Проти катувань. Електронне видання ХПГ (2003-2005) , 2003, #08

Відбулася зустріч міністра внутрішніх справ Юрія Смирнова з Уповноваженим Верховної Ради України з прав людини Ніною Карпачовою.
Під час зустрічі були оприлюднені такі цифри: за останні 5 років із секретаріату Уповноваженого з прав людини на адресу МВС спрямовувалось 590 інформацій, у тому числі, 348 — щодо неправомірного затримання, незадовільного стану спецустанов, побиття. Як засвідчила перевірка, 72 факти, що були надані, не підтвердились або підтвердились частково, в інших випадках (25%) громадянам надавалася практична допомога або кваліфіковані роз’яснення у порушених справах. З цього випливає, що не може йти мови про 12 тисяч скарг і заяв щодо застосування катувань до затриманих і заарештованих, про які повідомлялось раніше. Не заперечується, зазначив Юрій Смирнов, що окремі працівники порушують законність, допускають рукоприкладство й інші заборонені методи поводження із затриманими і заарештованими. Міністр запевнив Уповноваженого, що МВС здійснює безкомпромісні і послідовні заходи щодо зміцнення дисципліни і законності серед особового складу, очищення органів внутрішніх справ від людей, які перевищують службові повноваження, порушують чинне законодавство.
За неповних 5 років вдалося втричі скоротити кількість працівників, засуджених за перевищення влади і побиття громадян (34 у 2002 році проти 102 у 1998-у) та майже в 5 разів — кількість кримінальних справ даної категорії (відповідно 36 проти 184). У порівнянні з попередніми роками значно зменшилась кількість випадків неправомірного застосування зброї.
Щодо кримінальних справ, порушених стосовно працівників органів внутрішніх справ за перевищення влади, міністр відзначив, що такі випадки є. Аналіз кримінальних справ за фактами перевищення влади свідчить, що більшість з них закривається за реабілітуючими мотивами. Зокрема, у 1999 році стосовно 84 осіб такі кримінальні справи закриті за відсутністю в діях працівників міліції складу злочину, у 2000-у — стосовно 72, у 2001-у — 54, у минулому році — стосовно 69. Вже поточного року стосовно 13 осіб кримінальні справи також закриті з цих же мотивів. З решти таких кримінальних справ у більшості судової перспективи не вбачається.

(«Іменем закону», №29, 18-24 липня 2003 р.)

Это ЧП, результатом которого стало освобождение начальника Овидиопольского РОВД Одесской области майора милиции Андрея Данченкова от занимаемой должности, произошло в райцентре Овидиополь. В этот день Данченков вызвал «на ковер» двоих своих подчиненных, работающих в отделении милиции на промрынке «Авангард». После аудиенции стражей порядка пришлось выносить из служебного кабинета начальника. Старшего оперуполномоченного уголовного розыска майора милиции Андрея Поповича сразу госпитализировали с сотрясением головного мозга, а у помощника оперативного дежурного прапорщика Руслана Слюсаренко медики констатировали травму нижне-скуловой области. Трое суток спустя в одной из одесских больниц А. Поповичу поставили еще один диагноз: травматический разрыв барабанной перепонки. Пострадавший находится на стационарном лечении.
Иван Паук, заместитель начальника УМВДУ в Одесской области:
«Объяснение такому поступку найти сложно, если не сказать — невозможно. Я лично беседовал с Данченковым. Он осознал содеянное, раскаялся. Ранее он работал заместителем начальника Жовтневого РОВД Одессы, в органах милиции прослужил более полутора десятков лет».
22 июля решением МВД начальник Овидиопольского РОВД был освобожден от занимаемой должности. А накануне прокуратура Одесской области возбудила в отношении 42-летнего майора уголовное дело по ст. 365 ч.2 УК Украины («превышение власти или служебных полномочий»).
Тем временем сам Данченков также оказался... госпитализированным, но почему-то в Киеве. В Одессе же всплыли новые факты в деле майора. Оказывается, за полгода его пребывания в должности начальника РОВД это был не единственный случай демонстрации физической силы: в мае на празднике города он нанес телесные повреждения одному из местных жителей, да такие, что пострадавшему накладывали швы...
Аналогичная история с бывшим начальником Приморского РОВД Одессы г-ном Варгараки, похоже, не стала уроком для его коллег. Правда, Варгараки «тренировался», избивая задержанных милицией граждан. Это установили следователи городской прокуратуры, завершившие расследование еще около года назад. С тех пор это уголовное дело почему-то лежит без движения в районном суде.

