‘Муж с дочкой хотели пешком дойти до Броваров’

Бас Валентина Васильевна, проживаем здесь. Дом купили недавно. Живу с мужем, дочь живет в Броварах, у нее своя квартира. Пытаемся восстановить все, что было разрушено. Немного тяжело, но стараемся.

Вы могли представить, что будет полномасштабная война?

Нет. Единственное, что мы сделали — собрали все документы в одно место. Ничего не было, кроме собранных документов. Не верилось… Были взрывы вдалеке, но до нас только эхо доходило. Мы не думали, что россияне дойдут до нас. Даже мысли такой не допускали. Но было страшно. Когда они заехали в наше село, я была на работе, а муж с дочкой — здесь.

Муж позвонил и говорит: “Танки едут”. На душе было тревожно: может, не задержатся у нас и проедут?

Но случилось так, что они проехали, а потом вернулись. Ситуация сложилась таким образом, что многие люди не могли поехать на работу, потому что не было электричек. Все было разрушено. Седьмого числа я уехала на сутки и осталась на дежурстве: мы работаем через день. А восьмого числа зашли россияне: позвонил муж и сказал, что они заезжают в село.

Ваш муж и дочь остались в оккупации?

Да. Они всю оккупацию здесь были. Тяжело сейчас об этом говорить. Не было ни мобильной связи, ни информации: кто тут есть, кого — нет. Они собрались идти пешком в Бровары. Муж вышел, дочка с кошкой в переноске для животных. И пошли. А через один дом их остановил российский снайпер.

— Куда?!

— Туда, в Бровары.

Их завели в большой дом и удерживали там сутки.

Сколько лет дочери?

Тогда было 25. Но можно сказать, орки более или менее человечные попались. Не убили. Могли бы мужу пулю в лоб, а дочь забрать. Страшно сейчас даже думать об этом. Она сказала, что плакала сутки. Просила отвести их обратно домой. Сначала они просились к соседям, но россияне сказали: “Нет. К соседям — нет. Домой”. Ну, хоть домой.

Там им вроде есть давали, жестких условий не было. Просто сидели. А потом их привели обратно домой. Говорят, они заходили ко многим, но в наш дом не зашли. Как-то так. Связи не было, света не было, зарядить телефоны они не могли. От взрывов и всего происходящего, наверно, нервы сдали, и они решили идти. Безрассудное, конечно, решение, но…

Как они выживали?

Дома в холодильники и погребе были продукты. Слава богу — ели. Хлеба не было. Муж чай курил, потому что сигарет не было. Я звонила из Броваров на горячие линии, чтобы узнать, как вызволить их оттуда. Много читала про зеленые коридоры в Дымерке, Богдановке, но в Залесье их не было. “Нет возможности, не можем, нет указаний”. А потом дали зеленый коридор. Муж говорит, вышел, смотрю — машины едут. Порвали первую попавшуюся тряпку, которая была более или менее белой, прицепили на машину. Хорошо, что машина была на ходу. Так они и выехали. Это было… Ой, я не помню дату. Выехали в Богдановку, в церковь.

Муж говорит, россияне стояли с автоматами и пугали, что будут стрелять.

Соседка рассказывала, что они шли по дороге, а орки говорят: идите по обочине. А они боялись, что там заминировано. Специально шли по асфальту. Так и выбрались. Вся колонна пошла на Богдановку, а дальше люди, у которых не было машин, ждали автобусы. Все там собрались и в Бровары приехали.

Сюда мы вернулись 10-го апреля: дали разрешение возвращаться, мы в первый же день приехали. Ужас! Ужас! Тут все было засыпано шифером, кирпичами! Окна, рубероид… Ужас!

Что происходило в Залесье во время оккупации?

Вот там, под лесом, стояли танки, БТРы. В том доме, кажется, они квадроциклы забрали. По огородам рассекали. Напились, наверно. Мои сидели в подвале в доме. Там воздуховод, через отверстие было видно, что происходило. Вдоль улицы тоже стояли БТРы. Мои не выходили, боялись.

Залесье обстреливали?

