MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Решение Европейского суда по правам человека Огородник против Украины

14.02.2015   
медиа группа ХПГ
Данное дело основано на заявлении (№ 29644/10) против Украины, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Украины, г-ном Максимом Анатольевичем Огородником .

ПЯТАЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО ОГОРОДНИКА ПРОТИВ УКРАИНЫ

(Заявление № 29644/10)

РЕШЕНИЕ

СТРАСБУРГ

5 февраля 2015

Это решение станет окончательным при условиях, изложенных в Статье 44 § 2 Конвенции. Оно может быть отредактировано.

По делу Огородника против Украины,

Европейский Суд по правам человека (Пятая секция), заседая Палатой в составе:

Mark Villiger, Председатель,
Boštjan M. Zupančič,
Ganna Yudkivska,
Vincent A. De Gaetano,
André Potocki,
Helena Jäderblom,
Aleš Pejchal, судьи,
и Claudia Westerdiek, секретарь секции,

Рассмотрев дело в закрытом заседании 13 января 2015 года,

Провозглашает следующее решение, принятое в этот день:

ПРОЦЕДУРА

1. Данное дело основано на заявлении (№ 29644/10) против Украины, поданном в Суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция») гражданином Украины, г-ном Максимом Анатольевичем Огородником (далее – «заявитель») 5 мая 2010 года.

2. Заявителя, которому была предоставлена оплата правовой помощи, представляли г-жа Я. Заикина и г-н Л. Гулуа, адвокаты, практикующие в Харькове. Украинское правительство (далее – «Правительство») представлял исполняющий обязанности уполномоченного г-н Маркиян Бем.

3. Заявитель утверждал, в частности, что он подвергся жестокому обращению со стороны сотрудников милиции, и что в этой связи не было проведено эффективное внутреннее расследование. Он также жаловался, что было нарушено его право не свидетельствовать против себя, и что ему было отказано в доступе к адвокату на начальных этапах уголовного производства по его делу.

4. 10 декабря 2012 года Правительство было уведомлено о данном заявлении.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5. Заявитель родился в 1983 году и в настоящее время отбывает наказание в виде лишения свободы в Бердичевской тюрьме № 70.

6. На момент описываемых событий заявитель имел четыре судимости, в частности, за кражу. Он был освобожден из тюрьмы в октябре 2007 года.

7. С января 2008 года в Киевской и Винницкой областях был совершен ряд вооруженных ограблений и краж.

8. 16 июля 2008 года Винницкое управление по борьбе с организованной преступностью, получив некоторые предварительные сведения в отношении возможной причастности заявителя к вышеупомянутым преступлениям, арестовало заявителя, его брата и его знакомого. Сотрудники милиции подошли к ним, когда они находились в машине на бензозаправочной станции. Они попытались бежать, но безуспешно. Сотрудники милиции разбили боковое окно и, преодолев сопротивление сидящих внутри, захватили их силой и надели на них наручники. Свидетелями задержания были двое прохожих, которые дали милиции письменные объяснения на этот счет, в которых они подтвердили сказанное выше.

9. В автомобиле было найдено несколько пистолетов, газовые баллончики, ювелирные изделия и несколько пар белых перчаток.

10. Сотрудники милиции написали рапорт о том, что задержанные оказали сопротивление и пытались бежать, в ответ на что милиционеры применили приемы рукопашного боя и надели на них наручники. В рапорте отмечается, что огнестрельное оружие не использовалось.

11. В тот же день, 16 июля 2008 года, заявитель признался в нескольких кражах и грабежах. Он также написал записку о том, что у него нет никаких жалоб на действия милиции, и что к нему не применялось никакое физическое или психологическое принуждение.

12. 17 июля 2008 года сотрудники милиции составили протокол об административном правонарушении (мелкое правонарушение в соответствии с украинским законодательством), совершенном заявителем. В протоколе говорилось, что во время ареста заявитель проявил злостное неповиновение законному распоряжению сотрудников милиции в нарушение статьи 185 Кодекса об административных правонарушениях (см. пункт 67 ниже).

13. В тот же день заявитель дал письменные показания о том, что во время ареста он оказал сопротивление милиции и пытался бежать, и заявил, что он сожалеет о своем поведении.

14. В тот же день Замостянский районный суд Винницы (далее – «Замостянский суд») признал заявителя виновным в соответствии со статьей 185 Кодекса об административных правонарушениях и приговорил его к десяти суткам административного ареста, начиная с 11:20 16 июля 2008 года.

15. Как видно из материалов дела (см. пункт 42 ниже), 17 июля 2008 года, после прибытия в Винницкий изолятор временного содержания (ИВС) заявитель был осмотрен врачами. Осмотр выявил у заявителя царапины и ушибы на правом плече. Жалоб или просьб о медицинской помощи зарегистрировано не было.

16. 16, 17, 18, 19 и 22 июля 2008 года заявитель признался в ряде краж и грабежей, совершенных в Винницкой и Киевской областях. Все его признания сопровождались письменными заявлениями следователя, подписанными заявителем, о том, что последнему были разъяснены его права. Кроме того, каждое признание сопровождалось письменным отказом заявителя от права на правовую помощь.

17. 25 июля 2008 года следователь задержал заявителя по подозрению в бандитизме, многочисленных кражах и вооруженных грабежах, отмывании денег, хулиганстве, а также незаконном хранении и использовании оружия. Заявитель подписал протокол и подтвердил, что он согласен с его заключением под стражу.

18. 25 и 26 июля 2008 года заявитель признался еще в нескольких кражах и грабежах.

19. 26 июля 2008 года он был осмотрен дежурным врачом-терапевтом Центральной Винницкой городской больницы № 2. Заявитель не предъявил никаких жалоб, и обследование не выявило у него каких-либо телесных повреждений или патологий.

20. В тот же день заявитель был переведен в Вышгород Киевской области, где он содержался в местном изоляторе временного содержания до 7 августа 2008 года. Заявитель описал место своего заключения как металлическую клетку в отделении милиции.

21. 28 июля 2008 года Замостянский суд назначил для заявителя меру пресечения в виде содержания под стражей до суда.

22. 30 июля 2008 года заявитель прошел флюорографическое обследование в противотуберкулезном диспансере; никаких аномалий выявлено не было.

23. 2, 3, 4, и 5 августа 2008 года он повторил свои прежние признания и признался еще в нескольких преступлениях. Как и прежде, все эти признания сопровождались письменным подтверждением, что заявителю были разъяснены его права, и что он отказывается от своего права на адвоката.

