOKÉRT» ПРОТИВ ВЕНГРИИ
(Заявление № 37374/05)
РЕШЕНИЕ
СТРАСБУРГ
14 апреля 2009 г.
Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в Статье 44 § 2 Конвенции. Может подвергаться редакторской правке.
По делу ««Társaság A Szabadságjogokért» против Венгрии»,
Европейский Суд по правам человека (Вторая секция), заседая в составе:
Франсуаза Тулкенс, Председатель,
Иренеу Кабрал Баретто,
Владимиро Загребельский,
Дануте Йочене,
Драголюб Попович,
Андраш Шайо,
Нона Цоцория, судьи,
и Салли Долле, Секретарь Секции,
Рассмотрев дело в закрытом заседании 13 ноября 2008 года и 24 марта 2009 года,
Провозглашает следующее решение, принятое в последний день:
ПРОЦЕДУРА
1. Данное дело основано на заявлении (№ 37374/05) против Республики Венгрия, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») организацией, зарегистрированной в Венгрии – Венгерским Союзом гражданских свобод (Társaság a Szabadságjogokért) (далее – «заявитель») 11 октября 2005 года.
2. Заявитель был представлен г-ном Л. Балтаем, юристом, практикующим в Дьяле. Венгерское правительство (далее – «Правительство»), было представлено своим уполномоченным г-ном Л. Хельтцлем, Министерство юстиции и правопорядка.
3. Заявитель утверждает, что решения венгерских судов об отказе в доступе к информации о парламентское жалобе, находящейся на рассмотрении Конституционного суда, представляют собой нарушение его права на доступ к информации, представляющей общественный интерес.
4. В своем решении от 13 ноября 2008 г. Суд объявил жалобу приемлемой.
5. Заявитель и Правительство представили аргументы по существу дела (Правило 59 § 1).
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
6. Заявитель – организация, основанная в 1994 году, со штаб-квартирой в Будапеште.
7. В марте 2004 года некий член парламента (далее – «депутат») и другие лица подали жалобу для рассмотрения Конституционным судом. Жалоба содержала запрос о конституционном рассмотрении некоторых последних поправок к Уголовному кодексу, касающихся преступлений, связанных с наркотиками.
8. В июле 2004 года депутат дал интервью для прессы относительно этой жалобы.
9. 14 сентября 2004 года заявитель – неправительственная организация, чья заявленная цель состоит в том, чтобы содействовать основным правам, а также укреплению гражданского общества и верховенства права в Венгрии, и которая работает в области наркотиков – попросил Конституционный суд предоставить ему доступ к жалобе, находящейся на рассмотрении Конституционного суда в соответствии со статьей 19 Закона о защите персональных данных, и общественном характере данных, представляющих общественный интерес № 63 от 1992 года (далее – «Закон о данных 1992 года»).
10. 12 октября 2004 года Конституционный суд отклонил эту просьбу без консультации с депутатом, пояснив, что жалоба, находящаяся на рассмотрении, не может быть доступна посторонним без согласия ее автора.
11. 10 ноября 2004 года заявитель подал иск против Конституционного суда. Он просил Будапештский областной суд обязать ответчика предоставить ему доступ к жалобе, в соответствии со статьей 21 (7) Закона о данных 1992 года.
12. 13 декабря 2004 года Конституционный суд принял решение о конституционности оспариваемых поправок к Уголовному кодексу. Решение содержало краткую информацию о жалобе, и было оглашено публично.
13. Несмотря на то, что рассмотрение в Конституционном суде уже было прекращено, 24 января 2005 года окружной суд отклонил иск заявителя. Он постановил по существу, что жалоба не может рассматриваться как «данные», и что отсутствие доступа к ней не может оспариваться в рамках Закона о данных 1992 года.
14. Заявитель обжаловал это решение регионального суда. Кроме того, он попросил, чтобы ему был предоставлен доступ к жалобе после удаления из нее всей персональной информации.
