Мы записали это интервью давно, но публикуем сейчас, в годовщину атаки на Драмтеатр в Мариуполе. Ранее мы говорили с Людмилой Соколовской, которая жила рядом с театром и видела момент удара со стороны улицы, и доктором Вадимом Заболотным, который во время войны нашел убежище в театре, но выехал накануне трагедии.
Лилия Михайлюк вместе с близкими пережила авиаудар. Вся ее группа из шести человек утром 16 марта находилась в разных частях Драмтеатра и всем удалось выбраться живыми и эвакуироваться.
Будучи коренной мариуполькой, она жила на проспекте Мира, 133. 15 марта Лилия вместе с соседкой включила телефон, чтобы дозвониться до знакомых из других районов (связи в Мариуполе не было). По телефону они услышали, что в Драмтеатре будет эвакуация, и им стоит немедленно собраться и бежать туда: “Если вы увидите эвакуационные автобусы, останавливайте их даже на ходу”. На тот момент у них уже не было еды: шесть дней им довелось делить несколько пачек печенья “Мария”, полученных от Терробороны на шестерых. Вокруг не стихали артобстрелы, взрывы авиабомб и танковые бои. 10 марта в дом Лилии попал снаряд, двое людей из соседней квартиры погибли.
“Мы не узнали наш город, — описывает свои впечатления по дороге до Драмтеатра Лилия: разбомбленные дома и улицы, сгоревшие машины, трупы. — Когда мы шли по проспекту Строителей, увидели танки с буквой Z. Россияне стояли с видом: ‘Как вы вообще осмелились выйти?’, — такое впечатление сложилось. Мы думали, нас вообще там расстреляют”.
“Мариуполь плакал. Это не тот город, который мне запомнился в мирное время”.
“Драмтеатр был словно из другого мира”, — вспоминает Лилия Михайлюк, которая после недель ада вокруг своего дома увидела уцелевшее историческое здание, полевую кухню, людей, которые гуляли с собачками, и вообще, довольно мирную жизнь, которая поддерживалась благодаря самоорганизации. После регистрации группа Лилии нашла себе “место для шестерых” на третьем этаже здания и стала ждать эвакуацию.
“Я стояла возле центрального входа, мой муж — в холле, наш ребенок, девочка-подросток, была на третьем этаже вместе с соседкой. Еще один человек находился в медпункте, а Маша как раз вышла проведать своего дядю, — вспоминает 38-летняя женщина. — Это все случилось настолько неожиданно, что я только услышала грохот и вскрикнула от того, что взлетела вверх от ударной волны и упала на землю. Я встала на ноги и начала ощупывать себя. Я понимала, что надо бежать и искать родных”.
Среди плача и криков в облаке пыли Лиле и ее мужу удалось найти друг друга, после чего они поспешили на третий этаж к дочери. Вскоре вся группа нашлась. Вокруг все еще было “горячо”, поэтому Лилия и другие спустились в подземное убежище, которое выдержало удар. Кто-то, напротив, пытался выйти из него. Уцелели ли все другие убежища и входы в них — Лилия не знает.
15 марта была большая эвакуация. Многие люди, включая Вадима Заболотного, выехали из Драмтеатра. Но приблизительно тысяча людей все еще оставалась в стенах здания. Сколько из них погибло — неведомо по сей день.
“Нет Драмтеатра. Сбросили бомбу и все — он рассыпался. Часть, куда сбросили бомбу, была полностью разрушена. Было очень много раненых, погибших. Когда мы выходили, волонтеры кричали людям со слабой психикой не смотреть по сторонам”.
В здании возник пожар, поэтому, группе Лилии Михайлюк пришлось искать новое убежище на следующий день. Это была Филармония. Со временем они добрались до Мелекиного, потом до села Ялта и наконец — до Бердянска, откуда выехали на эвакуационных автобусах.
“От Бердянска до Запорожья было 13 блокпостов. Расстояние 100 километров мы преодолели за 27 часов”.
На блокпосту перед селом Васильевка в автобус зашел деенеровец и сказал: “Ну что, женщины, вы смотрите не то телевидение. Наш Донецк обстреливают. Мы терпим — и вы будете терпеть”. После этого, говорит Лилия, автобус не пропустили и вынудили людей ночевать в нем: голодных, в ужасном холоде.
Вспоминая первый блокпост украинской армии, Лилия едва сдерживает слезы. Она говорит, что тогда плакал весь автобус, а она чувствовала себя самым счастливым человеком в нем.
На момент нашего разговора первого июля 2022 года Лилия Михайлюк все еще не может адаптироваться к обычной жизни. В Мариуполе она работала в частной школе администратором. На видео женщина выглядит спокойной, но внутри чувствуется сильное нервное напряжение. Многие ее знакомые погибли: кого-то убило снарядом, кто-то пошел защищать страну.
“Мне хочется их убивать”, — отвечает Лилия на вопрос о ее отношении к россиянам. У нее сложилось впечатление, что атакой на Драмтеатр Россия хотела сознательно уничтожить украинцев, учитывая удары по другим скоплениям людей в Мариуполе и постоянные обстрелы вокруг театра, которые мешали эвакуации раненых.
