Россия начала полномасштабную войну, чтобы уничтожить украинское государство и всех украинцев, кто его защищает и поддерживает. И для этого была выбрана стратегия выжженной земли: каждый город, который оказывал сопротивление российским атакам, уже на второй день подвергался бомбардировкам и воздушным ударам против гражданского населения и гражданских объектов. Это привело к гибели и ранениям десятков тысяч гражданских лиц, разрушению десятков тысяч зданий, миллионам беженцев и внутренних переселенцев. Деятельность на оккупированных Россией территориях имела целью уничтожение сознательных украинцев, запугивание всех остальных, принуждение к выезду в Россию или оставление на месте лояльных к России жителей. Эта стратегия полностью соответствует разделению украинцев на четыре группы, введённому, как сообщают исследователи, российскими контрразведывательными службами:
• те, кто подлежит физической ликвидации/уничтожению;
• те, кто нуждается в подавлении и запугивании;
• те, кого можно склонить к сотрудничеству;
• те, кто готовы сотрудничать.
В этой войне есть много преступлений, неизвестных публике, даже тем, кто пытается внимательно следить за событиями. Мы рассмотрим здесь одно из них — фильтрацию. Ей можно дать такое определение: это насильственный, неурегулированный процесс выяснения персональных данных задержанных людей, их социальных контактов, взглядов и отношения к государству-оккупанту, их безопасности для властей или служб государства-оккупанта, а также их готовности и согласия на сотрудничество с властями или службами государства-оккупанта. Её цель — выявление людей с проукраинскими взглядами, нелояльных к оккупационному режиму, в частности тех, кто считает себя украинцами, отказывается от получения российского паспорта и хочет сохранить украинское гражданство, и их изоляция или даже уничтожение.
Фильтрационные процедуры начались в первой половине марта с началом принудительного переселения жителей Мариуполя в Россию. Так, «Российская газета» сообщила, что в лагере Безыменное были задержаны 5000 украинцев и что они проходили проверки, чтобы не допустить в Россию «украинских националистов, переодетых в беженцев, чтобы избежать наказания»[1]. Люди, ехавшие в Запорожье, также подвергались тем же процедурам.
Первый этап фильтрации
Фильтрация происходит в два этапа. На первом этапе весь поток беженцев должен пройти проверку документов, снятие отпечатков пальцев и первичный опрос на так называемых фильтрационных пунктах. Этот этап может длиться от нескольких часов до нескольких суток, в зависимости от длины очереди в фильтрационный пункт. Большое внимание при этом уделяется мужчинам, в частности призывного возраста, которых опрашивают особенно тщательно, иногда применяя насилие. Проверяющие пытаются выяснить причастность человека к вооружённым силам ранее, правоохранительным органам, пограничникам, другим органам государственной власти и местного самоуправления, узнать об их отношении к Украине, к войне. Женщин спрашивают, где находятся их мужья, не служат ли они в украинской армии. У всех изучают содержимое телефона, выискивая контакты с военнослужащими, проукраинские надписи или мелодии. Всех раздевают, кроме детей и женщин старше 45 лет: ищут татуировки, свидетельствующие о проукраинской ориентации. Также на коже ищут специфические потёртости от ношения стрелкового оружия и бронежилета, потёртости на указательном пальце правой руки, синяки на правом плече от отдачи при стрельбе. При подозрении в нелояльности к России людей задерживают и далее они находятся под стражей, причём разделяют семьи, даже мать или отца с детьми. Известен случай, когда отца разлучили с тремя детьми, которых увезли в Россию. Сразу после освобождения он получил звонок от старшего сына, что если он их не заберёт в течение трёх дней, их усыновят. Отец сразу поехал в Россию и успел забрать своих детей. Фильтрационные пункты были созданы в большом количестве повсюду, где были потоки беженцев, едущих с оккупированной территории. Фильтрацию проводили также на блокпостах.