(«Факты», №133, 26 июля 2003 г.)

***
Із історії Жовтневого РОВД Одеси

В Одесі вибухнув скандал, спричинений брутальними діями силовиків проти адвоката Григорія Гузя та інших громадян, що зазнали фізичних чи моральних знущань у правоохоронних структурах Жовтневого та Суворовського районів облцентру. Наприклад, інвалід війни 2 групи Г.Гузь, якого незаконно затримали співробітники УБОЗ УМВС в області і протягом трьох діб утримували під вартою, подав позовну заяву в Жовтневий райсуд міста.
«Від мене як адвоката офіцери міліції Борис Індиченко, Олег Ладиженський, Володимир Сафонов та інші в грубій формі вимагали на допитах, – уточнив Г. Гузь, – виказати відомості, що є професійною таємницею, схиляли до співробітництва з органами внутрішніх справ. Причому затримали мене й утримували під вартою без санкції Генерального прокурора України, його заступників і прокурора області, що є грубим порушенням Закону України «Про адвокатуру», а також ігноруванням наказу міністра внутрішніх справ щодо ненаправлення до ізоляторів внутрішнього утримання осіб, які страждають від тяжкої хронічної хвороби».

(«День», №182, 2 жовтня 1999 р.)
Подробиці див. («День», №192, 16 жовтня 1999 р.)

***
Прокурор Одесской области М. Косюта, что называется, спустил «на тормозах» уголовное дело по обвинению одного из офицеров милиции в тяжком преступлении против члена областной коллегии адвокатов Григория Гузя.
Как уведомил 12 декабря автора этих строк областной прокурор:
«29.09.99 г. по факту задержания адвоката Гузя Г.В. возбуждено уголовное дело. Установлено, что данное задержание произведено в соответствии с протоколом, составленным исполнявшим обязанности начальника следственного отделения Жовтневого РО ОГУ МВД в Одесской области Козловым Д.В. В ходе предварительного следствия Козлову Д.В. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 167 ч. 1 УК Украины. Однако учитывая, что Козлов Д.В. приказом №116 по личному составу от 10 октября 2000 г. уволен из органов внутренних дел и характеризуется положительно, уголовное дело в отношении его, с согласия прокурора, прекращено по ст. 7 УК Украины – в связи с изменением обстановки». Датирован ответ на журналистский запрос 26 октября 2000 года. 11 октября дело против обвиняемого Д. Козлова прекращается. Неделю спустя следственные действия так же внезапно возобновляются... Как утверждают злые языки, не все было надлежаще «зачищено». А между тем, для незаконно водворенного в ИВС адвоката Гузя, которого «убоповцы грубо пытались склонить к «стукачеству» еа своих клиентов, преступные «мероприятия» обошлись резким ухудшением здоровья, что подтвердила судмедэкспертиза. Но грубые, противоправные действия группы убоповцев под руководством замначальника областного УБОПа Бориса Индыченко следствием ловко выведены за рамки расследования...

(«Зеркало недели», №49, 16 грудня 2000 р.)

Два года подряд Херсонский облсовет и облгосадминистрация пытаются отнять последний преуспевающий кинотеатр в Херсоне — «Украину» — у арендующего его коллектива и передать Херсонскому областному «Киновидеопрокату» — нищему предприятию, развалившему систему видеопроката во всей области и выживающему за счет дотаций из бюджета.
В ход идут меры праведные и неправедные — с привлечением некомпетентных проверяющих, с судебными исками, с психологическим давлением правоохранителей.
Читатель наверняка помнит, как работники областного отдела по борьбе с экономическими преступлениями УМВД пытались незаконно заполучить бухгалтерские документы «Украины», а когда «с наскоку» это не получилось, закрыли в Суворовском отделении милиции двух беззащитных женщин — директора кинотеатра Марину Табакаеву и бухгалтера Ирину Рябошапку. Их несколько часов держали без еды и воды, не давая позвонить домой и сообщить, что с ними случилось, невзирая на то, что Ирина была беременна, теряла сознание, просила пить. Из-за пережитого в кабинете следователя она родила раньше срока и едва не потеряла ребенка. Суд признал действия оперативного уполномоченного государственной службы по борьбе с экономическими преступлениями при УМВДУ в Херсонской области В.С. Пономарева и еще трех сотрудников милиции неправомерными. Но никто из них не был наказан, и гонения на коллектив не прекратились.

