MENU
Гаряча лінія з пошуку зниклих безвісти в Україні
Документування воєнних злочинів в Україні.
Глобальна ініціатива T4P (Трибунал для Путіна) була створена у відповідь на повномасштабну агресію Росії проти України у лютому 2022 року. Учасники ініціативи документують події, у яких є ознаки злочинів згідно з Римським статутом Міжнародного кримінального суду (геноцид, злочини проти людяності, воєнні злочини) в усіх регіонах України

Проти катувань. Електронне видання ХПГ (2003-2005) , 2005, #11

Справи з політичним забарвленням
Знайдено журналіста БРАТСТВА 22 листопада разом із іншими сімдесятьма активістами БРАТСТВА було затримано кореспондента газети «БРАТСТВО» Степаненка Дениса Ігоровича, 1984 р.н. Установи МВС: деякі загальні проблеми
Исповедь о наболевшем Опис фактів знущань в органах МВС
И вся милицейская рать... Пятеро сотрудников одесской милиции задержаны при получении взяток, которые они вымогали за освобождение людей, задержанных по сфабрикованным ими же обвинениям Когда осужденного за чужое преступление Анатолия Тесленко в тюремных коридорах снова начали избивать, он понял: в его жизни что-то изменилось Был бы человек, а тюрьма найдется... Алексей Романцов осужден незаконно? «Говори, сука! Иначе сдохнешь…». Чтобы выбить нужные показания, садисты в погонах не останавливаются ни перед чем Пенсионерка не побоялась обвинить милиционеров Сын за отца "Публикацию в "Сегодня" мне передали в СИЗО, как "маляву". Обвиненный в убийстве парень, которого в день преступления не было в городе и в защиту которого выступила наша газета, оправдан судом Признательные показания с помощью кипятка "выбивали" у задержанных граждан сотрудники милиции Покарання працівників органів МВС
Приговор Кримінально-виконавча система: деякі загальні проблеми
Кровавое побоище в Днепродзержинске Умови утримання в місцях позбавлення волі
Камера засудженого. На довічне ув’язнення Опис фактів знущань в установах кримінально-виконавчої системи
Описание общей ситуации в системе Госдепартамента применительно к условиям, в которых находятся заявители Армія: деякі загальні проблеми
Психи и дистрофики в украинской армии Армія: «дідівщина» в фактах
Новобранцев учат "рожать" Опис фактів знущань в інших силових структурах
Более пяти(!) часов 24-летний офицер и бывший уголовник пытали двоих молодых людей, требуя у них деньги или наркотики? Вывеску поменяли, а кошмар остался Громадські організації проти катувань
Киевский районный суд г. Донецка решил: Признать неправомерным отказ председателя Киевского районного в г. Донецке совета в предоставлении Букалову Александру Павловичу информации Генпрокуратура та Секретаріат Президента захищає злочинців з Держдепу Держдепартамент блокує переписку між правозахисником та затриманими

Справи з політичним забарвленням

Знайдено журналіста БРАТСТВА

29 листопада повернувся журналіст газети „БРАТСТВО” Степаненко Денис. Як повідомлялося раніше, він був затриманий 22 листопада разом із іншими 70-ма членами БРАТСТВА. Востаннє його бачили 23 листопада в Печерському районному суді м. Києва.

Подальша доля журналіста до вчорашнього дня була невідома. Правоохоронні органи відмовлялися надавати будь-яку інформацію про місце перебування Дениса. У зв’язку зі зникненням журналіста БРАТСТВОМ було поширено відповідну заяву.

Денис Степаненко повідомив, що весь цей час він перебував в ІТУ на вул. Ремонтній, 7. Начальство закладу при цьому заявляло, що „ніякого Степаненка у них не утримується.”

(http://bratstvo.info/, 30.11.2005)




22 листопада разом із іншими сімдесятьма активістами БРАТСТВА було затримано кореспондента газети «БРАТСТВО» Степаненка Дениса Ігоровича, 1984 р.н.

Спочатку його доставили до Деснянського РВВС, звідти, за словами очевидців, – до Печерського районного суду м. Києва.

Відомо, що перевозили його в одному “автозаку” з іншими незаконно затриманими активістами БРАТСТВА. Більше його не бачили. Подальша доля журналіста – невідома. Правоохоронні органи ретельно приховують і відмовляються давати будь-яку інформацію про місце перебування Дениса Степаненка. За останньою інформацією, його засудили до місяця ув’язнення, як людину без прописки (насправді – прописаний і проживає у м. Одеса).

Інші четверо активістів БРАТСТВА, яких суд ув’язнив на п’ять діб, перебувають у спецрозподільнику на вул. Ремонтна, 7. Але Степаненка серед них немає.

(http://bratstvo.info/, 25.11.2005)




Установи МВС: деякі загальні проблеми

Исповедь о наболевшем

На прошлой неделе участковые Каховского райотдела милиции попросили журналиста “Вгору” приехать, выслушать и написать…

“Давай цифры, давай больше!”… Что, не было такого, что разбрасывали кастеты и ножи? – Было! Сидим потом в кустах. Заставляют это делать? Заставляют! Сиди, карауль, кто-то подберет или не подберет… А если мало… “Чего мало подсыпали? Надо было профильтровать, семечки отсеять, травки досыпать!…” (Из рассказа участковых Каховского райотдела милиции).

О милицейской гонке за показателями рассказывала практически треть участковых райотдела. Ниже – прямая речь правоохранителей, записанная на диктофон. Для удобства читателей мы лишь разбили рассказ на несколько тематических частей.

Без показателей – на увольнение?

“Замначальника райотдела, начальник милиции общественной безопасности (МОБ) подполковник милиции Зайцев Анатолий Анатольевич ежедневно требует с меня показатели. Начальство говорит: это спускают сверху, и это – было, есть и будет. И первый вопрос: какой показатель Вы сделали? А как я могу привлекать человека, например, за нарушение админнадзора, если он сидит дома и не нарушает?! За “плохие” показатели в работе получил выговор, сказали: через 10 дней мы тебе еще дадим выговор, а еще через 10 дней будем ходатайствовать о твоем увольнении… Новый начальник отделения участковых говорит: вот с начала октября есть протокольная форма по грабежу, но ее “зарубили” в прокуратуре, значит, этого показателя нет, он (участковый – А.Б.) не работал – гулял… Я не молчу, не могу сработаться. Сейчас я дам прослушать 10 минут диктофонной записи с начальством. (На записи два голоса – один похож на собеседника, другой, по его словам, принадлежит Зайцеву А.А. – А.Б.): “… Делал очные ставки… всех доставил… сделал дело, как положено… и почему дело завернули из прокуратуры?” – “Делайте, делайте!!” – “Да не делайте, а выявляйте (участковый поправляет оппонента А.Б.)… Если Вы считаете, что я что-то сделал не так – объявите мне выговор… Я буду работать так, как работаю, фальсифицировать я не буду… ни подбрасывать ни подкидывать, и ерундой заниматься я не буду. Я буду работать честно”. – “Вас 20 человек, а вы ни хера, ничего не делаете: нет наркотиков, нет оружия!”.

Как “рисуются” показатели

“Чертится табличка на бумажечке и пишется: показатели отделения участковых инспекторов милиции Каховского РО. Указываются статьи уголовного кодекса: 263 – оружие, 309 – наркотики и т.д., пишутся фамилии и выставляется… – “Что ты сегодня сделал?” – “Как – что? Работал по заявлениям”. – “А меня твое заявление – не… Мне надо конкретно показатели!”.

Получается, я проработал месяц, помогал ребятам по материалам – они только учатся. Иду – выявляю, ищу – раскрываю, работаю, потом мне вот эту протокольную форму “рубят” в прокуратуре… И тут получается такая ситуация, что я – не работаю, а гуляю” (речь идет об упрощенной процедуре досудебного следствия. В этих случаях участковый собирает необходимые доказательства и передает их прокурору, который решает: возбуждать, или нет уголовное дело, и который обязан составить обвинительное заключение и передать дело в суд – авт.)

Прокуратура и показатели

“У вас нет показателей!”. Как нет? Я направил две протокольные формы в прокуратуру. Почему их “зарубили”?

Вот одна ситуация: проживает на участке – поступило такое сообщение – некая К. и уклоняется от лечения венерического заболевания. Ее тесть ходит, торгует, кричит: чебуречики с печки… а печет эти чебуречики та самая К., зараженная сифилисом! Он ходит и продает… Как быть? Может, она порезалась, и кровь капнула… А прокуратура говорит: здесь нет состава преступления (речь об ответственности за уклонение от лечения вензаболеваний – авт.). Значит, что я работал месяц… раскрыл грабеж, помог коллегам – это “не считается”. Если в прокуратуре “порубили” мои материалы, значит, месяц я гулял. Такая постановка вопроса…

Вот алиментщик. Жена пишет: сумма невыплаты алиментов составляет 4655 грн. 75 коп. Нашли, составили протокольную форму, отправили в прокуратуру, и вот ответ: “Госисполнитель на протяжении длительного времени не принимал меры для реализации указанного имущества должника… доказательств того, что должник препятствовал реализации имущества в материалах нет…” Причем тут это? Он не платил – и этого достаточно… У них конкретная задача – протокольную форму не пропускать…

Человека за то, что он заражает сифилисом, к ответственности не привлекать, за то, что человек уклоняется от админнадзора, тоже не привлекать… хулиганство, грабеж – надо выставлять его, как не очевидные преступления…

Раскрыл грабеж мобильного телефона на автовокзале, отсидел этот у нас 15 суток за нарушение, а сам он из Нижнесерогозского района, мне пришлось два раза ездить в этот район, чтобы доставить этого человека… у меня была готова протокольная форма, ее вернули, чтоб следствие возбуждало (еще по одному “мобильному делу” в возбуждении уголовного дела было отказано, поскольку зампрокурора определил, не указав, как (экспертиза, спецметодика), что телефон стоит меньше 393 грн. и забранный телефон – не преступление. При этом владелица указывала, что стоит он 700 грн. – А.Б.)… И таких дел громадное количество…И по многим из них никакого продолжения не следует – это финиш. Как же привлекать человека?

Это продолжается практически постоянно… Чтоб что-нибудь пройти – это надо проталкивать идти, падать на колени, а тебя просто-напросто: иди отсюда, да и все…”

От милиции все шарахаются

“В других районах – где 4, где 5 протокольных форм, а у нас – 155… Что, люди не работают? Работают, только им не дают… вот буквально эти дела (показывает на составленные протокольные формы и отказы прокуратуры по ним – А.Б.)… “Нет события преступления” – за что ж человека привлекать? Он же – “хороший”, ну, не заплатил 4600 алиментов… Надоело… “Где Ваши показатели, где показатели, где наркотики?”… Что, у нас все люди, все граждане – наркоманы? У нас все преступники? Чечня, где все ходят с автоматами? Бомжи, даже уже бомжи стали умными, они никогда ничего не подбирают, потому что…– уже так перетрясли эту Каховку… А Анатолий Анатольевич говорит: “С меня будут спрашивать, где твой показатель, а где вы его достанете – меня это не волнует”… Хоть подбрасывайте, хоть подкидывайте? Да от милиции уже все шарахаются… Зайцев говорит, что на него давит Гапонов (замначальника управления МВД в Херсонской области – ответственный за МОБ – А.Б.)… Каждые 10 дней он собирает на подведение замов и начальников служб …Гапонов спускает на них, а они приезжают и спускают полкана на нас… Вот милиция работает!”

Еще несколько “плановых” требований

“Требуют “сделать” наркотики, оружие… еще и раскрыть требуют кражи пройденных годов… Понимаешь, начинается эта песня с утра – где Ваш показатель, давайте показатель…колотить начинает с утра, разве так можно? А дальше, ну продержали нас, допустим, было – до 12… С 12 пошли, принудительный привод…, доставили…уже 4 часа…, а в 6 вечера надо отчитаться, какой же ты показатель сделал за день. …Сельские (с района – авт.) не приезжают, только городские. И в течение часа эту белиберду выслушиваешь…Когда ж ты будешь работать? И после этого одни выговоры….перед этим вот выговор, выговор, выговор (показывает на сидящих рядом коллег – А.Б.)….

Еще должен дактилоскопировать подучетный элемент… извините, но если человек отсидел, на каком основании я должен прийти к нему домой и сказать: слышь, давай я тебе буду пальцы откатывать? Все равно, что сейчас взять Вас за руку и сказать – нам нужны Ваши отпечатки… И каждый участковый должен в пятницу 10 дактокарт привезти!!! А участковых около 20! При этом говорят: город большой, район тоже – людей хватит. Это ж нарушение прав человека! Все. Получается, ты идешь по улице, и я могу, что хочешь, с тобой сделать?.. Или еще: каждый участковый раз в три месяца должен ставить под админнадзор “формалиста” (формально подпадающего под админнадзор)… Хорошо, но если человек не нарушает? Он женился, работает хорошо… Я должен делать в отношении него админнадзор… Маразм…”.

И по 300 гривень зарплаты!

“…Ребята пополучали по 300 гривень! 450, 280 – офицер, старший лейтенант… Здесь как: не “сделал” ты, наркотик, оружие, значит, выговор тебе – лишат тебя премии, всех надбавок, которые только можно снять… Делалась ревизия в бухгалтерии… я еще должен 400 с копейками гривень… выговор вовремя не дошел в бухгалтерию, теперь высчитывают… Ни командировочных не выплачивается, ни оздоровительных в отпуск. Господи, что тут говорить… Вот здесь нас собралось 5 – потому, что терять нечего. Это, как говорится, крик души, а сколько еще забоялось… просто боятся… Подсыпал, подкинул наркотики – все, ты молодец! Ты в этом месяце “сработал”… если нет, в следующем месяце прессинг идет… выговор, а выговор – это на год…

У меня двое детей, дочка в университете, а сын заканчивает девятый класс… я должен четыре тысячи гривень в год отдать за обучение – это так… плюс за общежитие, а питание и т.д. Жена – инженер, получает – 370… Фактически, моя получка в 500 грн.– это все только отложить на обучение… как можно существовать?

А вот у него тоже дите учится, как на 400 гривень в месяц пропитаться? А его – наказать выговором, потому что он не подкинул, не подсыпал наркотиков… Зачем? Форма – иди покупай…Удостоверение сотрудника милиции – около 20-ти гривень… Доставить гражданина из Симферополя – покупай билет и чургыкай…”.

Что будет, если?..

“А если ты это выскажешь, ты об этом еще пожалеешь… мы тебя подставим, мы тебя уволим”… – Но молчать уже тоже нет сил… –Бумага, ручки, канцелярия – все за свои деньги, админпротоколы, элементарно – все за свои… бензин…пожалуйста, езжай…100 грн… две поездки… а потом – “состава преступления нет”, и ты – “гулял”…

В милиции – провокаторы?

“Обязательно должно быть или убийство, или оружие или наркотики… Получается, что человеческая жизнь ничего не стоит – это так, она – план… Как понять план в деятельности милиции? Как? Говорят: плохо работаешь, недостаточно общаешься с людьми… А как это – “общаться”? Подходить к каждому и спрашивать: наркотики, оружие есть у Вас? Или знаете кого-нибудь? ...Выходит, я должен подойти к тебе и сказать: “Ты должен ударить того, или ты укради то, а я – напишу”… Получается, надо заниматься провокациями?..”

(“Вгору”, г. Херсон, 10/11/2005)




Опис фактів знущань в органах МВС

И вся милицейская рать...

После общения с работниками милиции пятидесятилетний черкасщанин очутился в инфарктном отделении городской больницы №3. “Неотложка” забрала его из Сосновского райотдела милиции города Черкассы. Врачей вызвали сами правоохранители.

“Правонарушитель” известен в Черкассах как спортсмен (так мы и будем его именовать в дальнейшем), далеко не мальчик, имеет седую бороду и двух взрослых сыновей. Что же он натворил, в чем провинился, что им вплотную занялась наша доблестная милиция, не давая бедняге покоя ни днем, ни ночью? Ограбил банк? Кого-то убил, изнасиловал?

Оказывается, ситуация довольно банальная — поссорились два соседа. Это эпохальное для Черкасс событие произошло 20 октября около девяти часов вечера. Зарулив во двор родного дома, спортсмен с удивлением обнаружил, что его стоянка занята иномаркой соседа. 23 года он водит личный “Мерседес-123”, и ровно два десятка лет “старушка”, как ласково называет свой автомобиль хозяин, постоянно паркуется на одном и том же месте во дворе. Все это время она вполне мирно уживалась и с отечественными золушками автомобилестроения, и с дорогими иномарками. Случались неприятности — воровали шины, снимали антенны, но скандалов из-за парковки во дворе не происходило.

Два года назад в доме поселился молодой судья. И однажды он поставил на место старого “Мерса” свой БМВ. Спортсмен счел это несправедливым. Ссора вспыхнула, когда обитатели дома после ужина готовились укладываться спать. И коль соседи действительно громко выясняли отношения, этому должно было оказаться множество свидетелей. Однако жильцы благоразумно решили не вмешиваться в спор двух мужчин. Вмешалась милиция.

Если поставить перед собой такую цель, то в Гражданском, Административном или Уголовном кодексе можно найти достаточно статей, чтобы “пришить” неугодному человеку какой-нибудь криминал. Помните, как у Гоголя из-за сущей ерунды смертельно поссорились добрые соседи? Но у великого сатирика оба они юридически были так сказать в одинаковой “весовой категории”. В нашем же случае конфликтовали простой человек, один из народа, с которым, если верить пропаганде, милиция всегда “вместе” и представитель закона, нагло использовавший эту самую милицию в своих целях. А наши доблестные мужи в погонах по уши вляпались в некрасивую историю, нарушая эти самые кодексы.

