MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Подібні статті

110 дней в застенках — участник АТО рассказывает про пытки в Купянском изоляторе временного содержанияЕвгений Захаров: СБУ применяет пытки и принуждает людей к обмену в т.н. Л/ДНРРазрушения вследствие военного конфликтаДело журналистки Марии Варфоломеевой, пытки пленных на неподконтрольной территории и в "серой зоне". Интервью юриста ХПГ Натальи Охотниковой в эфире "Громадського радио".Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказанияМы считаем безнравственными попытки запугать работников СМИ и требуем прекратить беспредел в отношении журналистов"Разбой, грабежи, пытки": милиционеры Донбасса написали письмо-признаниеПРЕСС-АНОНС: «Пытки вместо амнистии: что ещё ожидает заключенных Украины?»Пытки в райотделах. Милиция утверждает, что Строган побил себя самРоссийский суд признал недопустимость выдачи беженца на пытки в УзбекистанПреследование милицией Якова СтроганаЕвропейский суд взыскал 105000 евро за пытки в милицииСтрасбург снова напомнил, что экстрадиция в Узбекистан равносильна выдаче на пыткиВерховный Суд поощряет пытки?Незаконные действия отдельных милиционеров подрывают авторитет милиции в целомПопытки урегулировать конфликт на ЗАО «Яновская» Красного ЛучаГолод 30-х годов был следствием сталинского режима – российские историкиЕвропейский Суд по правам человека осудил Россию за пытки и насильственные исчезновения в ЧечнеСтрасбург осудил Россию за выдачу заявителя на пытки в УзбекистанАпелляционный суд отменил признание русского языка региональным в Луганской области

«Это они»

12.11.2013   
Александра Скалько, юрист Всеукраинской сети правовой помощи Харьковской правозащитной группы
В Николаеве двое юношей попали в милицейские застенки, прошли через пытки и были осуждены за ограбление только на основании показаний потерпевшей. При этом они даже не подходили под описание преступников.

Что нужно, чтобы обвинить человека  в разбойном нападении и лишить его свободы на 7 лет?  Иногда достаточно двух слов! Это, конечно, кажется невероятным, особенно для города Николаева, который славится громкими преступлениями и лояльностью правосудия к преступникам.

Но не в этом случае. Благодаря двум словам потерпевшей: «это они» 17-летнего Влада Кабаненко и 18-летнего Алексея Ложенко, осудили за разбой и приговорили к 7 и 4 годам лишения свободы, соответственно, и выплате 20 тысяч гривен моральной компенсации.

Парней, студентов-первокурсников, «взяли» 18 февраля около 8 вечера, когда они подходили к своему дому.

Стоит отметить, что Влад и Алексей рассказывают о своём задержании и всем, с чем им пришлось столкнуться, так, как будто пересказывают посмотренный фильм или прочитанную историю, до сих пор не веря, что это произошло именно с ними.

Из показаний Алексея в суде:

«Нас повернули спиной к потерпевшей и она сказала, что у меня штаны и курточка похожи, а у Влада похожий костюм. Нас посадили в машину, спрашивали, где сумка, угрожали, что отвезут в райотдел и будет хуже. В машине нас били. Потерпевшую я больше не видел. Подъехала вторая машина. Нас с Владом рассадили по разным машинам. Меня продолжали бить. Потом нас повезли в райотдел, завели во внутренний двор, поставили у стены, собралось человек 15 милиционеров и нас все били.

После того, как нас избили, нас повели в отделение уголовного розыска и развели по разным кабинетам. Меня поставили в угол, заставили опустить голову, не давали смотреть и начали избивать. В кабинете было около пяти человек.

Они спросили «сколько эпизодов?», я сказал, что ничего не делал.

Меня посадили на стул, одели на голову пакет, выключили свет и светили на меня фонариком. Руки у меня были за спиной в наручниках. Один из милиционеров давил мне коленом на спину. Я не выдержал и упал со стула. Меня подняли, вовремя того как поднимали, один из милиционеров ударил меня в грудь.

Пакет немного расслабили и снова спрашивали «сколько эпизодов?» я сказал, что ничего не делал. Так повторили несколько раз, потом мне стало страшно и я сказал: «один эпизод».

Милиционеры сказали – мало. Я сказал – два. Милиционеры опять сказали мало. Тогда я сказал : «8» и милиционеры сказали, что это уже похоже на правду».

Из показаний Влада в суде:

«Меня положили на сейф лицом вниз и били каким-то тяжелым предметом, похожим на книгу. Били по голове, ребрам, - требовали, чтобы я признался в ограблении, но я отказался. Потом мне стали бить дубинкой в пах.