24. 7 августа 2008 года заявитель был доставлен в управление милиции города Бровары Киевской области. Там он прошел стандартный начальный медицинский осмотр. Как отмечается в соответствующем журнале, он не предъявил никаких жалоб, и обследование не выявило у него ушибов, вшей и чесотки.

25. 14 августа и 2 сентября 2008 года заявитель вновь подтвердил свои признательные показания и отказался от своего права на юридическое представительство.

26. 3 сентября 2008 года к заявителю была вызвана скорая помощь. Этот вызов был зарегистрирован под № 370 в журнале оказания медицинской помощи. Копия журнала, предоставленная Суду Правительством, заканчивается записью № 369. У Суда нет никакой дополнительной информации относительно состояния здоровья заявителя 3 сентября 2008 года (см. также пункт 57 ниже).

27. 9 сентября 2008 года к заявителю снова была вызвана скорая помощь. Согласно справке, выданной начальником Броварского ИВС 27 октября 2008 года, это было сделано в ответ на жалобы заявителя на головную боль.

28. По словам заявителя, 11 сентября 2008 года он подал в Броварскую городскую прокуратуру жалобу на жестокое обращение, но его жалоба осталась без ответа.

29. 11 сентября 2008 года заявитель был переведен из Броваров в Вышгород. Как видно из материалов дела (см. пункт 42 ниже), по прибытии в Вышгородский ИВС заявитель был осмотрен врачом. Медики зарегистрировали несколько ушибов на плечах заявителя, ссадину на правом виске и ссадину на правом локте. Согласно докладу об обследовании, заявитель не предъявил никаких жалоб и не обращался за медицинской помощью.

30. 16, 22 и 26 сентября 2008 года заявитель повторил свои прежние признания и признался в еще нескольких преступлениях. Он также подтвердил, что ему были разъяснены его права, и отказался от своего права на адвоката.

31. 25 сентября 2008 года заявитель отказался принять продовольственную посылку от родителей, переданную ему администрацией Винницкого ИВС. Согласно письменным заявлениям его сокамерников, он сделал это потому, что сигареты и продукты питания были порезаны на мелкие кусочки. Заявитель отказался подписывать какие-либо протоколы или давать какие-либо письменные объяснения.

32. 30 сентября 2008 года досудебное следствие было объявлено завершенным, и дело было передано в суд для рассмотрения.

33. 7 октября 2008 года заявитель подал жалобу в Винницкую областную прокуратуру о том, что с 16 по 26 июля 2008 года он подвергался жестокому обращению со стороны милиции в Винницком ИВС. Заявленное жестокое обращение включало избиение, удушение полиэтиленовым пакетом и подвешивание на железном пруте. Заявитель также утверждал, что ему угрожали, что если он не сознается, его брата пожизненно посадят в тюрьму по ложному обвинению в убийстве. Таким образом, заявитель утверждал, что его вынудили подписать многочисленные признания и отказы от правовой помощи. Кроме того, он жаловался, что с 26 июля по 7 августа 2008 года жестокое обращение с ним продолжалось в Вышгородском ИВС. Он отметил, что, хотя его родители наняли для него адвоката, его заставили отказаться от своего права на получение правовой помощи. Наконец, заявитель жаловался на психологическое давление и унижение со стороны персонала Броварского ИВС с 7 по 30 августа 2008 года. Он отметил, что его жалоба в Броварскую прокуратуру осталась без ответа.

34. 13 октября 2008 года заявитель подал в Управление милиции Винницкой области жалобу на отношение к нему персонала Винницкого ИВС, которое он считал унизительным. Он сослался, в частности, на случай с продовольственной посылкой 25 октября 2008 года.

35. Позднее, в неустановленный день, начальник вышеупомянутого управления милиции представил рапорт о внутреннем расследовании, в котором говорилось, что в период содержания заявителя под стражей в ИВС с 16 по 30 июля 2008 года на его имя не поступали продовольственные посылки, и что заявитель вел себя по отношению к администрации высокомерно и грубо.

36. 14 октября 2008 года следователь Винницкого управления милиции, который вел дело заявителя, дал областной прокуратуре письменные объяснения по поводу утверждений заявителя о жестоком обращении. Он утверждал, что заявитель и его сообщники дали признательные показания и отказались от своего права на адвоката в добровольном порядке. Так как юридическое представительство не является обязательным в таких случаях, эти отказы были приняты. Другие сотрудники милиции дали схожие объяснения.

37. 15 октября 2008 года заявитель подал Министру внутренних дел жалобу о том, что он подвергался различным видам жестокого обращения и унижения во всех местах содержания под стражей. Он утверждал, в частности, что 11 сентября 2008 года сотрудники Винницкого управления милиции применяли к нему жестокое обращение в течение примерно восьми часов, включая избиение, удушение пластиковым пакетом, подвешивание на железном пруте и введение бейсбольной биты в анус. Заявитель также утверждал, что сотрудники винницкой милиции не передали ему продовольственную посылку, вымогали у него взятку и не позволили ему встретиться с адвокатом, нанятым его родителями.

38. 18 октября 2008 года, в ответ на жалобу заявителя о жестоком обращении, Винницкая областная прокуратура вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников местного управления милиции. Соответствующие должностные лица были допрошены и отрицали утверждения заявителя как неправдивые. В решении прокуратуры отмечено, что нет никаких признаков того, что заявитель получил какие-либо телесные повреждения, или что он предъявлял какие-либо жалобы ранее. Поэтому было сочтено, что он дал свои признательные показания добровольно.

39. 27 октября 2008 года начальник Броварского ИВС составил меморандум, по-видимому, по запросу прокуратуры, о содержании заявителя в этом учреждении. Он заявил, что к заявителю не применялась физическая сила. В меморандуме отмечался тот факт, что 9 сентября 2008 года, после того, как заявитель пожаловался на головную боль, к нему была вызвана скорая помощь. Однако никаких деталей приведено не было.

40. 31 октября 2008 К., адвокат, нанятый родителями заявителя в неустановленный день ранее, попросил Старомиський суд разрешить ему встречу с заявителем. В тот же день эта просьба была удовлетворена.