Правовая аксиома: частное жилище неприкосновенно. Когда хозяин переступает порог собственного дома и закрывает за собой дверь, он оказывается на суверенной территории, все равно что в крепости. Правоохранители имеют право войти в нее только по разрешению хозяина или с постановлением судьи на руках. Так во всем цивилизованном мире, только не у нас.

Двое участковых посетили квартиру спортсмена в полночь и потребовали, чтобы хозяин следовал за ними “с целью освидетельствования”. Естественно, тот отказался выполнить подобный беспардонный ультиматум (на что, замечу, имел полное право). Осталось загадкой, что в столь позднее время и так срочно собирались освидетельствовать доблестные пинкертоны? Что некий обыватель, возвратившись под домашний кров с холодной улицы, чихнул, поскольку у него закрутило в носу, и для сугрева, а также противу простуды, допустим, хлопнул стопку-другую водочки или малиновой настойки, припасенной заботливой женой именно на такой случай? Так ведь имеет на то полное право, ибо пребывает на своей собственной территории, и даже больше того — может здесь, коль захочет, напиться до бесчувствия, и не указ ему ни прокурор, ни судья, ни милиция, какие б звезды ни сверкали на плечах стражей правопорядка. Наши же милицейские львы не имеют никаких доказательств, что почтенный гражданин спортсмен в тот вечер пил что-либо более крепкое, чем чай с лимоном.

Разобраться с заявлением судьи было поручено милиционерам Сосновского райотдела милиции города Черкасс, и у них было достаточно времени, чтобы вручить спортсмену повестку, не нарушая законодательства. Казалось бы, чего проще — заполнить бланк, поставить соответствующую печать и в пятницу или в понедельник спокойно вручить бумажку спортсмену. А после беседы составить банальный милицейский протокол. Милиционеры же предпочли обратиться к эпистолярному стилю, создавая шедевры классики в жанре милицейского романа. Не исключено, что в это время над ними витал образ полковника Музычко, вдохновляя на творчество. Ибо вся эта история откровенно смахивает на всем нам до боли знакомый милицейский беспредел. Однако первый заместитель начальника УМВД в Черкасской области Николай Музычко твердо стоял на своем, уверяя меня, что все милицейские действия были, есть и пребудут вовек абсолютно законными, то есть, милиция, как жена Цезаря, вне подозрений.

На беду, после ссоры (а произошла она, как было сказано, в четверг) в субботу кто-то порезал шины на ставшем уже знаменитым во всей округе БМВ судьи. После этого правоохранители явили миру протокол допроса некоего свидетеля, который якобы гулял до десяти вечера в одном из увеселительных заведений, поставив свой “Мерс” за квартал оттуда — именно в нужном дворе. От души повеселившись с девочками и выпивкой в казино, он отправился за своей “тачкой” и тут в кромешной тьме (вот это зоркость!) увидел, как некий “кремезный” господин с бородой вышел из подъезда дома, среди двух десятков автомобилей, ночующих во дворе, безошибочно выбрал БМВ судьи и проколол ему шины. Пинкертоны отечественного сыска совершили буквально героический подвиг — до утра уже нашли этого ценного свидетеля, выудили его из постели, допросили и составили протокол. И все бы хорошо, да только у спортсмена тоже есть свидетели, которые вместе с ним в тот вечер засиделись допоздна, составляя рабочий отчет, и готовы подтвердить, что никуда он из своей квартиры не выходил.

Получаются чудеса в решете — подозреваемый прямо раздвоился, то есть одна его совершенно трезвая половина трудится с коллегами за компьютером, а другая, пьяная в стельку, грязно ругается матом и режет шины на автомобиле своего соседа. Толстой с Гоголем, наверное, в гробу перевернулись от зависти к таланту составителей “служебного романа”. Неудивительно, что, ознакомившись с этим модерном милицейской литературы, бедный спортсмен лишился чувств и пришлось вызывать к нему “неотложку”.

В воскресенье 23 октября в 8 часов 20 минут в дверь квартиры спортсмена позвонили. В это время муж с женой еще спали сном праведников — когда же и отдохнуть, как не в свой законный выходной день. Заспанный спортсмен открыл дверь и с изумлением увидел уже ставшую родной фигуру участкового. Тот потребовал, чтобы хозяин немедленно прибыл в Сосновский райотдел милиции, мол, там все начальство собралось, ждет его, не дождется, чтобы поговорить.

Однако спортсмен энтузиазма не проявил, а совсем даже наоборот — следовать за стражем порядка отказался, справедливо возмутившись, что его лишили законного отдыха, и потребовал предъявить повестку. Повестки у участкового не оказалось, пришлось уйти, не солоно хлебавши. Но два часа спустя служивый возвратился с бумажкой, написанной от руки и скрепленной печатью для справок. А вечером того же воскресенья принес новую повестку.

Эпистолярный жанр милицейских документов изумляет. В первой повестке на русском языке милицейский капитан сообщал, что гражданин имя рек обязан явиться в Сосновский райотдел милиции 23 октября в 9 часов 30 минут. Правда, повестка была вручена жене подозреваемого около 11 часов, а бедная женщина не обладала способностью летать по воздуху, чтобы разыскать мужа, ушедшего из дому, или поворачивать время вспять.

Во второй повестке этот же капитан милиции уже на украинском языке уведомлял, что уважаемого гражданина просят прибыть в Сосновский райотдел милиции 24 октября в 9 часов утра в связи с заявлением соседа. Иными словами, уважаемого гражданина в его почтенном возрасте попросту прессовали. И делали это с постоянством, достойным лучшего применения. Стоит ли говорить, что выходные были безнадежно испорчены — вместо спокойного отдыха в кругу семьи приходилось терпеть надоедливые визиты участкового и трепать себе нервы.

Увы, правоохранителей, словно в болотную топь, затягивало в трясину обычной склоки соседей. Первый заместитель начальника Черкасского УМВД Николай Музычко заявил, что он в курсе всех перипетий конфликта и считает, что его подчиненные действовали исключительно в пределах закона.

Супруги собственноручно написали объяснение и оставили его в райотделе милиции. После чего их познакомили с двумя протоколами, в которых были зафиксированы показания свидетелей, оказавшихся ночью в нужном месте, чтобы правоохранители смогли уличить спортсмена в хулиганстве и предъявить ему обвинение по статье 173 Административного Кодекса Украины. Подобный “криминал” никак не тянул на 15 лет заключения, зато обеспечивал возможность “заработать” 15 суток.

Спортсмен потребовал допросить и его свидетелей. И вроде бы участковый согласился выслушать не только тех, кто подобно белому роялю случайно оказался в кустах в удобное для милиции время, но и соседей, и сослуживцев спортсмена. Сам он говорит, что тогда участкового прервал один из правоохранителей, мол, есть другая резолюция, и будто бы назвал имя полковника Николая Музычко.

Николай Адамович начисто отрицает, что давал какие-либо противоправные указания своим подчиненным. Он утверждает, что на заявление судьи наложил резолюцию, чтобы правоохранители разобрались в конфликте, исключительно соблюдая закон. Мы имели возможность убедиться, как на практике действовали милиционеры, как они искали (и находили) свидетелей, составляли протоколы, одним словом, блюли этот самый закон.

Как доблестные милиционеры из Сосновского райотдела стояли на страже закона, свидетельствуют и абсолютно беспристрастные медицинские документы. В частности, в карте вызова “скорой помощи” отмечено, что 24 октября спортсмен был госпитализирован “неотложкой” из Сосновского райотдела милиции, который находится по улице Пастеровской, 104. У пациента наблюдалось нарушение сердечного ритма и гипертонический криз (артериальное давление 220 на 140). С таким диагнозом человек в возрасте вполне мог умереть. Впрочем, и богатыря можно свести в могилу, если целый день с утра до вечера вручать ему одну за другой повести в участок.

Николай Музычко подозревает спортсмена в симуляции, а врачей в потакании симулянту. Однако, в карте вызова “неотложки” черным по белому указано, что вызвал ее инспектор Попов. Как говорится, комментарии излишни.

Чтобы в инфарктном отделении городской больницы № 3 спортсмен не скучал под капельницей, его периодически навещают правоохранители. Причем визиты наносят обязательно вдвоем. Это уже чтобы мы, налогоплательщики, прочувствовали, мол, недаром налоги платим на родную милицию, тяжело и доблестно трудится она во имя народного блага.

Нынче не только этот дом, но и вся округа занимается ссорой соседей. Люди сушат себе мозги вопросом,а действительно ли порезали шины на злосчастном БМВ судьи? Большинство почему-то уверено, что колеса просто спустили, а потом накачали. Конечно, родная милиция постаралась, чтобы обычная ссора соседей превратилась в эпохальное событие для Черкасс с драматической развязкой в инфарктном отделении горбольницы.

Увы, плохо, когда еще до суда закон используют в качестве милицейской дубинки. Тогда это уже не закон, а беспредел. Горько вдвойне, что этого не понимают ни шеф областной милиции Николай Каплий, ни его заместитель Николай Музычко.

(“Антенна”, г. Черкассы, №44, 10 ноября 2005 г.)




Пятеро сотрудников одесской милиции задержаны при получении взяток, которые они вымогали за освобождение людей, задержанных по сфабрикованным ими же обвинениям

Сотрудники управления СБУ в Одесской области задержали пятерых сотрудников местной милиции - при получении милиционерами взяток.

— Задержанию командира одного из подразделений УМВД Украины в Одесской области и его заместителя предшествовала проверка информации, полученной нами накануне, — рассказал "Фактам" начальник пресс-центра регионального управления СБУ Владимир Романенко. — В ходе проверки, проведенной в конце октября нынешнего года, сотрудники УСБУ вскрыли преступную схему, используемую, увы, представителями милицейских структур.

Так, "повлияв" на одного из жителей Одессы, милиционеры предложили ему передать своему знакомому коробок с якобы наркотическим веществом. Конечной целью милицейских офицеров являлось получение взятки за "освобождение" задержанного с наркотиком гражданина. Сотрудники СБУ задержали обоих вымогателей в погонах при получении ими взятки в размере 200 долларов, врученной заранее промаркированными купюрами.

Аналогичный вариант обогащения применяли и еще трое оперативников одного из районных отделов милиции Одессы. По словам Владимира Романенко, они организовали продажу настоящих наркотиков, в частности, героина. После реализации наркотиков сотрудники МВД задерживали покупателя и подвергали его "психологической обработке" в служебном помещении райотдела милиции, вынуждая заплатить им "выкуп". Трое "бравых правоохранителей" также задержаны в момент получения взятки в сумме 1370 долларов.

— Механизм выявленных и задокументированных преступных деяний примечателен тем, что сотрудники милиции сами моделировали и сами же организовывали совершение гражданами нарушений законодательства, выраженного якобы в хранении наркотиков, — подчеркнул представитель УСБУ.

Возбуждены уголовные дела по признакам статьи Уголовного кодекса Украины "Получение взятки", проводится расследование.

(“Факты и комментарии”, 16 ноября 2005 г.)




Когда осужденного за чужое преступление Анатолия Тесленко в тюремных коридорах снова начали избивать, он понял: в его жизни что-то изменилось

Уполномоченный Верховной Рады по правам человека Нина Карпачова ходатайствует о пересмотре громкого дела жителя Херсона, четвертый год находящегося за решеткой

С судебными ошибками, в результате которых страдают невиновные люди, журналистам приходится сталкиваться часто, но случай, о котором "Факты" рассказывали 17 ноября 2004 года и 2 марта 2005-го, особый. В августе 2002-го в Новой Каховке в своей квартире были зарезаны хозяйка, ее шестилетний внук и приятель женщины. Убийцу нашли быстро, по горячим следам. Суд приговорил к пожизненному заключению бывшего офицера Анатолия Тесленко. Все было бы хорошо, но жена осужденного обратилась в газету с письмом, в котором утверждала, что дело против ее мужа сфальсифицировано от первой до последней строчки. Журналистское расследование неожиданно подтвердило, что женщина права. Члены оперативно-следственной бригады, распутывавшие тройное убийство, и даже кое-кто из милицейского руководства(!) в частных беседах с корреспондентом "Фактов" не скрывали, что в преступлении обвинен человек, который не имеет к этому отношения. В судьбу невинно осужденного Анатолия Тесленко вмешалась Уполномоченный Верховной Рады по правам человека Нина Карпачова.

"Отдадим тебя на растерзание толпы и скажем, что конвоя не хватило"

24 августа 2002 года Надежда и Анатолий Тесленко зашли к своей приятельнице Ларисе, у нее как раз был гость. Они посидели там немножко и ушли. А через несколько дней узнали, что Лору, ее приятеля, а также шестилетнего внука подруги нашли в квартире убитыми.

Как фабриковалось дело Анатолия Тесленко, выяснить вряд ли когда-то удастся. Ясно одно: душевнобольные — слишком легкая добыча для тех, кто вовсе не собирается искать истину, а лишь присматривает, на кого бы повесить преступление. Жертвой правоохранителей стал и Анатолий. Когда-то молодой перспективный офицер, служивший в Германии в элитной части (его послужной список пестрел сплошными благодарностями), был отправлен дослуживать в менее престижное место. Причиной такого поворота в карьере стали первые симптомы душевной болезни. Если бы медики рассмотрели ее чуть раньше, жизнь Анатолия сложилась бы иначе. По дороге к месту нового назначения с офицером приключилась беда. Он совершенно немотивированно напал на пенсионерку-сторожа, которая охраняла детский садик, и убил ее. Когда утром на работу пришли воспитатели и нянечки, они застали убийцу рядом с его расчлененной жертвой. Преступник был невменяем: не понимал, кто он, где находится и что совершил.

Через много лет после убийства бывший офицер вернулся в родной город — Новую Каховку, где и встретил Надежду. Женщина знала страшную историю Анатолия и побаивалась его. При встрече с респектабельным мужчиной она на всякий случай переходила на другую сторону улицы. Однако судьба свела этих людей. Влюбленная женщина все-таки боялась прошлого Анатолия, поэтому нашла возможность заглянуть в медицинскую карточку любимого. Узнав, что доктора тоже считают Тесленко абсолютно здоровым, она отважилась на отношения, которые принято называть романтическими. Через два года этот роман закончился свадьбой.

— Следователи сразу поняли, что пару соединяет настоящее чувство и стали этот факт использовать в своих интересах, — говорит адвокат Галина Ромадина. — Надежду и Анатолия незаконно задержали якобы за административное нарушение и стали прессинговать. При этом дали женщине возможность сообщить мужу, что ее бьют. Подозреваемому цинично предложили: если напишет явку с повинной и возьмет преступление на себя, жену отпустят. Нужно ли говорить, как Анатолий поступил?

— Когда мне показали эту явку, я впервые за все годы знакомства с Толиком усомнилась в его душевном здоровье, — вздрагивает от рыданий Надя. — Написанное там напоминало жуткий бред. Муж утверждал, будто в тот роковой вечер знакомый Ларисы стал за мной ухлестывать, я с ним флиртовала, что и вызвало у моего супруга приступ ревности. Толик якобы отвел меня домой, а сам вернулся и всех убил. Как может человек пойти на такое?! Здоровый и нормальный не пойдет, соглашались следователи, а у вашего вновь "планка упала". От меня только требовалось подтвердить, что я все время замечала за Толиком какие-то странности. "Что происходило в вашей супружеской постели, признавайся!, — кричал дознаватель.— Какой секс нравился твоему? С наручниками, плетками? Он ведь зверь! Его заболевание не лечится!"

— Надежду припугнули, что в Новой Каховке армянская диаспора требует немедленно найти убийц и грозит беспорядками, ведь отец зарезанного ребенка — армянин, — продолжает Галина Ромадина. — Отдадим, мол, тебя на растерзание толпе и скажем, что не уберегли — конвоиров не хватило. Одним словом, из женщины выбили все нужные "признания". Она согласилась с безумной ревностью и со зверствами в постели. Только после этого Надежду отпустили. Судебный приговор при отсутствии опытного адвоката стал чистой формальностью — Анатолия Тесленко приговорили к пожизненному заключению.

"Мы с мамой несколько месяцев ждем, что правда об убийцах заинтересует правоохранительные органы"

Написать об этом случае еще раз заставили следующие обстоятельства. В канун минувшего Рождества в корпункт "Фактов" в Херсоне позвонила незнакомая женщина.

— Это вы писали о Тесленко? — спросила незнакомка. — Нам нужно встретиться. Дело в том, что я знаю имена настоящих убийц, о чем и сообщила в прокуратуру. Но от меня там отмахнулись, как от мухи. Не могли бы вы приехать в Новую Каховку?..

Через несколько дней журналист "Фактов" встретился с тогдашним руководителем Херсонского областного УБОПа. "Информацию нужно проверить", — согласился он. И попросил не торопиться с публикацией. Ведь газетное сообщение может помешать установлению истины. Прошел январь, февраль. И мы подготовили новый очерк, который был опубликован 2 марта. К тому времени несколько правоохранителей в конфиденциальной беседе с корреспондентом "Фактов" подтвердили: с самого первого дня им было известно, что... убийца не Тесленко(!). "Знаем не только имена настоящих палачей, но даже то, кто из них кого убивал, где стоял и в какой руке нож держал", — признался один из руководителей милицейского подразделения, участвовавшего в расследовании преступления.

Услышав ошеломляющее признание, мы с адвокатом Ромадиной в один голос воскликнули: "Почему же до сих пор молчите? Ведь осужден невиновный человек! Причем пожизненно!" — "Мы люди военные, — посетовал собеседник. — Начальство сказало, что другой человек признался в убийстве, значит, следует взять под козырек".

