‘Игра в русскую рулетку’, — староста села на Херсонщине в плену у оккупантов
Впервые Сергей Кунец встретился с оккупантами после ограбления центрального магазина в селе. Российские военные дважды воровали товар. Первый раз, со слов старосты, даже оставили записку с извинениями и обещаниями вернуть все, что украли, “после войны”. Второй случай был гораздо менее гуманным — оккупанты ворвались в магазин, ограбили его и оставили после себя беспорядок. Чтобы прекратить подобные визиты россиян, Сергей Кунец предложил встречу командиру российских военных. Тот сначала отрицал саму возможность ограбления, но в первые дни оккупации в магазине еще работали камеры наблюдения, четко зафиксировавшие все действия ночных “гостей”. После этого россияне вернули часть награбленного.
В первые недели оккупации староста пытался организовать гуманитарные доставки не только в Осокоровку, но и в окрестные населенные пункты. Впоследствии Сергею стало известно, что исчез староста населённого пункта Крещеновка.
“Дела никакого ни до чего не было нашим начальникам. Я спрашиваю, а где Виктор Копыток, староста Крещеновки? А мы не знаем! А кто туда что-то возит? Хлеб, воду? А мы не знаем!” — рассказывает Сергей. Он признает, что в первые недели оккупации в регионе был управленческий хаос.
Узнав о пропаже старосты по соседству, Сергей Кунец попытался возобновить поставки еды в Крещеновку своими усилиями. Но не успел.
“Я начал договариваться с Красным крестом, чтобы собрали мне крупы, какие-нибудь консервы. Приехал в пекарню, говорю: ’Сколько Копыток брал хлеба?’. — ’Столько-то’. — Ну, хорошо, испеките мне, я вместо него повезу. Но не успел. Забрали меня”.
Вспоминая обстоятельства своего задержания, Сергей признает: он сразу понял, что против него что-то готовится. Предварительно ему позвонил по телефону один из оккупантов, требуя встречи, якобы для обсуждения гуманитарной помощи населению. Отказаться было невозможно.
“Ну, мы везде были. Где можно, где нельзя. Машины наши засветились. Ну, они и обратили на нас внимание, так сказать. После звонка я поехал на место встречи, а там показывают — проезжай дальше. Там уже стоит “Тигр”, пулемет на меня, вокруг люди с автоматами. Телефон забрали, балаклаву надели, наручники. Повезли неизвестно куда”, — вспоминает староста.
Следующие три недели Сергей Кунец провел “на подвале”. Как стало известно, староста Крещеновки тоже был похищен оккупантами. Сергей вспоминает пытки и признается, что их последствия ощущаются до сих пор. С мужчиной “играли” в “русскую рулетку”, угрожали убийством, пытали током и нагретым металлом. Такие же пытки пережил и Виктор Копыток.
Пока старосты находились в плену — ВСУ начали локальные наступательные действия. Осокоровка была освобождена еще в конце апреля, но линия фронта проходила фактически по самому селу. Населённый пункт находился в “серой зоне”, которая разделяла позиции украинских военных и оккупантов.
Проведя три недели “на подвале”, Сергей Кунец был освобожден. Ему предложили подписать разные неизвестные документы, которые он сам называет “бумажками без печатей, дат, без ничего”. По его словам, часть он так и не подписал, что, в целом, не сильно беспокоило оккупантов. Вероятно, для них это была бюрократическая и формальная задача, за которой никто особо не следил.
После того как россиян вынудили покинуть Осокоровку, оккупанты начали мстить местному населению. Жители рассказывают, как во время отступления россияне хаотически стреляли по гражданским объектам из стрелкового оружия и гранатометов. Журналист Сергей Окунев опросил сразу нескольких местных жителей, которые подтвердили эту информацию и независимо друг от друга описывали почти одинаковые случаи, свидетельствующие о преступлениях россиян.
На сегодняшний день Осокоровка разбита почти на 80%. Центральная часть некогда зажиточного села — разрушена. Школа, местный дом культуры, детский сад, магазины и частные дома разрушены до основания.
Сергей Кунец остался в должности старосты и уже больше года после освобождения всей правобережной Херсонщины восстанавливает жизнь Осокоровки.