41. 7 ноября 2008 года заявитель был осмотрен врачами Винницкого СИЗО. Они признали состояние его здоровья удовлетворительным. Медики отметили, что у заявителя нет никаких жалоб, и что на его теле не имеется никаких повреждений. Следует отметить, что копия вышеупомянутого медицинского заключения, имевшаяся в поданных в Суд материалах дела до уведомления Правительства о жалобе, была очень плохого качества. Кроме того, заключение было написано крайне неразборчивым почерком. В соответствии с кратким изложением фактов, представленным Суду на этом этапе, в этом заключении упоминались несколько ушибов на теле заявителя. Однако, как выяснилось позднее, на одной странице были размещены копии двух заключений: от 7 ноября 2008 года и от 5 февраля 2009 года, и телесные повреждения заявителя упоминались в последнем из них (см. пункт 54 ниже).

42. 10 ноября 2008 года старший сотрудник Винницкого областного управления по борьбе с организованной преступностью представил доклад о внутреннем расследовании жалоб заявителя на жестокое обращение (см. пункт 37 выше). Расследование заключалось в основном в опросе сотрудников милиции, которые отрицали жестокое обращение с заявителем. В докладе отмечается, что медицинские осмотры заявителя 17 июля и 11 сентября 2008 года выявили некоторые телесные повреждения, которые были получены при невыясненных обстоятельствах (подробнее см. пункты 15 и 29 выше). Было решено, что внутреннее расследование завершено, и в ходе этого расследования не было установлено никаких доказательств, подтверждающих жалобы заявителя.

43. 19 ноября 2008 года Винницкая областная прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц Винницкого ИВС в связи с якобы неадекватными условиями содержания под стражей заявителя и жестоким обращением с ним. В постановлении прокуратуры отмечается, что должностные лица ИВС были опрошены и отрицали любое жестокое обращение с заявителем. Они также утверждали, что он содержался в адекватных условиях.

44. 20 ноября 2008 года Винницкая областная прокуратура приняла еще одно постановление об отказе в возбуждении уголовного дела – на этот раз против сотрудников Винницкого областного управления по борьбе с организованной преступностью, которые принимали участие в задержании заявителя и последующих следственных мероприятиях – в связи с отсутствием состава преступления в их действиях. Сотрудники милиции утверждали, что 16 июля 2008 года заявитель и его сообщники проявили злостное неповиновение приказу милиции. В результате, к ним были применены «меры физического воздействия и ... наручники». Кроме того, согласно заявлениям сотрудников милиции, задержанные дали свои признательные показания добровольно. Наконец, прокурор отметил, что заявитель был осмотрен врачами 26 и 30 июля 2008 года, и при этом не было зарегистрировано никаких телесных повреждений и не было подано никаких жалоб (см. пункты 19 и 22 выше).

45. 4 декабря 2008 года Вышгородская городская прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц Вышгородской милиции в связи с отсутствием состава преступления в их действиях. Прокурор отметил, что сотрудники милиции отрицали правдивость утверждений заявителя о жестоком обращении. Кроме того, сам заявитель в конечном итоге отказался от своих жалоб.

46. В тот же день Броварская городская прокуратура также отказалась возбуждать уголовное дело против Броварской милиции в отношении условий содержания заявителя под стражей в местном ИВС. Решение было основано на объяснениях соответствующих сотрудников милиции.

47. 5 января 2009 года заявитель отказался от услуг адвоката, нанятого его родителями, и попросил Старомиський суд дать его родителям время, чтобы найти для него нового адвоката.

48. 15 января 2009 года заявитель повторил упомянутый выше отказ и попросил суд провести слушания по его делу с участием его сестры, которая была ранее допущена к судебному разбирательству в качестве его «гражданского защитника».

 49. 15 января 2009 года заявитель подал жалобу в Старомиський суд о том, что он подвергался жестокому обращению со стороны сотрудников милиции 16 июля 2008 года и в последующий период. Он утверждал, что все его признания и отказы от правовой помощи были сделаны под давлением.

50. В тот же день заявитель также подал жалобу на жестокое обращение со стороны сотрудников милиции в Генеральную прокуратуру.

51. 27 января 2009 года Старомиський суд назначил заявителю бесплатного адвоката, так как его родители не наняли для него нового адвоката.

52. 4 февраля 2009 года Старомиський Суд поручил Киевской и Винницкой областным прокуратурам расследовать жалобы заявителя на жестокое обращение.

53. 4 февраля 2009 года заявитель был осмотрен врачом, который отметил в своем заключении отсутствие каких-либо травм, кроме нескольких старых шрамов на обоих предплечьях. Никакие дополнительные подробности относительно этого обследования неизвестны.

54. 5 февраля 2009 года заявитель прошел еще одно медицинское обследование, которое выявило у заявителя ушибы на ягодицах размером 7x10 см и 15x10 см соответственно, а также ссадины на запястьях, вызванные применением наручников. Был также обнаружен еще один ушиб размером около 15х? см (копия медицинского заключения в материалах дела неразборчива в этом месте, и невозможно прочитать, где этот ушиб был расположен). Суду неизвестно, при каких обстоятельствах и где проводилось это обследование. Ни одна из сторон не представила сведений по этому поводу.

55. 5 марта 2009 года Вышгородская городская прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников милиции на основании их заявлений, отрицающих правдивость жалоб заявителя.

56. 11 марта 2009 года Киевская областная прокуратура отменила вышеупомянутое постановление как преждевременное и поверхностное. В частности, областная прокуратура подчеркнула, что прокурор не выяснил, когда и на каких основаниях заявитель был доставлен в Вышгородский ИВС перед его переводом в Броварской ИВС, когда он содержался в Броварском ИВС, кто из сотрудников милиции работал с ним и когда. Кроме того, областная прокуратура отметила, что необходимо было допросить всех врачей, которые осматривали заявителя и оказывали ему медицинскую помощь. По словам заявителя, он обратился за медицинской помощью уже после пребывания в Вышгородском ИВС. Кроме того, необходимо было проанализировать все записи, относящиеся к вызовам скорой помощи к заявителю, а также доклад о его первоначальном медицинском обследовании в Броварском ИВС. Наконец, жалобы заявителя об отказе в доступе к адвокату также требовали расследования.

57. 24 марта 2009 года старший офицер Вышгородского управления милиции составил меморандум, в котором было отмечено, что он посетил Броварской ИВС, где ознакомился с журналом медицинских обследований и медицинской помощи. Заявителя касались две записи, от 7 августа и 3 сентября 2008 года. Была опрошена врач скорой помощи. Она узнала свою подпись под записью от 3 сентября 2008 года и пояснила, устно, что она оказала заявителю помощь, указанную в протоколе. Тем не менее, она отказалась делать какие-либо письменные заявления. Данный меморандум не содержит никаких дополнительных деталей относительно состояния заявителя 3 сентября 2008 года, или о том, какая медицинская помощь ему оказывалась (см. также пункт 26 выше).

