MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Вернулась вчера из непризнанной ЛНР...

31.08.2015   
Янина Смелянская
В оккупированном Донбассе есть города, в которых боевых действий как таковых не было. Но реальность на этих территориях ужасает не меньше, чем реальность при виде разрушенных домой и школ.

Вчера вернулась из непризнанной ЛНР. Я не собиралась пересекать линию. Думала, решу все свои вопросы перед таможней. Понимала и адекватно оценивала возможные риски и угрозы. Но когда стоишь на границе и понимаешь, что до ДОМА, родного моего дома, всего три километра, то начинаешь скорее находить себе оправдания, почему должна перейти туда, чем принимать и осознавать причину, по которой туда идти нельзя. Стоя в очереди перед пародией на таможню ЛНР, я минут 15 просто наблюдала. Наблюдала за каждым движением ополченца в полуразбитой каморке, где еще год назад был полноценный пункт пропуска. Человек в российской военной форме, с российскими вперемежку с лнровскими шевронами на ней лениво и устало изображал проверку документов. На каком-то этапе мне стало четко понятно, что контроля как такового реально нет. А бесцельное перелистывание страниц паспорта каждого желающего посетить молодую республику вряд ли сможет мне навредить…. И пошла.

Маршрут

Самый безопасный путь до ЛНР – конечно же, через «братскую» державу – Россию. Путь не близкий, в мирное время дорога от Харькова до Луганска по прямой занимала не более 6 часов. Путь не близкий, но куда более безопасный, чем через линию соприкосновения. Так как рейсовым автобусом, которые каждый день отправляются из Харькова через пункт пропуска на Гоптовке и далее через Белгород, поездка занимает от 35 часов до двух суток, то решила опробовать другой маршрут.

В 7.30 рейсовым автобусом отправилась до Старобельска (это 6 часов в пути), оттуда также автобусом до Мелового (час в дороге). Тут собственно пункт пропуска и расположен. Нет стокилометровых очередей из автобусов, грузовиков, легковых автомобилей и пешеходов. Таможни – российскую и украинскую - перешла пешей. Все это дело вместе с проверкой документов заняло полчаса (а не 10 часов, как в случае с проездом автобусом через Гоптовку и Белгородскую область). Далее путь через Россию. Ехали с подружкой на автомобиле. Средняя скорость 120 км/ч. На российской таможне в Донецке мы были уже через 4 часа пути. Прохождение таможни (тоже пешей) в Донецке РФ и в самопровозглашенной ДНР заняло полчаса. С ЛНР все понятно. Контроля документов как такового нет. Но и в Донецке к пешеходам не сильно придирались. Даже сумки не проверяли. Если не считать только язвительных усмешек российских пограничников. Первоочередной вопрос: «Куда направляетесь?». Ответить нужно правильно: «В Донецк Российской Федерации». Для того, чтоб не было зафиксировано переправление в непризнанную республику. И тут таможенник начинает мерзко улыбаться и поправлять: «Да, что же вы стесняетесь! Так и говорите, что едете в Луганск к родственникам!» Еле сдерживаюсь в этот момент, чтоб не высказать все, что за год накопилось и не плюнуть в лицо особе при исполнении. Но в любом случае, пешеходом быть приоритетнее, если есть желание попасть в Луганск как можно быстрее. Итого по маршруту Харьков – Старобельск – Меловое – Донецк – Изварино время от дома до дома составило 12 часов.

Блокпосты

На украинских блокпостах к пассажирам автобусов, которые направлялись до Старобельска, было уделено достаточно пристальное внимание. Особенно к мужчинам призывного возраста и тем (я в том числе), у кого была замечена луганская или донецкая регистрация места жительства. С мужчинами все понятно. Но почему у каждого, кто имеет луганскую или донецкую регистрацию, требуют документы, подтверждающие свою верность Украине – не понятно. С меня очень твердо требовали справку переселенца. И более, чем внимательно изучали вещи из дорожной сумки. Я молча выполняла команды относительно выворачивания моего чемодана наизнанку, но справку переселенца не дала принципиально. А на каком, собственно, основании? После того, как попросила показать мне нормативный документ, в котором черным по белому прописано, что при прохождении блокпоста необходимо предъявить документ, какой-либо кроме паспорта, все вопросы были сняты. И так, между прочим, на каждом блокпосту до Старобельска. Как по мне так, это дискриминация. Давайте, может еще всех переселенцев в один табор сгоним? Там нас контролировать легче будет.

