Село Залиман Изюмского района Харьковской области насчитывает около 800 жителей. В самые ожесточённые дни августа, когда вражеская армия обстреливала местные холмы почти круглосуточно, здесь оставалось 32 человека. В сентябре ВСУ далеко оттеснили россиян. Теперь здесь тихо. Лишь изредка можно услышать взрыв: идёт разминирование территории. В Залиман возвращаются люди. По крайней мере те, кому есть куда вернуться. А таких немного: некоторые залиманские улицы уничтожены почти полностью.
Среди тех, кто остаётся в Залимане, — муж Светланы Якименко, Андрей Андреевич. Бывший сельский голова присматривает за тем, что уцелело в хозяйстве: несколько коров (двух убило во время обстрела), куры, кролики, собака Мася и умный старый гусь Мартин. Последние двое везде ходят за хозяином. И ждут его, когда он изредка ездит в Первомайский, повидать семью.
Именно в городе Первомайском Лозовского района нашли приют большинство жителей Залимана. Кого-то поселили в местном детском саду, кто-то снимает квартиру. Волонтёры привезли к ним гуманитарку: одеяла и раскладушки. Светлана с односельчанами ждут их на детской площадке. Вывезенные из Залимана дети играют рядом. Гуманитарной помощи, жалуются переселенцы, крайне не хватает — особенно тем, кто живёт не в детсаду, а самостоятельно. Говорят, в Первомайском с недавних пор её стали выдавать только мамам с детьми и инвалидам.
…Россияне зашли в Залиман второго марта, а уже 31-го их оттуда выгнала украинская армия. За неполный месяц оккупации захватчики успели натворить немного зла. «Были ещё незлые, — говорят местные жители. — Единственное что — нарыли по всему селу окопов и взорвали за собой мост».
Мост через Северский Донец соединял Залиман на южном берегу реки с Раковкой, Довгалевкой и Савинцами на северном. Без моста члены некоторых семей оказались оторванными друг от друга.
9 мая у остатков разбитого моста российский снайпер убил Владимира Рянского. Мужчина пытался передать на тот берег реки по протянутой верёвке сумку сыну, который живёт в Раковке.
Именно в этот день в Залимане начался ад: российские войска, закрепившиеся на другом берегу Северского Донца, принялись нещадно обстреливать мирные дома. И били почти каждый день до начала сентября. Стреляли из всего, что было: миномёты, танки, вертолёты, «Грады». Прилетали кассетные снаряды. 5 сентября село подверглось авиаудару.
— Первым, 13 мая, сгорел дом Валерия Завгороднего, — рассказывают беженцы из Залимана. И засыпают адресами следующих вражеских прилётов: множество фамилий семей, у которых «разбило дом», «сгорело всё хозяйство», «не осталось ничего», «у деда в потолке до сих пор ракета торчит».
У Александра Харченко дом на горе. Был. Люди говорят, вражеский танк стоял в Долгалевке, на другом берегу реки, и стрелял всё время в одну точку: в дом Александра. «Словно влюбился», — шутят соседи. Хотя какие тут шутки: танк попал в дом 16 раз. От хозяйства ничего не осталось.
Сначала обстреливали окраины.
— Потом начали по Центральной улице бить, — вспоминает Светлана Якименко. — Прилетело в сельсовет, где мы до последнего с дочерью раздавали гуманитарку. Там всегда много людей собиралось. После этого пришлось разносить помощь по домам. Школу и клуб разбили уже в августе. Они продержались дольше всех.
Именно во время обстрела школы получил ранение её муж, Андрей Якименко. Подлечился, но село не покинул.
К сожалению, в Залимане были не только раненые, но и погибшие. В начале мая посреди грядок погибла Мария Садицкая, женщине было за восемьдесят лет. Местные говорят, тогда они ещё не боялись выходить работать по хозяйству во дворе: война войной, а картошку полоть надо. В огороде убило и Юрия Дудника… А Александра Нечипуренко — прямо на дороге, он как раз ехал на велосипеде. Жители Залимана вспоминают, что на вражеской стороне реки вертолёт просто поднимался в воздух, обстреливал село и садился. Всего погибло по меньшей мере шесть местных жителей.
Возвращаться домой хотят почти все: перед холодами надо чинить разбитые крыши, по крайней мере там, где сохранились хотя бы стены. Да и скот у многих хозяев где-то бродит «на вольных хлебах» — когда убегали, коров и коз пришлось просто выпустить. Но село остаётся опасным из-за мин и неразорвавшихся снарядов. Их находят и в огородах, и во дворах, и в сараях.