15. 5 мая 2005 года Апелляционный суд оставил в силе решение суда первой инстанции. Он посчитал, что в жалобе содержатся некоторые «данные», но эти данные – «личные», и к ним не может быть предоставлен доступ без разрешения автора. Такая защита личных данных не может перевешиваться иными законными интересами, включая доступ к общественной информации.
16. Вторичная жалоба заявителя была отклонена без конкретной аргументации.
II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
1. Конституция Республики Венгрия
Статья 59
«(1) ... каждый имеет право на доброе имя, неприкосновенность жилища, а также право на защиту личной тайны и персональных данных».
Статья 61
«(1) ... каждый имеет право на свободное выражение мнений, а также на доступ к сведениям, представляющим общественный интерес, и, соответственно, право распространять их».
2. Закон о Конституционном Суде № 32 1989 года
Статья 1
«В компетенцию Конституционного Суда входит:
(b) рассмотрение задним числом конституционности законодательных актов…»
Статья 21
«(2) Процедура в соответствии с разделом 1 (b) может быть инициирована любым лицом».
3. Закон о данных 1992 года
Статья 2 (действовавшая в соответствующее время)
«(4) Общественная информация: данные, кроме личных данных, которые относятся к деятельности, или которыми располагает орган или лицо, занимающееся государственной или муниципальной деятельностью, либо выполняющее другие государственные функции, предусмотренные законом».
Статья 3
«(1) (a) Персональные данные могут раскрываться в случае согласия заинтересованного лица…»
Статья 4
«За исключением случаев, предусмотренных законом, право на защиту персональных данных и личных прав заинтересованного лица не должно нарушаться... интересами, связанными с управлением данными, в том числе в связи с общественным характером (статья 19) данных, представляющих общественный интерес».
Статья 19
«(1) Органы или лица, выполняющие государственные... функции, должны, в рамках своей компетенции... поощрять и обеспечивать право общественности получать информацию точно и оперативно.
(2) Органы, упомянутые в подпункте 1 данной статьи, должны регулярно публиковать или иным образом делать доступными наиболее важные данные..., касающиеся их деятельности...
(3) Органы, упомянутые в подпункте 1 данной статьи, должны обеспечивать, чтобы каждый мог получить доступ к данным, представляющим общественный интерес, которыми они могут располагать, за исключением случаев, когда эти данные законно объявлены государственной или служебной тайной компетентным органом... или если закон ограничивает право на доступ общественности к данным, представляющим общественный интерес, с указанием типов данных, в связи с:
(а) интересами национальной обороны;
(b) интересами национальной безопасности;
(с) интересами предотвращения или пресечения преступлений;
(d) интересами национальной финансовой и валютной политики;
(е) внешними отношениями или отношениями с международными организациями;
(f) текущей судебной процедурой…»
Статья 21
“(1) Если запрос заявителя о предоставлении данных, представляющих общественный интерес, отклонен, то он или она должен иметь доступ к суду.
(2) бремя доказывания законности и обоснованности отказа должна лежать на органе, располагающем данными.
(3) иск против органа, который отказался предоставить запрашиваемую информацию, должен быть подан в течение 30 дней с момента получения отказа...
(6) Суд должен уделять приоритетное внимание этим делам.
7) Если суд признает требования заявителя, он должен принять решение, предписывающее органу, располагающему данными, предоставить требуемую информацию, представляющую общественный интерес».
ПРАВО
I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 10 КОНВЕНЦИИ
17. Заявитель утверждает, что данное решение венгерского суда нарушает его право на получение информации, представляющей общественный интерес. По его мнению, это является нарушением статьи 10 Конвенции, соответствующая часть которой гласит:
«1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны государственной власти и независимо от государственных границ. ...
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, ...»
A. Аргументы Правительства
18. Правительство не отрицает, что имело место вмешательство в права заявителя, предусмотренные статьей 10 Конвенции. Вместе с тем Правительство подчеркивает, что пункт 2 этого положения позволяет государствам-членам ограничивать это право при определенных обстоятельствах. Согласно прецедентам Суда, государства могут, в определенных пределах, принимать решение о необходимости того или иного ограничения прав, закрепленных в статье 10.
