‘Меня расстреляли из танкового пулемета’
Война встретила нас в Ирпене. 25-го, когда взорвали мосты Романовский и через Варшавку, возле Стоянки. Мы поехали к сестре жены в Ворзель. Думали, что там будет безопаснее, чем рядом с Киевом. Но россияне туда зашли быстрее, чем оккупировали Бучу или часть Ирпеня. Фактически мы в оккупации были с 26 февраля. Сразу выключили свет, начала техника ездить. Связи никакой не было, поэтому мы не знали, что происходит в городе. Но поскольку у меня маленький ребенок, пришлось поехать в Ворзельский роддом, чтобы взять какую-то смесь, памперсы, чтобы была какая-то помощь ребенку. Когда я почти подъехал к роддому, меня расстреляли из танкового пулемета.
Я был на велосипеде, в гражданской одежде. Мне перебили ногу (артерию), но благодаря людям, которые не выехали (там неподалеку ЖК маленький), мне оказали первую помощь и отвезли в Ворзельский роддом. Там не было ни персонала, чтобы зашить артерию, ни крови, чтобы перелить. Так я так со жгутом пролежал три дня до восьмого марта, потому что россияне принципиально не давали вывезти в Бучанскую больницу раненых, а их там было примерно 10 человек. В разном состоянии были люди.
Меня вывезли, когда приехал главный врач Бучанской больницы, привез медикаменты для роддома. Там оставались роженицы, были женщины с маленькими детьми. Он привез медикаменты, а ему разрешили забрать трех самых тяжелых раненых. Забрали со мной девочку примерно 12 лет. У нее ранение головы было. Забрали мужчину с простреленной спиной и меня, потому что у меня уже началось заражение крови. Сказали, что либо в течение суток мне окажут помощь, либо уже все.
Меня поддерживали, как могли. Восьмого марта скорую с двумя БТР прислали в Ворзель, забрали меня и ампутировали ногу. 10-го началась эвакуация. Меня не вывезли, потому что у меня был довольно низкий гемоглобин, где-то около 30. Думали, что я не доеду до Киева. А 11-го, когда полностью эвакуировалась больница, меня вывезли вместе со всеми в Киевскую областную больницу. Там провели еще одну операцию. Я там находился месяц. Через месяц меня выписали. Вот такая история.
Жена с ребенком каким-то чудом выехали с родственниками. Почти всех расстреливали [россияне], а им удалось встретить молодых срочников, которые им подсказали, куда лучше ехать, чтобы не попасть под обстрел. Они уехали восьмого марта под Белую Церковь. Некоторым больше повезло, некоторым — меньше. Кто-то раньше выехал… Но, знаете, зависит от того, с чем сравнивать. Если брать людей, например, с улицы Яблунской в Буче, то многим из них повезло меньше. Мне очень повезло, что рядом были люди, которые смогли оказать помощь. Если бы не они, за пару минут я бы истек кровью.