Да. Я не разбираюсь в этих прилетах: что и куда прилетало, где взрывалось, но муж говорил, что было страшно. Прилетало где-то, а такое ощущение, что возле дома. Две недели я была в Броварах. Я не знаю, где там те прилеты были, но идешь и такое ощущение, что сзади тебя падает. Могу только представить, какие у них здесь эмоции были. Какой ужас они пережили за эти две недели.

Что с вашим имуществом?

У нас был подземный переход. Россияне его подорвали. Со слов людей, которые здесь находились, они его два раза подрывали. К нам прилетали огромные глыбы. Некоторые окна вместе с кирпичом выпали. Дверей не было входных, внутри дома стена повреждена. Крыша пробитая съехала на 15 сантиметров и стену повредило. Сарай практически уничтожен. Одни ребра торчали: ни крыши, ни стен. Там лежала глыба, которая все снесла. В доме мы только ремонт сделали, подвесной потолок повесили 23-го, а 24-го… Наверно так надо было. Спасибо волонтерам и Красному Кресту, что помогли. Кое-что восстановили, но… Видите, сарай чем смогли, забили. На крыше шифера нет, так мы тентами накрыли, чтобы не капало.

Они в подземный переход то ли танк, то ли БТР загнали. Потому что гусеницы от танка валялись. Они его начинили взрывчаткой и подорвали. Вот и летело во все стороны. Забор наш снесло, это мы уже новый поставили. Кажется, в соседский дом ракета прилетела. В наш дом снаряды не попадали, у нас от взрывной волны беды хватило.

Вдоль дороги стояла машина: они ее расстреляли, я так понимаю. У женщины была ключица сломана. Она в погребе сидела с остальными, а муж — мертвый в машине. Россияне не разрешали его хоронить. А как дальше было — я не знаю. Что касается мародерства, не могу сказать, что у нас что-то пропало. Муж проверил, вроде, все на месте. Но у многих воровали.

Когда все началось, вы думали про эвакуацию?

Я — нет.

Почему?

А куда я своих котов-собак дену? Нет. Я — не думала. А поскольку я осталась, мои тоже остались. Но так вышло, что я уехала на сутки, а они тут остались вдвоем. До этого все хорошо было. Пару-тройку раз я ездила на работу — туда и обратно. Ну да, гремело, в Киев прилетало, но мы не думали, что они сюда дойдут. Нет, не думали.

Много домов разрушено в Залесье?

Скажем так: 99%. У каждого! Или полностью, или частично, но всех это коснулось. Каждый день гремело. Обычно по утрам, бывало и вечером.

Что планируете делать дальше?

Планы на будущее… Во-первых, чтобы все это закончилось. А там — помаленьку, потихоньку — все будет. На многое не рассчитываем, наперед не загадываем, потому что каждый день смотришь и ничего хорошего не видишь. Новости очень неутешительные. Лишь бы не было войны. Все остальное как-то будет.

Изменилось ли ваше отношение к россиянам?

Да, очень. Я — мать, моей дочери 26 будет. Что тут скажешь… Слушаешь их речи… Очень тяжело понять этих людей. Очень тяжело! Зачем они сюда полезли и детей своих на смерть отправляют? Они же понимают, что и с нашей стороны много детей погибло, и с их. Все было бы намного лучше, если бы они сюда не полезли. Их матери… Недавно я смотрела видео, как одна россиянка сказала, что у нее две дочери и четыре сына. “Четверых сыновей отправила, а себе еще нарожаю”. У людей вместо мозга какое-то серое вещество.

Коллективная ответственность! Лучше бы те войска пошли на Красную площадь. Лучше бы их там убили. Не приходите к нам, не убиваете невинных детей. Своих убивайте. Поймете, каково это. Душа болит за мирных людей и детей. Сколько их у нас погибло. Тяжело это. А россиянам — хоть кол на голове теши. До людей не доходит, что это война, которую они спровоцировали. Может, кто-то ими управляет, я не знаю… Много мыслей у меня, но это — мои мысли. Многим они могут не понравиться.