58. 6 мая 2009 года Старомиський суд признал заявителя виновным по семнадцати эпизодам краж и грабежей при отягчающих обстоятельствах, и приговорил его к одиннадцати с половиной годам лишения свободы с конфискацией всего его личного имущества. Конфискованное имущество включало дом и автомобиль, которые принадлежали родителям заявителя, но, как посчитал суд, были приобретены за счет доходов от его преступной деятельности. Заявитель был оправдан по обвинениям в бандитизме, отмывании денег, хулиганстве и незаконном владении оружием. Суд отметил, что заявитель сотрудничал со следствием. В судебном заседании, заявитель прокомментировал только два из предъявленных ему обвинений: он отрицал свое участие в одной из краж и одном из ограблений, и утверждал, что ранее он признался в этих двух эпизодах под давлением. Суд отклонил это утверждение как необоснованное.

59. Заявитель подал апелляцию, утверждая, что он добровольно признался в совершении вменяемых ему уголовных преступлений и продемонстрировал раскаяние. Ссылаясь на свое сотрудничество со следствием, а также тот факт, что у него был несовершеннолетний ребенок, заявитель просил о смягчении приговора. Он также оспорил часть приговора, связанную с конфискацией.

60. 16 июля 2009 года Винницкий областной апелляционный суд отклонил его апелляцию.

61. 16 декабря 2009 года заявитель подал апелляцию по вопросам права. Он утверждал, что решения нижестоящих судов должны быть отменены как противоречащие статье 59 Конституции (право на правовую помощь – см. пункт 65 ниже) и статье 398 Уголовно-процессуального кодекса (в которой перечислены основания для отмены решения суда – см. пункт 66 ниже). Заявитель утверждал, что он не совершал преступлений, в которых он был признан виновным, и что он оговорил себя вследствие «психического и физического воздействия и обмана со стороны милиции».

62. 26 февраля 2010 года Верховный Суд отклонил ходатайство заявителя о разрешении на подачу апелляции по вопросам права. В отношении его утверждений о якобы принудительном характере его признательных показаний, Верховный Суд отметил, что суд первой инстанции не установил никаких фактов, свидетельствующих о каком-либо принуждении заявителя, и он не оспаривал этого в своей апелляции. Верховный Суд, кроме того, отметил, что жалобы заявителя на нарушение уголовно-процессуального законодательства являются слишком расплывчатыми.

63. 18 августа 2010 года Генеральная прокуратура в своем письме сообщила заявителю, что она поручила Винницкой областной прокуратуре расследовать его жалобы на жестокое обращение.

64. 2 сентября 2010 года Винницкая областная прокуратура также написала заявителю, что она уже отклонила эти жалобы ранее, а именно 20 ноября 2008 года (см. пункт 44 выше). Прокурор также сослался на аналогичное постановление Киевской областной прокуратуры от 7 ноября 2008 года (в материалах дела, представленных Суду, отсутствует копия цитируемого постановления, и нет никакой информации о его содержании).

II. СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

A. Конституция Украины 1996 года

65. Соответствующие положения Конституции гласят:

Статья 59

«Каждый имеет право на правовую помощь. В предусмотренных законом случаях эта помощь предоставляется бесплатно. Каждый свободен в выборе защитника своих прав.

Для обеспечения права на защиту от обвинения и предоставления правовой помощи при решении дел в судах и других государственных органах в Украине действует адвокатура».

Статья 63

«Лицо не несет ответственности за отказ давать показания или объяснения в отношении себя, членов семьи или близких родственников, круг которых определяется законом.

Подозреваемый, обвиняемый или подсудимый имеет право на защиту.

Осужденный пользуется всеми правами человека и гражданина, за исключением ограничений, определенных законом и установленных приговором суда».

B. Уголовно процессуальный кодекс 1960 года

66. Соответствующие положения Уголовно-процессуального кодекса, действовавшего в то время, гласят:

Статья 395 
Объем проверки дела кассационным судом

«Кассационный суд проверяет законность и обоснованность судебного решения… в той части, в которой оно было обжаловано. Суд кассационной инстанции вправе выйти за пределы кассационных требований, если этим не ухудшается положение осужденного или оправданного...»

Статья 396
Результаты рассмотрения дела судом кассационной инстанции

«В результате кассационного рассмотрения дела суд принимает одно из следующих решений:

(1) оставляет приговор, постановление или определение без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения;

(2) отменяет приговор, постановление или определение и направляет дело на новое расследование или новое судебное или апелляционное рассмотрение;

(3) отменяет приговор, постановление или определение и прекращает дело;

(4) изменяет приговор, постановление или определение».

Статья 398
Основания для отмены или изменения приговора, определения или постановления

«Основаниями для отмены или изменения приговора, определения, постановления являются:

(1) существенное нарушение уголовно-процессуального закона;

(2) неправильное применение уголовного закона;

(3) несоответствие назначенного наказания тяжести преступления и личности осужденного.

Приговор апелляционного суда, постановленный им как судом первой инстанции, может быть отменен или изменен и в связи с односторонностью, неполнотой дознания, досудебного или судебного следствия либо несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела».

C. Кодекс об административных правонарушениях 1984 года

67. Соответствующие положения Кодекса об административных нарушениях, действовавшего в то время, гласят:

Статья 185
Злостное неповиновение законному распоряжению или требованию работника милиции…

«Злостное неповиновение законному распоряжению или требованию работника милиции при исполнении им служебных обязанностей... влекут наложение штрафа в размере от восьми до пятнадцати не облагаемых налогом минимумов доходов граждан или исправительные работы на срок от одного до двух месяцев с отчислением двадцати процентов заработка, а в случаях, если по обстоятельствам дела, с учетом личности нарушителя, применение этих мер будет признано недостаточным, — административный арест на срок до пятнадцати суток»

ПРАВО

I. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 3 КОНВЕНЦИИ

68. Заявитель жаловался, что он подвергся жестокому обращению во время нахождения под стражей в милиции. Он также жаловался на неэффективность внутреннего расследования в этой связи. Заявитель сослался на статью 3 Конвенции, которая гласит:

«Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

A. Приемлемость

69. Правительство утверждало, что жалобы заявителя на жестокое обращение являются слишком расплывчатыми и не поддерживаются никакими доказательствами. Поэтому Правительство предложило Суду объявить эти жалобы неприемлемыми на этих основаниях.