19. Они заявили, что Конституция признает права на свободу выражения и на доступ к информации, представляющей общественный интерес, и обеспечивает осуществление этих прав в рамках отдельных законов. Вмешательство в эти права возможно в установленном законом порядке. Закон о данных 1992 года регулирует осуществление основных прав, закрепленных в статьях 59 (1) и 61 (1) Конституции. Его определение общественной информации, действительное до внесения поправок 1 июня 2005 года, исключало личные данные, обеспечивая доступ к другим типам данных. В данном случае, судом второй инстанции было установлено, что данные, к которым пытались получить доступ, были личными, потому что они содержали личные данные о депутате и его мнения, которые позволили бы сделать выводы о его личности. Сам факт того, что депутат решил подать конституционную жалобу, не может рассматриваться как согласие на раскрытие информации, поскольку Конституционный суд заседал в закрытом режиме, и его решение, хотя и провозглашенное публично, не содержало личной информации. Таким образом, податели конституционной жалобы не принимали во внимание возможность того, что их личная информация будет раскрыта.
20. Правительство одобрило выводы судов о том, что доступ к данным общественного характера регулируется правилами, определяющими их общественный характер, в то время как доступ к личным данным осуществляется на основании решения заинтересованных лиц. Таким образом, доступ к данным общественного характера может быть ограничен на основании того, что в них содержится информация, сохранение которой имеет большое значение для защиты личных данных. Если закон сделает конституционные жалобы, а также личные данные, содержащиеся в них, общедоступными из-за классификации таких жалоб как общественной информации, это будет сдерживать граждан от возбуждения такого производства. Поэтому, по мнению Правительства, национальные суды в данном случае действовали на законных основаниях и в соответствии с Конвенцией, отказав в доступе к конституционной жалобе депутата.
21. В соответствии с Законом о данных 1992 года, право на доступ к данным, представляющим общественный интерес, ограничивается правом на защиту персональных данных. Правительство утверждает, что это ограничение отвечает требованиям Конвенции, предусмотрено законом, было применено в целях защиты прав других лиц и необходимо в демократическом обществе.
B. Аргументы истца
22. Заявитель утверждает, что получение и распространение информации являются необходимым условием обеспечения свободы выражения, поскольку человек не может составить обоснованное мнение, не располагая необходимыми и точными фактами. Поскольку заявитель активно занимается венгерской политикой в области наркотиков, отказ в доступе к данной жалобе помешал ему выполнить свою миссию и включиться в общественную дискуссию по этому вопросу. Он утверждает, что в этом деле его роль сходна с ролью прессы, поскольку его работа позволяет общественности выявлять факты и формировать свое мнение по поводу идей и взглядов политических лидеров относительно политики в области наркотиков. Конституционный суд пресек попытку заявителя начать общественные дебаты еще на начальном этапе.
23. Заявитель далее утверждает, что государства несут позитивные обязательства в соответствии со статьей 10 Конвенции. Поскольку в данном случае венгерским властям не нужно было собирать рассматриваемую информацию, потому что она была готова и доступна, им нужно было только не запрещать доступ к ней. Раскрытие общественной информации по запросу фактически является частью понятия «получения информации» в смысле статьи 10 § 1. Это положение защищает не только тех, кто хотел бы информировать других, но и тех, кто стремится получить такую информацию. Иное решение означало бы, что свобода слова – не более чем отсутствие цензуры, что было бы несовместимо с вышеупомянутыми позитивными обязательствами.
24. Заявитель также утверждает, что частная сфера политического деятеля более узка, чем у другого гражданина, поскольку он может являться субъектом критики. Таким образом, доступ к его личным данным может быть необходимым, если эти данные касаются его общественных функций, как в данном случае. Если признать доводы Правительства, то все данные будут считаться личными и исключаться из общественного контроля, что сделает бессмысленным понятие общественной информации. В любом случае, никакие сведения о частной жизни депутата не были бы преданы гласности в связи с его жалобой.