(«В гору», м. Херсон, №34, 21 серпня 2003 р.)

Из письма 27-летнего гражданина Молдовы Владимира Якимова:
«28 марта 2003 г. я находился в селе Петровка Белгород-Днестровского района Одесской области, где у меня есть унаследованный от дедушки дом. В 12 часов дня ко мне пришли трое милиционеров, один из них — сельский участковый, которые потребовали, чтобы я поехал с ними в Староказацкий РОВД.

По прибытии в милицию меня завели в первый справа кабинет на первом этаже. Двое из тех, кто меня привел, — участковый и младший лейтенант — стали допрашивать меня. Младший лейтенант сообщил, что произошла кража в гараже сельсовета, который граничит с моим огородом, и потребовал поминутно сообщить о том, что я делал 27 марта с 17 до 19 часов. Я сообщил, что до 18 часов находился на огороде, а затем управлялся по хозяйству во дворе дома. Этот ответ милиционера не удовлетворил, и он ударил меня кулаком в живот, угрожая, что посадит в тюрьму, где меня изнасилуют. Затем он несколько раз ударил меня дубинкой по почкам, отчего я потерял сознание. Младший лейтенант требовал выдать украденные вещи, а когда я отказался это сделать, поскольку кражи не совершал, ударил меня кулаком в шею, повалил на пол, дубинкой нанес удары по почкам, затем стал бить головой об пол. Потом он поднял меня, приковал наручниками к трубе и стал бить дубинкой по животу, ребрам и кулаками по голове. Я младшему лейтенанту говорил правду, что я не знаю, кем и какие вещи украдены. Затем в кабинет зашел еще один милиционер, младший лейтенант сказал ему, что вот этот не хочет говорить правду, тогда пришедший милиционер рассказал мне, что один такой тоже не хотел взять кражу на себя, так он ботинком его так ударил, что тот раскололся. Слава Богу, что его вызвали по телефону, и он ушел. Младший лейтенант продолжал требовать взять вину на себя, а затем он и участковый уехали ко мне домой, а в кабинет зашел третий милиционер, который доставлял меня из Петровки.

Он вывел меня из кабинета и наручниками закрепил к решетке входной двери. Проходящим мимо людям объяснял, что это из Петровки, который пойман на краже. Затем он завел меня назад в кабинет и спросил: «Ты гражданин Молдовы?». Я ответил, что да. Тогда он сказал, что будет разбираться «по-молдавски», сковал наручниками руки сзади, взял швабру, вставил ее между рук и стал их выкручивать. От боли я кричал, а он бил меня кулаками по позвоночнику. Затем подъехали младший лейтенант и участковый, и он отпустил меня. Младший лейтенант сказал, что в доме ничего не нашли, вывел меня в коридор и ударил головой об стенку. Затем он снова завел меня в кабинет и стал требовать, чтобы я написал записку маме о том, чтобы она отдала якобы украденные мною деньги. Я отказался писать такую записку. Тогда он потребовал, чтобы в течение двух недель я нашел того, кто совершил кражу, и этим облегчу себе участь. После этого меня отвезли домой. В этот же день мне пришлось вызвать медсестру, так как были сильные головные боли и кровотечение. Она сделала два укола и прописала лекарства, порекомендовала обратиться к хирургу. Но я не мог этого сделать, так как мне и маме было запрещено выходить со двора в течение двух недель. На третий день к нам домой пришел младший лейтенант, который меня избивал. Он поинтересовался моим здоровьем, пообещал привезти своего врача, только чтобы я никому ничего не говорил, сообщил, что с меня сняты подозрения, поэтому мне никуда не надо обращаться.

