Сначала меня помиловали, но потом передумали…
Дорогие друзья, все те, кто на протяжении долгих лет поддерживал реализацию проекта «Узник»!
По причине того, что я физически не могу вам всем лично ответить и пояснить всё то, что со мной произошло за эти десять месяцев, я решил со страницы «Узника» ответить на все ваши вопросы, которые вы задаёте в своих многочисленных письмах и звонках в нашу редакцию.
Многие из вас не только поддерживали реализацию проекта газеты «Узник», но также на протяжении последних пяти лет ходатайствовали о моём помиловании.
Я сердечно благодарен всем сотрудникам международной миссии Hope of Freedom, церкви Ark of Salvation, президенту International Network of Prison Ministries Сергею Тараненко, директору Inmate Encounter Джеку Мерфи, президенту общественной организации «Союз „Золотой Век Украины“» Яне Барановой, председателю правления международного благотворительного фонда «Посольство жизни» Оксане Грицюк, пастору Церкви Святой Троицы Петру Гречкосею, координатору тюремного служения Всеукраинского союза церквей ЕХБ Виктору Дудке, пастору церкви «Народ Божий» Виктору Мураль-Сикорскому, протоиерею православной церкви Евгению Назаренко, руководителю Центра гуманной педагогики Галине Собакиной, председателю миссии «Возрождение Украины» Сергею Тупчику, пастору церкви ЕХБ города Никополя Ивану Бокочу, председателю духовного совета церкви «Новое поколение» Андрею Тищенко, а также сердечная благодарность тюремным служителям из Америки Ярославу Войтухову, Ларисе Кондрашовой, Лидии Гудыме, Ангелине Мальцевой и, конечно же, всем тюремным служителям из Беларуси, России, Казахстана, Эстонии, Франции, Чехии, Молдовы, Канады, Германии и Украины.
Все вы, дорогие друзья, на протяжении долгих лет не только поддерживали финансово и духовно проект «Узник», но также ходатайствовали о моём помиловании и всем сердцем желали моего скорейшего освобождения. Сегодня многие из вас задают вопрос: «А что же всё-таки произошло? Как можно сначала принять решение о помиловании, а потом его отменить?!»
Знаете, я и сам до сих пор до конца не могу понять, как такое возможно. Меня не удивляет сам отказ. Больше всего меня поражает циничное издевательство, которое я не могу даже ни с чем сравнить. Печально то, что до президента Украины наверняка даже не дошли все ваши ходатайства, а также он не имел возможности объективно рассмотреть и моё личное прошение. Я хотел сначала направить президенту Украины официальное заявление по почте, но, после того как я потерял всякую веру в людей из государственных структур, я усомнился в том, что это заявление может попасть к нему в руки. Вот поэтому я принял сегодня вынужденное решение обратиться к президенту Украины со страницы «Узника».
Я не стыдился каяться со страниц «Узника» перед теми людьми, кому много лет назад причинил горе, не стыдился также говорить правду о последствиях греха и в целом о греховной жизни. Я всегда призывал и призываю всех людей к покаянию, в частности и тех, с кем нахожусь в одних узах. Я много лет назад возненавидел грех и с тех пор посвятил свою жизнь служению Богу и людям. Поэтому мне не будет сегодня стыдно обратиться и к президенту Украины со страницы газеты, редактором которой я являюсь и которую читает многотысячная аудитория читателей во многих странах мира.
«Уважаемый господин президент Украины Владимир Зеленский!
Я прекрасно понимаю, что человек со статусом пожизненно заключённого для Вас абсолютно ничего не значит. Эта категория людей не представляет для государства и для Вас никакой ценности. Каждого человека, приговорённого к этой мере наказания, сразу приравнивают к таким маньякам, как Ткач и Оноприенко. Пожизненники, по мнению многих людей, – это отбросы общества. Однако при всём ярко выраженном отвращении государства к этой категории людей им всё-таки даётся право иметь свой голос на выборах и даже подавать один раз в год своё ходатайство на помилование, обращаясь в этом ходатайстве лично к Вам. К большому сожалению, я как раз и отношусь именно к этой категории осуждённых.