70. Заявитель оспорил этот аргумент, утверждая, что в поддержку своих жалоб он представил Суду все медицинские доказательства, которые он смог собрать.

71. Принимая во внимание все материалы дела, в особенности медицинские заключения, подтверждающие наличие у заявителя телесных повреждений, Суд не считает жалобы заявителя по этому поводу полностью необоснованными. Суд также отмечает, что эти жалобы поднимают серьезные вопросы факта и права согласно Конвенции, решение которых требует рассмотрения дела по существу. Следовательно, Суд пришел к выводу, что эти жалобы не являются явно необоснованными по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции. Других оснований для признания их неприемлемыми не установлено. Поэтому они должны быть признаны приемлемыми.

B. Существо дела

1. Жестокое обращение с заявителем

(a) Аргументы сторон

72. Заявитель поддержал свою жалобу. Он сослался на описание жестокого обращения с ним, приведенное в его жалобах на национальном уровне. Заявитель также утверждал, что достоверность его жалобы подтверждается медицинскими доказательствами. В этой связи он, в частности, отметил, что к нему несколько раз вызывали скорую помощь из-за того, что ему были нанесены тяжкие телесные повреждения.

73. Правительство утверждало, что заявитель не представил никаких подробных аргументов или доказательств в поддержку своих жалоб. Они также отметили, что было установлено, что заявитель оказал сопротивление милиции до его ареста 16 июля 2008 года, и что к нему были применены законные силовые методы. Это объясняет телесные повреждения, которые были выявлены медицинским обследованием 17 июля 2008 года. Правительство также сослалось на ряд других медицинских осмотров заявителя, а именно 26 и 30 июля, 7 августа и 7 ноября 2008 года, а также 4 февраля 2009 года, которые не выявили каких-либо телесных повреждений. Они утверждали, что данное дело похоже на дело Aleksandr Smirnov v. Ukraine, в котором Суд не нашел нарушения статьи 3 Конвенции в ее основном аспекте в связи с отсутствием в материалах дела убедительных доказательств в поддержку жалобы заявителя на жестокое обращение (№ 38683/06, §§ 52-55, 15 July 2010).

(b) Оценка Суда

74. Суд повторяет, что статья 3 Конвенции закрепляет одну из наиболее фундаментальных ценностей демократического общества. Она запрещает пытки и бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств и поведения потерпевшего (см. Kudła v. Poland [GC], no. 30210/96, § 90, ECHR 2000‑XI).

75. При оценке доказательств жестокого обращения, Суд обычно применяет стандарт доказывания «вне разумного сомнения» (см. Ireland v. the United Kingdom, 18 January 1978, § 161, Series A no. 25). Тем не менее, доказательство может следовать из сосуществования достаточно сильных, ясных и согласованных выводов или аналогичных неопровержимых презумпций факта. Когда события в деле полностью или по большей части находятся в исключительном ведении властей, как в случае лиц, находящихся под их контролем в заключении, сильная презумпция факта возникает в отношении телесных повреждений, полученных во время содержания под стражей. В таких случаях бремя доказывания возлагается на власти, которые должны представить удовлетворительные и убедительные объяснения (см. Salman v. Turkey [GC], no. 21986/93, § 100, ECHR 2000‑VII).

76. Обращаясь к фактам настоящего дела, Суд отмечает, что некоторые из утверждений заявителя о телесных повреждениях, полученных во время пребывания под контролем милиции (например, удушение полиэтиленовым пакетом, подвешивание на железном пруте и изнасилование бейсбольной битой) не поддерживаются никакими документальными доказательствами. В то же время, как видно из материалов дела, в период нахождения под стражей в милиции заявитель получил ряд телесных повреждений.

77. Хотя медицинские осмотры заявителя 26 июля и 7 августа 2008 года не выявили каких-либо телесных повреждений, 3 и 9 сентября 2008 года к нему была вызвана скорая помощь, а 11 сентября 2008 года медицинский осмотр выявил у заявителя ушибы на плечах и ссадины на правом виске и правом локте (см. пункты 26, 27 и 29 выше). Помимо общего утверждения властей, что 9 сентября 2008 года заявитель жаловался на головные боли, нет никакой информации относительно того, чем были обусловлены эти вызовы скорой помощи. Хотя внутреннее расследование признало тот факт, что заявитель получил вышеупомянутые телесные повреждения, оно ограничилось выводом, что эти повреждения «были получены при невыясненных обстоятельствах», хотя в то время заявитель содержался под стражей в милиции (см. пункт 42 выше).

78. Из материалов дела также видно (хотя стороны не представили никаких замечаний по этому поводу), что 5 февраля 2009 года медицинский осмотр заявителя установил, что у него имеются несколько больших ушибов на ягодицах и ссадины на запястьях. Важно отметить, что только накануне, 4 февраля 2009 года, заявитель проходил другой подобный осмотр, который не выявил никаких телесных повреждений. Таким образом, можно предположить, что он получил вышеупомянутые повреждения между 4 и 5 февраля 2009 года. Случайно или нет, это произошло сразу же после того, как суд первой инстанции поручил органам прокуратуры расследовать жалобы заявителя на жестокое обращение (см. пункты 52-54 выше). Не остался незамеченным Судом тот факт, что после этого заявитель неохотно поддерживал свою жалобу в судебном разбирательстве. Учитывая вышеупомянутое медицинское свидетельство, нельзя исключить, что причиной такого поведения заявителя стало дальнейшее жестокое обращение с ним.

79. Суд признает отсутствие в настоящем деле всеобъемлющих фактических деталей и медицинских доказательств в отношении всех телесных повреждений заявителя. Установлено, однако, что он получил ряд телесных повреждений во время пребывания в отделении милиции, и что их происхождение так и не было объяснено. Это отличает настоящее дело от дела Aleksandr Smirnov, с которым Правительство пыталось провести аналогию (см. пункт 73 выше). В упомянутом деле, в отличие от настоящего дела, заявитель был освобожден, и не было установлено, когда именно он получил телесные повреждения: во время пребывания под стражей или уже после освобождения (§§ 52-55). В настоящем деле, однако, заявитель находился под контролем милиции все время.