Так как мое состояние ухудшилось, то мама 1 апреля обратилась в прокуратуру Белгород-Днестровского. А 8 апреля к нам домой вновь приехал младший лейтенант, он потянул меня в сельсовет и угрожал посадить.
Состояние мое не улучшалось, и я вынужден был поехать в Молдову к своим родственникам, обратился в больницу, где прошел лечение и обследование. В Центре судебной медицины у меня обнаружили ушиб правой почки и тяжелую черепно-мозговую травму. 9 апреля я обратился к Президенту Украины, Генеральному прокурору и министру внутренних дел, но вместо них мне ответили из Белгород-Днестровской межрайонной прокуратуры и управления МВД в Одесской области, что в действиях сотрудников милиции никаких нарушений действующего законодательства не обнаружили. А кто же мне вернет здоровье и нормальное душевное равновесие? Кто ответит за пытки, которые я перенес?».

(«Свобода», №28, 15-21 липня 2003 р.)

Из письма 25-летнего киевлянина Олега Зарембы:
«21 мая 2003 г. я находился в автокооперативе, где со своим коллегой готовил к покраске автомобиль. Около 15 час. 30 мин. ко мне подошли двое мужчин и, представившись сотрудниками милиции, надели на меня наручники и увезли в ГОМ №17. После того как мы приехали в ГОМ, я попросил объяснить причину моего задержания и предоставить адвоката. Но сотрудник милиции Виктор Чайка ударил меня кулаком в лицо и сказал: «Это тебе адвокат», после чего надел на меня наручники, завернул руки сзади ног, протянул между локтями ручку от лопаты и подвесил между столами. Чтобы не было слышно, как я кричу, Чайка надел на меня противогаз, вставил зажженную сигарету в трубку и перекрыл доступ кислорода. После этого я потерял сознание. Очнулся от того, что сотрудник милиции Игорь Бойко лил на меня воду. Затем Чайка ударил меня в лицо рукой так, что из носа и губы пошла кровь. Я упал на пол, но Чайка приказал подняться и сесть на стул. Самостоятельно я не мог этого сделать, и тогда милиционеры стали избивать меня лежащего ногами и руками. Они требовали, чтобы я рассказал об ограблении какого-то Виктора, на что я ответил, что не знаю, кто мог это сделать. Тогда Чайка сказал: «Будешь снова играть истребителя», после чего он и Бойко опять надели на меня наручники, подвесили на ручке от лопаты и натянули противогаз, периодически закрывая отверстие для доступа кислорода. Не выдержав этих издевательств, я опять потерял сознание. После того как я очнулся, Чайка потянул меня по коридору в кабинет к Петру Мирошниченко, который уговаривал меня признаться в содеянном. Я и ему ответил, что ничего противозаконного не совершал. Тогда Чайка начал опять бить меня по животу, спине, ногам и голове, после чего отволок меня назад в кабинет №39, где продолжил экзекуцию. На меня снова надели наручники и противогаз, требуя рассказать правду об убийстве ножом какого-то Виктора. Я ответил, что ничего об этом не знаю, и рассказал, где и с кем в это время находился. После того как мне снова стало плохо, они разрешили отмыть лицо и руки от крови и завели меня на первый этаж в камеру. Через 2-3 часа меня опять отвели в кабинет №39, и Чайка продолжал требовать признания. Я ответил, что рассказал им все, что знал, и добавить мне нечего. Тогда Чайка вышел из кабинета, сказав Бойко, чтобы тот приготовил резиновую палку и презерватив для новых пыток. Назад он вернулся с фотоаппаратом и, сняв с меня штаны, начал фотографировать. Не выдержав этих унижений, я согласился рассказать то, что от меня требовали эти садисты. Тогда они напоили меня чаем, дали две таблетки анальгина и отвели в камеру.
На следующий день, 22 мая, около 8 часов утра с моих рук сняли отпечатки пальцев, сфотографировали и завели в дежурную часть, где находился начальник Шевченковского РУВД полковник Н. Крук. Увидев мое состояние, он спросил: «Тебя прессовали?». Я ответил, что очень били. Он сказал: «Мало тебя били!» и приказал мне написать явку с повинной. В этот же день меня отвезли в Шевченковский районный суд, где на основании ложных рапортов милиционеров, которые якобы задержали меня за нецензурную брань в общественном месте, судья А. Шостак дал мне 10 суток админареста. Судья видел, что я синий от побоев, но сделал вид, что не заметил этого. После суда меня опять привезли в Шевченковское РУВД, а на следующий день в ИВС. Но там врач отказалась принимать меня, после чего конвой был вынужден отвезти меня на осмотр к хирургу поликлиники №3. И тот дал разрешение на содержание меня под стражей, где я и пробыл до 31 мая.
После освобождения из ИВС я попал на лечение в поликлинику №6, где меня обследовали травматолог и невропатолог. Я не знаю, как долго мне еще предстоит лечиться. Мне кажется, что я останусь инвалидом от этих издевательств...».

