Арсений Рогинский о концепции госполитики по увековечиванию памяти жертв репрессий

Арсений Рогинский, председатель Правления Меж-дународного общества «Мемориал»: «По-моему, впервые после Закона о реабилитации 1991-го года в официаль-ном правительственном документе закреплено отношение государства к советскому политическому террору. И, если верить тексту, это отношение абсолютно отрицательное. В принципе эта Концепция очень плохо соотносится с главным вектором нынешней политики. Так это же не только удивительно, но и замечательно! Замечательно потому, что, согласитесь, сильно усложняет наши пред-ставления о сегодняшнем дне. Документ хронологически не зацикливается только на сталинском периоде, он распространяется на всю со-ветскую эпоху. Можно сколь угодно (и нужно) критиковать документ за его неполноту и некоторую вялость (я с этой критикой согласен), но одновременно можно надеяться, что он, хоть в малой степени, станет преградой для процесса возвращения советских символов и стереотипов. Может быть, хоть на чуть-чуть, но станет потруднее нынешним коммунистам и национал-патриотам с устано-влением памятников деятелям типа Дзержинского, возв-ращением площадям имени Сталина и т.д. Этот документ – не распоряжение, адресованное кому-либо, может быть, губернские или местные началь-ники и вовсе не станут его читать и то ли забудут о нем сразу, то ли вовсе никогда о нем не узнают. Но не сомневаюсь, что люди, которые искренне озабочены проблемами памяти о терроре, будут использовать его вовсю, требуя от власти поддержки в поисках мест захоронений расстрелянных, издании и подготовке книг памяти жертв террора, установке мемориальных знаков жертвам… Так что, каковы бы ни были изъяны Концепции, это хорошо, что она появилась, это инструмент в руках обще-ства. Хуже от него точно не будет, а какой-нибудь толк – совершенно не исключено. Надо только, чтобы о нем узнали не только чиновни-ки, а и школьные учителя, библиотекари. А то многие из них совсем уж не знают, что им можно говорить о терроре, а чего нельзя».