— Я занялась этим делом слишком поздно, когда Верховный суд уже утверждал приговор, — говорит Галина Ромадина. — Он не располагал выводами важнейших экспертиз, которые у меня появились только через месяц. Результаты исследований подтвердили, что Тесленко не убивал. Как ни настаивала я на возбуждении уголовного дела по вновь открывшимся обстоятельствам, ездила даже на прием к одному из замов Генерального прокурора, ничего не вышло. Поэтому приезд из России и неожиданное заявление Ершовой - как подарок небес. Уж теперь-то дело сдвинется с мертвой точки, думалось. "Появилась какая-то девчонка, и мы должны немедленно возбуждать уголовное дело?" — охладили мой пыл работники прокуратуры. Они сказали, что послали запрос в Уфу, но ответа не получили. Придется отправлять напоминание. Я думаю, меня просто водят за нос и тянут время. Никто ничего не собирается пересматривать.

Впрочем, адвокат ошиблась. Хорошая новость пришла, хотя не оттуда, откуда ее ждали. После публикаций в "Фактах" судьбой Тесленко заинтересовалась Уполномоченный Верховной Рады по правам человека Нина Карпачова. На основании пункта 1 части 3 статьи 17 Закона Украины "Об Уполномоченном Верховной Рады Украины по правам человека" открыто производство по делу о грубом нарушении закона при выдвижении обвинений Анатолию Тесленко за преступления, совершенные лицами, которые сейчас находятся на территории России. Обращение жены осужденного взято под контроль и отправлено в Генеральную прокуратуру вместе с ходатайством Уполномоченного по правам человека о пересмотре приговора в порядке исключительного производства.

За это время Тесленко из Херсонского СИЗО был переведен в столичную Лукьяновскую тюрьму, а недавно этапирован в Бердичев, где содержатся пожизненно заключенные.

— Муж не знал, что из России приехали женщины, сделавшие важные заявления, — рассказывает Надежда. — Но он, еще находясь в Херсоне, почувствовал: что-то произошло. Знаете, почему? Его вновь стали избивать! "Что случилось?" — этим вопросом он встретил меня на одном из свиданий. Рассказал, что "пожизненников" избивают в коридорах, когда ведут в баню. Раньше, в советское время, приговоренных к смерти лишали жизни, когда осужденный шел по коридору. Неожиданная пуля сзади — и все. С тех пор у зэков бытует понятие "коридоры смерти". Сегодня у него другое звучание, несколько аллегорическое, но от этого не легче. Муж пожаловался, что ему отбивают почки. На нервной почве у меня после того свидания отнялись ноги. Врачи сказали, что придется отрезать обе ноги. Но потом нашелся специалист, который взялся мне помочь без столь радикального вмешательства. Мы с Толиком уже теряем надежду, верите? Летом пошел четвертый год, как муж за решеткой. Бывают дни, когда я не верю, что мы вытащим его оттуда...

(“Факты и комментарии”, 18 ноября 2005 г.)




Был бы человек, а тюрьма найдется...

Добрый день, уважаемая редакция!

Все мои беды начались после того, когда я, освободившись из мест лишения свободы, вернулся в родной город и пошел в милицию становиться на учет. Тогда между мной и одним из начальников Октябрьского РОВД г. Полтавы произошла беседа, в которой работник милиции интересовался, как я собираюсь жить, чем заниматься и т.д. Я ответил, что с меня достаточно прошлой жизни, что уже здоровье далеко не то, что было раньше (во время отбытия мною срока наказания перенес туберкулез легких); да и возраст такой, что пора уже задуматься о будущем. Одним словом, я решил "завязать" с прошлым и начать новую, нормальную жизнь. Выслушав мои планы на будущее, начальник мне сказал, что это старые байки всех зэков, а если я действительно решил стать законопослушным гражданином, то это мне необходимо будет еще доказать в качестве... "внештатного сотрудника" милиции. На это я ответил категорическим отказом. Тогда мне сказали: "Иди и подумай, ведь кто не с нами, тот против нас"... Это было в конце июля 2002 года.

7 октября 2002 года, когда я зашел во двор дома №66 по ул. Фрунзе, где ранее проживал, ко мне подошел молодой человек, представился оперуполномоченным Октябрьского РОВД и сказал, что хочет провести мой личный обыск. Я не стал возражать, так как знал, что ничего противозаконного у меня нет. Когда я разложил по карманам принадлежащие мне вещи, к нам подошел еще один оперуполномоченный Октябрьского РОВД и в руках у него был шприц с темной жидкостью. Он сказал, что видел, как я выбросил этот самый шприц. Я начал это отрицать, но они на меня надели наручники, после чего сыщики нанесли мне несколько ударов в живот и голову, а затем повели во двор за столик составлять протокол моего задержания.

В качестве понятого они пригласили проходившего мимо мужчину, которому пояснили, что задержали меня, как хронического наркомана, и при обыске нашли шприц с наркотиком, и попросили расписаться в протоколе моего задержания. Но мужчина сказал, что не видел того, как меня задерживали и обыскивали, а посему не уверен в том, что этот шприц принадлежал мне. Тогда его попросили своей росписью зафиксировать сам факт наличия шприца, что он и сделал.

После этого меня доставили в Октябрьский РОВД, где составили документы о моем задержании за... совершение мною мелкого хулиганства. Я начал протестовать против произвола, в результате чего был снова избит этими же работниками милиции и помещен в "клетку" Октябрьского РОВД.

На следующий день меня доставили в Октябрьский райсуд г. Полтавы, где дали трое суток в качестве админнаказания за якобы совершенное мною мелкое хулиганство, после чего поместили в ИВС.

По окончании трех суток милиционеры доставили меня в наручниках в Октябрьский РОВД к следователю Я. Я ей подробно объяснил, что и как было на самом деле, пожаловался на сильные боли в правом боку, возникшие у меня после противозаконных действий работников милиции. Я. направила меня в Полтавскую областную клиническую больницу на обследование. Дежурный врач сказал, что у меня сотрясение головного мозга и перелом предреберной дуги и что меня нужно госпитализировать. Но оперуполномоченные П. и И сказали врачу, что я являюсь опасным преступником и подозреваюсь в совершении тяжкого преступления, и что меня нужно помещать в ИВС, солгав, что условия содержания там соответствуют евростандартам, и пообещав, что в случае ухудшения состояния моего здоровья, мне сразу вызовут "скорую".

Получив таким образом справку, что я могу содержаться в ИВС, меня снова доставили в РОВД. Через полчаса меня вызвал на беседу один из руководителей РОВД, который, выразив свои соболезнования по поводу моего задержания, сразу перешел к делу и предложил свою помощь "в урегулировании вопроса", пообещав дальнейшее покровительство в случаях возникновения с моей стороны мелких нарушений закона в обмен на то, чтобы я оформил на него двухкомнатную квартиру, в которой проживаю со своей бабушкой 1912 г. рождения. Я этого милиционера послал "подальше", после чего в очередной раз был избит и в тот же вечер меня доставили в ИВС. На следующий день следователь Я. привезла меня в Октябрьский районный суд, где мне избрали меру пресечения в виде подписки о невыезде.

В ходе предварительного следствия я своей вины в предъявленном обвинении не признал.

Примерно через две-три недели после этого меня на улице задержали эти же оперативники, посадили в машину, вывезли за пределы города и, избив в очередной раз, предупредили, чтобы я забыл о том, что было, и чтобы в суде признал свою вину. После этой "профилактической беседы" у меня открылось легочное кровотечение и я был госпитализирован в Полтавскую противотуберкулезную больницу.

11 февраля 2003 года ко мне домой приехали очередные сыщики из Октябрьского РОВД и, надев на меня наручники, "пригласили" на традиционную "беседу" в райотдел. Здесь мне начали показывать какие-то бумаги, согласно которым отпечаток моего пальца был якобы обнаружен при осмотре места преступления — квартирной кражи, которая произошла полгода назад. Я начал отрицать свою причастность к совершению этого преступления. Меня "слегка" избили и поместили в камеру при дежурной части РОВД.

На следующий день меня доставили в Октябрьский районный суд, где дали пять суток админнаказания за якобы совершенное мною мелкое хулиганство, после чего поместили в ИВС г. Полтавы.

На протяжении этих пяти суток ко мне в ИВС регулярно приезжали работники райотдела и там систематически избивали. Потом, не помню уже какого числа, меня вечером забрали из ИВС, вывезли за город и поставили перед выбором — или я признаюсь в совершении этого преступления, или же меня... утопят в проруби. Я выбрал первое. Мою "добровольную и чистосердечную" явку с повинной оформили одиннадцатым числом февраля месяца 2003 года.

По окончании пяти суток меня задержали в порядке ст.115 УПК Украины. За трое суток были оформлены все материалы дела, а по окончании трех суток меня привезли в милицию, где еще продержали сутки, после чего отпустили на очередную подписку о невыезде.

20 марта 2005 года меня задержали работники комендатуры при Центральном колхозном рынке в Полтаве в то время, когда я шел по территории рынка. Затем завели в помещение, пристегнули наручниками к лавочке и начали избивать, обвиняя меня в грабеже, который я якобы совершил 18 мая. Я начал им объяснять, что в тот день я находился в Октябрьском районном суде. Но мои доводы милиционерам показались неубедительными.

Примерно через час в комендатуру зашел какой-то парень, как потом выяснилось, то был потерпевший, и у него спросили, я ли его ограбил. Он сказал, что вроде бы нет. Парня отвели в сторону о чем-то поговорили с ним, после чего предложили в очередной раз присмотреться ко мне. В конечном итоге он меня "опознал". У меня начали "выбивать" явку с повинной. Зная, что это обвинение я легко опровергну в суде, да и не выдержав побоев, я ее написал, после чего меня доставили в Октябрьский РОВД. На следующий день работники комендатуры повезли меня в Октябрьский райсуд и предоставили судье Х. документы, согласно которым я якобы, находясь в стадии алкогольного опьянения, нарушал общественный порядок, за что и был задержан.

Выслушав мои объяснения, судья Х. ограничилась устным предупреждением. Сразу по выходе из ее кабинета на меня были надеты наручники. В комендатуре также избили, после чего доставили в Октябрьский РОВД и поместили в "клетку" дежурной части. На то, что мне в 13.00 нужно быть в суде, ответили, что это хуже для меня, так как за неявку без уважительной причины на меня объявят розыск. По окончании трех суток, мое задержание продлили еще на трое суток по ст.115 УПК Украины и доставили в ИВС. Затем следователь провел между мною и потерпевшим очную ставку и, по окончании трех суток, я вышел в очередной раз на подписку о невыезде: меня обвиняли в краже автомагнитолы, какого-то куска алюминиевого листа, еще раз в хранении наркотика и еще одной квартирной краже. На следующий день после моего задержания попал в больницу с диагнозом: закрытая травма грудной клетки, перелом 7-8 ребер слева, травматический пневмоторакс. Правда, в материалах дела об этом не сказано ни слова. В случае с куском алюминиевого листа я вот уже более двух лет не могу добиться того, чтобы вызвали для дачи свидетельских показаний Ярослава К.

Никому не выгодно, чтобы он подробно рассказал, что было и почему я взял на себя этот, по сути дела, ничего не значащий для меня эпизод. В случае с наркотиком отсутствует даже вещественное доказательство — шприц, который, согласно материалам дела, у меня изъяли, опечатали, и я ставил на пакете свою роспись. А в случае с квартирной кражей нет вообще никаких доказательств. В дальнейшем все материалы дела объединили в одно судопроизводство и начался судебный процесс.

Все мои показания на нем игнорировались, большую половину свидетелей и понятых так и не удалось увидеть в зале суда и заслушать их показания, потерпевшие также ни разу не появились в зале суда. После четвертого судебного заседания помощник прокурора, который поддерживал государственное обвинение, отказался от дальнейшего участия в судебном разбирательстве. На пятом заседании появился новый помощник прокурора С., которая сразу посчитала судебное разбирательство оконченным и в этот же день я был признан виновным по всем пунктам обвинения, в результате чего меня приговорили к пяти годам лишения свободы.

Полгода я писал жалобы во все инстанции от Апелляционного суда Полтавской области до Администрации Президента Украины, но все они оседали в Октябрьском райсуде г. Полтавы. Апелляционный суд Полтавской области признал вынесенный мне приговор противозаконным, отменил его и возвратил материалы уголовного дела в прокуратуру на дополнительное расследование.

Возглавила это дополнительное расследование все тот же помощник прокурора С., которая, игнорируя закон, поставила на вынесенном приговоре, более того, подавала свою апелляцию за его мягкостью. Говорить о самом дополнительном расследовании со множеством нарушений норм УПК Украины я не буду, так как затрону эту тему немного позже. А сейчас лишь скажу то, что в ходе проверки противоправных действий работников милиции по отношению ко мне не обнаружили и все мои заявления о привлечении их к уголовной ответственности посчитали немотивированными и необоснованными. Правда, некоторые эпизоды исключены из моего обвинения.

Сейчас материалы моего уголовного дела снова в Октябрьской районном суде.

Было уже четыре заседания, на которых присутствует в качестве гособвинителя все тот же помощник прокурора С. Судья игнорирует все мои заявления о том, что дополнительное расследование было проведено противозаконно.

Протестуя против беззакония, я во время судебного заседания 28 сентября 2005 года объявил голодовку, требуя оправдательного приговора и привлечения к уголовной ответственности всех причастных к этому беспредельному произволу работников милиции. Свои жалобы я направил в областную и районную прокуратуры Полтавы вместе с заявлениями-требованиями о привлечении милиционеров к уголовной ответственности. И вот уже месяц я сижу в СИЗО г. Полтавы на голодовке, а всего нахожусь в СИЗО год и девять месяцев. Ответов на свои жалобы из прокуратуры я не получал до сих пор, ощущается "некое" давление со стороны администрации СИЗО, одним словом, беспредел продолжается.

Станислав Левицкий, из СИЗО г. Полтавы

От редакции. К сведению руководства Министерства внутренних дел и Генеральной прокуратуры: письмо нашего читателя в соответствии со статьями 94, 97 Уголовно-процессуального кодекса Украины является официальным сообщением о преступлении и должно быть рассмотрено на протяжении 10 дней с вынесением постановления о возбуждении уголовного дела или постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. В последнем случае копия отказного постановления должна быть направлена автору письма и в редакцию газеты для дальнейшего использования в последующих публикациях.

("Правда Украины", 2005.11.17)




Алексей Романцов осужден незаконно?

Уважаемая редакция!

Мой сын, Алексей Романцов, был осужден с "особой жестокостью" Донецким апелляционным судом за преступление. В ходе досудебного и судебного следствия все подсудимые по этому делу подтвердили, что он действовал без всякого умысла.

Потерпевшего ребята даже не знали, просто они хотели защитить семью Т. от их скандального родственника, а следователь, чтобы было меньше "висячек", "сделал" группу лиц, которых обвинили по ст.115 ч.2 п.12 УК.

Под физическим и психологическим давлением проводились допросы, подписывались документы и даже чистые бланки, которые заполнялись гораздо позже. Мой сын подписал отказ от адвоката (хотя его статья предусматривает обязательное участие адвоката). Так же было и с другими обвиняемыми. Но судебным следствием их последующие ходатайства были отклонены, так как ранее заявления о насилии со стороны работников правоохранительных органов подсудимыми не подавались.

Большая часть уголовного дела сфальсифицирована, документы и в данный момент переписываются и перешиваются согласно поданным кассационным жалобам, а это уже грубейшее нарушение всех законов.

Много раз я обращалась в Генеральную прокуратуру, Секретариат по правам человека, Администрацию Президента, в областную прокуратуру, областную администрацию и другие ведомства. И все время эти бумаги пересылались обратно. А тут никто ничего не выяснял и даже не пытался. Зато быстро "раскрыли" преступление — целую группу. А ведь была всего-навсего семейная ссора между повздорившими родственниками, а не окажись в это время там ребят, все было бы по-другому. А так зачинщики и участники всего происшедшего стали свидетелями, а парней "подставили".

В действиях моего сына не усматриваются инкриминируемые ему деяния, отсутствуют какие-либо доказательства, подтверждающие его виновность.

В ходе досудебного и судебного следствий осталось много недоказанных обстоятельств, следствия должным образом не проводились, но судья решила вынести приговор. Еще во время судебного следствия мой сын был "приговорен" к 12 годам лишения свободы, так и получилось.

На все нарушения со стороны работников милиции и прокуратуры в суде судьи "закрывали глаза": они ничего не воспринимали всерьез, о чем говорили подсудимые, а во внимание принимались показания свидетелей, которые неоднократно их меняли.

2 июня 2005 года при введении меня в защиту мне не было предложено ознакомиться с материалами уголовного дела, я не имела возможности должным образом проводить защиту, чем были глубоко нарушены права на защиту моего сына. Неоднократно подавались заявления в Апелляционный суд с просьбой об ознакомлении с материалами уголовного дела, но мне отказывали в этом.

Надежда Романцова, из г. Светлодар, Донецкой области

("Правда Украины", 2005.11.17)




«Говори, сука! Иначе сдохнешь…». Чтобы выбить нужные показания, садисты в погонах не останавливаются ни перед чем

Беда пришла неожиданно

Первую судимость тридцатилетний Сергей Тимохин (фамилия изменена) получил в 20 лет. Тогда его обвинили в ограблении квартиры преуспевающего столичного бизнесмена и приговорили к трем годам лишения свободы в колонии общего режима. “Отмотав” положенный срок, наш герой вышел на свободу и решил завязать с криминальным прошлым. Устроился на работу в частную фирму, которая делает ремонты в квартирах киевлян, и более шести лет не имел никаких проблем с законом.

Беда пришла нежданно. В ночь с 5 на 6 ноября 2003 года, когда Сергей возвращался домой, на улице Огородной к нему неожиданно подкатил красный “жигуленок” с милицейскими номерами. Водитель автомобиля открыл окно и приказал: “Садись!”. По своему горькому опыту Тимохин знал, что с блюстителями порядка (а то, что это был милиционеры, он не сомневался) лучше не шутить. Поэтому послушно залез на заднее сиденье машины, где его уже ожидали правоохранители с дубинками.