(«Свобода», №28, 15-21 липня 2003 р.)

***
Із історії ГОМ №17
Подростков, обвиняемых в ограблении сотрудницы Киевской горпрокуратуры, физически и психологически ломали на предварительном следствии. Продолжают ломать и сейчас, но уголовное дело может развалиться после вмешательства Генерального прокурора Украины.
Из многочисленных жалоб матерей арестованных и их адвокатов во все высокие инстанции вырисовывается картина напряженной работы следователей с подозреваемыми подростками. Начальство, судя по ответам, нарушений не усматривает.
Из показаний матерей и адвокатов явствует, что 7 декабря 1998 г. два работника милиции 17-го ГОМа Шевченковского района Киева в принудительном порядке доставили подозреваемого Алексея Чижика в 17-й ГОМ. Применяли физическое насилие и угрозы. Матери несовершеннолетнего не позволили без адвоката присутствовать на допросах сына. 4 марта с.г. Алексея Чижика снова без его матери и адвоката забрали со двора возле дома и допрашивали. Оперуполномоченный Кравченко А.В. высказал ряд угроз в его адрес и желание посадить его... В нарушение статей 177, 181 УПК Украины еще до признания А.Чижика, без санкции прокурора, 13 марта в квартире был произведен обыск... Из следственного изолятора подростки А.Чижик и Андрей Стегний были освобождены только после вмешательства Генпрокурора Украины М. Потебенько...
Практически все «доказательства» в виде показаний обвиняемых были добыты в отсутствие законных представителей несовершеннолетних и их адвокатов. В дальнейшем в присутствии своих представителей и адвокатов они от этих показаний отказались. Обвиняемый Александр Коломийченко, 1985 г.р., запуганный следствием, после отказа от своих показаний на очной ставке с А.Стегнием был задержан на трое суток в 17-м ГОМе. После этого снова признал свое участие в преступлении, оговорив «соучастников» — 15-летнего А. Чижика и 17-летнего А.Стегния. В присутствии своего представителя и адвоката А.Коломийченко указывал, что его бил дознаватель Тернавский, требуя оговорить себя и других. Давление на взрослых свидетелей и угрозы лишить свободы несовершеннолетних оказывал следователь Басов В.В...

(«Киевские ведомости», 2, 4 августа 1999 г.)

В Одесі відбулося засідання Координаційного комітету по боротьбі з корупцією і організованою злочинністю при Президентові України. Було відмічено, що у зв’язку з тривалим розглядом справ приміщення Одеського СІЗО сьогодні переповнено надміру. В ньому утримують 1318 осіб, які значаться за судами. Стосовно 37 із них справи розглядають понад рік, а стосовно 25 — понад півтора року. Крім того, існує проблема невчасного отримання рішень суду.

(«День», №116, 10 липня 2003 р.)

***

В настоящее время СИЗО в Украине переполнены на 6,9 тысяч человек, для которых нет должных условий содержания. Большое количество осужденных находятся в СИЗО только в ожидании сообщения о вступлении приговора в законную силу.

(«Киевские ведомости», 28 июля 2003 г.)

Збільшується кількість звернень щодо порушення конституційних прав громадян працівниками правоохоронних органів, приниження їх гідності, честі, застосування недозволених методів тощо.
Тільки в червні-липні цього року до Координаційного комітету по боротьбі з корупцією і організованою злочинністю надійшло понад 600 таких звернень.
За результатами розгляду таких звернень торік та цього року порушено 79 кримінальних справ. За наслідками розслідування пред’явлено звинувачення 71 працівнику.