Я сказал, что признаюсь в 5 эпизодах, мне сказали мало…»

Обоих ребят продержали в изоляторе временного содержания 3-е суток. За эти дни парни признались в 8 эпизодах ограблений. Кроме того, проводились опознания, у Алексея, например, их было 10, и несколько потерпевших даже опознали его.

 Но, как оказалось позже, в дни совершения многочисленных преступлений, в которых признались Алексей и Влад, у них как раз были каникулы и их обоих не было в городе. «Успешно раскрытым» делам не дали хода.

Все эти три дня родители не могли их увидеть или поговорить. У обоих парней мамы живут в районных центрах. Узнав о задержании своих детей, они  буквально штурмовали райотдел, но следователь не пускала их к детям и ничего не объясняла. Скорее всего, она не хотела, чтобы  так называемому расследованию мешали.

21 февраля 2013 года ребят выпустили. Мама Алексея, вместе с адвокатом, встретила его у порога райотдела и сразу обратила внимание на побои сына – гематомы на лице и ухе. Адвокат предложил зафиксировать побои у судебно-медицинских экспертов. В отделе судебно-медицинской экспертизы их не приняли, ссылаясь на отсутствие направления.

На следующий день семья Ложенко обратились в прокуратуру за направлением на экспертизу. Там их внимательно выслушали и со словами «Бог им судья» отправили в больницу скорой помощи, без направления.

Примерно то же происходило у мамы Влада.

Так началась долгая история борьбы двух матерей с системой, в которой милиционер всегда прав.

Тем временем полным ходом шло расследование преступления. Расследование с точки зрения закона достаточно странное.  Несмотря на то, что уголовный закон требует установления точного места, времени и способа совершения преступления, всё расследование свелось к нескольким допросам потерпевшей, её мужа и охранников стройки, на которой позже нашли украденную сумку.

Следователь решила не проводить ни осмотра места преступления, ни поиска пропавших из сумки вещей, в частности мобильного телефона, который напрямую бы вывел на грабителей, ни снятия отпечатков пальцев с найденного кошелька. Что уже говорить об осмотре места, на котором сторожем была найдена сумка и след от обуви преступника.

Еще более поразительно, что найденную сумку забрал муж потерпевшей! После чего еще две недели хранил эту сумку у себя, т.к. у следователя не было времени её забрать!

Судебное следствие было еще менее объективным Основными доказательствами вины стали   показания потерпевшей и её мужа.  

Сам судебный процесс был коротким и, местами, комичным.

Из выступления прокурора:

«В данной ситуации можно считать, что они совершали неоднократно преступления (грабежи, розбои) с целью обеспечения более лёгкой жизни. Я сама была студенткой и знаю, что такое жить на 1500».  Такова аргументация представителя государственного обвинения.

Далее, передавая материалы дела в суд первой инстанции прокуратура не предоставила протоколы задержания подозреваемых (почему-то с разным временем задержания), протокол опознания подозреваемых и их вещей, на основании которого ребят и признали таковыми, отдельные  протоколы допроса потерпевшей, в которых женщина описывая грабителей, в каждом протоколе постепенно приближала их образ к внешнему виду задержанных Ложенко и Кабаненко. А самый важный в этом деле документ – заявление от потерпевшей, появился в деле уже в конце судебного рассмотрения. Прокуратура подала его вместе с другими документами по делу таким образом, что суд и другие участники процесса даже не заметили его наличия. Интересный факт, ведь это заявление – тот самый документ, с которого должно было начаться расследование.

В первых  протоколах допроса потерпевшая  давала одни описания нападавших, отличающиеся от описания  Алексея и Влада   (другой рост, возраст, одежда), но изменила эти описания через два дня после задержания Алексея и Влада. Кроме того, существует видеозапись, на которой  Алексей и Влад записаны за полчаса до преступления. На видеозаписи видно, что ребята были одеты не так, как описывала потерпевшая, когда сообщала о совершенном на нее нападении.

Как видно из представленных суду материалов, с нападавшими Алексея и Влада связывали только пол и количество.

Алексей и Влад до сих не верят в то, что вместо учебы в институте, диплома, встреч с друзьями, их ожидают долгие годы в колонии. И всё это потому, что они просто живут в нескольких кварталах от дома потерпевшей.

Сейчас приговор ребят пересматривается апелляционным судом. В деле принимает участие адвокат, сотрудничающий с Харьковской правозащитной группой.

Защитники прикладывают максимум усилий, для того, чтобы ребят оправдали, но в стадии апелляции это сделать гораздо сложнее – многие доказательства уже невозможно добыть, но в тоже время,  в деле стали появляться новые обстоятельства, которые могут существенно изменить ход судебного разбирательства.

На каждом судебном заседании в зале заняты все места –  родственники, друзья, общественные активисты и журналисты, - все следят за ходом этого дела. Все надеются на то, что апелляционный суд будет объективным и справедливым.

 Поділитися