— Я так и не понял, за что они меня начали бить, — скажет он спустя два года в Голосеевском суде. — Пытался спросить, в чем моя вина, но мне никто ничего не собирался объяснять.

После этого милиционеры отвезли Тимохина в управление внутренних дел Соломенского района, которое располагается около Воздухофлотского моста. Но вместо того, чтобы зарегистрировать его в книге задержаний (так должна выглядеть законная процедура), сразу повели на третий этаж в кабинет начальника уголовного розыска Василия Трикозы.

— Будешь признаваться? — с порога спросил молодого человека замначальника УГРО Владимир Зубченко.

— Я ни в чем не виноват, — ответил Сергей и тут же получил четыре удара дубинкой по пояснице. То, что происходило потом, трудно описать словами. Без долгих прелюдий офицеры приступили к пыткам. Для начала заставили Сергея встать лицом к стене и максимально раздвинуть ноги (на милицейском жаргоне этот вид издевательств называется “шпагат”). Естественно, уже через 20 минут парень упал на пол (отметим, что долго продержаться в таком положении не сможет и подготовленный спортсмен). Но его мучители заканчивать не собирались. С помощью дубинок подняли Тимохина на ноги и надели ему на голову полиэтиленовый пакет.

— Говори, сука! Иначе сдохнешь…

От нехватки кислорода у задержанного закружилась голова, он пошатнулся, но упасть ему не позволили и снова поставили к стене.

— В конце концов им надоело со мной возиться, — вспоминал на судебном заседании Сергей, — и тогда они решили сломить меня другим способом. Начальник УГРО надел на дубинку презерватив и стал засовывать мне в задний проход… По словам Сергея, он не помнит, сколько времени над ним издевались. Говорит, что ему казалось, будто кошмар не закончится никогда. В какое-то мгновение истязаемому даже показалось, что он умер! А его вновь и вновь ставили “на шпагат”, избивали, душили…

“Я сделаю из тебя Карбышева!”

Около восьми часов утра Василий Трикоза и Владимир Зубченко отвели несчастного в расположенный во дворе управления гаражный бокс №5 и приказали раздеться догола. Затем с помощью наручников подвесили за левую руку к трубе и стали по очереди обливать холодной водой из шланга.

— Во время этой процедуры я несколько раз терял сознание, — говорит Сергей. — Хорошо помню только слова Трикозы: “Я из тебя Карбышева сделаю”. Затем меня снова отвели в кабинет начальника УГРО. Чувствовал я себя ужасно, у меня подкашивались ноги, дрожали руки, зуб на зуб не попадал. Попросил вызвать “скорую помощь”. Но вместо этого мне вернули одежду, дали чашку с кипятком и какие-то капли.

Приблизительно в девять часов утра Трикоза сказал Тимохину, что он должен написать объяснительную и указать в ней, что многочисленные телесные повреждения получил еще до задержания. Мол, по дороге домой упал и поранился. Измученному Сергею ничего не оставалось, как выполнить требования офицера. Когда он закончил писать, его вывели из управления и отвезли в территориальный отдел Соломенского УВД на улице Шутова.

— Слава Богу, в ТОМе все происходило в соответствии с правилами, — отмечает Тимохин. — Меня зарегистрировали в книге задержаний и отвели на допрос к следователю. Оперативник меня не бил, но в мою невиновность, естественно, не поверил. Сказал, что меня подозревают в ограблении квартиры с использованием оружия, и будто в этом налете участвовали еще двое.

Родные Сергея узнали о том, что он находится под стражей, только вечером 6 ноября — им позвонил старый знакомый, случайно столкнувшийся с Тимохиным в коридоре ТОМа. В надежде получить информацию родственники отправились в райотдел, но там им ничего конкретного не сказали.

— Мы не знали, как поступить, — вспоминает сестра Сергея Наталья, — куда бежать. Но были абсолютно уверены в том, что брат ничего плохого не делал! И тогда кто-то из друзей посоветовал нам обратиться к уполномоченному по правам человека Верховной Рады Нине Карпачевой.

Секретариат Нины Карпачевой сразу откликнулся на просьбу о помощи. В Соломенский ТОМ выехала группа специалистов, которым удалось встретиться с Сергеем Тимохиным и зафиксировать беседу с ним на видеопленку.

Уже на следующий день было подготовлено письмо в прокуратуру Соломенского района столицы. А спустя несколько месяцев против Василия Трикозы и Владимира Зубченко возбудили уголовное дело. Сергей, между тем, все еще находится за решеткой. Как удалось выяснить, в ближайшее время столичный Апелляционный суд рассмотрит поданную его адвокатами жалобу и ответит на вопрос о виновности или невиновности героя нашего рассказа.

Причин для подобных фактов очень много. Первая: психология сотрудников правоохранительной системы. Они считают, что пытки задержанных — прекрасный способ получения информации. Так их учили действовать во времена Советского Союза.

Вторую причину следует искать в политике органов внутренних дел. Всем известно, что руководство МВД требует от рядовых правоохранителей высоких показателей раскрываемости преступлений (в нашей стране они гораздо выше, чем в других странах мира). А как достигается результат — высокопоставленных начальников не интересует. Вот менты и стараются как могут.

Третья причина заключатся в крайне скудном финансировании. Ну какие оперативно-розыскные мероприятия способен провести милиционер без автомобиля, средств связи и специального технического оборудования? Да практически никаких! Значит, выход один: поймать и помучить того, кто может владеть информацией. Авось что-нибудь и расскажет.

Мало кому известно о существовании так называемого “Черного списка” МВД — базы данных о всех гражданах, когда-либо имевших проблемы с законом. Если произошло убийство (например, в Дарницком районе столицы), милиционеры задерживают всех, кто ранее совершали преступления и сейчас проживают в этом районе. Вдруг кто-нибудь не выдержит издевательств и возьмет на себя чужой грех? Тогда не надо искать настоящего убийцу. Однако вернемся к проблеме пыток. Четвертая причина происходящего — несовершенное законодательство. Как результат этого — абсолютная безнаказанность сотрудников милиции.

Дело в том, что соответствующая статья УК (речь идет о той, в которой предусмотрено наказание за данный вид преступления) не соответствует определению в Конвенции ЕС против пыток. Проще говоря, в ней сказано, что в качестве обвиняемых не могут фигурировать сотрудники милиции. В результате правоохранителям “предъявляется счет” по более мягкой статье 365 УК Украины (превышение власти или служебных полномочий). И часто они получают срок условно.

Только цифры

Секретариат МВД Украины ежегодно получает более 32 тысяч заявлений о пытках в органах внутренних дел. Об этом сообщила журналистам Уполномоченный Верховной Рады по правам человека Нина Карпачева. А в ее офис в текущем году поступило около двух тысяч подобных обращений.

В тему

Украинская милиция пытает людей К такому выводу пришли эксперты всемирно известной правозащитной организации Amnesty International

Специалисты внимательно изучили вопрос нарушения прав человека в отечественных правоохранительных органах и обнародовали отчет, где назвали конкретные примеры жестокого обращения сотрудников органов внутренних дел с задержанными. Вот несколько из них.

*В 2001 году милиционеры обвинили в пустяшном правонарушении (хищение дрели) 40-летнего жителя Чернигова Михаила Коваля. Для того чтобы заставить несчастного признаться в совершении кражи, они подвергли пыткам не только самого подозреваемого, но и его семью: жену и 20-летнего сына.

Палачи в погонах так сильно били парня по ушам, что у него лопнула барабанная перепонка. Самого же Михаила Коваля избивали пистолетом и пластиковой бутылкой с водой. А его супруге грозили изнасилованием. К счастью, члены семьи Коваль оказались людьми мужественными, выстояли и не признались в воровстве, которого не совершали. В результате правоохранителям ничего не оставалось, как отпустить их.

*Аналогичная история произошла в 2003 году в Симферополе. Местные жители, братья Геннадий и Владимир Владимировы, не пожелали брать на себя преступление (хулиганство), в котором не были виновны. Тогда милиционеры решили добиться желаемого признания кулаками. Одному из братьев они отшибли почки. Второму причинили серьезные травмы спины. Когда сломить Геннадия и Владимира не удалось, менты взялись за свидетельницу преступления — 25-летнюю Татьяну Воробьеву: женщина отрицала причастность братьев к случившемуся, и пытки применили и по отношению к ней. В течение недели несчастную содержали в камере с мужчинами, избивали и насиловали. Но самые страшные воспоминания Татьяны связаны с моментом, когда в РОВД привезли ее годовалого сынишку. Для того чтобы воздействовать на Татьяну, правоохранители держали малыша в антисанитарных условиях, без еды и питья, около суток! Но заставить молодую мать оклеветать невинных людей им так и не удалось, и в конце концов женщину отпустили домой.

*Еще случай. В мае 2003 года правоохранители Ивано-Франковска задержали 35-летнего местного жителя Алексея Захаркина. Поводом к задержанию стал пакет с марихуаной, который милиционеры попросту подбросили парню. Но для возбуждения уголовного дела было необходимо признание в совершении преступления. Тогда правоохранители подвесили Алексея на металлический лом и надели на голову противогаз, заполненный какой-то жидкостью. При этом его все время избивали ногами. Более того — время от времени перекрывали клапан на противогазе, из-за чего Алексей не мог дышать. В общей сложности Захаркина пытали около недели. И в конце концов несчастный не выдержал. “Я понимал, что не смогу снова пройти через все это, — рассказал он позже своим адвокатам. — Поэтому попросил отвести меня в туалет, разорвал кожу на левом запястье и прокусил вену зубами…”. Увидев, что произошло, сотрудники милиции испугались, что задержанный скончается прямо в отделении, и вызвали “скорую помощь”.

P.S. К сожалению, газетная площадь ограничена, поэтому “Комсомолка” смогла опубликовать далеко не все случаи, которые были описаны в отчете “Международной Амнистии”. Отметим также, что все эти примеры объединяет одно печальное обстоятельство: палачи в погонах так и не были наказаны за свои зверства. Все они до сих пор работают в органах внутренних дел. — Мы поверили обещаниям новой власти, — заявила на днях представитель Amnesty International Лидия Аройо, — и рассчитывали, что после оранжевой революции украинская милиция перестанет пытать людей. Но чуда не произошло, проблема осталась нерешенной...

(“Комсомольская правда. Украина”, 30 ноября 2005 г.)




Пенсионерка не побоялась обвинить милиционеров

В ночь с 26 на 27 августа 2004 года при невыясненных обстоятельствах в своей квартире скончался житель Терновки Иван Х. При осмотре трупа на нем обнаружили телесные повреждения. В ходе оперативно-розыскных мероприятий милиция задержала нескольких подозреваемых. Но год назад никто даже не мог предположить, каким скандалом в скором будущем обернется это дело.

Был тогда задержан и Сергей Ж. (1960 года рождения), единственный сын пенсионерки Татьяны Евтифеевны (1936 года рождения). Его допрашивали, поскольку в ту трагическую ночь Сергей приходил в квартиру к Ивану Х. и видел, что у того была кровавая рана на голове. Описывать все подробности данного уголовного дела мы не будем, поскольку тема статьи иная.

Почему Сергей подписал признание?

Когда Сергей Ж. находился в милиции, он подписал признание в том, что якобы убил Ивана Х. Пока проводилось расследование, его перевезли в следственный изолятор Днепропетровска. Во время слушания уголовного дела в суде 8 ноября Сергей говорил о том, что после задержания его сильно избивали сотрудники Терновского горотдела (ГО), поэтому он и подписал признательные показания.

Мать Сергея, Татьяна Евтифеевна, утверждала в суде, что в течение нескольких дней после задержания не могла найти сына. Она говорила, что была в милиции, плакала, просила сказать ей, где находится Сергей, однако сотрудники горотдела отвечали, что они его не видели. Татьяна Евтифеевна также рассказала, как случайно увидела тогда Сергея в Терновском ГО. По ее словам, на нем были видимые следы от побоев.

После задержания сына женщина наняла адвоката. Ей удалось добиться судебно-медицинской экспертизы и собрать некоторые другие доказательства того, что на теле ее сына во время пребывания в милиции имелись следы насилия. Сергей чувствовал себя настолько плохо, что 7 сентября 2004 года к нему прямо в изолятор временного содержания (ИВС) вызывали "скорую помощь". После этого его доставили в хирургическое отделение Терновской ЦГБ для оказания медицинской помощи.

Пенсионерку не останавливал страх

Вот уже больше года Татьяна Евтифеевна борется за то, чтобы ее сына оправдали. Она первая в Терновке не побоялась открыто заявить о том, что местные милиционеры избивали ее сына. В феврале 2005 года Татьяна Евтифеевна начала ходить по квартирам терновчан и спрашивать, кто еще подвергался насилию со стороны милиции. Пенсионерку не останавливали ни февральский мороз, ни страх.

В результате, Татьяна Евтифеевна нашла еще 13 семей, которые также решились открыто заявить о насилии со стороны Терновской милиции. Она утверждает, что на самом деле подобных случаев больше, только многие боятся и не хотят связываться с милиционерами. А те, кто не побоялся, стали писать жалобы в местную, областную и Генеральную прокуратуру, а также в МВД и Верховную Раду Украины. Эти люди настойчиво просят объективного и независимого расследования по поводу того, что они сами или их близкие подверглись насилию со стороны сотрудников Терновского ГО.

Суд решения пока не вынес

Татьяна Евтифеевна оформила необходимые документы и стала защитником своего сына. Она добилась освобождения Сергея из-под стражи. 8 ноября в Терновском городском суде состоялось слушание уголовного дела по обвинению Сергея Ж. по статье 115 часть 1 УК Украины. Судебное заседание продолжалось в течение двух дней.

Судья Анатолий Нартов внимательно выслушивал доводы как обвинения, так и защиты. Также были подробно опрошены вызванные свидетели. Большая часть показаний обвиняемого, защитника и некоторых свидетелей была посвящена незаконным действиям и насилию со стороны милиции. Кстати, во время слушания дела адвокат заявила, что недавно Татьяне Евтифеевне пришло письмо из областной прокуратуры, в котором сообщалось о том, что постановление Терновской прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела против сотрудников Терновского ГО отменено. К сожалению, 8 ноября в суде никто из сотрудников Терновского ГО не присутствовал. Поэтому изложить позицию милиции по данному вопросу мы пока не можем.

Решения суд так и не вынес. Следующее судебное заседание по этому уголовному делу состоится 28 декабря 2005 года. Судья удовлетворил ходатайство защиты, поэтому на это слушание в качестве свидетелей будут вызваны некоторые сотрудники Терновского ГО. Возможно, после этого заседания появится возможность опубликовать доводы милиционеров.

(“Популярные ведомости”, 14 ноября 2005 г.)




Сын за отца

Отец

Известный харьковский юрист Евгений Калуцкий, прежде чем заняться юридической практикой, долгое время проработал в прокуратуре Харькова, преподавал в Национальной юракадемии им. Ярослава Мудрого, так что о нашей правоохранительной системе знает не понаслышке. В какой-то момент Калуцкий ушел на вольные хлеба и занялся адвокатурой.

И все бы ничего, если бы не вздумал Евгений Калуцкий в неспокойном 2002 г. проявить свои политические симпатии, поддержав акцию “Украина без Кучмы”. Вот тут-то у него и начались первые неприятности. Руководитель известного киевского ООО “Юридическая фирма “Дартли” Оксана Фадеева недвусмысленно намекнула своему первому заместителю Е. Калуцкому, что лучше бы он свои энергию и средства тратил во благо процветания фирмы и своего благополучия, нежели якшался с оппозиционерами.

При этом бизнес-леди дала понять г-ну Калуцкому, что его политические симпатии вызывают раздражение не столько у нее лично, сколько у ее отца. А папа на тот момент был ни кем иным, как самим министром МВД Украины Юрием Смирновым.

Преступление

В ноябре 2002 г. в киевскую юридическую фирму “Дартли” обратились совладельцы известной в Европе фирмы “МИТТОН” — граждане Германии мать и сын Елена и Дмитрий Брегманы по поводу того, что зять Брегманов, гражданин Украины В. Плетинь, совместно с гражданином Украины В. Карсекиным по предварительному сговору путем мошеннических действий незаконно завладели имуществом, принадлежащим вышеупомянутым иностранным гражданам, тем самым причинив им ущерб в особо крупных размерах.

Вести это дело в фирме “Дартли” поручили Евгению Калуцкому. Он добросовестно выполнил задание.

В ночь с 20 на 21 апреля 2003 г. в подъезде дома №42, расположенного по ул. И.Франко в г. Киеве, неизвестными лицами на В. Плетиня и его сожительницу О. Тертышную было совершено нападение, в результате чего женщина была убита, а ее кавалер отделался, по данным судмедэкспертизы, легкими телесными повреждениями: простреленным бедром и сотрясением мозга.

“Раскрытие” этого, явно заказного преступления не заняло у столичных оперативников много времени. По версии сотрудников милиции, убийцей оказался… Калуцкий Евгений Александрович, зам. директора фирмы “Дартли”. 12 мая 2003 г. его пригласили в ТУМ №2 в качестве свидетеля по делу об убийстве, произошедшего 21 апреля. Домой он вернулся через ... 7 месяцев.

Долгое время практически все адвокаты отказывались принимать участие в этом процессе и защищать интересы своего коллеги Калуцкого. Никто свой отказ внятно не объяснял, в основном ссылаясь на занятость. Родственники Ольги Плетинь обратились за помощью к немецким адвокатам. Берлинские юристы тут же послали запрос своим украинским коллегам, на что те честно ответили: “Официальные лица, которые ведут разбирательство по этому делу, не имеют полномочий для принятия окончательного решения по этому вопросу, получив указания принимать в отношении Вашего клиента самые жесткие меры. Это указание получено с самого высокого уровня”. По мнению Евгения Калуцкого, эти указания исходили прямо от тогда еще министра МВД Украины Юрия Смирнова.