80. В этих обстоятельствах, и учитывая, что на государство возложена обязанность представить правдоподобные объяснения телесных повреждений, полученных лицом, находящимся под контролем милиции, Суд приходит к выводу, что Правительство не смогло убедительно продемонстрировать, что причиной телесных повреждений, полученных заявителем, в частности, в сентябре 2008 года и феврале 2009 года, было что-либо иное, а не жестокое обращение во время нахождения под стражей в милиции.

81. Соответственно, была нарушена статья 3 Конвенции в ее основном аспекте.

2. Неэффективность внутреннего расследования

(a) Аргументы сторон

82. Заявитель утверждал, что национальные власти не приложили никаких целенаправленных усилий, чтобы установить истину относительно жестокого обращения с ним со стороны сотрудников милиции, и наказать соответствующих должностных лиц. Он отметил, что следственные органы ни разу не допрашивали его в качестве жертвы предполагаемого жестокого обращения, в то время как сотрудники милиции были допрошены, и их заявления были сочтены правдивыми.

83. Заявитель отметил, что даже его утверждения о таком серьезном проявлении жестокого обращения, как изнасилование бейсбольной битой, не были проверены, и медицинское обследование в этой связи проведено не было.

84. В целом, заявитель утверждал, что расследование было поверхностным. По его словам, расследование также не было независимым, поскольку оно было поручено органам, тесно связанным с сотрудниками милиции, которых он обвинял в жестоком обращении.

85. Правительство утверждало, что все жалобы заявителя на жестокое обращение со стороны милиции повлекли за собой оперативное и тщательное расследование, которое включало изучение соответствующих документов и допросы сотрудников милиции.

86. Правительство также отметило, что заявитель не обжаловал ни одно из постановлений органов прокуратуры, отказавшись от возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников милиции по его жалобам.

 (b) Оценка Суда

(i) Общие принципы

87. Суд повторяет, что если лицо выдвигает обоснованную жалобу, что оно подверглось жестокому обращению со стороны государственных органов в нарушение статьи 3, это положение следует рассматривать в совокупности с общим обязательством государства по статье 1 Конвенции, которое требует проведения эффективного официального расследования. Для того чтобы расследование считалось «эффективным», оно должно быть в принципе способно привести к установлению фактов дела, а также установлению и наказанию виновных. Власти должны предпринять необходимые разумные шаги для сбора доказательств по делу, в том числе, включая показания свидетелей, заключения судебно-медицинских экспертиз и так далее. Любой недостаток расследования, который подрывает его способность установить причину получения телесных повреждений или личность виновных, может привести к нарушению этого стандарта; кроме того в данном контексте подразумевается также требование о своевременности и разумной скорости (см., в частности, Assenov and Others v. Bulgaria, 28 October 1998, §§ 102 и далее, Reports of Judgments and Decisions 1998‑VIII). Для того чтобы расследование было эффективным, органы, которые отвечают за расследование и занимаются им, должны быть независимыми и беспристрастными, в законодательстве и на практике. Это требует не только отсутствия иерархической или институциональной связи с участниками событий, но и практической независимости (см., например, Kolevi v. Bulgaria, no. 1108/02, § 193, 5 November 2009). Расследование должно привести к мотивированному решению, которое убедит заинтересованную общественность, что принцип верховенства права был соблюден (см., с соответствующими изменениями, Kelly and Others v. the United Kingdom, no. 30054/96, § 118, 4 May 2001, и Lyapin v. Russia, no. 46956/09, § 126, 24 July 2014). Кроме того, понятие эффективного средства правовой защиты в отношении утверждений о жестоком обращении также подразумевает эффективный доступ заявителя к процедуре расследования (см. Assenov and Others, упомянутое выше, § 117).

(ii) Применение этих принципов в настоящем деле

88. Суд отмечает, что заявитель неоднократно, начиная с сентября 2008 года, подавал жалобы на жестокое обращение в местные органы власти. Внутреннее расследование в этой связи в основном состояло из допросов сотрудников милиции; сам заявитель ни разу не был допрошен. Следственные органы также не распорядились о проведении судебно-медицинского освидетельствования заявителя с целью проверки его утверждений.

89. В целом представляется, что меры, принятые властями при расследовании жалоб заявителя, были направлены на оправдание подозреваемых сотрудников милиции, а не на установление объективных обстоятельств, в которых заявитель получил телесные повреждения.

90. Суд отмечает, что в деле Kaverzin v. Ukraine (no. 23893/03, §§ 173-180, 15 May 2012) было установлено, что нежелание властей проводить оперативное и тщательное расследование жалоб на жестокое обращение, поданных подозреваемыми в уголовных преступлениях, представляет собой системную проблему по смыслу статьи 46 Конвенции. Суд считает, что эта проблема проявляется в обстоятельствах настоящего дела.

91. Следовательно, была нарушена статья 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте.

II. ЗАЯВЛЕННОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 §§ 1 И 3 (c) КОНВЕНЦИИ

92. Кроме того, заявитель жаловался, что было нарушено его право на справедливое судебное разбирательство в связи с его самооговором под принуждением и в отсутствие правовой помощи. Он сослался на статью 6 §§ 1 и 3 (с), которая, в частности, гласит:

«1. Каждый… при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое… разбирательство… судом...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

... (c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия».

A. Приемлемость

93. Правительство утверждало, что жалоба заявителя о том, что он оговорил себя под давлением, должна был быть отклонена как явно необоснованная. Что касается его жалобы на первоначальное отсутствие правовой помощи, Правительство отметило, что заявитель не поднимал этот вопрос ни в своей апелляции, ни в своей апелляции по вопросам права. Таким образом, Правительство утверждало, что он не исчерпал внутренние средства правовой защиты в соответствии со статьей 35 § 1 Конвенции. В качестве альтернативы, Правительство утверждало, что, если заявитель считает, что в его распоряжении не было никаких эффективных средств правовой защиты после вынесения приговора судом первой инстанции, он должен был обратиться в Суд в течение шести месяцев после вынесения этого приговора.

94. Заявитель оспорил эти аргументы. Он утверждал, что он подал жалобу, касающуюся первоначального ограничения его доступа к правовой помощи, в своей апелляции по вопросам права, и что Верховный Суд был наделен необходимыми полномочиями, чтобы исправить любые ошибки или упущения в решениях нижестоящих судов. Соответственно, шестимесячный срок для подачи соответствующей жалобы в этот Суд должен отсчитываться от дня принятия Верховным Судом окончательного решения по уголовному делу против него. Заявитель считает достаточно обоснованной свою жалобу относительно самооговора под принуждением.