25. Кроме того, заявитель оспаривает наличие законной цели. Конституционный суд не спросил депутата, позволяет ли он раскрыть его личные данные, содержащиеся в его конституционной жалобе. Поэтому нельзя сказать, что ограничение служило защите его прав. Реальной целью Конституционного суда было препятствование общественной дискуссии по этому вопросу. Подобная секретность вызывает тревогу у заявителя, поскольку она не позволяет общественности оценивать практику Конституционного суда. Однако даже если предположить наличие законной цели, ограничение не было необходимым в демократическом обществе. Широкий доступ к общественной информации соответствует последним достижениям в области защиты прав человека, а также Резолюции № 1087 (1996) Парламентской Ассамблеи Совета Европы.
C. Оценка Суда
1. Имело ли место вмешательство
26. Суд несомненно признает, что общественность имеет право на получение информации, представляющей общественный интерес. Существует прецедентное право Суда в отношении свободы печати, которое позволяет распространять информацию и идеи (см. «Observer» и «Guardian» против Соединенного Королевства, 26 ноября 1991, § 59, Серия А, № 216, и Торнгейр Торнгейрсон против Исландии, 25 июня 1992, § 63, Серия А, № 239). В связи с этим требуется наиболее пристальное внимание Суда, когда меры, принимаемые национальными органами, могут воспрепятствовать участию прессы, одного из «общественных контролеров», в общественных дискуссиях по вопросам, представляющим законный общественный интерес (см. Бладет Тромсо и Стенсаас против Норвегии [GC], № 21980/93, § 64, ECHR 1999-III, и Джерсильд против Дании, 23 сентября 1994, § 35, Серия А, № 298), включая меры, которые могут сделать доступ к информации более сложным.
27. С учетом интересов, защищаемых статьей 10, закон не допускает использования произвольных ограничений, которые могут принять форму косвенной цензуры, если власти будут создавать препятствия для сбора информации. Сбор информации является, в частности, важной составной частью журналистики, и неотъемлемым, защищаемым элементом свободы прессы (см. Дамманн против Швейцарии (№ 77551/01, § 52, 25 апреля 2006 года). Функции прессы включают в себя создание форумов для публичных обсуждений. Тем не менее, эта функция реализуется не только средствами массовой информации и профессиональными журналистами. В данном случае, подготовка к общественной дискуссии проводилась неправительственной организацией. Цель деятельности заявителя, таким образом, можно охарактеризовать как один из важнейших элементов общественной дискуссии. Суд неоднократно признавал важный вклад гражданского общества в обсуждение государственных дел (см., например, Стил и Моррис против Соединенного Королевства (№ 68416/01, § 89, ECHR 2005-II). Заявитель – организация, которая работает в сфере прав человека, включая защиту права на свободу информации. Эта организация, так же как и пресса, может рассматриваться как «общественный контролер» (см. Риоло против Италии, № 42211/07, § 63, 17 июля 2008 года; «Vides aizsardzības Klubs» против Латвии, № 57829/00, § 42, 27 мая 2004 года). Учитывая эти обстоятельства, Суд убедился в том, что деятельность заявителя подлежит такой же защите со стороны Конвенции, как и деятельность прессы.
28. Темой данного обсуждения был вопрос о конституционности уголовного законодательства в отношении преступлений, связанных с наркотиками. По мнению Суда, подача заявления об апостериорном абстрактном рассмотрении этого законодательства, особенно со стороны депутата, несомненно, является вопросом, представляющим общественный интерес. Таким образом, Суд приходит к выводу, что заявитель участвовал в законном сборе информации по вопросам общественной важности. Он отмечает, что власти вмешались на начальном этапе этого процесса путем создания административных препятствий. Таким образом, монополия Конституционного суда на информацию представляет собой одну из форм цензуры. Кроме того, учитывая, что намерение заявителя состояло в том, чтобы распространить среди общественности информацию, содержащуюся в рассматриваемой конституционной жалобе, и тем самым внести свой вклад в общественную дискуссию по вопросам уголовного законодательства в отношении преступлений, связанных с наркотиками, его право на распространение информации было явно ограничено.