Дороги

Стоит ли говорить о наших дорогах, даже не знаю... С такими дорогами о правах человека в Украине даже разговор заводить как-то неловко. Вот, например, промежуток Купянск – Сватово. Дороги нет, есть направление движения. Два часа побеждать полосу препятствия в автобусе, на борту которого 45 градусов Цельсия (за бортом +34 ) – это жестко, даже для самых смелых и сдержанных. Дети плакали, старушки падали в обморок, девушек постоянно тошнило, мужчины обливались потом и тихонько матерились.

Попутчики

Всю дорогу внимательно прислушивалась к тому, кто и что говорит. В автобусе до Старобельска процентов 10 пассажиров все-таки ждут, когда же придет Путин и всех спасет. Один дедулька внушал молоденькой девушке, которой посчастливилось выкупить билет рядом с ним, что всей Украине нужно стремиться в направлении создания все большего количества народных республик. А все потому, что его родственники из ДНР нарадоваться не могут приходу новой власти. В городе (не уточнил каком) тишь да благодать. Последнее время даже воду давать чаще стали и ходят с автоматами исключительно трезвые «защитники». Магазины стали работать. С провизией правда пока неладно. Но к порядку ополченцы приучают жестко и уверенно. За пьянку особенно «жучат» местных сильно. Поэтому бомжей и пьяниц в городе стало меньше. Через пару часов душевного монолога дедульки-сепаратиста водитель предложил ему закрыть рот до конца пути. Дедулька огрызнулся, но замолчал.

Приятно удивил водитель такси в Старобельске. Рассказывал, как старобельчане в большинстве своем рады, счастливы и довольны, что в их городе, благодаря преимущественно добровольческим батальонам, особенно противоречивому «Айдару», контроль держит Украина. Говорил, что даже несмотря на некоторые отрицательные стороны присутствия добровольцев в городе в течение минувшего года, только благодаря добробатам Старобельск не стал ЛНРией.

Ополченцы

Не знаю, может мне просто повезло, но на так званой таможне ЛНР сидел в будочке один единственный ополченец. Замученный, худой, жалкий, с грустными глазами. Если честно, то у меня лично, кроме жалости этот человек не вызвал больше никаких эмоций. Он явно из местных. Их по взгляду отличить можно… Когда я протянула свой паспорт, он лениво полистал его. Отдал мне. Было темно. Автобусов нет. Такси нет. Я оттащила свою сумку с едой для родственников чуток подальше от его кибитки. Стою, думаю, что делать дальше и как добраться до города. Этот из будки подошел, приветливо улыбнулся беззубым ртом и предложил помощь в транспортировке меня до города. Подсадил в автомобиль, прошедший «таможенный» контроль, и предупредил водителя: «Голову оторву если с девочкой, что случится». Водитель в этот момент, скорее всего, забыл даже как его зовут, не говоря уже о злых умыслах, если они вдруг, не дай Бог, были в его голове, и довез меня до дома. То есть можно сделать вывод, что иногда все-таки ополченцы любят помогать людям.

В течение следующего дня пьяных ополченцев с оружием в руках, шастающих по городу, я не видела. Люди в форме ходят. Но, как мне показалось, опасности не представляют. Как говорят местные, ополченцев становится больше, когда город ложится спать. На улицах тогда остаются только ополченцы, желающие веселья, любители острых ощущений и девушки, жаждущие выйти замуж за какого-нибудь генерала Новороссии.

Местные жители людей в военной форме перестали бояться. Может, потому что «приезжие» кавказской внешности перебрались все-таки ближе к передовой (вместе с техникой), а в тылу остались по большей части молодые и местные. Может, потому что просто привыкли. Может, просто потому что устали. Беспредела и бандитизма в городе меньше не стало. Мародерство, насилие, воровство продолжают безнаказанно процветать.

ЛНР

Все плохо. Очень, очень, очень плохо. Ощущение темноты, грусти, безвыходности и депрессии висит в воздухе. Темная одежда, серые здания, печальные люди. Пестрят на каждом шагу только билдборды, вещающие благодарность братскому народу, ведь прошел ровно год, как в город заехал первый знаменитый гуманитарный конвой из России. Но, проходя мимо таких реклам, народ просто злобно плюет в сторону.