95. Суд отмечает, что он рассмотрел подобную ситуацию в деле Sergey Afanasyev v. Ukraine (no. 48057/06, §§ 50-53, 15 November 2012), где заявитель не подал жалобу об отсутствии доступа к адвокату в апелляционный суд, но представил ее в своей апелляции по вопросам права. Суд счел, что национальные власти были в достаточной степени информированы о жалобе заявителя, и что они имели соответствующую возможность исправить проблему до того, как этот вопрос был поднят на международном уровне.

96. Суд считает, что этот же вывод применим и в настоящем деле, с учетом того, что в своей апелляции по вопросам права (см. пункты 61 и 65 выше) заявитель явно жаловался на нарушение его прав в соответствии со статьей 59 Конституции (право на правовую помощь). Поэтому Суд отклоняет это возражение Правительства.

97. Кроме того, принимая во внимание свои выводы в отношении жалоб заявителя по статье 3 Конвенции (см. пункты 81 и 91 выше), Суд не принимает довод Правительства о том, что жалобы заявителя на нарушение его права не давать показания против самого себя являются полностью необоснованными.

98. Суд считает, что жалобы заявителя в соответствии со статьей 6 §§ 1 и 3 (с) не являются явно необоснованными по смыслу статьи 35 § 3 (а) Конвенции. Кроме того, Суд отмечает, что они не являются неприемлемыми по другим основаниям. Поэтому они должны быть признаны приемлемыми.

B. Существо дела

1. Аргументы сторон

99. Заявитель утверждал, что он изначально был задержан по надуманному поводу, что позволило милиции оказывать на него давление и лишить его доступа к адвокату. Он отметил, что многочисленные признания, полученные от него с помощью жестокого физического обращения и методов психологического давления, которые продолжались даже после того, как его задержание было признано скорее уголовным, чем административным, были использованы для его осуждения. Заявитель отметил, что суд первой инстанции не рассмотрел его жалобы на жестокое обращение со стороны милиции.

100. Правительство утверждало, что права заявителя были разъяснены ему должным образом в самом начале его содержания под стражей и регулярно после этого, и что он сам неоднократно отказывался от своего права на получение правовой помощи. Правительство также отметило, что национальные суды не имели никаких оснований сомневаться в добровольном характере признаний заявителя, и поэтому использование ими этих признаний не может рассматриваться как нарушение его права не свидетельствовать против себя.

2. Оценка Суда

(a) Общие принципы

101. Суд последовательно рассматривает ранний доступ к адвокату как процессуальную гарантию против самооговора и фундаментальную гарантию против жестокого обращения, отмечая при этом особую уязвимость обвиняемого на ранних стадиях производства, когда он сталкивается с напряженной ситуацией и сложностями уголовного законодательства. Любое ограничение этого права должно быть тщательно оговорено, а применение этого ограничения должно быть строго ограничено по времени. Эти принципы особенно важны в случае серьезных уголовных обвинений, поскольку именно в связи с угрозой тяжкого наказания принцип справедливого судебного разбирательства в демократическом обществе должен соблюдаться в наивысшей степени (см. Salduz v. Turkey [GC], no. 36391/02, § 54, ECHR 2008).

102. Как правило, доступ к услугам адвоката был предоставлен с момента первого допроса подозреваемого в полиции, за исключением случаев, когда частные обстоятельства каждого отдельного дела позволяют обоснованно ограничить данное право (см. Salduz, упомянутое выше, § 55). Право на защиту будет безвозвратно подорвано, если признательные показания, данные при допросе полицией в отсутствие адвоката, будут использованы в ходе судебного разбирательства (там же).

103. Эти принципы (право на защиту и право не свидетельствовать против себя) совпадают с международными стандартами в области прав человека, которые лежат в основе принципа справедливого судебного разбирательства, и основная цель которых состоит в защите обвиняемого от оскорблений и давления со стороны властей. Они также направлены на предупреждение судебных ошибок и выполнение задач статьи 6 Конвенции, особенно равенства сторон следствия или обвинения и обвиняемого (см. Salduz, упомянутое выше, § 53, Bykov v. Russia [GC], no. 4378/02, § 92, 10 March 2009, и Pishchalnikov v. Russia, no. 7025/04, § 68, 24 September 2009). Право не свидетельствовать против себя, в частности, предполагает, что обвинение должно доказать свою правоту в отношении обвиняемого по уголовному делу, не прибегая к доказательствам, полученным с помощью принуждения и давления вопреки воле обвиняемого (см. Jalloh v. Germany [GC], no. 54810/00, § 100, ECHR 2006‑IX, с дальнейшими ссылками).

104. Наконец, Суд повторяет, что отказ от права, гарантированного Конвенцией, в той мере, в какой это допустимо, не должен идти вразрез с важными общественными интересами, должен быть высказан в недвусмысленной форме, и должен сопровождаться минимальными гарантиями, соизмеримыми с важностью отказа (см. Sejdovic v. Italy [GC], no. 56581/00, § 86, ECHR 2006‑II).

(b) Применение этих принципов в настоящем деле

105. Обращаясь к фактам настоящего дела, Суд отмечает, что, как видно из имеющихся доказательств, в июле 2008 года милиция получила информацию о причастности заявителя к ряду ограблений и краж. Именно с целью проверки этой информации они задержали заявителя, вместе с двумя другими лицами, 16 июля 2008 года. Однако содержание заявителя под стражей с 16 по 25 июля 2008 года было оформлено как наказание за административное правонарушение – неповиновение приказу милиции.

106. Суд отмечает, что в течение этого периода заявитель фактически считался подозреваемым по уголовному делу. Почти каждый день в течение рассматриваемого периода он давал многочисленные признательные показания относительно грабежей и краж, а также подписал ряд отказов от правовой помощи. Выйдя за рамки используемых формулировок и сосредоточившись на реальной ситуации, Суд считает, что административное задержание заявителя в действительности составляло часть его содержания под стражей в качестве подозреваемого в совершении уголовного преступления (см. Kafkaris v. Cyprus [GC], no. 21906/04, § 116, ECHR 2008).