(«Урядовий кур’єр», №137, 26 липня 2003 р.)

Местный суд Центрального района Симферополя осудил двух бывших милиционеров за убийство задержанного и превышение служебных полномочий. В соответствии с приговором, бывшие сотрудники Киевского райотдела внутренних дел Симферополя — 31-летний Дмитрий Голованов и 28-летний Сергей Бойко, которые обвиняются в убийстве 26-летнего симферопольца Ниязи Гафарова летом 2001 года и превышении служебных полномочий при его допросе, приговорены соответственно к 14 и 3 годам лишения свободы. Суд признал Д. Голованова виновным в умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств по ст. 115 ч.1 УК Украины и в превышении служебных полномочий с применением оружия и насилия — ст. 365 ч.3 УК Украины, а С. Бойко — в превышении служебных полномочий с применением насилия по ст. 365 ч.2 УК Украины. Адвокаты осужденных намерены обжаловать приговор в апелляционном суде Крыма. Согласно данным уголовного дела, в ночь на 12 июля 2001 года сотрудники Киевского районного отдела внутренних дел Симферополя задержали Н.Гафарова по подозрению в совершении кражи. При задержании он сопротивления не оказывал. Н. Гафаров был доставлен в райотдел милиции к часу ночи. Как установил суд, дежуривший по райотделу Д.Голованов, а также стажер, младший инспектор-кинолог С. Бойко в это время «ужинали с употреблением алкоголя», поскольку судмедэкспертиза установила в крови Д. Голованова 2,3 промилле алкоголя.
Как заявили свидетели, из задержанного Н. Гафарова сразу же начали «выбивать признание» в ограблении, при этом С. Бойко ограничился несколькими ударами. Через некоторое время он уехал домой на такси. После его отъезда Д. Голованов одел на задержанного наручники и заставил его держать руки над головой, после чего продолжал избивать его кулаками, ногами и табельным пистолетом Макарова. Эксперты позже обнаружат на теле Н. Гафарова многочисленные ссадины и кровоподтеки. Во время избиения в кабинет несколько раз заходил свидетель, по информации которого и был задержан Н. Гафаров. Примерно в половине четвертого ночи пришедший в отчаяние Н. Гафаров схватил со стола нож и нанес удар в грудь Д. Голованову, а потом — три удара в спину свидетелю. Эти действия суд расценил как необходимую оборону от неправомерных действий милиционера. В ответ Д. Голованов застрелил Н. Гафарова из своего табельного оружия.

(«Зеркало недели», №26-27, 12-25 июля 2003 г.)

Военная прокуратура Винницкого гарнизона возбудила уголовное дело по факту смерти рядового, 18-летнего Владимира Крыжановского, проходившего службу в 20-м отдельном аварийно-спасательном отряде МЧС, который дислоцируется под Винницей. Родные умершего солдата через суд добились возвращения дела на служебное расследование.
Напомним, что умер В. Крыжановский в Военно-медицинском центре ВВС Украины 20 февраля этого года. Тотальная пневмония — таким был посмертный диагноз. Как утверждает мать умершего солдата Тамара Дмитриевна, «проводя проверку обстоятельств смерти нашего сына, работники военной прокуратуры даже не удосужились пообщаться с родителями». На суде выяснилось, что при расследовании обстоятельств смерти солдата не были взяты пояснения от военнослужащих, которые лечились в Киевском военном госпитале. К тому же во внимание не было принято письмо Крыжановского, в котором рассказывается, что в промежутке времени с 3 по 8 февраля он находился на ликвидации последствий наводнения в Ямполе. Владимир, в частности, отмечал: «Переохлажденные солдаты ночевали в машине». Еще одно письмо родители получили после смерти сына от его сослуживцев. Срочники писали «о нечеловеческом отношении к ним и злоупотреблениях командования части».

(«День», №120, 16 июля 2003 г.)