Те, кто прошёл первый этап фильтрации, получают справку небольшого размера, на которой указаны фамилия, имя и отчество, дата рождения, печать с надписью «Дактилоскопирован», названием фильтрационного пункта, датой и подписью лица, проводившего фильтрацию. Фамилия этого человека не указывается. Эта «справка» является пропуском на всех оккупированных территориях, с ней также можно въехать на территорию РФ, её нужно предъявлять при каждой проверке вместе с паспортом. Но она может не спасти от повторной процедуры проверки телефона, багажа, тела и т. д.
Первый этап мог проходить и иначе. 36-летнюю Елену и её 9-летнюю дочь, которые прятались от обстрелов в подвале местного садика в Мариуполе, оккупанты выгнали из укрытия и обманом заставили их выехать в Россию.
25 марта 2022 года люди в военной форме с белыми повязками пришли в подвал и составили список людей, которые там находились. Сказали, что это необходимо для оказания гуманитарной помощи. Когда список составили, в подвал пришли другие военные — чеченцы. Они потребовали, чтобы люди немедленно собрались и их вывезут в безопасное место, потому что сейчас будет зачистка города от военных ВСУ. Они смогут вернуться через два дня, поэтому не надо брать с собой вещи. Военные выстроили коридор из солдат через каждые 50 метров друг от друга вдоль морской линии, в сторону Виноградного (село на восточном выезде из Мариуполя).
Людей привезли в Безыменное (село на берегу Азовского моря, в 30 км от Мариуполя к востоку) и поселили в школу. На первом этаже были кровати, на которых лежали пожилые люди, которые плохо ходят. Остальные находились на втором и третьем этажах. Кроватей не хватало. Школа была переполнена, а людей всё привозили и привозили. Там была полиция ДНР и администрация этой школы — их направили туда работать.
Вместе с Еленой привезли 540 человек. Через шесть дней приехали автобусы, их было 10, выбрали людей с детьми. Но куда везут, не говорили. Уже в дороге люди узнали, что их везут в Россию. Автобус с людьми привезли к пункту пропуска Куйбышево (Ростовская область), где и провели фильтрацию. Сначала допрос в пункте пропуска полиции ДНР — в контейнере, который стоял прямо в поле. Информацию о людях занесли в какие-то базы, отсканировали документы, смотрели мобильные телефоны.
Потом был блокпост ДНР, где военные допрашивали людей и осматривали вещи. Это бывший украинский таможенный пункт. Людей допрашивали каждого поодиночке. Сначала Елену допросил один человек, после чего её отправили в зал ожидания. Телефон Елене не отдали. Её мать с ребёнком осталась в другом зале. Потом её снова вызвали на допрос. Спрашивали: где работала, кто друзья, что она делала после начала боевых действий. Спрашивали о её отношении к «военной операции России». Допрос длился около полутора часов. У Елены сняли отпечатки пальцев, сделали фото в фас и профиль. В итоге она с матерью и дочерью попала в Казань.
Яркое описание жизни в Мариуполе под непрекращающимися бомбардировками, выезд и прохождение фильтрации дала в своём интервью 17-летняя Мария Вдовиченко. Среди прочего она рассказывает об услышанном разговоре двух военных ДНР: «А что ты делал с теми, кто тебе не нравился?» — «Я расстреливал и не думал!».
Второй этап фильтрации
Задержанных на первом этапе отправляют под конвоем для дальнейшего углублённого прохождения фильтрации на 30 суток в фильтрационные лагеря — места несвободы, иногда этот срок для особо упрямых украинцев давали повторно. Фильтрационные лагеря — это либо закрытые ранее учреждения исполнения наказаний и теперь расконсервированные, либо неофициальные места лишения свободы, где очень плохие условия содержания: перенаселённость, плохое питание, часто нет доступа к воде, освещению, туалетам, свежему воздуху, отсутствует доступ к медицинской помощи.
В медиа появилась информация, что российские захватчики содержат более трёх тысяч граждан Мариуполя в «фильтрационной тюрьме» — бывшей исправительной колонии № 52 в посёлке Еленовка Донецкой области. В другом издании писали, что «именно здесь содержатся бывшие правоохранители, проукраинские активисты и журналисты. Теперь стало известно о второй фильтрационной тюрьме в Еленовке на базе бывшей Волновахской исправительной колонии № 120». В колонии № 120 содержались также военнопленные из полка «Азов». Здесь в ночь с 28 на 29 июля 2022 года произошёл взрыв, унёсший жизни 50 военнопленных.