27 августа 2003 г. Смирнов был уволен с должности министра МВД. Новому руководству правоохранительных органов страны дело Е. Калуцкого становится неинтересным, и в декабре 2003 г. его выпускают, вначале на подписку о невыезде, а спустя несколько дней вообще прекращают в отношении него уголовное преследование из-за недоказуемости. Тут бы Евгению Александровичу успокоиться, забыть обо всем случившемся как о кошмарном сне и жить дальше с мыслью, что могло быть и хуже. Но он решил добиваться справедливости.

По жалобе Калуцкого, против непосредственно пытавших его, добиваясь от него добровольного признания в киллерстве, тогда начальника криминальной милиции Шевченковского РОВД г. Киева Петра Мирошниченко и начальника ТУМ-2 Игоря Гринцевича даже было возбуждено уголовное дело о превышении служебных полномочий. На очных ставках с этими персонажами Е. Калуцкий дал подтвердительные показания о том, как именно эти борцы с преступностью применяли к нему пытки. Впрочем, уголовное дело против милиционеров было закрыто, и Калуцкий, добиваясь справедливости, начал писать жалобы в различные инстанции. В этих жалобах добавился еще один фигурант, старший следователь Шевченковской райпрокуратуры Алексей Белый. Видимо, этим Калуцкий таки “достал” систему, и она решила отыграться, как и обещали, на сыне.

Сын

Денис Калуцкий с отличием окончил Национальную юридическую академию Украины им. Ярослава Мудрого, по распределению пошел на работу участковым Дзержинского РОВД г. Харькова, затем перешел работать в следствие, где не ужился с системой и ушел из органов.

А в июне 2005 г. Дениса Калуцкого арестовали, использовав запылившееся фиктивное постановление о привлечении его в качестве обвиняемого за май 2003 г. Кстати, по странному стечению обстоятельств это постановление датировано днем позже аналогичного постановления против Е. Калуцкого и подписано все тем же старшим следователем А. Белым. Теперь Денис стал “киллером” вместо отца.

Сегодня по уголовному делу №60—0558 досудебные следственные действия проводит уже пятый следователь прокуратуры г. Киева Михаил Дебольский. В деле нет ни одного доказательства, которое хотя бы косвенно указывало на причастность Дениса к совершенному преступлению. Имеется только опознание якобы “потерпевшим” Калуцкого-младшего как убийцы. Калуцкий-старший утверждает, что в недавней беседе с ним М. Дебольский заявил, что он “разрушит” алиби его сына, а сам допрашивает по несколько раз свидетелей, показания которых его не устраивают, и направляет им непонятные запросы на работу. В общем, делает все для того, чтобы они отказались от своих показаний, т.к. следствием уже назначен “киллер”, которым-де является Калуцкий-младший. Иначе, чем можно объяснить недавний поздний вечерний допрос жены Е. Калуцкого, Ирины Викторовны, у нее дома на кухне, учиненный этим, с позволения сказать, “следователем”? Или чем можно объяснить “наезд” Дебольского на одного из свидетелей, подтвержающего алиби Дениса, с угрозой тому всяческих неприятностей, если свидетель от своих показаний не откажется. Кстати, свидетель готов подтвердить свои слова в любом суде, если до него дойдет дело.

Но, как ни странно, Денис по-прежнему находится в Лукьяновском СИЗО и когда выйдет на свободу — неизвестно. Впрочем, для этого заведения это не срок. Есть прецеденты покруче. Говорят, некто Олег Мирошниченко находится там без приговора суда вот уже 8 лет.

Как заявил нашей газете Евгений Калуцкий: “Морально и материально меня дискредитировали, унизили, оскорбили и обобрали. Теперь хотят представить мой семимесячный срок отсидки незначительной ошибкой. Всех причастных к незаконным действиям в отношении меня работников милиции и прокуратуры повысили по службе: П. Мирошниченко сейчас работает начальником Шевченковского РУВД ГУВД в г. Киеве, И. Гринцевич — начальником ТОМ Шевченковского РУВД ГУВД в г. Киеве, А. Белый — следователем в городской прокуратуре.

(“Вечерние вести”, 10 ноября 2005 г.)




"Публикацию в "Сегодня" мне передали в СИЗО, как "маляву". Обвиненный в убийстве парень, которого в день преступления не было в городе и в защиту которого выступила наша газета, оправдан судом

Защищать человека, находящегося под следствием и судом, непросто для журналиста. Во-первых, доводы обвинения доминируют над доводами в защиту, во-вторых, гложет мысль: а вдруг он действительно виноват? Но дело Руслана Шишковского, о котором "Сегодня" писала дважды, в этом смысле составляло исключение. Оно содержало столько нелепостей и несоответствий, что не оставалось сомнений в том, что молодой человек был привлечен к ответственности без всяких на то оснований. На днях мнение газеты подтвердил суд. От обвинения до оправдания прошло три года. Вместо поиска настоящего убийцы милиция и прокуратура потратили такую уйму времени на то, чтобы добиться наказания для невиновного! Даже на последнем заседании суда, когда все было ясно как божий день, прокурор цеплялся за соломинку и просил для Руслана 10 лет лишения свободы.

Милиционер был пьян

Руслана задержали 29 августа 2002 года в родных Черновцах. До этого дня он и подумать не мог, что приятный отдых у моря в Белгород-Днестровском районе Одесской области окончится такой бедой. И знать не знал, что в те сутки, когда он вместе со своей девушкой возвращался домой из курортной Затоки, там при загадочных обстоятельствах исчез 37-летний гражданин Польши Лешек Бендеш, которого нашли убитым четверо суток спустя — 18 августа. Руслана брали в "пакете" из шести человек. На свою беду ранее он имел судимость, и это был единственный повод для подозрений. Не было ни улик, ни мало-мальских доказательств. Более того, у Руслана имелось железное алиби, но доблестные правоохранители вцепились в "добычу" мертвой хваткой.

Первым подозреваемым по делу был друг погибшего Лешека — поляк Ришард Вятр, с которым они вместе приехали на отдых в Затоку. Несколько дней Ришард искал друга по городу, расспрашивая о нем всех и каждого, а 18 августа внучка квартирной хозяйки сообщила, что его вызывают в милицию. Кроме горького известия о гибели друга, поляку пришлось там немало других трудных минут. 18 января 2005 года по запросу Белгород-Днестровского суда он был допрошен в качестве свидетеля районным судом в Снарженске-Каменной (Польша) и рассказал, в частности, следующее:

— В участке мой паспорт забрали, а сам я был задержан. Когда я спросил, почему, мне сказали: "Так надо". После я узнал, что Лешека нашли случайные прохожие то ли в канаве, то ли в колодце. Его ноги были связаны моим брючным ремнем. В тот вечер, когда пропал, Лешек действительно надел мой ремень. Мой допрос начался в 9.00 утра и длился до 16.00... Я имел много претензий к тем, кто меня допрашивал. Милиционер, который делал это, находился в нетрезвом состоянии. Его звали Руслан. Он принуждал меня признаться в убийстве, угрожал пистолетом, перезаряжал этот пистолет, направляя ствол в мою сторону... Я сегодня не все помню, больше деталей я написал в жалобе, которую передал правозащитнику.

Но самое главное Ришард помнил: Лешек Бендеш пропал и погиб в ночь с 13 на 14 августа. То же самое подтвердила в своих показаниях и официально допрошенная в Беларуси Анжелика Куприян, и многие другие свидетели по делу. Тогда как обвинительное заключение гласило: Руслан Шишковский убил поляка в ночь... с 12 на 13 августа.

"Легкая" поправка в деле

Если в поселковом отделении милиции не церемонились с иностранцем, нетрудно представить, как там поступали со "своими". В приговоре Белгород-Днестровского горрайсуда от 29 сентября, копия которого имеется в редакции, со ссылками на тома уголовного дела, приводятся показания тех, кто давал угодные следствию свидетельства. В частности, один из задержанных наравне с Русланом несовершеннолетний К. "...подтвердил суду, что во время дознания и следствия он вынужден был давать неправдивые свидетельства, которые под пытками, под сильным физическим давлением от него требовали правоохранители..." Таким же нехитрым, но действенным способом добывались показания и от других изначально задержанных. Упорствовал только Шишковский, которому также о-о-очень крепко досталось от "дедуктивного метода". В конечном итоге его собратья по несчастью один за другим уходили в свидетели по делу, а Руслан оставался обвиняемым.

— Когда мать Руслана обратилась к нам с просьбой оказать правовую помощь, — рассказывает адвокат Вадим Попович, — мы с коллегой прежде всего стали выяснять, есть ли у него алиби. Оказалось, что есть. Шишковский уехал из Затоки днем 13 августа, а около восьми вечера сел в Одессе на автобус, следующий до Черновцов. Как минимум восемь человек подтвердили нам, что видели его в салоне. Опознали Руслана и двое водителей рейса, подтвердив свои слова в прокуратуре.

И что было делать с обвинительным заключением от 30 августа 2002 года, в котором черным по белому значилось, что Руслан Шишковский 14 августа около часу ночи, находясь в состоянии алкогольного опьянения, совместно с Т., К., Ш., Г. и еще одним Ш. на почве личных неприязненных отношений избил Лешека Бендеша до смерти? На выручку следствию пришел, как будем считать, случай: в ночь с 13 на 14 ноября 2002-го в Белгород-Днестровскую прокуратуру проникли неизвестные и выкрали из сейфа два уголовных дела. Одно из них касалось убийства Лешека Бендеша. Материалы на скорую руку восстановили, внеся в "обвиниловку", которую Руслану предъявили 29 ноября, небольшую коррективу: преступление, дескать, произошло в ночь с 12 на 13 августа. Не важно, что бедного поляка цинично похоронили на день раньше срока. Зато Шишковский в это время наверняка был в Затоке!

Свет погас — суда не будет

Адвокатам, взявшим Руслана под защиту, самим пришлось разыскивать Ришарда Вятра и Анжелику Куприян, чтобы взять у них показания о точной дате убийства, поскольку следствие упорно отказывалось это делать. Дескать, у вас свои свидетели, у нас — свои. Но и в прокуратуре работают люди. Надо отдать должное бывшему старшему следователю Алексею Жорняку, который, приняв на определенном этапе дело и внимательно изучил его, усомнился в виновности Шишковского. Об этом он сказал в суде, что обернулось нешуточным стрессом. "После этого мне пришлось долгое время провести в больнице, — рассказывал Жорняк корреспонденту "Сегодня". — Там и созрело решение подать в отставку". В поддержку Руслана, хоть он и не из местных, выступили правозащитные организации Одесской области, несколько народных депутатов. Рассмотрение дела откладывалось по несколько раз, адвокаты вынуждены были мотаться из Киева в Белгород-Днестровский и обратно.

— Доходило до смешного, — вспоминает Михаил Колос, один из защитников Руслана, — Мы приехали, а нам заявляют, что в суде нет света. У меня как раз разрядился мобильник, я машинально включаю его в розетку — заряд идет! Еще нам говорили, что свидетели по делу не появляются, а потом мы узнавали, что их просто не вызывали.

В конце концов здоровый смысл одержал верх: 26 февраля 2004 года Апелляционный суд Одесской области отменил постановление Белгород-Днестровского городского суда и направил дело на рассмотрение в новом составе. Но только 19 мая ходатайство адвокатов об изменении меры пресечения было удовлетворено: Руслана выпустили из СИЗО, учтя его положительное поведение и резко ухудшившееся состояние здоровья.

— Судья Петр Кучерявый, который вел новый процесс, очень внимательно исследовал дело, обратил внимания на все противоречия, которые были в трех предъявленных Руслану обвинениях, на то, что показания против него давались под сильнейшим психологическим и физическим давлением. А главное, он сделал то, в чем раньше нам отказывали прокуратура и предыдущий суд: в соответствии с законом о правовой помощи обратился в органы юстиции Польши и Беларуси с тем, чтобы официально были допрошены основные свидетели — Ришард Вятр и Анжелика Куприян. Все показания были в пользу того, что Руслан невиновен.

Признать невиновным!

Цитата из приговора: "Суд убежден, что позиция Шишковского Р.Л. отвечает действительности, а его показания правдивы и обоснованы материалами уголовного дела, которые были исследованы в судебном заседании".

— Честно говоря, я уже и не рассчитывал на оправдание, думал, что восторжествует беззаконие и мне придется отсидеть долгие годы за чужую вину, как это со многими случается в нашей стране, — говорит Руслан. — Но я продолжал надеяться, день и ночь молился Богу. Я бесконечно благодарен судье Петру Кучерявому за то, что он вернул мне веру в справедливость. Благодарен адвокатам, которые не оставили меня, как бы долго ни тянулось дело. Благодарен газете "Сегодня", которая поддержала в трудную минуту. Сидя в СИЗО, я узнал, что была статья в мою защиту, просил принести газету, но мне отказали. Публикацию передали нелегально, через третьи руки — как записку с воли, "маляву".

Сам Петр Кучерявый назвал процесс "кошмаром, который длился в течение года", имея в виду не свою работу, а те факты, с которыми пришлось разбираться.

— За свою практику, а она у меня очень большая, такие "экземпляры" встречались крайне редко. Я имею в виду качество следствия, — говорит Петр Иванович. — Как можно были принимать на веру показания людей, к которым при дознании применялась сила, и это было подтверждено медицинскими освидетельствованиями? Совершенно очевидно и несоответствие в датах между первым предъявленным Шишковскому обвинительным заключением и двумя последующими. Остановившись на одной версии, следствие не рассматривало ту, что убийство Лешека Бендеша могло быть совершено из корыстных побуждений. Ведь когда он отходил от столика, при нем были деньги, часы, ключи от квартиры, которые исчезли. Приговором суда уголовное дело по факту убийства гражданина Польши Лешека Бендеша направлено прокурору Белгород-Днестровска для организации нового расследования.

(“Сегодня”, 03.11.2005)




Признательные показания с помощью кипятка "выбивали" у задержанных граждан сотрудники милиции

Прокуратура Одесской области возбудила уголовное дело по фактам превышения власти и служебных полномочий сотрудниками милиции, незаконного задержания и избиения ими ни в чем не повинных людей.

— В прокуратуру обратилась с жалобой на превышение власти и служебных полномочий сотрудниками управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (УБНОН) УМВД Украины в Одесской области родственница одного из задержанных, — рассказал "Фактам" заместитель Генпрокурора, прокурор Одесской области Александр Галкин. — Как показали результаты проверки, в том числе, проведенной управлением внутренней безопасности регионального управления МВД, во время оперативно-розыскных мероприятий по подозрению в совершении разбойных нападений и хранении наркотиков шестеро сотрудников УБНОН задержали подозреваемого и сопровождавших его трех граждан. Задержанных в районе Молдаванки доставили в милицейское управление, где они подверглись избиению со стороны работников МВД. С целью получения признательных показаний в хранении наркотиков одному из них милиционеры... вылили на ноги кипяток. В результате таких "допросов" подозреваемого были вынуждены доставить в городской ожоговый центр с обширными ожогами обеих ног. Согласно актам судебно-медицинского освидетельствования, у остальных троих задержанных выявлены легкие телесные повреждения в виде кровоподтеков, ссадин и кровоизлияний. У одного из них — перелом двух ребер и повреждение глаза.

После избиения их водворили в изолятор временного содержания Одесского горуправления УМВД Украины в Одесской области. Позднее троих из них освободили, а доставленный из больницы признал себя виновным в совершении ряда тяжких преступлений, однако отказался оговаривать себя по эпизоду приобретения и хранения наркотических веществ. По его словам, наркотики ему подбросили сотрудники УБНОН.

— Помимо того, проверка жалобы установила ряд грубых нарушений со стороны работников УМВД, — сказал прокурор. — В частности, прав на защиту, так как задержанным не был предоставлен адвокат, а родные и прокуратура не были извещены о задержании.

По материалам проверки жалобы и установленным фактам и.о. прокурора Одессы Сергей Данилин возбудил уголовное дело по признакам статей Уголовного кодекса Украины "Злоупотребление властью или служебным положением сотрудником правоохранительного органа" и "Превышение власти или служебных полномочий, сопровождавшееся насилием, использованием оружия или болезненными и оскорбляющими личное достоинство действиями".

Расследование поручено Одесской городской прокуратуре.

(“Факты и комментарии”, 2 ноября 2005 г.)




Покарання працівників органів МВС

Приговор

Недавно суд Голосеевского района Киева приговорил экс-начальника уголовного розыска Соломенского управления милиции Василия Трикозу и его заместителя Владимира Зубченко к четырем годам лишения свободы.

Следственные действия затянулись на целый год. Примерно столько же длились слушания в суде. В результате приговор в отношении бывших офицеров милиции был вынесен только недавно. Согласно части 2 статьи 365 УК (превышение служебных полномочий, которое сопровождалось насилием, унижающим человеческое достоинство потерпевшего), Василий Трикоза и Владимир Зубченко будут наказаны лишением свободы на 4 года. По окончании этого срока они в течение двух лет будут лишены права работать в органах внутренних дел.

(“Комсомольская правда. Украина”, 30 ноября 2005 г.)




Кримінально-виконавча система: деякі загальні проблеми

Кровавое побоище в Днепродзержинске

В Днепродзержинске конфликт между местными жителями и курсантами училища, которое подчинено Госкомитету по вопросам исполнения наказаний, перерос с настоящее побоище. По словам жителей, более 100 курсантов шли строем по улице и били всех, кого встречали, даже женщин и детей.

Люди, которые живут на улице Калеусовской в Днепродзержинске, говорят, что конфликту около шести лет. Драки бывали часто. Обычно из-за девушек или в баре. Но такого, чтоб вся улица была залита кровью, еще не было. Говорят, это была спланированная акция.