Не без протекции попали служить в военный суд Житомирского гарнизона солдаты-срочники И. Ковальчук и В. Миненко. Служили хлопцы до поры до времени ревностно и на совесть, но в один из дней решили, что имеют полное право отдохнуть и расслабиться. Прикупили водки, закуски и организовали застолье прямо в храме Фемиды. Благо, повод имелся — день Св. Валентина. После того, как было выпито 2,5 литра 40-градусной, между сослуживцами вспыхнула ссора, перешедшая в драку. Зачинщиком потасовки стал Ковальчук. А закончилось все тем, что рядового Миненко избили едва ли не до смерти. В больнице медики установили, что у парня сильно повреждены внутренние органы. Более полугода военная прокуратура никак не хотела возбуждать уголовное дело в отношении зачинщиков драки. И только после обращения родителей искалеченного солдата в различные инстанции было, наконец, проведено следствие, и состоялся суд. Впрочем, наказание виновный в жестоком избиении понес более чем легкое: его направили на полтора года в дисциплинарный батальон. Не была дана в судебном решении принципиальная оценка действиям должностных лиц военного суда, допустивших пьянку подчиненных. Никакого наказания они не понесли.

(«Вечерние вести», №114, 1-7 августа 2003 г.)

В ночь с 25 на 26 августа прошлого года в Киевском гарнизоне, в военной части ПВО А-1789 повесился молодой солдат Вишневский. Несмотря на то, что на его теле было обнаружено множество телесных повреждений, прокуратура уголовного дела возбуждать не стала: мол, имел место банальный суицид. И лишь после того как сестра покойного собралась подавать иск к руководству части с требованием возмещения морального ущерба в связи с утратой брата, военные прокуроры вынуждены были начать расследование ЧП. Заместитель прокурора Северного региона Анатолий Маркевич рассказал корреспонденту «ВВ», что во всем виноват старший сержант Юрий Фесюк, терроризировавший роту несколько месяцев кряду. Вот Вишневский, не выдержав издевательств, и наложил на себя руки.
Впрочем, как рассказал корреспонденту «ВВ» известный киевский правозащитник Владимир Лесик, все не так просто, и Фесюк к преступлению не имеет никакого отношения. В смерти солдата повинен совершенно другой человек — Арсен Бородин, который неоднократно в день зарплаты собирал дань с молодых воинов. О поборах кто-то «накапал» командиру роты, и тот приказал Бородину возвратить все изъятое да еще и наградил его пятью внеочередными нарядами. Отбыв повинность, обиженный «дед» устроил разборки в роте, выясняя, кто же его «заложил». Подозрение пало на Вишневского, и расплата не заставила себя ждать. Не выдержав издевательств, тот и свел счеты с жизнью.
Как ни крути, а факт издевательств и доведения до самоубийства налицо. Следовательно, должен быть и виновник преступления. Но коль основной фигурант уголовного дела дал, как утверждает Лесик, откупного «компетентным лицам», нужно было найти, кого же привлечь к ответственности. Изучив ситуацию в роте, следователь остановился на кандидатуре солдата срочной службы Юрия Фесюка...
Разобраться, кто же на самом деле довел парня до петли, сегодня непросто — и Фесюк, и Бородин отрицают свою вину. Однако поражает не столько их позиция, сколько отсутствие дисциплины в части, вопиющее отсутствие контроля за личным составом со стороны командиров и начальников. Ведь несколько месяцев кряду солдаты колотили друг друга, более сильные обирали тех, кто послабее, но никакой управы на казарменных хулиганов не было. Когда же бедолага Вишневский пожаловался командиру роты на этот беспредел, тот посчитал лишним «реагировать на сигнал». Да и по факту смерти парня никто из руководящего состава так и не понес наказания, отделавшись лишь легким испугом.
Сейчас резонансное дело слушается в военном суде Киевского гарнизона. Думается, служители Фемиды все же установят, кто на самом деле довел солдата до самоубийства.

«Вечерние вести», №114, 1-7 августа 2003 г.)