Приведём рассказ бывшего следователя Олега, работавшего в Донецком областном управлении полиции.
21 марта 2022 года он пытался выехать из Мариуполя в сторону Запорожья. На блокпосте в с. Мелекино его задержали. По его словам, на блокпосте стояли бывшие сотрудники полиции, которые указывали пальцем на сотрудников полиции. Также на блокпостах были списки госслужащих. Далее его привезли в Мангуш в райотдел полиции, где он провёл сутки. В помещении, где он находился, было более 35 человек. С ним в камере были сотрудники полиции, пограничной службы, спасатели из Государственной службы чрезвычайных ситуаций. Также была задержана молодая женщина из исполнительной службы. После этого его под конвоем направили в Докучаевск. В центре Докучаевска находится Дворец культуры, в котором расположен фильтрационный пункт. Гражданские лица приходят в него для получения пропусков, задержанные размещаются на заднем дворе этого здания. Здесь производится сортировка задержанных на военных, полицейских, других госслужащих и лиц без документов. Там они находятся тоже одни сутки. Затем им завязывают глаза и везут в Донецк. В здании бывшего Управления по борьбе с организованной преступностью (ул. Юнговская, 5) их размещают по 35–37 человек в камере. Делают дактилоскопирование, фото татуировок и вносят информацию в базы данных «Рубеж» и «Скорпион». Теперь они получили статус подозреваемых. Проводят допрос, на котором спрашивают о взаимодействии с Азовом, Торнадо и о причастности к расследованию правонарушений в отношении лиц, воевавших на стороне ДНР. Спрашивали, где архив, состав подразделений и пытались склонить к сотрудничеству.
После допроса люди ждут этапирования, их отправляют на медосмотр. В больнице, где был Олег, проводили осмотр доброжелательно. В другой больнице (по словам других людей) врач предлагал их расстрелять без медосмотра.
После медосмотра Олег попал в Донецкий СИЗО. На него был составлен протокол административного задержания на 30 календарных дней на основании внутреннего нормативного акта ДНР (не помнит какого именно) о сотрудничестве с террористическими организациями. После чего задержанных привезли в колонию №120 возле Волновахи. В камерах находится по 35–40 человек, туалет не работает, воду и продукты не дают несколько дней. Затем большинство полицейских переводят в бараки. В бараках они могут ходить в туалет на улице, знакомые могут передавать еду. Эти бараки они же и ремонтируют.
О допросах в колонии Олег не рассказывал. 8 мая он был освобождён.
В фильтрационных тюрьмах допросы проводятся с участием сотрудников ФСБ, с применением насилия, различных видов пыток и имеют ту же цель: сломить человека, добиться признания в лояльности к РФ. Те, кто прошёл этот второй этап фильтрации, через 30 суток освобождались, получали справку о прохождении фильтрации и могли ехать в Россию. Те же, кто не прошёл второй этап фильтрации, кого не сломили, получали согласно постановлению так называемого Государственного комитета обороны ДНР №31 от 26 апреля 2022 года статус пленного и срок лишения свободы 10 лет, они направлялись в учреждения исполнения наказаний Донецкой области. Это абсолютно незаконное и дикое даже для россиян постановление было отменено после «референдума» в конце сентября 2022 года о присоединении ДНР к РФ, и часть заключённых освободили. Какую именно часть и куда делись остальные — неизвестно. Есть версия, что их перевезли в российские места лишения свободы, где их судят российские суды «за противодействие специальной военной операции» (так в России называют эту войну), по крайней мере, один такой случай известен. Назвать количество людей, попавших в фильтрационные лагеря, и количество людей, освободившихся из них, мы не можем, такие данные нам неизвестны. Очевидно, это десятки тысяч людей.
[1] Цит. по публикации в газете «Гардиан»