Людмила Геева, жительница улицы Калеусовской:

— Это что-то! Они шли, и шли, и шли, как бы не больше ста человек. Ну и все и началось, было такое стрельбище, такая пальба, будто бы из автомата стреляли. Это что-то жуткое. И что характерно — кто-то ими командовал, потому что шли они строем, с песней. Налет был просто махом. Раз — и опять скомандовали, и они опять строем ушли с песней.

Андрей Колиуш, пострадавший:

— Начали избивать всех подряд, ладно тех, кто с ними поговорить пришел, а то всех подряд. Женщин, детей били чем ни попадя.

Руководство училища все опровергает — говорит, что столкновение спровоцировали жители соседних улиц. Дескать, несколько курсантов в тот день пошли в "самоволку" за едой и спиртным. Именно их и побили местные, а уже затем и началась большая драка.

Впрочем, заместитель начальника училища Андрей Насикан опроверг информацию о том, что курсанты шли строем и стреляли.

— По нашим данным, выбежало по крайней мере около 70 человек. Слушателей. Значит, оружия, категорически заявляю, оружия не было. Оружие у нас находится под особым контролем, и слушатели к нему доступа не имеют.

Сейчас в училище продолжается служебное расследование. Уже отчислили четырех заводил. Говорят, что такое же наказание ждет и того, кто в тот день стоял на посту.

Впрочем, резюмирует 5-й канал, красивые слова должностных лиц никак не объясняют, почему всех пострадавших уже на следующий день выписали из больниц, и откуда появились следы от пуль в окнах и на вывеске местного бара.

(2 ноября 2005 г.

http://donbass.dn.ua/)




Умови утримання в місцях позбавлення волі

Камера засудженого. На довічне ув’язнення

Житомирська установа виконання покарань №8 розташована в однойменному місті на вулиці Ватутіна, 172. Перших своїх клієнтів місцева тюрма прийняла ще 1914 року. У певні періоди в’язниця змінювалася. Нині вона розрахована на 1300 осіб. Перебуває ж у її стінах 1028 чоловік. Парадокс, але факт: Житомирщина й досі не спромоглася на зведення власного слідчого ізолятора. Щоправда, певні спроби були. Одначе здійснити задумане поки що не вдалося. Причина банальна: брак коштів. А відтак, тутешня тюрма справно виконує функції ще й слідчого ізолятора.

Підсудних там налічується аж 627 осіб. В основному – підлітки та жінки. Камери з “довічниками” розташовані на другому та вищих поверхах. Потрапити туди можна тільки через перший. Вхідні двері надійно захищені міцними ґратами. Уздовж 30–40-метрового коридору – телестудія, кімната для прийому засуджених в індивідуальному порядку, кімната первинного медичного огляду та інші.

Сходи на другий поверх ведуть одразу у два заґратовані приміщення, де доглядаються “довічники”, котрих залучають до виробничої діяльності. Таких аж 30 осіб. Спеціально для них обладнано три робочі камери. А далі – прямий шлях до масивних залізних дверей. За ними починається сектор зі специфічним тюремним запахом. До липня 2001 року кожен, хто потрапляв сюди, чекав свого останнього часу – смертної кари. Ставлення до них практикували відповідне – суворий режим й жорстке обмеження прав і свобод. Живим трупам не дозволялося отримувати посилки, бачитися з рідними, їх було обмежено в праві на листування. Свіжим повітрям в’язні дихали лише тридцять хвилин на добу. Після скасування в Україні смертної кари їхнє становище дещо поліпшилося. Тепер у камери площею 7 кв. м. селять лише двох засуджених. Справа од дверей – справжній клозет, відгороджений дверцятами. Унітаз, даруйте, не фінський і навіть не турецький. Але чистенький, біленький, без специфічного запаху. Одне слово, вітчизняного виробництва. Щоправда, кришки на ньому не помітив. Можливо, тут вона і зайва.

Над туалетом у стіні вмонтовано звичайне кругленьке дзеркальце. Видовбати його надзвичайно важко. Фактично неможливо. Це щоб хлопці іноді могли покрасуватися. Уздовж стіни – застелене двоярусне ліжко. Вгорі – заґратоване, але досить величеньке віконце. Під ним стоїть стіл із відкидним стільцем. На стіні видніється пам’ятка з правами та обов’язками засуджених. На столі, накритому скатертиною, лежав електронний годинник. Лівіше, в кутку – вішалка. Свою увагу зосередив на двох звичайних тюремних фуфайках і кашкетах. А точніше – на їхньому незвичайному для в’язниці… жовтогарячому кольорі.

– Колір верхнього одягу для наших підопічних було затверджено ще 2001 року, – розвіяв мої думки начальник відділу режиму та охорони підполковник Володимир Поліщук. – Тепер засуджені висловились за… синій колір…

Зліва від вхідних дверей – полички. На них – сучасні пластмасові баночки, коробочки. Власне кажучи, такі, які ми ледве не щодня купуємо в супермаркетах. Щоправда, у тутешніх мешканців вони порожні. На верхній полиці помітив два пакетики з перцем. Червоним і чорним. А поряд – кип’ятильничок. Овва! Скажімо, набридло таке існування, тут же “посадив” себе на електричний прилад або, на крайній випадок, “обгорнув” шию проводом…

– Не встигнуть, – заперечив мої припущення один із супроводжуючих офіцерів. – Наші інспектори уважно стежать за кожним рухом того чи того засудженого. Варто лишень щось запідозрити, як миттю крамольним намірам “довічника” буде покладено край.

Як часто наглядачі зазирають до камер, скільки їх чергує на поверсі – дізнатись не вдалося. Мовляв, таємниця. Однак зауважу, у кожному помешканні є телевізор, якого, зрозуміло, засуджений купує за власний кошт або ж передають рідні. О 22-ій годині його вимикають. Опісля – відбій до шостої ранку. Сплять при ввімкненому світлі. Зрозуміло, чому.

У кожній камері є радіоточка. Але щоб покликати наглядача, в’язень грюкає в двері. Незабаром у всіх помешканнях буде встановлено спеціальну сигнальну кнопку. Стеля тут побілена, стіни й бетонна підлога пофарбовані.

Ідучи другим поверхом сектора, уважно розглядав масивні однотипні залізні двері. На деяких наклеєні бирки, де зазначено не лише прізвища господарів, а й недоліки їхнього характеру. І раптом око зупинилося на доволі знайомому – Онопрієнко. Так. Це саме той серійний маніяк-убивця. Напис на табличці сповіщає, що він схильний до втечі, самогубства та агресії. Напевно, саме із цих міркувань не дозволили поспілкуватися зі злочинцем, зазначивши, що він не бажає зустрічатись із журналістами. До речі, цей убивця в своїй камері сидить сам.

Зате відчинили двері “двійки”. Без будь-яких опізнавальних знаків. Треба розуміти, тут свій довічний термін відбувають цілком адекватні люди...

Дворики для прогулянок площею 9–10 кв.м. розташовані на третьому поверсі. Усього їх двадцять. Щоденно кожен засуджений на довічне ув’язнення свіжим повітрям насолоджується годину. Для хворих на туберкульоз передбачено окремі двори. Здорові ж під час прогулянки мають змогу займатися вправами на поперечині та брусах...

А тим часом послідовники кривавих справ росіянина Чикатила та українця Онопрієнка значно помолодшали. Одного разу потрапивши за ґрати, не всі вбивці роблять правильні висновки. Майже половина з них (49 відсотків), відбувши перший термін покарання, знову беруться за криваве ремесло. А відтак, у Житомирській тюрмі сидить 70 “довічників” віком од 20 до 30 років; 60 осіб – від 31 до 40 років; 36 осіб – від 41 до 50 років і 7, яким за п’ятдесят.

Прощаючись із головним тюремним “гідом”, запитав у підполковника Поліщука, що вони робитимуть, якщо раптом до них привезуть, скажімо, п’ятьох засуджених на довічне ув’язнення, у той час як місць у Житомирській в’язниці залишилося лише два.

– Осіб цієї категорії, так би мовити, розквартировує Державний департамент України з виконання покарань, – зауважив Володимир Тимофійович. – Тамтешні фахівці чітко знають, де і скільки є вільних місць.

– А раптом – збій у комп’ютерній системі, якась помилка. Всюди ж люди…

– Це виключено. До того ж є ще й Вінницька установа. Вона вдвічі більша за нашу. А втім, за потреби додаткові місця знайдемо й у себе. Щоправда, запропонуємо вже не такі умови, які щойно ви бачили. Але кілька днів, поки вирішуватиметься питання, там можна пересидіти.

– Тобто, чого не зробиш для “хороших” людей?

– Розумію вашу іронію. Вони справді злочинці. Варто лише переглянути кілька справ і детективний роман вам здаватиметься примітивною й недолугою казочкою. Нашим клієнтам за їхні протиправні діяння судді визначили найвищу міру покарання – довічне ув’язнення. Тож держава поставила завдання – забезпечити їм належні умови утримування, а також надійну охорону. Що й намагаємося виконати.

(“Вечірній Київ”, №221, 25 листопада 2005 р.)




Опис фактів знущань в установах кримінально-виконавчої системи

Описание общей ситуации в системе Госдепартамента применительно к условиям, в которых находятся заявители

Выдержки из письма Гоменюка Сергея от 15.07.2005, СВК-47 Т.З. к.60, пос.Жвирка, Сокальский р-н, Львовская обл. 80040

(штамп почты "Жвирка" 15.07.05, пришло вскрытым 2.11.2005)

“27.05.05 меня неожиданно заказали с вещами, привели на КП, где был Василюк (первый заместитель начальника ЗВК-58) и, проведя обыск, во время которого Высилюк и отобрал у меня фотографии — те, что Вы прислали (фотографии премьер-министра Юлии Тимошенко и её семьи). Без какого-либо пояснения погрузили в машину, затем в поезд и привезли в Хмельницкое СИЗО-29. Там посадили в камеру, изолировав от всех, и продержали аж до 5.06.05.

А 5.06.05 пришёл помощник начальника СИЗО, приказал собраться с вещами и привёл в подвал, где провели профилактику моего состояния здоровья ("профилактикой" администрации тюрем называют жестокое избиение жалующихся заключённых). А потом отвели на КП, где представили бумагу из областного Хмельницкого департамента, подписанную Левенцовым (первый заместитель начальника Хмельницкого департамента), что они решили заменить мне оставшийся срок на тюремное заключение.

Я написал, что категорически не согласен с этим решением. Из-за этого со мной ещё провели небольшую "беседу" (опять избили). А затем погрузили в машину и посадили в поезд, который привёз меня во Львов. Там, продержав меня до 11.06.2005, снова погрузили в поезд и привезли в Маневичи в ВК-42.

Ну а из ВК-42 меня 5.07.2005 вновь заказали на этап и вот привезли в СВК-47, где я и нахожусь.

На каком основании мне заменили режим на более жестокий, непонятно, ведь за последние 3 месяца у меня не было даже сфабрикованных нарушений. Поэтому могу только догадываться, что сделали это по просьбе Василюка (первый заместитель начальника ЗВК-58)...

Телевизор мой так и остался в ЗВК-58. Так мне его и не отдали. И разбирательства никакого не проводилось, за исключением того, когда Вы передали бумаги Юлии Владимировне (письма Гоменюка от 20.01.2005 и 5.12.2004). А она переслала их на Хмельницкий областной департамент, и оттуда приехал Злотенко, что участвовал и возглавлял события 2002 года ("профилактики" спецназом перед выборами, что и вызвало массовые жалобы во все инстанции и заявления в Евросуд). Поэтому, надеюсь, Вы понимаете, какое это было "разбирательство".

Выдержки из письма Гоменюка Сергея от 10.09.2005, СВК-47 Т.З. к.60, пос. Жвирка, Сокальский р-н, Львовская обл. 80040

Здесь все эти перемены {смена Кабмина и начало гонений на Ю. Тимошенко, как при Кучме} уже начинают проявляться. И начинает происходить то, что и в Изяславе. (Речь о страшных репрессиях, вплоть до лишения жизни, к тем, кто не голосовал, как требовала администрации ЗВК-58: в 2002 году за Кучмоский блок "За ЕДУ", за Кирпу, а в 2004 — за Януковича).

(Український правозахисний портал,

11.11.2005)




Армія: деякі загальні проблеми

Психи и дистрофики в украинской армии

Осенний призыв 2005 года носил достаточно грязный характер и отличался от предыдущих невиданным количеством обращений и жалоб. Такой вывод сделали гражданские лица — члены Харьковского областного союза солдатских матерей (ХОССМ). За одиннадцать лет существования организации они не видели ничего подобного.

Мониторингом качества призыва занимаются независимые общественные организации, так что никто не может упрекнуть их в заангажированности или робости перед государственными органами и военными. “Солдатские матери” признают, что итоги исследования стали для них самих неприятной неожиданностью.

В течение пяти лет активисты ХОССМ проводили мониторинг качества призыва, основываясь на ответах командиров войсковых частей, в которых проходят службу призывники Харькова и области. Из многих частей были получены не только ответы на анкеты, но и письма командиров и их заместителей по воспитательной работе. Это понятно — брак при призыве влияет на состояние личного состава части и темным пятном ложится на погоны командиров. Жалобы и предложения офицеров были проанализированы и систематизированы. А итоги мониторинга были озвучены на состоявшемся в среду “круглом столе”.

На что жалуетесь?

В Министерстве охраны здоровья Украины “солдатские матери” узнали страшную статистику: с каждым годом в стране происходит увеличение различных патологий среди призывников (1986 год — 252 заболевания на тысячу осмотренных, 1997 год — 1215, 2003 год — 1426). В Харьковской области — 1231 заболеваний на тысячу осмотренных. Таким образом, практически каждый юноша призывного возраста имеет одно или несколько заболеваний.

Подтверждают это и военные. В ответ на обращение матерей Департамент по вопросам охраны здоровья Минобороны Украины сообщил, что во время приписки в призывных пунктах выясняется, что треть 17-летних допризывников нуждается в лечении. Комплектование Вооруженных Сил Украины здоровым, физически сильным молодым пополнением становится проблематичным.

Страдают молодые бойцы язвенной болезнью желудка и 12-перстной кишки, поражениями опорно-двигательного аппарата. Но чаще всего, подчеркивает сопредседатель ХОССМ Мария Шуталева, у новобранцев выявляются психические заболевания (1,4% из 6866 обследованных по ответам из в/ч) и болезни желудочно-кишечного тракта (0,9%).

По халатности врачей призывных комиссий в армию попадают юноши, склонные к суициду. Командир в/ч А1352 (призыв — осень 2004 г.) обращает внимание Союза солдатских матерей на то, что из 45 прибывших харьковчан 12 (то есть 26,6%) требуют особого внимания офицеров части. В другой части — №3005 — двум харьковчанам командиры вообще определили “службу без оружия”. Зачем, удивляются члены ХОССМ, этих ребят вообще призывали в Вооруженные Силы страны?

“Нас удивляет, — в один голос говорят солдатские матери, — как принимают психиатры некоторых райвоенкоматов. Их осмотр начинается и заканчивается одной фразой: “Покажи руки”. По их мнению, если юноша не потребляет наркотические вещества и не режет себе вены — он годен к военной службе. А если он жалуется на головные боли, невропатолог отвечает: “У всех голова болит”.

Женщины отмечают проблему психиатрического обследования призывников, проживающих в области. Единственное учреждение — областная психбольница — находится на границе с Россией, в поселке Стрелечье Харьковского района. Родители из отдаленных районов отказываются оставлять там детей на обследование, так как не имеют средств на проезд, посещение и содержание юношей в стационаре. ХОССМ неоднократно обращался в Облздрав и к начальнику Харьковского гарнизона с предложением обследовать призывников из районов в специальном “подростковом” отделении Харьковской областной клинической психиатрической больницы №3 (старое название — 15-я больница). Это учреждение, по словам членов ХОССМ, не имело ни одного “прокола” — возвращения военнослужащего, комиссованного из армии из-за психзаболевания.

Желтушные дистрофики

Любопытные данные содержатся в мониторинге ХОССМ по поводу еще одной страшной болезни — болезни Боткина — гепатита, или в просторечии желтухи. Начальник Главного военно-медицинского управления Минобороны Украины в сентябре 2003 года сообщил харьковским матерям: “В последние три года значительно повысилось количество военнослужащих срочной службы, уволенных по поводу хронического гепатита В и С (1999 год — 52 человека, 2002 год — 257). Значительная часть военнослужащих (43,6%) была больна хроническим вирусным гепатитом В или С до призыва (!) на срочную военную службу. Медицинская служба Вооруженных Сил неоднократно обращалась в Министерство охраны здоровья Украины с просьбой… об обязательном обследовании призывников на СПИД и маркеры гепатитов В и С. Но из МОЗ сообщили, что исполнение этих мероприятий находится в компетенции местных государственных администраций и должно совершаться за счет местных бюджетов.

Пораженные этой жуткой статистикой, члены ХОССМ обратились в Харьковское областное управление охраны здоровья. И получили ответ, что “носительство” не есть болезнь и что обследование призывников на гепатит проводить невозможно, так как реактивы на “носительство” этих вирусов очень дороги. А такие деньги бюджетом не предусмотрены. Солдатские матери посетили госпиталь Харьковского гарнизона и выяснили, что из 41 военнослужащего, которые лечились в то время в госпитале, 23 юноши были комиссованы с диагнозом “хронический вирусный гепатит”.