Я отбываю свое наказание уже более двадцати семи лет. Четверть века тому назад я искренне раскаялся во всех своих грехах, несмотря на то, что моё преступление было совершено при крайне вынужденных обстоятельствах, которые не приняли во внимание ни следствие, ни суд, и из меня просто слепили корыстного убийцу. Теперь это клеймо на всю жизнь стоит на мне.
Сегодня я обращаюсь к Вам с единственной просьбой: несмотря на то, что Конституция Украины запрещает в нашей стране смертную казнь, всё-таки издать отдельный указ о том, чтобы ко мне её применили как к человеку, недостойному помилования. Дело в том, что более четверти века назад я был приговорён именно к этой мере наказания, и не моя вина в том, что смертную казнь отменили.
За тот период, который мне довелось находиться под смертной казнью, мне пришлось пройти через все унижения человеческого достоинства. Я отлично знаю, что такое голод в течение многих лет, что такое минусовая температура в камере в осенний и зимний период и что такое катастрофическая нехватка кислорода в летнее время. Я прекрасно знаю, как без наркоза вырывают зубы прямо через окошко выдачи пищи. Я знаю, что такое, когда к тебе неправомерно применяют букву закона, когда всячески унижают твоё человеческое достоинство и ты фактически не имеешь права на голос. Я прошёл через все издевательства, которые применяла система к бывшим смертникам. Однако такого издевательства, которое ко мне применили в этом году, я даже в самом кошмарном сне не мог увидеть.
Всё, что произошло в период с 14 ноября 2019 по 31 августа 2020 года, больше похоже на какой-то изощрённый метод морально-психологического садизма в отношении меня и моих близких людей.
Дело в том, что с 2015 года я ежегодно подавал в бывшую Администрацию Президента Украины свою просьбу о помиловании. Четыре раза в период президентства господина Порошенко мне было отказано комиссией по вопросам помилования в связи с тем, что я совершил особо тяжкое преступление, и это несмотря на то, что за меня ходатайствовали очень много общественных организаций, церквей и международных миссий, а также и сама администрация учреждения, в котором я нахожусь. Эти отказы приходили в виде отписок без малейшей аргументации в 2015, 2016, 2017, 2018 годах. Во всех случаях причиной для отказа была одна и та же трактовка, то есть в связи с тем, что совершил особо тяжкое преступление. И такие ответы приходили буквально всем пожизненникам, правда в одних случаях Администрация Президента при отказе ссылалась на то, что администрация учреждения считает нецелесообразным помилование того или иного осуждённого, а в случаях, где администрация учреждения характеризовала заключённого положительно, эту часть в отписке просто не использовали.
Но вот пришёл 2019 год, год нового президента Украины, а значит, и год надежд на перемены во всех сферах жизни. Именно за Вас, уважаемый президент Украины, я и все мои близкие отдали свой голос на выборах с верой в то, что Вы не будете делить людей по статусам и ко всем, включая заключённых людей, будете иметь объективный подход.
Что же случилось в период с 14.11.2019 по 31.08.2020?! А случилось следующее.
В начале ноября 2019 года в Винницкое учреждение исполнения наказаний (№ 1) уже из Офиса Президента Украины позвонил Александр Марченко и в телефонном режиме запросил подготовить все необходимые документы на помилование И. Трубицина, то есть меня. В ответ на этот запрос сотрудник спецчасти учреждения, который непосредственно занимается отправкой документов на помилование, сказал, что у Трубицина ещё не подошёл установленный срок для подачи подобных материалов (согласно закону я имел право подавать своё ходатайство только 21.12.2019). Однако на это Александр Марченко ответил, что в комиссии по помилованию об этом знают, а материалы нужны для изучения, чтобы предоставить их на заседание комиссии. Таким образом, 14 ноября 2019 под регистрационным номером 12 из Винницкого учреждения исполнения наказаний (№ 1) по запросу вышеуказанного господина Марченко в Офис Президента Украины был направлен пакет документов на помилование И. Трубицина с приложениями на 91 листе. Разумеется, в этом пакете документов было и моё рукописное ходатайство о помиловании к Вам, уважаемый господин президент.