29. Следовательно, имело место вмешательство в права заявителя, предусмотренные статьей 10 § 1 Конвенции.
2. Было ли вмешательство оправданным
30. Суд повторяет, что вмешательство в права заявителя, предусмотренные статьей 10, пункт 1, являлось нарушением Конвенции, если оно не соответствовало требованиям пункта 2 статьи 10. Поэтому следует определить было ли оно «предусмотрено законом», преследовало ли одну или несколько законных целей, изложенных в этом пункте, и было ли «необходимым в демократическом обществе» для достижения этих целей.
a. «Предусмотрено законом»
31. Заявитель просил предоставить ему информацию, опираясь на Закон о защите данных, который гарантирует доступ к сведениям, представляющим общественный интерес. По утверждению Правительства, соответствующее законодательство предусматривает достаточные юридические основания для вмешательства в право заявителя на свободу выражения мнений, так как в данном случае личный характер данных имеет большую важность, чем общественный интерес.
32. Суд признал, что вмешательство было «предусмотрено законом», в соответствии со смыслом статьи 10 § 2 Конвенции.
b. Законные цели
33. По мнению заявителя, нельзя сказать, что эти ограничения служили для защиты прав депутата, поскольку Конституционный суд не спросил разрешения последнего на раскрытие личных данных. Правительство утверждает, что вмешательство служило для защиты прав других лиц.
34. Суд признает, что оспариваемое вмешательство преследовало законную цель защиты прав других лиц, в соответствии со смыслом статьи 10 § 2 Конвенции.
c. Необходимость в демократическом обществе
35. Суд напоминает о том, что «статья 10 не... дает отдельным лицам права доступа к материалам, содержащим информацию об их личной позиции, а также не налагает на правительство обязательство раскрывать такую информацию в отдельным лицам» (Линдер против Швеции, 26 марта 1987, § 74 in fine, Серия А, № 116), и о том, что «вывести из Конвенции общее право доступа к административным данным и документам очень сложно» (Луизо против Франции (решение), № 46809/99, ECHR 2003-XII (выдержки)). Тем не менее, Суд недавно использовал более широкое толкование понятия «свобода получать информацию» (см. Sdružení Jihočeské Matky против Республики Чехия (решение), № 19101/03, 10 июля 2006 года), тем самым расширив критерии признания права на доступ к информации.
36. В любом случае, Суд отмечает, что «право на свободу получения информации в основном запрещает правительству ограничивать право лица на получение информации, которую другие хотят или могут быть готовы ему предоставить» (Линдер, упомянутое выше, § 74). Суд считает, что данное дело скорее связано с вмешательством – в силу цензорских полномочий информационной монополии – в деятельность «общественного контролера», а не с нарушением общего права на доступ к официальным документам. В этой связи можно вспомнить замечание Суда о том, что препятствование деятельности прессы со стороны властей требует самого тщательного рассмотрения (см. Чауви и другие против Франции, № 64915/01, § 66, ECHR 2004-VI). Кроме того, обязательства государства в вопросах свободы прессы включают в себя устранение препятствий для осуществления функций прессы, когда, в вопросах, представляющих общественный интерес, такие препятствия возникают только из-за информационной монополии органов власти. Суд отмечает в этой связи, что информация, запрошенная заявителем в данном случае, была готова и доступна (см., наоборот, Герра и другие против Италии, 19 февраля 1998 года § 53 in fine, Доклады о постановлениях и решениях 1998-I) и не требовала сбора данных со стороны государственных органов. Таким образом, Суд считает, что государство обязано было не препятствовать получению информации, необходимой заявителю.