Стан забезпечення конституційних прав громадян правоохоронцями під час виконання ними своїх службових обов’язків — це питання розглядалось 25 липня на засіданні Координаційного комітету по боротьбі з корупцією і організованою злочинністю, яке відбулося за дорученням Президента України. Глава держави, як зазначила голова комітету Ольга Колінько, зобов’язав Генеральну прокуратуру, МВС, Департамент з питань виконання покарань організувати відповідні перевірки з метою усунення причин, що призводять до порушення прав громадян правоохоронцями. Однією з причин названо «процентоманію» — в Україні правоохоронцям «доведена» 90-відсоткова «норма» розкриття кримінальних справ. І це в деяких випадках призводить до застосування неправомірних заходів під час затримання та досудового слідства в одних випадках, а в інших — до відмови у відкритті кримінальної справи, якщо правоохоронець вважає, що її неможливо розкрити.
Учасники засідання були одностайні в тому, що стан захисту прав людини, зокрема, при веденні досудового слідства, утриманні в місцях позбавлення волі, не відповідає міжнародним стандартам.

(«Урядовий кур’єр», №137, 26 липня 2003 р.)

***
Генеральная прокуратура и Департамент по вопросам исполнения наказаний намерены скоординировать меры, чтобы устранить нарушения конституционных прав граждан работниками правоохранительных органов. Количество же таких нарушений в стране возросло, отмечалось на заседании Координационного комитета по борьбе с коррупцией и организованной преступностью при Президенте Украины. Глава комитета Ольга Колинько напомнила, что еще в апреле этого года Президент Украины обязал Генеральную прокуратуру, МВД и Госдепартамент по вопросам исполнения наказаний организовать проверки соблюдения прав человека при проведении досудебного следствия и исполнения наказаний работниками правоохранительных органов. В связи с этим члены Координационного комитета выезжали во Львовскую и Одесскую области, Житомир и Винницу.
Показательными являются такие цифры: с начала этого года было вынесено 40 оправдательных приговоров, что свидетельствует о допущенных 40 фактах нарушения прав человека, отметила Колинько.

(«Киевские ведомости», 28 июля 2003 г.)

Співголова Харківської правозахисної групи Євген Захаров, із посиланням на голову парламентського Комітету з прав людини Геннадія Удовенка, наводить результати опитування, проведеного Національною академією внутрішніх справ серед працівників карного розшуку.
30% опитаних підтвердили, що катування в Україні застосовуються дуже часто, 36% засвідчили, що катування застосовуються органами слідства інколи, майже 30% опитаних вважають, що катування застосовуються дуже рідко. І тільки близько 3% вважають, що тортури і катування в Україні ніколи не застосовуються під час проведення слідства.
Як вважає Євген Захаров, ці цифри цілком реальні і тільки почасти зумовлюються вимогами прискорення розкриття злочинів. Начальник районного відділу міліції в Черкасах, який нещодавно наклав на себе руки, перед смертю написав на стіні: «Раскрываемость — 90%!». У країнах Європи, таких як Німеччина, Велика Британія, Франція, рівень розкриття злочинів становить не більше 47%.
Як запобігти катуванню обвинувачуваних? На Заході підозрюваних у скоєнні злочинів дуже часто оглядає лікар і фіксує стан і вигляд тіла кожного підозрюваного на момент входження у систему дізнання і слідства. Крім того, суди, як правило, не беруть до уваги зізнання звинувачуваного, які зафіксовано за відсутності адвоката. Застосування лише цих двох процедур унеможливило б застосування тортур, але б вимагало від працівників органів слідства, прокуратури і судів більшого професіоналізму.

(«Слово Просвіти», ч.31, 30 липня-5 серпня 2003 р.)

Благодійний фонд «Громадські ініціативи» провів чергове засідання прес-клубу, в якому взяли участь журналісти та представники громадських організацій. На ньому йшлося про діяльність Харківської правозахисної групи, громадської організації «Рада-Право» та Харківської обласної спілки солдатських матерів (ХОССМ), а також про результати моніторингу місцевих друкованих ЗМІ щодо висвітлення подій у громадському житті Харківщини. Велику зацікавленість у присутніх викликали повідомлення ХОССМ, яка робить вагомий конкретний внесок у правовий захист юнаків, призваних на строкову службу до армії. Солдатські матері тримають постійний зв’язок із військовими частинами, де служать наші земляки, збирають і аналізують дані щодо умов їх перебування у війську, запобігають поширенню в ньому негативних явищ.

(«Слобідський край», м. Харків, №138, 26 липня 2003 р.)