 

 

 

 

 

 

 

В четыре часа вечера город умирает. Магазины, аптеки, кафе в это время суток уже закрыты. Таксистов, желающих подзаработать, на улицах, как раньше, не стоит, да и народу ходит очень немного.

 

 

 

 

 

 

 

Ассортимент товаров в аптеках и магазинах – убивает наповал. Пустоту на полках пытаются скрыть лишь менее плотным расставлением товара. Зашла в аптеку. Полки, естественно, пустые. Спросила детский антибиотик и противовирусный препарат. Девушка-провизор удивленно так посмотрела на меня и ответила, что ТАКАЯ категория препаратов только под заказ или в Донецке РФ. Пришлось уточнить, а что без заказа можно приобрести. Девушка назвала анальгин, бинты, средство от поноса и еще несколько препаратов мне незнакомых. Не густо… Так же точно мне ответили в пяти аптеках города. Цены на все категории товара сумасшедшие. Совершенно сумасшедшие. Ну, к примеру, если на украинской территории килограмм мяса стоит 59 – 90 гривен, то в ЛНР – от 170 гривен. Бытовая химия раза в 4 дороже, чем на Украине. Про товары для детей и одежду даже речь заводить не стоит. Упаковка памперсов – 840 гривен.

Активно «ходят» рубли. В магазинах можно рассчитываться обеими валютами, но за гривной продавцы «гоняются» активнее.
Местные жители на откровенные разговоры на политические темы не соглашаются ни при каких условиях. Но по тяжелым вздохам понимаю, что люди устали… От всего на свете. В городе не стреляли и не бомбили, как в других городах Украины, но от этого положение не легче. Вроде и не бомбят, а хорошего ничего. И Путин не пришел, которого так ждали и звали, и Украина ушла, вероятно, навсегда.

На легковых автомобилях и маршрутках красуются номерные знаки с символикой ЛНР. Не все решились на такое проявление патриотизма молодой республике, но большинство. Пока гуляла по городу, обратила внимание, что имеют место быть множество рейсов в сторону РФ. За полчаса насчитала 8 двухэтажных рейсовых автобуса с маршрутом: «Луганск - Москва», «Красный Луч - Волгоград», «Луганск – Казань» и т.д.

Проезжая мимо бывшего городского отдела милиции отметила, что наши доблестные правоохранители полным составом перешли на сторону молодой республики. Аж ком к горлу подкатил… Еще год назад мы с коллегой приносили этим людям заявление о вооруженном нападении на окружную комиссию с просьбой принять хоть какие-то меры по обеспечению безопасности членам ОВК. Тогда нас с этим заявлением просто послали. Скорее всего потому, что вся милиция моего города уже тогда знала дальнейший ход развития событий, и справедливость в принципе никого не интересовала.

Была на кладбище. Там любимый дед и отец. Кладбище разрослось в два раза по сравнению с прошлым годом. Судя по табличкам на крестах, пополнили его преимущественно «герои Новороссии», некоторым из которых даже имени не нашлось. Только порядковый номер.

Пробыла я ТАМ сутки. Желание зарыдать не покидало ни секунду. Мой город уничтожен и растоптан. Бестолковостью и амебностью самих жителей, и пропагандой Путина. Горько и больно видеть то, что пришлось увидеть. Местные всего этого ужаса, кажется, не замечают. Они просто пытаются жить и не видеть, что все плохо. Хорошего там ждать можно нескоро или никогда. Сознание людей не меняется и не поменяется. Пропаганда продолжается. Уставшие, измученные и полуголодные люди успокаивают себя только тем, что убеждают друг друга, что все это временные трудности, которые скоро закончатся, а Путин все равно спасет жителей Донбасса. Не мог же он просто взять и обмануть…

Больно принимать мысль о том, что мой город больше не мой… и мой дом больше не мой… и никогда туда я больше не вернусь. Ком в горле старалась все время придушить. Точно так же, как и гнать из головы любые мысли, связанные с родными, которые там остались, или жалостью, потому что сердце просто разорвется.

  

 Поділитися