Война против СМИ. История «зачистки» информационного пространства
Михаил ЖАБИНЕЦ:
Украина напоминает настоящее поле боя со свободой слова. Причем, увы, совсем не в переносном смысле. Не зря Леонид Кучма постоянно входит в ежегодно публикуемый «Репортерами без границ» список врагов прессы.
Убийства и закрытия
В 1995 году погиб главный редактор газеты «Слава Севастополя» Владимир Иванов. Взрыв в машине. Официальная версия — криминальные разборки.
Коллеги до сих пор в это не верят. В том же году умер от отравления корреспондент бюллетеня «Права человека» Виктор Фрелих. Незадолго до этого ему угрожали расправой. В 1996 году убит корреспондент газеты «Украина-центр» Игорь Грушецкий. Через год — главный редактор «Вечерней Одессы» Борис Деревянко и корреспондент «Киевских ведомостей» Петр Шевченко. Официальная версия гибели Шевченко — самоубийство, во что, опять-таки, никто не верит.
Осенью 2000 года исчез и впоследствии найден зверски убитым Георгий Гонгадзе. Убийство не раскрыто. Вскоре застрелили издателя луганской газеты «ХХІ век» Олега Бреуса. В июле 2001 года жестоко избит и через несколько дней умер директор телерадиокомпании «ТОР» из Славянска Игорь Александров. Следствие отрапортовало о раскрытии преступления, но обвиняемого оправдал суд. Вскоре ушел из жизни и он, а настоящие убийцы журналиста неизвестны и поныне. Много невыясненного в обстоятельствах смерти журналистки телеканала СТБ Марьяны Черной.
В конце минувшего года в Мелитополе при странных обстоятельствах погиб местный журналист Владимир Карачевцев. Официальная версия — несчастный случай. И вот уже совсем недавно погиб в автокатастрофе директор полтавской радиостанции Георгий Чечик. Он ехал в Киев, чтобы договориться о трансляции программ радио «Свобода»…
Это далеко не полный мартиролог. Слишком много в нем имен. И слишком часто в связи с гибелью журналистов употребляются слова «преступление не раскрыто» или «при невыясненных обстоятельствах». Еще в 2001 году председатель Национального союза журналистов Украины Игорь Лубченко в открытом письме тогдашнему министру внутренних дел Игорю Смирнову заявил, что НСЖУ «будет считать, что журналисты погибают за свою профессиональную деятельность, пока в судебном порядке не будет доказано обратное».
Жертвами становятся не только журналисты, но и издания — популярные, но неугодные власти. Для их закрытия всегда находятся «убедительные» причины. Вот только пики закрытий приходятся на годы президентских выборов. Перед президентскими выборами 1999 года были закрыты газеты «Правда Украины» и «Политика». Начало этого года «подарило» Украине целую лавину закрытий: «Сільські вісті», радио «Континент», радио «Свобода»…
В феврале этого года Госкомитет по телевидению и радиовещанию издал циркуляр, в соответствии с которым «печатные СМИ, учредителями которых являются местные органы исполнительной власти и органы местного самоуправления» обязаны предоставить подробную информацию о каждом своем журналисте. Перечень весьма странный. Он включает, например, сведения о псевдонимах, домашних адресах и телефонах. То есть те данные, которые редакция, в принципе, вообще не имеет права давать кому бы то ни было иначе, чем по решению суда. Беспрепятственно давать интервью, устраивать прямые линии? Не верится. Сложно вообразить иную цель, кроме организации запугивания.
В октябре проводилось «общее собрание» Национального союза писателей Украины. На нем объявили об отстранении от должности председателя НСПУ Владимира Яворивского и избрании на нее некоей Натальи Околитенко. Одно из обвинений в адрес Яворивского — будто бы чрезмерная политизация НСПУ. И пусть это решение шито белыми нитками, пусть никакое «собрание» не имеет подобных полномочий. Официозная пропаганда сразу же подхватила новость и преподнесла ее как свершившийся факт. Законный председатель Союза, как и большинство писателей, не сомневается, что происшедшее — дело рук Банковой. Власти уже мало подневольной прессы. Она хочет контролировать все.
Владельцы пропагандистской машины
Сегодня украинское информационное пространство — подавляющее большинство центральных телеканалов и газет — четко разделено между близкими к Кучме олигархическими группами. Первое место по объему «пропагандистского арсенала», конечно же, занимает СДПУ(о).
Эсдеки фактически контролируют все три первые кнопки телевидения: УТ-1, «1+1» и «Интер». И если несколько лет назад социал-демократические уши хоть как-то пытались спрятаться за спинами дикторов, то «кассетный скандал» и впоследствии парламентские выборы-2002 свели роль ведущих телеканалов к примитивным пропагандистским рупорам Григория Суркиса и Виктора Медведчука. Под контролем эсдеков также находится киевский телеканал «ТЕТ», который даже отправил свою информслужбу «Вісті» для поднятия рейтинга новостей УТ-1.
Не менее мощной является и бумажная составляющая информационного холдинга(о). Одна из первых независимых коммерческих газет Украины «Киевские ведомости» давно вместо острых репортажей преимущественно печатает пресс-релизы СДПУ(о) и администрации президента. Газета «День», которая во время президентских выборов-1999 была ярким рупором оппозиции, также побледнела, когда ее патрон Евгений Марчук внезапно перешел в лагерь Кучмы, а газетой «поделился» с партией Медведчука. Из относительно новых изданий можно отметить цветной еженедельник «2000», который продается по смешной цене, и газету «Понедельник». Последняя прославилась тем, что как-то случайно напечатала на первой полосе кусок «темника».