107. Суд уже неоднократно осуждал практику помещения лица под административный арест, чтобы обеспечить его доступность для допроса в качестве подозреваемого в совершении уголовного преступления, без соблюдения его процессуальных прав. Суд установил, в частности, что украинские власти часто прибегают к такой практике, чтобы обойти требование закона об обязательном юридическом представительстве (см., например, Leonid Lazarenko v. Ukraine, no. 22313/04, § 54, 28 October 2010, и Nechiporuk and Yonkalo v. Ukraine, no. 42310/04, § 264, 21 April 2011). Настоящее дело отличается от упомянутых выше, так как дело заявителя не требовало обязательного юридического представительства, даже если бы он с самого начала официально считался подозреваемым в совершении уголовного преступления. Не вдаваясь в анализ законности административного задержания заявителя как такового, которое не входит в сферу его жалоб в соответствии со статьей 6, Суд отмечает, что заявитель все равно мог, неважно, в контексте дела об административном правонарушении или уголовного дела, требовать соблюдения своего права на юридическое представительство или отказаться от адвоката. Как уже отмечалось, он неоднократно отказывался от этого права. Если бы его отказы были добровольными и ответственными, у Суда бы не возникло никаких вопросов по статье 6 § 3 (с) Конвенции. Тем не менее, из жалоб заявителя по статье 3 Конвенции (см. пункты 81 и 91 выше) Суд сделал вывод, что признания заявителя в период, когда он не был юридически представленным, не могут рассматриваться как ответственные и добровольные.

108. Конечно, Суд обратил внимание на то, что заявитель так и не отказался от большей части своих признаний, даже когда он уже был представлен адвокатом. Тем не менее, его вряд ли его можно упрекнуть в этом, учитывая его очевидную уязвимость и неспособность властей обеспечить его физическую неприкосновенность и защиту от запугивания и жестокого обращения, даже на стадии судебного разбирательства (см. пункт 54 выше). Хотя суд первой инстанции был обязан достоверно установить, были ли признания и отказы от правовой помощи заявителя добровольными, никаких шагов в этом отношении, по всей видимости, предпринято не было.

109. Кроме того, Верховный Суд рассматривал жалобы заявителя о нарушении его процессуальных прав формальным образом.

110. Поэтому Суд считает, что право заявителя не свидетельствовать против себя и право на правовую помощь были незаконно ограничены во время досудебного следствия, и что это нарушение не было исправлено в ходе судебного разбирательства.

111. Этого достаточно того, чтобы Суд пришел к выводу, что была нарушена статья 6 §§ 1 и 3 (с) Конвенции.

III. ДРУГИЕ ЗАЯВЛЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ

112. Заявитель также жаловался, не ссылаясь на какие-либо конкретные положения Конвенции, что его содержание под стражей с 16 июля по 5 ноября 2008 года было незаконным. Кроме того, он жаловался, в соответствии со статьей 6 Конвенции, что его адвокаты не выполняли свои обязанности должным образом, что суды, занимающиеся его делом, были предвзятыми, что судьи апелляционного суда приняли от него взятку, и что его осуждение было в целом несправедливым. Далее, он жаловался, в рамках того же положения, на чрезмерную продолжительность судебного разбирательства. Заявитель также жаловался, что сопровождающая его осуждение конфискация касалась имущества, которое на самом деле ему не принадлежало, и к которому он не имел никакого отношения. Наконец, он жаловался на некоторые проблемы с отправкой исходящей корреспонденции во время его пребывания СИЗО.

113. В свете всех имеющихся в его распоряжении материалов, и в той мере, в какой рассматриваемые вопросы находятся в пределах его компетенции, Суд не усматривает никаких признаков нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или протоколах к ней. Следовательно, эта часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная, в соответствии со статьей 35 §§ 3 (а) и 4 Конвенции.

IV. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

114. Статья 41 Конвенции гласит:

«Если Суд решает, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

A. Компенсация вреда

115. Заявитель потребовал провести повторное рассмотрение дела и выплатить ему 160000 евро (EUR) в качестве компенсации нематериального вреда.

116. Правительство оспорило это требование как необоснованное и, в любом случае, чрезмерное.

117. Принимая во внимание все обстоятельства настоящего дела, Суд признает, что заявителю был причинен нематериальный вред, который не может быть компенсирован простым признанием нарушения. Принимая решение на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 12000 евро в качестве компенсации нематериального вреда, с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму.

118. Кроме того, Суд отмечает, что, если лицо, как в настоящем деле, было осуждено судом в разбирательстве, не отвечающем требованиям Конвенции о справедливости, повторное рассмотрение дела, возобновление или пересмотр дела представляют собой, в соответствующих случаях, надлежащий способ устранения нарушения (см., например, Leonid Lazarenko v. Ukraine, упомянутое выше, § 65).

B. Компенсация расходов и издержек

119. Заявитель не предъявил никаких требований о компенсации расходов и издержек. Поэтому Суд не присуждает никакой суммы в этом отношении.

C. Пеня

120. Суд считает разумным, что пеня должна быть основана на предельной кредитной ставке Европейского центрального банка с добавлением трех процентных пунктов.

ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО

1. Объявляет жалобы по статье 3 и статье 6 §§ 1 и 3 (c) Конвенции в отношении права на правовую помощь и права не свидетельствовать против себя приемлемыми, а остальную часть заявления неприемлемой;

2. Постановляет, что была нарушена статья 3 Конвенции в ее основном аспекте;

3. Постановляет, что была нарушена статья 3 Конвенции в ее процессуальном аспекте;

4. Постановляет, что была нарушена статья 6 §§ 1 и 3 (c) Конвенции;

5. Постановляет:

(a) государство-ответчик должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев с даты, когда это решение станет окончательным в соответствии со статьей 44 § 2 Конвенции, EUR 12000 (двенадцать тысяч евро), с добавлением любых налогов, которые могут быть начислены на эту сумму, в переводе в валюту государства-ответчика по курсу, действующему на день выплаты, в качестве компенсации нематериального вреда;

(b) с момента истечения вышеупомянутых трех месяцев до выплаты, на вышеуказанную сумму начисляется пеня, равная предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в этот период с добавлением трех процентных пунктов;

6. Отклоняет оставшуюся часть требований заявителя относительно компенсации.

Составлено на английском языке и провозглашено в письменном виде 5 февраля 2015 года в соответствии с Правилом 77 §§ 2 и 3 Регламента Суда.

Клаудиа Вестердийк                                                                           Марк Виллиджер
         Секретарь                                                                                      Председатель

 

 Поділитися