Чуть позже, в установленный законом срок (21.12.2019), из учреждения, в котором я нахожусь, позвонили в Офис Президента с вопросом, высылать ли повторно пакет документов на Трубицина.
Ответ прозвучал, что в этом нет необходимости, поскольку все документы в комиссии по помилованию уже есть, а осуждённый Трубицин, если хочет, может ещё раз написать своё ходатайство, хотя оно тоже уже не нужно. Разумеется, я 21.12.2019, в установленный законом срок, всё же продублировал своё ходатайство в распечатанном виде, направив его в Офис Президента Украины.
Также мне достоверно известно, что в декабре 2019 года в Офис Президента Украины стали поступать ходатайства о моём помиловании от многих общественных организаций, церквей, международных миссий и просто гражданских лиц.
В октябре 2019 года из секретариата уполномоченного Верховной рады Украины по правам человека был также сделан запрос в учреждение, в котором я нахожусь, о предоставлении всех материалов по мне. Администрация учреждения 18.10.2019 под регистрационным номером 4/9946 отправила все запрошенные омбудсменом материалы.
После изучения всех материалов уполномоченный Верховной рады Украины по правам человека принял решение ходатайствовать за меня и 23 декабря 2019 он выслал ходатайство о моём помиловании на Ваше имя (регистрационный номер 7176.2/Д/990.7/19/19/27.2).
Восьмого января 2020 года народный депутат Украины Сергей Ионушас направил официальное письмо (регистрационный номер 37/139) на имя председателя комиссии при президенте Украины по вопросам помилования Алексея Днепрова. Вот цитирую маленькую выдержку из его письма:
...В октябре 2019 года мне лично удалось посетить Игоря Трубицина в государственном учреждении «Винницкое учреждение исполнения наказаний (№ 1)», откровенно побеседовать с осуждённым и лично убедиться в стремлении этого человека быть достойным и полезным членом общества, который полностью осознал совершённое им преступление и искренне раскаивается в своих ошибках.
Следует также отметить, что администрация государственного учреждения, в котором он сейчас отбывает наказание, не только характеризует его положительно, но уже в третий раз коллегиально выносит своё решение о том, что осуждённый И. Трубицин заслуживает такого акта милосердия, как помилование.
Четвёртого февраля 2020 года состоялось заседание комиссии при президенте Украины по вопросам помилования, на котором было положительно рассмотрено ходатайство в отношении меня. После заседания комиссии моей жене Ирине Долгушиной позвонили сразу из трех источников (народный депутат Украины, член комиссии и из Министерства юстиции Украины) и сообщили, что в комиссии принято решение рекомендовать меня на помилование с заменой пожизненного наказания на двадцать семь лет общего срока. Мою жену поздравили с положительным результатом и сказали, что несколько месяцев придётся подождать, пока закончатся эти двадцать семь лет.
Конец этого срока у меня должен был подойти 5 июня 2020 года. Разумеется, всё это время я с огромным нетерпением ждал, когда Вами, господин президент, будет подписан указ о моём помиловании. Я тогда впервые в жизни действительно поверил, что в высших эшелонах власти есть правда и оценку людям делают, прежде всего, по их поступкам и делам, которые они совершают на благо всего общества, то есть оценку осуждённому делают не по тому, что он сделал, а по тому, каким он стал за годы своего длительного пребывания в заключении.
