„Склонность общества подчиняться внутреннему цензору является главной проблемой.“
27.12.2000
Я полагаю, что право в том четком, высоком смысле, какой здесь в „Мемориале“ прижился, это и есть политика, политика будущего. Разумеется, приход Путина, столь поддержанный обществом, есть очень сильный и очевидный шаг, я даже не могу сказать назад. Я даже не знаю, сколько было шагов вперед. Они были, конечно, но они тоже чередовались с другими. В обществе и в стране постоянно и одновременно идут разнонаправленные, иногда прямо противоположные процессы. Я хочу произнести свой прогноз: политический курс тех сценаристов, которые его сегодня осуществляют, не может не быть эклектичным. Будут и заявления о необходимости партнерства с Западом; прежде всего, будет иметься в виду экономическое партнерство, а именно получение кредитов. Будут и заявления типа, чем должен заниматься в служебное и во внеслужебное время гражданин России. Наверное, полковника научат грамотности и политической корректности, и он будет понимать, что в обществе, где слово „либерализм“ еще не превратилось в ругательство, лучше выражаться аккуратно. Разумеется, ни у одной политической силы в России, влиятельной и какой угодно, и добравшейся до власти, недостаточно сил для того, чтобы всерьез повернуть назад. Но, по-моему, главная проблема страны состоит в том, что вертухай, сидящий внутри нас, гораздо эффективнее вертухая, который сидит на вышке. Никакой Главлит не нужен. Достаточно продолжительный опыт наших отечественных СМИ показывает, что великолепно цензура работает и без Главлита, так как опять-таки имеется внутренний цензор да еще пряник в виде высоких доходов, в виде черного нала. Если пишешь правильно, это гораздо эффективней, чем Главлит.
В этом и состоит, по-моему, наша внутренняя проблема, имеющая явно международный характер. Все серьезные внутренние проблемы, будь то русские, украинские или белорусские, являются одновременно и важнейшими международными проблемами.
Склонность общества подчиняться внутреннему цензору является главной проблемой.
Сколько бы мы не учитывали общественных настроений, т. е. общественных заблуждений, от этого мы ничего не заработаем. Мы можем быть только самими собою. Разумеется, нужна очень выверенная аккуратность в выражении своих точек зрения, но не более того.
Никакое не смягчение и никакой не учет народных предрассудков. Мне кажется, что та политика, о которой я говорю, — политика будущего.
Она непременно очень честная, открытая и искренняя. И не надо бояться, не надо рассчитывать, кто и что об этом будет думать.
Надо бояться внутренних противоречий, алогизмов, эмоциональных резкостей, но это относится к тому, что нам надлежит делать и чего добиваться, а вовсе не к впечатлениям о том, что мы делаем.
Наконец, о взаимоотношениях со своим братом НГО, например, с партиями и политическими силами. Здесь, мне кажется, довольно существенно завязывать взаимодействия совсем не только с „Яблоком“ или осколком СПС. Разумеется, это прежде всего.
Вполне не бесперспективно с очень четко заявленной позицией, оценками взаимодействовать и со всем СПС, а может, и еще с кем-то из тех, кто называет себя демократами.
Может, какая-то общественная организация могла бы стать партнером этой имеющей некоторый шанс возникнуть ассоциации. Ассоциации со своим лицом, мнением, со своими нелицеприятными оценками, но без категорического и презрительного отказа разговаривать.
Мне кажется, что такое взаимодействие возможно и даже желательно.
(Из выступления С.Ковалева на заседании правления Международного историко-просветительского, благотворительного и правозащитного общества „Мемориал“, состоявшегося 10-11 мая 2000 года в г.Москве)
В этом и состоит, по-моему, наша внутренняя проблема, имеющая явно международный характер. Все серьезные внутренние проблемы, будь то русские, украинские или белорусские, являются одновременно и важнейшими международными проблемами.
Склонность общества подчиняться внутреннему цензору является главной проблемой.
Сколько бы мы не учитывали общественных настроений, т. е. общественных заблуждений, от этого мы ничего не заработаем. Мы можем быть только самими собою. Разумеется, нужна очень выверенная аккуратность в выражении своих точек зрения, но не более того.
Никакое не смягчение и никакой не учет народных предрассудков. Мне кажется, что та политика, о которой я говорю, — политика будущего.
Она непременно очень честная, открытая и искренняя. И не надо бояться, не надо рассчитывать, кто и что об этом будет думать.
Надо бояться внутренних противоречий, алогизмов, эмоциональных резкостей, но это относится к тому, что нам надлежит делать и чего добиваться, а вовсе не к впечатлениям о том, что мы делаем.
Наконец, о взаимоотношениях со своим братом НГО, например, с партиями и политическими силами. Здесь, мне кажется, довольно существенно завязывать взаимодействия совсем не только с „Яблоком“ или осколком СПС. Разумеется, это прежде всего.
Вполне не бесперспективно с очень четко заявленной позицией, оценками взаимодействовать и со всем СПС, а может, и еще с кем-то из тех, кто называет себя демократами.
Может, какая-то общественная организация могла бы стать партнером этой имеющей некоторый шанс возникнуть ассоциации. Ассоциации со своим лицом, мнением, со своими нелицеприятными оценками, но без категорического и презрительного отказа разговаривать.
Мне кажется, что такое взаимодействие возможно и даже желательно.
(Из выступления С.Ковалева на заседании правления Международного историко-просветительского, благотворительного и правозащитного общества „Мемориал“, состоявшегося 10-11 мая 2000 года в г.Москве)