Россияне обстреливали погреба, в которых прятались люди

Вы можете вспомнить, каким для вас было 24-е февраля 2022-го года?

Да, помню. Окна моей спальни выходят в сторону Броваров, поэтому я помню, как там начались взрывы. Мне было хорошо слышно. Тогда я еще не знала, что началась война. Узнала позже, когда включила телевизор. А на следующий день ко мне из Броваров приехали младшая и старшая внучки. Убегая от войны, они думали, что здесь будет безопаснее. В следующие дни было затишье, а восьмого марта начали стрелять.

Мы сидели с внуком за столом, как вдруг над нашим домом пролетел военный самолет, начались обстрелы. У соседей вылетели стекла в доме.

А через несколько дней ко мне еще и старший внук приехал. Так вот, пошел он как-то в огород, а там из земли ракета торчит. Тогда я часто думала — почему на нас напали? За что нас обстреливают? Вроде ж братскими народами были, а теперь такими врагами стали.

Что происходило в следующие дни?

Дети поехали, отец их вывез, а я со старшим внуком здесь осталась.

Почему вы не эвакуировались, у вас была такая возможность?

Я не эвакуировалась, потому что почти не хожу. Кстати, внук меня не бросил, остался со мной. А 14-го марта, в 10-ть утра, началась стрельба: был очень сильный взрыв, я услышала, как посыпались окна в доме. Позвала внука, смотрю, а он уже лежит в коридоре, прячется. Потом было еще несколько взрывов и снова сыпались окна. После этого мы вышли на улицу, увидели, что дом напротив разрушен, дым в огороде, сарай вспыхнул, почти все дома на нашей улице сгорели.

Вы думали когда-нибудь, что возможно полномасштабное вторжение РФ?

Никогда не думала! Я, кстати, раньше часто ездила в Россию, в Москву, торговала клубникой. Правда, могу сказать, что они никогда не были гостеприимными, но никогда бы не подумала, что случится такое.

У вас был тревожный чемоданчик?

Нет, не было, потому что я была уверена, что войны не будет. Спорила с теми, кто доказывал обратное, дескать, какая война может быть в 21-м веке? Мне уже 73, я выросла после Второй мировой, знала и голод, и холод, но была уверена, что такое больше не повторится. И снова застала такие страшные разрушения…

Как началась оккупация Великой Дымерки и что происходило в это время?

Обстрелы были каждый день: как правило, утром и вечером. Утром в 9-ть начинали, а танки по нашей улице ездили как по Хрещатику — туда-сюда. Ездили и стреляли по жилым домам. Однажды во время стрельбы я оказалась во дворе. Стреляли по нашему дому, я упала на землю и чудом не погибла. Не знаю, как меня пуля не зацепила.

Что вам известно о военных преступлениях россиян в Великой Дымерке?

Числа 16-го или 17-го марта ко мне подошел сосед Саша: он был слегка нетрезв, мы поговорили, я сказала, чтобы он не шлялся по селу, потому что это опасно. Он не послушался и пошел дальше. А на перекрестке встретил российских военных, начал с ними то ли спорить, то ли сопротивляться, так его на месте и застрелили. А чуть дальше в доме проживали квартиранты: мужчина вышел на улицу в красивых кроссовках, россияне приказали ему снять обувь. Он отказался, так в него тоже выстрелили. Всю ночь кровью истекал, а что потом с ним случилось — не знаю.

Вы общались с российскими военными?

Все прятались, никто с ними не общался. Некоторые люди с ними общались. Был один парень, так они его застрелили. Кто ж после такого пойдет общаться? Я? Нет уж! Как-то вышла на улицу, смотрю, а там россияне едут на танках с красными повязками на руках. Так я — бежать. А вы попробуйте с моей палкой по огородам побегать.

Российские военные заходили в ваш дом?

Может, заходили, но мы с внуком почти постоянно прятались в погребе, поэтому их не видели.

Но погреба, которые были ближе к улице, под заборами, россияне обстреливали.

А наш погреб просто не видно, он за домом. Мы еще веток и бурьяна сверху накидали. Магазины все разрушили. Брали водку и закуску: говорят, у них совсем еды не было.

Были ли случаи мародерства во время оккупации Великой Дымерки?

Говорят, что да. В соседней Богдановке у людей тоже много чего забрали. А что у нас — точно не знаю. Но видела, как они постоянно ездили по селу на скутерах с автоматами: каждый вечер ездили и стреляли.

Как вы питались?

У нас еще были запасы свои, а когда россияне пришли, нам помогали волонтеры.

Как вы пережили все это эмоционально?

Пережила… Я до сих пор “переживаю”. На нервной почве все зубы выпали, почти потеряла слух. Одним словом, пережила это горе очень тяжело! А как тяжело тем, кто сейчас на фронте, в окопах… Холод, снег, дождь, а они должны нас защищать. Дай Бог им всем здоровья!

Как чувствует себя ваш внук?

Он тоже намучился, зубы посыпались. Представьте, когда были взрывы, наш дом буквально подскакивал на несколько метров. Внук стал очень нервным…

Что из вашего имущества пострадало?

Все: дом, сарай, мебель, два холодильника, отопление, колонка. До сих пор не могу нормально воду нагреть и помыться. Почти ничего не уцелело. Двери, стены — все разрушено.

Помогают ли вам волонтеры?

Да. Они мне очень сильно помогли. Алена, которая фамилию не назвала, сильно помогла. Фронтоны и двери поставили, крышу перекрыли.

Помогает ли государство?

Сказали, что будут помогать, когда закончится война. Но почем мне знать, кто и как будет помогать. Единственное, сельсовет дал компенсацию 25 000 грн. Все. Купила колонку. А поставить не могу. У меня семь батарей отопления побиты, а каждая батарея стоит 5-6 000 грн. За какие деньги их покупать?

Изменилось ли ваше отношение к россиянам?

Очень сильно. Будь моя воля, я бы их с лица земли стерла. Мне кажется, это — нелюди, которые издеваются над другими людьми. Мы им вреда не причиняли. А еще меня Белорусь огорчает. Как так можно?!

Что планируете делать дальше?

А что мне планировать? Жить в доме почти невозможно: стены рушатся, потолок висит. Не знаю, что будет… Как Бог даст. Столько уже прожила… Но в погреб мы точно уже не вернемся.