37. Суд отмечает, что в конечном итоге заявитель запросил информацию о конституционной жалобе без личных данных ее автора. Кроме того, Суд считает совершенно неправдоподобным, что какие-либо сведения о частной жизни депутата, относящиеся к защищаемой частной сфере, могли быть обнаружены в его конституционной жалобе. Депутат действительно сообщил прессе, что он подал жалобу, и поэтому его мнение по этому общественно важному вопросу, в принципе, могло быть связано с его личностью. Вместе с тем, Суд считает, что, если государственные деятели смогут осуществлять цензуру прессы и контролировать общественные дискуссии под предлогом своих личных прав, утверждая, что их мнения по государственным вопросам связаны с их личностью и поэтому являются личными данными, которые не могут быть раскрыты без их согласия, это будет иметь роковые последствия для свободы выражения мнений в области политики. По мнению Суда, эти соображения не могут служить оправданием вмешательству, ставшему предметом жалобы в данном случае.
38. Суд считает, что препятствия, создаваемые с целью предотвращения доступа к информации, представляющей общественный интерес, могут отвратить тех, кто работает в средствах массовой информации или в смежных областях, от работы с такими вопросами. В результате, они будут не в состоянии выполнять свою жизненно важную роль в качестве «общественных контролеров», а их способность предоставлять точную и достоверную информацию может измениться в худшую сторону (см., с соответствующими изменениями, Гудвин против Соединенного Королевства, постановление от 27 марта 1996, Доклады 1996-II, стр. 500, § 39).
39. На основании вышеизложенных соображений Суд приходит к заключению, что вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнений в данном случае не может считаться необходимым в демократическом обществе. Следовательно, имело место нарушение статьи 10 Конвенции.
II. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
40. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд решает, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
A. Ущерб
41. Заявитель потребовал выплатить ему 5000 евро (EUR) в качестве компенсации нематериального ущерба на основании того, что, в связи с оспариваемым ограничением, он был лишен возможности участвовать в организации и проведении открытой и хорошо информированной общественной дискуссии по вопросам политики, связанной с наркотиками.
42. Правительство возражает против этой претензии.
43. Суд считает, что признание нарушения служит достаточной справедливой компенсацией любого нематериального ущерба, понесенного заявителем.
B. Расходы и издержки
44. Заявитель также потребовал выплатить ему 5594 евро в качестве компенсации судебных издержек (эта сумма, включающая 20% НДС, соответствует стоимости 44 часов работы его адвоката) и 80 евро в связи с организационными расходами.
46. В соответствии с прецедентным правом Суда, заявитель имеет право на возмещение издержек и расходов только в той степени, в какой доказано, что они фактически были понесены, были обязательными и разумными. В данном случае, на основании имеющихся в его распоряжении документов и упомянутых выше критериев, Суд считает разумным присудить заявителю 3000 евро в качестве компенсации расходов и издержек по всем статьям.
C. Пеня
47. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на предельной кредитной ставке Европейского Центрального Банка, к которым следует добавить три процентных пункта.
ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Постановляет, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции;
2. Постановляет, что признание нарушения служит достаточной справедливой компенсацией любого нематериального ущерба, понесенного заявителем;
3. Постановляет:
(a) государство-ответчик должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев с даты, когда судебное решение станет окончательным в соответствии со Статьей 44 § 2 Конвенции, 3000 (три тысячи) евро плюс любой налог, который должен быть выплачен, в качестве компенсации расходов и издержек, в переводе на венгерские форинты по курсу, действующему на день выплаты;
(b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев до выплаты, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная граничной кредитной ставке Европейского Центрального Банка в этот период, плюс три процентных пункта;
4. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителя относительно компенсации.
Составлено на английском языке и зарегистрировано в письменном виде 14 апреля 2009 года, в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.
Салли Долле Франсуаза Тулкенс
Секретарь Председатель
Перевод с английского - Харьковской правозащитной группы