Еще одна тема, всплывшая в ходе пятилетнего мониторинга харьковских матерей, — наличие в армии дистрофиков. Командир одной из воинских частей (призыв — весна 2000 года) пишет, что 27 человек из 260 прибывших в часть харьковчан имеют значительный дефицит веса тела — более 15 кг. При этом члены ХОССМ отмечают, что они не согласны с расхожим мнением, что в армии “хлопцы возмужают”. Армия — это не санаторий. Они считают, что Харьковская облгосадминистрация и Харьковской горсовет могли бы найти средства для того, чтобы 50 ребят прошли курс медицинского обследования, лечения и реабилитации в условиях санаториев, “чтобы не позорить город и область, направляя в армию дистрофиков”. Кроме того, считают матери, недостаточный вес бывает проявлением заболевания, которое можно выявить только при тщательном обследовании. Больные юноши, как правило, являются детьми из малообеспеченных семей. И именно они составляют большую часть наших Вооруженных Сил.

Пустите служить!

Как ни странно, среди призывников харьковские матери обнаружили ребят, которые всеми правдами и неправдами стремятся служить в армии даже при наличии хронических заболеваний. То ли мамкина каша хуже солдатской, то ли парень подружился с романтикой, но такое случается достаточно часто. По словам членов ХОССМ, сотрудники военкоматов убеждают ребят, что в случае признания юноши непригодным к службе в армии с соответствующей отметкой в военном билете он в дальнейшем не сможет работать в государственных учреждениях и силовых структурах. ХОССМ считает такую “агитацию” прямым нарушением прав человека.

Сколько стоят призывники?

Члены ХОССМ обратились в гражданские медучреждения и райвоенкоматы с вопросом, какие суммы выделяются для проведения обследования призывников.

Оказалось, что, например, Первомайская центральная районная больница расходует на обследование одного призывника (допризывника) 38-58 грн. “В условиях чрезвычайно жесткого бюджета и недофинансирования, — сообщает общественникам главный врач Первомайского района, — это дается непросто, в ущерб остальным категориям населения”. А вот сметой Барвенковской райгосадминистрации за 2003 год выделение средств для обследования призывников не было предусмотрено вовсе. Все обследования проводились на собственные средства призывников и их родителей.

Кстати, о ценах. Харьковская городская клиническая больница №26 в марте прошлого года расписала суммы, необходимые для проведения исследований. Клинический анализ крови одного призывника стоил 0, 23 грн., мочи — 1,80 грн., флюорография — 1,74 грн., рентгенограмма органов и систем — 1,69 грн. Теперь умножьте сумму на 2657 (столько было подростков) — и получите кругленькую сумму в 18997,55 грн.

Диагноз

ХОССМ пришел к выводу, что действующая система призыва в армию, а именно проведение медицинских экспертиз, не отвечает требованиям времени. Ответственность за качество призыва должна нести одна структура — медицинская. Следует ввести административную ответственность врачей призывных медкомиссий за призыв больных юношей. ХОССМ настаивает на законодательном введении в состав комиссий медработников — представителей тех войсковых частей, куда направляются призывники для прохождения службы.

По каждому призывнику комиссия должна иметь обоснованную схему обследования, по которой видно, на что именно расходуются деньги. В случае жалоб юношей производить развернутую биохимию, УЗИ и другие исследования. Из-за роста эпидемии СПИДа и гепатитов А, В и С проводить обязательную проверку всех призывников на эти болезни.

Тех призывников, которые высказывают явное желание служить, обследовать более тщательно. Предупреждать юношей и их родителей об ответственности за сокрытие каких-либо болезней, медицинских документов, обследований. Ввести особую ответственность для членов призывных комиссий, которые признали пригодными ребят, возвращенных домой в первые три месяца службы из-за болезней.

Харьковские матери считают, что необходимо инициировать закон о ежемесячной выплате сумм за частичную или полную утрату трудоспособности из-за травмы или заболевания, связанного с прохождением военной службы. Если бы государство было вынуждено платить значительную сумму компенсации за жизнь военнослужащего, то больше бы заботилось о сохранении его жизни, ибо “сейчас жизнь военнослужащего практически ничего не стоит”.

Армия продолжает быть заложницей нищей украинской медицины — делают вывод харьковские матери из ХОССМ. Реформирование армии надо начинать с призыва.

Резюме

Как удалось выяснить членам этой общественной организации, будущий весенний призыв обещает быть неурожайным. А значит, этой осенью военкоматы пытались восполнить количество “озимого поколения” в ущерб качеству, штампуя клеймо “годен” даже на ярко выраженных дистрофиках.

(“Вечерний Харьков”, №126, 11 ноября 2005 г.)




Армія: «дідівщина» в фактах

Новобранцев учат "рожать"

Государство в государстве — пожалуй, так можно назвать армию. Закрытое сообщество со своими законами и ритуалами, оно пугает новобранцев и их родителей именно этой своей непохожестью на обычную жизнь. Дрова в огонь добавляют отслужившие парни. Они шокируют салаг историями об избиениях армейским ремнем с железной пряжкой, о макании новичка головой в унитаз и других, не менее эффективных способах унижения. Где здесь правда, а где ложь? И как обезопасить себя или своего сына от зарвавшихся “дедов”?

“Кто в армии служил, тот в цирке не смеется”

Мой знакомый Сергей, в свое время честно отдав долг Родине, вспоминать о первых месяцах службы в армии не любит. По мрачному молчанию, которое наступает после моих вопросов о его жизни в роли новобранца, можно предположить, что Сергею пришлось несладко. Зато о том, как “деды” третировали других новичков, знакомый рассказывает много и с удовольствием. В том числе, о том, как однажды учили смирению строптивого желторотика. Тот упрямо отказывался чистить сортир даже после того, как его избили.

Сломался новичок только тогда, когда его ткнули головой в унитаз и пригрозили рассказать об этом унижении всей части.

О том, какая жизнь ждет новичков в армии, им доступно объясняют в первые же дни, едва они переступают порог казармы. Неофициальный ритуал посвящения в новобранцы весьма символичен: “деды” стегают новеньких армейским ремнем по животу или ягодицам. От тяжелой железной пряжки у парней надолго остаются синяки и кровоподтеки.

Вот так мальчишкам с первых же дней вбивают в головы истину: новобранец — существо бесправное. Зато обязанностей у салаги (он же дух, зеленка, карась) — хоть отбавляй. Вся грязная работа в части лежит на плечах новичков, ведь “деды” никогда не унизятся до чистки унитазов или мытья полов. Кроме того, подопечный каждого старослужащего — “слон” — обязан заботиться о своем неофициальном начальнике: ходить за него в наряд, застилать и расстилать постель, стирать форму, класть ему под подушку сигареты или шоколадку, пришивать подворотничок. И никого не интересует, где салага будет эти самые сигареты или конфеты добывать. Вернее, “рожать” — так цинично называется исполнение прихотей старослужащих.

Так как последние месяцы службы “деды” практически освобождены от всей тяжелой работы, они порой маются от скуки. Развлекать и веселить их тоже должны “слоны”. Новобранцев могут поднять ночью с постелей и заставить изображать танки, то есть ползать под кроватями с табуретками в руках. Лошади — еще одна привычная для новичков роль: им частенько приходится возить на своей спине раскормленных “дедов”. Запуганные новобранцы готовы даже вживаться в образ путан, драпируясь в простыни и принимая неприличные позы. Лишь бы не били. Или не заставляли изображать “лося-самоубийцу” (то есть — биться головой о стенку).

Подобный стресс выдерживают не все. Жуткую историю, к примеру, рассказал бывший военнослужащий. Одному из новичков старослужащие приказали мыть полы, а когда он отказался, избили. В тот же день парень, не в силах вынести унижения, повесился. Обоих “дедов” надолго посадили — за доведение до суицида. Впрочем, матери погибшего мальчишки вряд ли от этого станет легче. Тем не менее, по законам неуставных отношений, вовлечение в солдатские конфликты командира считается стукачеством. Поэтому те ребята, которые не хотят вызвать к себе всеобщее презрение и в то же время не желают мириться с унижениями, предпочитают “партизанскую войну”. Этим бунтари вызывают уважение даже у “дедов”. Правда, может ли подобное уважение заменить разорванную селезенку или выбитые зубы, вопрос спорный.

Поможет ли “отец родной”?

Но что делать новобранцу, если защитить себя самостоятельно он не в силах? К кому обращаться за помощью?

По закону, все конфликты между служащими обязан разрешать командир части. Согласно уставу, именно он должен заботиться о здоровье солдат, разруливать все спорные вопросы — в общем, быть им “отцом родным”.

То есть, если новобранца унижает дед, желторотику прямая дорога — к командиру. Последний обязан выслушать, принять необходимые меры, а также доложить о сложившейся ситуации вышестоящему начальству и военной прокуратуре.

Как признает замначальника следственного управления — начальник отдела надзора за досудебным следствием ГУ надзора за соблюдением законов в ВС Украины и других воинских формированиях Генеральной прокуратуры Украины Игорь Папуша, именно от командира во многом зависит моральная атмосфера в части. Ведь в его силах максимально уменьшить проявления “дедовщины”.

Однако порой начальник просто закрывает глаза на власть “дедов” или даже поручает им разобраться с бунтующим новичком. Дело в том, что за любой проступок служащего отвечает прежде всего командир. Это он недоглядел, вовремя не рассмотрел и не предвидел. И чтобы избежать возможного дисциплинарного наказания, командир порой пытается замять проблему. Игорь Папуша привел в пример случай из своей практики. Драка между двумя десантниками из расположенной в Житомире части закончилась для одного из них сломанной челюстью. Их начальник, вместо того чтобы устроить официальный разбор полетов, тихо направил пострадавшего служащего в гражданскую больницу. А чтобы никто из вышестоящего руководства не заинтересовался долгим отсутствием солдата, во всех документах написал, что парень находится в наряде. Командиру не повезло: о травме новобранца медики сообщили в военную прокуратуру. После чего молчаливому руководителю пришлось отвечать по статье Уголовного кодекса — за укрывательство преступления.

Анонимку расследовала контразведка

Если поход в кабинет командира закончился для новобранца или его родственников неудачей, можно попробовать другой путь — обратиться в общественные организации. К примеру, в Комитет солдатских матерей. Каких-то карательных функций комитет, конечно же, не имеет. Но поднять шум, вызвать резонанс в обществе способен. Если проблема замалчивается официальными инстанциями, привлечение к ней всеобщего внимания действительно может помочь.

Третий, последний, вариант — это обращение в правоохранительные органы. Несколько лет назад в ВС Украины на базе комендатуры появилась такая структура, как военная служба правопорядка, проще говоря, военная милиция. Эта служба имеет право возбудить уголовное дело и провести расследование. С жалобой можно обратиться и напрямую в военную прокуратуру. Последняя, на основании заявления о преступлении, обязана провести проверку в течение 3—10 дней.

По словам Игоря Папуши, именно на военную прокуратуру новобранцы возлагают больше всего надежд. И в то же время боятся обращаться туда напрямую. Поэтому чаще всего подбрасывают сотрудникам прокуратуры анонимные записки во время их выступлений перед личным составом (такие профилактические беседы проводятся во время периодических проверок условий, в каких служат солдаты той или иной части). Однажды такую записку подбросили и Игорю Александровичу. Никаких имен или фактов анонимный автор не называл. Просто просил защитить новичков от произвола “дедов”. Все попытки следователя военной прокуратуры разговорить новобранцев натыкались на их испуганное молчание. Чтобы выяснить, какой конфликт произошел в части, пришлось привлекать военную контразведку…

Анализируя разные пути спасения от “дедовщины”, Игорь Папуша признает: обращение в прокуратуру (даже анонимное) — метод наиболее эффективный. Впрочем, какой бы способ ни выбрал новобранец, он должен помнить главное: ни в коем случае нельзя молча терпеть унижения! Иначе это может закончиться трагедией. Увы, такие шокирующие факты были: забитым и долго терпевшим новичкам выдавали на время дежурства оружие, а они шли с ним в казарму и хладнокровно расстреливали своих обидчиков…

(“Вечерние вести”, 8 ноября 2005 г.)




Опис фактів знущань в інших силових структурах

Более пяти(!) часов 24-летний офицер и бывший уголовник пытали двоих молодых людей, требуя у них деньги или наркотики?

Как рассказал "Фактам" начальник Центра общественных связей ГУ МВД Украины в Киеве Владимир Полищук, 5 ноября около 10.30 дежурному Территориального отдела милиции (ТОМ) №1 Шевченковского РУВД по телефону сообщили, что во дворе дома на улице Довнар-Запольского два человека избивают кого-то в черном автомобиле БМВ-520. Выехавшие по вызову на место начальник ТОМа, его заместитель и сотрудники уголовного розыска задержали 25-летнего безработного киевлянина, ранее уже имевшего конфликты с законом, и его 24-летнего товарища — по сообщению департамента по связям с общественностью МВД Украины, офицера "одной из правоохранительных структур". Оказалось, избивали 18-ти и 22-летнего парней, на одном из которых были надеты наручники...

На одежде задержанных и потерпевших были обнаружены пятна крови, а в иномарке — две бейсбольные биты, на которых также были пятна крови. Милиция изъяла у задержанных наручные часы и игровую приставку, принадлежащие потерпевшим. Кроме того, у 24-летнего офицера милиционеры изъяли пистолет для стрельбы резиновыми пулями "Форт-12Р", из которого тот успел дважды выстрелить в упор в одного из парней.

Пострадавшие рассказали правоохранителям, что злоумышленники, избивая, требовали у них тысячу долларов долга. Находясь в квартире одного из пострадавших, куда они вместе с вымогателем поднялись за деньгами, второму удалось позвонить в милицию.

Задержанные объяснили свои действия тем, что дали одному из "должников" 450 гривен для приобретения... наркотиков. А тот возьми да исчезни вместе с деньгами. Вот они и требовали тысячу — долг плюс компенсацию за "причиненные неудобства". При этом, как отметили сами задержанные, они были не против получить долг наркотиками.

Обоих пострадавших госпитализировали. Одного из них, раненного выстрелами из "Форта" в левое предплечье и бедро, пришлось прооперировать. Сейчас материалы направлены в Шевченковскую райпрокуратуру для принятия решения о возбуждении уголовного дела.

Информированный источник в правоохранительных органах подтвердил "Фактам" информацию МВД о том, что один из задержанных — 24-летний офицер, старший оперуполномоченный по особо важным делам Службы безопасности Украины. По крайней мере, у него было изъято соответствующее удостоверение.

Как стало известно, вымогатели измывались над своими "должниками", периодически избивая их руками и битами в течение пяти(!) часов. А когда преступникам надоело, офицер достал свой "Форт" и выстрелил в 18-летнего парня в упор.

В пресс-службе СБУ "Фактам" сообщили, что информация о задержании сотрудника спецслужбы в СБУ не поступала. Хотя о таких случаях руководство Службы безопасности информируется немедленно. По мнению сотрудника пресс-службы СБУ, задержанный мог предъявить сотрудникам милиции фальшивое удостоверение.

(“Факты и комментарии”, 16 ноября 2005 г.)




Вывеску поменяли, а кошмар остался

После выхода статьи “Старые песни о новых вытрезвителях” (“ВВ”, №151) в редакцию позвонил Александр К., желающий поделиться мнением об отечественных “обезьянниках”.

— Был летний вечер, и мы с приятелем, взяв по пиву, присели на лавочке в центре города, — рассказывает Александр. — Это было в сквере между Бассейной и Льва Толстого. Время позднее, и машины милиции то и дело проезжали мимо. Милицейский “бобик” остановился возле нас. Вышли ребята и попросили документы. Слово за слово — заломали руки и закинули в машину.

Привезли в вытрезвитель на Подоле. А там — кошмар! Забирают всю одежду, все деньги и вообще все содержимое карманов. Затем скрутили и насильно взяли кровь из вены. При всем том я им доказывал, что немалый огромный стаж в медицине (я врач) и дипломы по семи специализациям позволят мне и “самому себе раду дать”. Кинули в комнату на 12 человек. Антисанитария! В туалете — огромные тараканы, а тапочек не дают, и все ходят туда босиком. Коль скоро это центр экстренной детоксикации для лиц с алкогольными отравлениями (официальное название вытрезвителя), должны здесь быть медики. Но их нет! Все лечение — дубинками по голове! И если кому-то действительно плохо, он “кони двинет”. Палату медсестра заперла на ключ и ушла на всю ночь. Утром появилась врач, обязавшая нас выплатить по 80 гривен за лечение (которого не было) в вытрезвителе.

Напомню, что родственники всех находившихся рядом людей не знали даже, где те находятся — персонал “центра” им не звонил!

На утро следующего дня я уговорил дать мне возможность позвонить жене, хотя бы под предлогом привезти 80 гривен. Она приехала, уплатила за меня “выкуп” и забрала домой. Пятнадцать гривен, что у меня изъяли, не вернули.

Уверяю, права человека в нашей стране по-прежнему пустой звук!

(“Вечерние вести”, 7 ноября 2005 г.)




Громадські організації проти катувань

Киевский районный суд г. Донецка решил: Признать неправомерным отказ председателя Киевского районного в г. Донецке совета в предоставлении Букалову Александру Павловичу информации

РЕШЕНИЕ ИМЕНЕМ УКРАИНЫ

6 июля 2005 года Киевский районный суд г. Донецка в составе:

председательствующего — судьи Андреевой Е.Н.,

при секретаре — Дзюба А.Л., Валгузовой И.А., Бирюченко Е.М.,

с участием представителей председателя Киевского районного в г. Донецке совета — Друговой Е.В., Жураковской Ю.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале суда в г. Донецке дело по жалобе Букалова Александра Павловича на действия председателя Киевского районного в г. Донецке совета, —

УСТАНОВИЛ:

Букалов А.П. обратился в суд с жалобой на отказ председателя Киевского районного в г. Донецке совета в предоставлении информации, ссылаясь на то, что заявитель как председатель совета общественной организации "Донецкий мемориал" обратился с информационным запросом в Киевский районный в г. Донецке совет с просьбой предоставить информацию о составе наблюдательной комиссии, создаваемой при органах власти в соответствии с ч.2 ст.25 Уголовно-исполнительного кодекса Украины. Однако в предоставлении такой информации ему было отказано, в том числе письмом №01/19-340 от 15 февраля 2005 г. за подписью председателя Киевского районного в г. Донецке совета. Просил суд признать отказ председателя Киевского райсовета в г. Донецке в предоставлении ему информации неправомерным, обязав предоставить запрашиваемую информацию.