Конечно, на радостях я уже строил планы, как я буду на свободе продолжать заниматься редакторской работой над христианской газетой «Узник», редактором которой я являюсь, а также реабилитационным центром, который в течение трёх лет создаётся по моему проекту и под моим дистанционным руководством. Я засыпал и просыпался с одной мыслью: что вскоре смогу обнять своих внуков, детей и жену, а главное, смогу полноценно работать над реализацией масштабного христианского проекта «Узник». Так я жил, окрылённый верой и надеждой, до 5 июня 2020 года.
И вот, наконец, эта дата подошла, но ни Вашего указа, ни ответа из комиссии по помилованию так и не было.
Пятнадцатого июня 2020 года я написал официальное письмо уполномоченному Верховной рады Украины по правам человека с просьбой сообщить администрации учреждения, в котором я нахожусь, относительно моего помилования, то есть известно ли ему что-нибудь об этом.
Десятого июля 2020 года под регистрационным номером 19220.4/Т-9564.3/20/27.2 мне пришёл ответ от омбудсмена, в котором сообщалось следующее. Цитирую:
...Письмом от 06.07.2020 № 21-2035/05, 21-235/19, 21-3398/06 Департамент по вопросам гражданства, помилования, государственных наград Офиса Президента Украины (далее – Департамент) проинформировал, что Комиссия при Президенте Украины по вопросам помилования по результатам предварительного рассмотрения ходатайства о помиловании и материалов, подготовленных Департаментом, внесла Главе государства предложения о применении к Вам помилования, по результатам рассмотрения которых Вам лично и ходатайствующим будет сообщено в установленном порядке.
И вот через два месяца из Офиса Президента Украины пришёл ответ (от 31.08.2020) начальнику учреждения, чтобы он огласил мне результат рассмотрения моего ходатайства о помиловании. В этой небольшой отписке сообщалось о том, что в связи с тем, что я совершил особо тяжкое преступление, мне отказано в помиловании. Причём в этом письме не указывалось, что Вам на подпись предлагали рекомендации о моём помиловании и что Вы мне отказали. Там просто говорилось о том, что в связи с тем, что я совершил особо тяжкое преступление, мне отказано. Никакой конкретной аргументации и никакого гуманизма, о котором сейчас упоминается в новом указе президента Украины о порядке помилования, даже близко не было в этом письме. А подпись на этом документе стояла как раз того самого господина Марченко, который в ноябре 2019 года в телефонном режиме делал запрос на материалы о моём помиловании.
Невольно возникает вопрос: а что, господин Марченко, когда запрашивал на меня документы из учреждения в 2019 году, он разве не знал, что я отбываю наказание за особо тяжкое преступление? Или, возможно, кто-то из осуждённых на пожизненное лишение свободы отбывает наказание не за особо тяжкое преступление? Как такая формулировка вообще может быть и как она может являться причиной для отказа? Неужели, чтобы сделать такую отписку, потребовалось десять месяцев держать у себя материалы?
Во всех странах мира при помиловании учитывается, прежде всего, каким стал человек за время отбывания своего наказания, а не тяжесть его преступления. Среди пожизненно заключённых нет ни одного, кто бы отбывал своё наказание не за особо тяжкое преступление. Поэтому институт помилования никак не может применять такую аргументацию для отказа.
Знаете, я Вам честно скажу, много лет назад, хотя и при вынужденных обстоятельствах, которые не учли ни следствие, ни суд, я совершил действительно тяжкое преступление, за которое каюсь до сих пор и несу в себе эту тяжесть и боль от трагедии, которая тогда случилась. Всё это произошло в состоянии аффекта.
А за что же сейчас, спустя столько лет, Ваши люди, которые наверняка считают себя безгрешными, самым изощрённым образом издеваются надо мной? Возможно, ко мне это издевательство применили из-за того, что я своей работой на протяжении многих лет обращаю к Богу большое количество людей из преступного мира и стараюсь сделать наше общество хоть немного чище, или, возможно, потому, что я занимался волонтёрской деятельностью в течение трёх лет, или, может, мне мстят за то, что мы своими силами под моим руководством создаём реабилитационный центр для бывших осуждённых людей, кто встал на путь исправления?! За что мне такая месть сегодня?