В судебном заседании заявитель свои требования поддержал. Пояснил, что "Донецкий мемориал" является одной из ведущих организаций, занимающихся пенитенциарной системой и проблемами защиты прав человека в ней, а общественный контроль по этим вопросам возложен на наблюдательную комиссию, создаваемую при исполкоме районного совета. Считает, что информация о составе наблюдательной комиссии не является секретной и должна была быть ему предоставлена на основании Закона Украины "Об информации". Поэтому отказ в предоставлении информации нарушает его права. Пояснил, что несмотря на предоставление ему в судебном заседании 6 июля 2005 года запрашиваемой информации о составе наблюдательной комиссии, он настаивает на признании судом неправомерным отказа в ее предоставлении, содержащегося в письме от 15 февраля 2005 года.

Представители председателя Киевского районного в г. Донецке совета в судебном заседании против требований жалобы возражали и пояснили, что в соответствии со ст.37 Закона Украины "Об информации" не подлежат обязательному предоставлению по официальным запросам официальные документы, содержащие информацию, которая касается личной жизни граждан. При этом Положением о наблюдательных комиссиях, утвержденным постановлением Кабинета Министров Украины №429 от 1 апреля 2004 года, не предусмотрено предоставление общественным организациям информации о составе полномочных представителей наблюдательной комиссии. Поэтому с учетом положений ст.20 Закона Украины "Об объединениях граждан" заинтересованная общественная организация должна обосновать необходимость предоставления ей информации, а также представить документы, подтверждающие государственную регистрацию объединения граждан с указанием целей и задач объединения. Общественная организация "Донецкий мемориал" и ее председатель Букалов А.П. не представили документов, подтверждающих государственную регистрацию, не указали свои цели и задачи, указанные в уставных документах, а также не обосновали необходимость предоставления запрашиваемой информации. Поэтому действия председателя Киевского районного в г. Донецке совета по отказу в предоставлении информации были совершены в соответствии с требованиями закона, в пределах полномочий, а свободы и законные интересы заявителя этими действиями нарушены не были.

Суд, заслушав пояснения сторон, исследовав материалы дела, проанализировав представленные доказательства, считает, что жалоба подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Суд установил, что 30 января 2005 года Букалов А.П. обратился с письменным запросом, адресованным председателю исполкома Киевского райсовета г. Донецка, о предоставлении возглавляемой Букаловым А.П. общественной правозащитной организации "Донецкий мемориал" информации о составе наблюдательной комиссии, образованной в Киевском районе г. Донецка, с указанием фамилий ее членов и организаций, которые они представляют, а также о количестве заседаний комиссии во второй половине 2004 года.

При этом суд установил, что запрос Букалова А.П. от 30 января 2005 года отвечает требованиям, установленным для таких запросов в ч.5 ст.32 Закона Украины "Об информации" №2657-XII от 2 октября 1992 года, с последующими изменениями и дополнениями.

Суд установил, что на указанный запрос Букалова А.П. ему был направлен ответ за подписью председателя Киевского районного в г. Донецке совета за №01/19-340 от 15 февраля 2005 года, согласно которого заявителю разъяснялось, что в соответствии с постановлением Кабинета Министров Украины от 1 апреля 2004 года №429 "Об утверждении положений о наблюдательных комиссиях и попечительских советах при специальных исправительных учреждениях" не предусмотрено предоставление общественным организациям информации о составе полномочных представителей наблюдательной комиссии.

Таким образом, в своем ответе от 15 февраля 2005 года Киевский районный в г. Донецке совет фактически отказал Букалову А.П. в предоставлении запрашиваемой им информации.

В соответствии с ч.2 ст.19 Конституции Украины органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны действовать только на основании, в пределах полномочий и способами, предусмотренными Конституцией и Законами Украины. Поэтому суд считает, что Киевский районный в г. Донецке совет и его должностные лица обязаны действовать с соблюдением требований не только Закона Украины "Об объединениях граждан" и Положения о наблюдательных комиссиях, утвержденного постановлением Кабинета Министров Украины №429 от 1 апреля 2004 года, на которые они ссылаются по настоящему делу, но и с соблюдением Закона Украины "Об информации".

В соответствии с чч.1, 2 ст.34 Конституции Украины каждый имеет право свободно собирать, хранить, использовать и распространять информацию устно, письменно или другим способом по своему выбору. Осуществление этих прав может быть ограничено законом в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка с целью предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья населения, для защиты репутации или прав других людей, для предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или для поддержания авторитета и непредубежденности правосудия.

В соответствии с ч.1 ст.9 Закона Украины "Об информации" №2657-XII от 2 октября 1992 года, с последующими изменениями и дополнениями, все граждане Украины, юридические лица и государственные органы имеют право на информацию, которая предусматривает возможность свободного получения, использования, распространения и хранения сведений, необходимых им для реализации ими своих прав, свобод и законных интересов, осуществления заданий и функций.

В соответствии с чч.1, 2, 7 ст. 10 указанного Закона право на информацию обеспечивается: обязанностью органов государственной власти, а также органов местного и регионального самоуправления информировать о своей деятельности и принятых решениях, установлением ответственности за нарушения законодательства об информации.

В результате анализа ст.ст.З0, 37, чч.2, 3 ст.46 Закона Украины "Об информации" суд установил, что запрашиваемая Букаловым А.П. у Киевского районного в г. Донецке совета информация не является информацией с ограниченным доступом, так как не является ни конфиденциальной, ни тайной, а также не является информацией, которая не подлежит распространению либо предоставлению для ознакомления по запросам. Указанного обстоятельства не оспаривали в судебном заседании представители субъекта обжалования.

Таким образом, суд установил, что информация, о предоставлении которой просил Букалов А.П., является открытой информацией, режим доступа к которой регулируется ст.29 Закона Украины "Об информации". Согласно ч.4 ст.29 указанного Закона доступ к открытой информации обеспечивается, в частности, путем непосредственного ее предоставления заинтересованным гражданам, государственным органам и юридическим лицам. При этом согласно ч.б данной статьи ограничение права на получение открытой информации запрещается законом.

В соответствии с чч.2, 3 ст.32 Закона Украины "Об информации" гражданин имеет право обратиться к государственным органам и требовать предоставления любого официального документа, независимо от того, касается этот документ его лично или нет, кроме случаев ограничения доступа, предусмотренных этим Законом. Под запросом относительно предоставления письменной или устной информации в этом Законе понимается обращение с требованием предоставить письменную или устную информацию о деятельности органов законодательной, исполнительной и судебной власти Украины, их должностных лиц по отдельным вопросам.

При таких обстоятельствах доводы представителей субъекта обжалования о том, что Букалов А.П. не имел права на предоставление информации по своему запросу от 30 января 2005 года, так как не представил документы, подтверждающий его полномочия председателя общественной организации, а также документы о государственной регистрации, целях и задачах возглавляемой им общественной организации, являются незаконными, так как противоречат требованиям указанных норм, в соответствии с которыми Букалов А.П., как любой гражданин, вправе требовать предоставления ему открытой информации о деятельности органов исполнительной власти, независимо от того, касается эта информация его лично или нет.

А ссылки представителей субъекта обжалования на ст.37 Закона Украины "Об информации" о невозможности предоставления информации, касающейся личной жизни граждан, являются несостоятельными, поскольку заявитель истребовал информацию о фамилиях членов наблюдательной комиссии и организаций, которые они представляют, то есть только сведения, имеющие общественное значение, а никак не сведения о личной жизни граждан.

При изложенных обстоятельствах суд установил, что Киевский районный в г. Донецке совет, отказав гражданину Букалову А.П. в предоставлении ему информации по его запросу от 30 января 2005 года, ограничил его право на получение информации, гарантированное чч.1, 2 ст.34 Конституции Украины, ч.1 ст.9, чч.1, 2, 7 ст. 10, чч.2, 3 ст.32 Закона Украины "Об информации", в связи с чем такие действия субъекта обжалования подлежат признанию неправомерными.

На основании изложенного, чч.1, 2 ст.34 Конституции Украины, ч.1 ст.9, чч.1, 2, 7 ст. 10, чч.2, 3 ст.32 Закона Украины "Об информации", руководствуясь ст.ст.15, 15-1, 30, 62, 202, 202-1, 203 ГПК Украины, -

РЕШИЛ:

Признать неправомерным отказ председателя Киевского районного в г. Донецке совета в предоставлении Букалову Александру Павловичу информации о составе наблюдательной комиссии при исполкоме Киевского районного в г. Донецке совета.

Решение может быть обжаловано в апелляционный суд Донецкой области через Киевский районный суд г. Донецка в течение одного месяца со следующего дня после его провозглашения.

Судья: подпись

Апелляционный суд Донецкой области решением от 20 сентября 2005 года оставил решение Киевского районного суда без изменений

(Український правозахисний портал,

03.11.2005)




Генпрокуратура та Секретаріат Президента захищає злочинців з Держдепу

Президент України, Секретаріат Президента і Генеральна прокуратура України роблять все можливе, щоб допомогти Держдепартаменту з питань виконання покарань перешкоджати розгляду справ.

Із звернення до Європейського суду з прав людини, Президента України Віктора Ющенка, керівнику СВК-92 автономного члена “Міжнародного товариства прав людини – Українська секція” Жердєва Геннадія Вікторовича (мова оригіналу)

(По досье №39081/02, Давыдов и другие против Украины, №17674/02, Друзенко и другие против Украины)

1. Заявитель Давыдов Сергей сейчас находится в СВК-92 и сообщил мне, что его должны этапировать в другую зону. Однако он считает, что у Госдепартамента, Черкасского областного Управления и администрации СВК-92 другие планы: они готовы на провокацию по дискредитации Давыдова, чтобы начать над ним суд (и таким образом изолировать его), или убить его, используя других заключённых. (Подобная провокация уже была устроена Давыдову 4.06.2005, но провалилась, благодаря противодействию нескольких человек, в том числе и моим действиям по широкой огласке происходившего).

От своих надёжных источников я получил следующую информацию из СВК-92:

"Руководство учреждения СВК-92 организовует интриги, чтобы Давыдов совершил что-то и его судили, или чтобы его убили другие осуждённые. Действует руководство СВК-92 через своих стукачей".

2. Госдепартамент уже 2 года блокирует мою переписку с заявителем Ильченко Виталием. И сейчас, когда он находится в ЕИК-52, я не могу получить от него доверенность, которую затребовал Суд.

3. На заявителей происходит постоянное давление: физическое, моральное, психическое (даже с применением психотропных средств). Их постоянно запугивают, избивают, приписывают им различные нарушения, чтобы постоянно наказывать. Им создаются невыносимые условия. Многие из заявителей не выдержали пыток и угроз и написали отказы от своих прежних многочисленных жалоб.

Как образец наказания за жалобы, и попытку заставить отказаться от них могу привести замену режима содержания на более строгий заявителю Гоменюку Сергею Хмельницким областным управлением. Администрация УИН, где он пребывает, постоянно ущемляет его в правах, его регулярно избивают и даже грабят, отбирая личные вещи.

Впрочем, угрожают не только заявителям, но и всем, кто ведёт переписку со мной и даже мне. Эти угрозы мне работниками Госдепартамента описаны в объяснительных записках Ильченко, копии которых я представил Суду в своём прошлом письме.

А Генпрокуратуре и Секретариату Президента, беря в свидетели Евросуд, заявляю, что если случится что-то с заявителями, особенно их смерть, то это будет вашей виной. Именно вы защищаете преступников из Госдепартамента. Вы поощряете их преступления. Именно вы, в нарушение закона, жалобы на Госдепартамент отсылаете самому Госдепартаменту. Жалобы на преступника отсылаете преступнику! И лично Президент Украины Ющенко виновен в том, что в Украине такие Секретариат и Генпрокуратура.

Если что-то случится с заявителями, то лично вы, президент Ющенко, будете в этом виновны. Вы, Ющенко, уже виновны во всех преступлениях Госдепартамента. Например, в том, что я уже несколько месяцев не имею переписки со многими заключёнными. Например, из ЗВК-58 — с Самолдиным Александром и Ющенко Андреем. Их изолировали от меня, запретили переписку со мной.

(Український правозахисний портал,

11.11.2005)




Держдепартамент блокує переписку між правозахисником та затриманими

Держдепартамент з питань виконання покарань вважає, що ув’язнених можна калічити, вбивати, користуватися їх рабською працею, а ось скаржитися на адміністрації та Держдепартамент не можна.

Із звернення до Європейського суду з прав людини автономного члена “Міжнародного товариства прав людини – Українська секція” Жердєва Геннадія Вікторовича (Мова оригіналу)

nos. 17674/02, Druzenko and Others and 39081/02, Davydov and Others v. Ukraine

Сейчас я получил доверенности от заключённых-заявителей Давыдова Сергея и Гоменюка Сергея. Бланк доверенности я посылал и Ильченко Виталию, но ответа нет.

Госдепартамент по исполнению наказаний продолжает блокировать мою переписку с заключёнными. Об остальных заключённых-заявителях у меня нет никакой информации. Узнавать о них в Госдепартаменте бесполезно, так как это закрытая мафиозная система, виновная во всех преступлениях, описываемых заключёнными. И не в интересах Госдепартамента давать правдивую информацию. На любой мой запрос Госдепартамент пытками и угрозами заставляет заключённых писать отказ от своих прежних жалоб и заявлений, а мне отвечает, что у них всё хорошо. И очень немногие заключённые, несмотря на угрозы, пытки, потерю здоровья, продолжают борьбу за свои права.

Поэтому я начал обращаться в Госдепартамент через Президента Украины Ющенко. Была надежда, что с новым Президентом Украины Ющенко ситуация изменится. Однако мои многочисленные обращения к Президенту Ющенко о преступлениях в системе Госдепартамента ничего не дали.

Я послал Президенту Ющенко запрос в письме от 18.10.2005г. о том, где находятся остальные заключённые-заявители, но ответа нет.

Ситуация с заявителями на данный момент.

Давыдов С.В.

Сейчас находится в СВК-92, но 7.11.2005 его должны увезти в другую УИН. Куда, он не знает. В мае 2005 года Давыдова увозили в больницу Бучанского УИН-85 для лечения. Но администрация нашла причину для отказа в лечении: Давыдова, некурящего, евангельского христианина, обвинили в курении. Лечение прекратили, но его почему-то долго не увозили из УИН-85. А потом, в этой УИН, как я считаю, на Давыдова было совершено покушение. К счастью, всё обошлось благополучно. Однако администрации всех УИН, где бывает Давыдов, относятся к нему плохо и всегда угрожают за попытки передать информацию на свободу и за связь со мной.

Гоменюк С.Я.

Сейчас находится в СВК-47 (г.Сокаль, Львовская область). К нему такое же отношение, как и к Давыдову. А 5.06.2005 ему заменили режим содержания на более строгий — "тюремное заключение". Это месть Госдепартамента за жалобы Гоменюка. Госдепартамент считает, что заключённых можно калечить, убивать, пользоваться их рабским трудом, а вот жаловаться на администрации и Госдепартамент нельзя.

Ильченко В.В.

Сейчас в ЕИК-52 (Еленовка, Донецкая область). Переписка с ним невозможна — Госдепартамент её заблокировал. Потому и нет от него доверенности. Я послал бланки доверенности в один день Давыдову, Гоменюку и Ильченко — 17.10.2005. Об отношении к Ильченко (совместные угрозы администрации и представителей Госдепартамента убить его) — в копии его "Объяснительных" в Приложении-3 к этому письму и в прилагаемой копии моего письма от 30.09.2005 в адрес Президента Украины. Копии этих объяснительных Ильченко Виталию удалось выслать мне нелегально. Но такая возможность у него бывает очень редко. Госдепартамент устроил жесточайший контроль за Ильченко, как ни за кем другим.

Информация о других заявителях, переданная другими заключёнными:

Миронов А.И. — по-прежнему находится в ЗВК-58. Но его так замучили, а потом предоставили некоторые блага — работу и т.п., что он не хочет больше что-либо говорить.

Литвинов — тоже в ЗВК-58, но у него нет возможности обращаться куда-либо и стыдно ему после того, как он отказался от жалоб в 2002 г.

Кулик В.В. — тоже в ЗВК-58. Его подкупили: дали хорошую работу, некоторые блага, сделали бригадиром. Поэтому сейчас, он делает всё, что выгодно администрации.

Мартов Н.Н. — освободился из ЗВК-58 в начале 2005 года по концу срока и где он сейчас, не известно.

Салов — в начале 2004 года умер в МОБ-98, по словам врачей, от СПИДа.

Киселёв О.А. — сейчас в БВК-70. На контакт не идёт.

Друзенко Г.Ю. — освободился ещё в ноябре 2003 года. Обещал приехать ко мне в Киев и написать свидетельские показания, но опять связался с преступным миром и исчез.

Нет "вещественных доказательств" того, что утверждают заявители. И нет никаких комиссий, которые могли бы лично с ними поговорить, опросить свидетелей, провести медицинские осмотры. (А как они все ждут эти комиссии, которым можно было бы многое рассказать и показать. Но, нет их. И надежда на Президента Ющенко угасла). И только путём многочисленных свидетельств других заключённых, из других УИН, можно понять, что их свидетельства истинны.

(Український правозахисний портал,

11.11.2005)




Проти катувань. Електронне видання ХПГ (2003-2005) , 2005, #11