Знаете, мне не было так больно и страшно, как сейчас, даже тогда, когда я был приговорён к смертной казни и со дня на день ждал расстрела. А сейчас мне невыносимо больно, потому что я лицом к лицу столкнулся с ложью тех людей, в чьих руках находилась моя дальнейшая судьба, и страшно мне теперь, как никогда ранее, что с этой ложью придётся неизвестно сколько жить и мириться.
Так, как надо мной поиздевались за эти почти десять месяцев, пока документы находились в комиссии по помилованию, так надо мной не издевались даже в самые тяжёлые времена, когда я находился в статусе смертника.
Последней, пятой, отпиской уже из Офиса Президента Украины у меня полностью забрали веру в людей! У меня забрали ту маленькую светлую надежду – осуществить до конца начатый мной многогранный христианский проект! У меня забрали всякий стимул к жизни, в которой я ещё хотел сделать много полезного для всего общества! Меня просто живым похоронили…
Ну ладно я, грешный человек, который много лет назад совершил преступление и с которым можно так поступать, а зачем же так издеваться над моими родными и близкими людьми, над теми, кто верит в меня и ждёт в течение долгих, долгих лет? В чём они виноваты перед обществом или государством в целом?!
Вот поэтому я и прошу Вас, уважаемый президент Украины, издайте отдельный указ, чтобы лично меня расстреляли как негодяя и как человека, недостойного возвращения в наше общество. Ведь если надо мной и над всеми моими родными так изощрённо насмеялись в этот раз, то что хорошее может ждать впереди? Как видно теперь, лимит на помилование для меня уже и при Вашем президентстве исчерпан, если со мной расправились таким образом. Что ж, только Бог всем судья!
Пожизненное заключение без малейшего света в конце тоннеля – это та же смертная казнь, только в рассрочку. Так зачем же медлить и бездарно тратить государственные деньги на моё пребывание в неволе?
С уважением к Вам,
осуждённый И. Трубицин».
Вот, дорогие друзья, я и ответил перед многотысячной аудиторией читателей на ваши многочисленные вопросы относительно того, что случилось: почему сначала меня как бы помиловали, но потом помилование отменили. Возможно, как-то пафосно звучит моя просьба к президенту Украины, чтобы ко мне применили расстрел. Однако я вам честно скажу: в такой лжи уже жить просто невыносимо. Меня в этот раз окончательно растоптали и уничтожили. Никому из вышестоящей власти совершенно неинтересно то, что я делал на протяжении долгих лет для всего общества в целом. Им также безразличны все те планы, которые я пять лет подряд описывал в своих прошениях о помиловании. За исключением немногих людей, совершенно никому не нужно и не важно то, что благодаря вере в Бога заключённые люди реально могут измениться и стать ещё полезными для общества. Парадокс заключается в том, что Бог прощает всякого кающегося грешника, а вот люди в большинстве своём, к сожалению, не способны на это. Как я теперь вижу, земному обществу не нужны кающиеся грешники. Поэтому я теперь всё чаще и чаще пристально смотрю в небеса… Ибо однажды Иисус Христос, будучи на земле, сказал: «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк. 15:7).
И. Горик
P. S. Искренняя благодарность народным депутатам Украины Алёне Шкрум и Сергею Ионушасу за их непредвзятость и объективность касательно их рекомендаций в отношении меня. Также искренняя благодарность уполномоченному Верховной рады Украины по правам человека Людмиле Денисовой за её ходатайство о моём помиловании. И, конечно же, я искренне благодарен администрации Винницкого учреждения исполнения наказаний (№ 1) за её ходатайства о моём помиловании на протяжении трёх лет. Спасибо вам всем, что вы поверили в меня, но увы…