Кроме общественно-политических СМИ, СДПУ(о) фактически монополизировала спортивные газеты — их журналисты вынуждены регулярно восхвалять ФК «Динамо» (Киев) и мудрость президента Федерации футбола Украины Григория Суркиса. Не остается без внимания и радио — именно редактор газеты «2000» Сергей Кичигин недавно стал руководителем сети «Довіра FM» и выбросил из украинского эфира радио «Свобода».
Вторая по политическому влиянию олигархическая группа — «донецкие» — имеет значительно меньшие медиа-ресурсы. Под их контролем находится практически вся пресса Донецкой области. В телеэфире, правда, их представляет провинциальная ТРК «Украина», которая только недавно перешла из регионального на всеукраинское вещание. «Донецким» принадлежит одна из наиболее популярных массовых газет Украины «Сегодня».
В телевизионном пространстве заметную конкуренцию эсдекам составляют СМИ президентского зятя Виктора Пинчука — это каналы СТБ, ICTV и «Новый канал». Новости и аналитические программы СТБ и «Нового» еще несколько лет назад были образцом объективности телеэфира, однако после прихода пинчуковских денег на каналах установилась цензура, а ведущие журналисты поменяли место работы. Пинчук также контролирует массовую газету «Факты».
Еще один информационный холдинг принадлежит коллеге Пинчука по партии «Трудовая Украина» Андрею Деркачу: ТРК «Эра», которая делит эфир с УТ-1 и «брехунцом» Национального радио, и издательский дом «Киевский телеграф». Близкий к Деркачу бизнесмен Вадим Рабинович контролирует холдинг «Столичные новости», издающий одноименную ежедневку «Столичка» и еженедельник «Деловая неделя-FT». В связке с «СН» работает украинско-российско-израильское информагенство MigNews, также подконтрольное Рабиновичу.
Как закалялась телецензура
Первым громким проявлением цензуры в Украине стало закрытие в середине 90-х «Післямови» — аналитической программы, которая до сих пор остается образцом журналистской незаангажированности и объективности на ТВ. Но история с «Післямовою» тогда стала скорее исключением, чем правилом. Парламентская избирательная кампания 1998 года запомнилась конфликтом власти с бизнесменом Михаилом Бродским и его газетой «Киевские ведомости» — дошло даже до заключения Бродского в Житомирский СИЗО.
С особой жестокостью гайки начали закручивать накануне президентских выборов-99. Леониду Кучме, который имел мизерный рейтинг, но стремился во что бы то ни стало сохранить нагретое кресло, понадобились мощные медиа-ресурсы — значительно большие, чем использовала власть на выборах-98. Центральное телевидение и пресса слились в хоре славословия в адрес президента, а символом цензуры стало снятие с эфира дебатов на «1+1» — появление в прямом эфире никчемного Кучмы вызвало гомерический хохот в зале, а ведущий Вячеслав Пиховшек внезапно почувствовал себя плохо и был госпитализирован. Несмотря на многочисленные анонсы и обещания руководства телеканала, до дня выборов ни одной передачи «Эпицентр-дебаты» так и не вышло.
Журналисты никак не могли дождаться конца избирательной гонки, надеясь, что власть, достигнув цели, ослабит цензуру. После выборов воздух в информационном пространстве и правда несколько посвежел, однако ненадолго — за дело взялись эсдеки. Созданный медиа-холдинг вскоре уже направлял все свои усилия на обливание грязью реформаторского правительства Тимошенко, снова фильтруя любые журналистские потуги к объективности. Заданный тон поддерживали и другие пропрезидентские издания, однако становилось очевидным, что долго так продолжаться не может.
Конец 2000 года ознаменовался всплеском профессиональной чести журналистов — обнародование записей майора Мельниченко, свидетельствующих о причастности Леонида Кучмы к убийству Гонгадзе, вынудило «акул пера» наконец задуматься, куда катится пресса. В течение нескольких месяцев резкие, правдивые публикации появлялись даже в провластных газетах. Однако к лету 2001 года украинские СМИ выдохлись и переключили свое внимание на денежные искушения будущей парламентской гонки. Цепи, которыми власть приковала прессу к кампании-2002, оказались еще более тяжелыми: если раньше оппонентов власти регулярно поливали грязью, то теперь телевидение вообще игнорировало их существование. Даже когда осенью 2002 года лидеры оппозиции пришли в телецентр с требованием предоставить им телеэфир — власть не придумала ничего лучше, чем возбудить против них уголовное дело за якобы захват телецентра. Полная информационная блокада стала одним из средств властного админресурса. Новости ТВ рассказывали о какой-то совсем незнакомой стране, где, кроме Медведчука и Кучмы, нет ни одного стоящего внимания человека. Во все клетки информпространства проник вирус — бумажка под названием «темник». Люди, годами создававшие конкурентоспособные СМИ, сегодня вынуждены оставлять свои детища, превращенные в тупые инструменты пропаганды, как это сделал в прошлом году почетный президент «Интера» Александр Зинченко.
Темное дело
Сентябрь 2002 года внес в лексикон мировых борцов с цензурой новое международное слово: «темники». Темник — это подробная инструкция из администрации президента, которая распространяется по провластным СМИ. В нем указано, о чем писать и говорить можно, а о чем — нет. У кого из политиков можно и нужно брать комментарий, а кого и на три метра не подпускать к телекамере. И, в конце концов, «темник» даже запрещает думать — в нем подробно расписано, какой «глубокий аналитический вывод» журналист должен сделать в своей статье или программе. Обнародовал эти документы народный депутат, нынешний председатель парламентского комитета по вопросам свободы слова и информации Николай Томенко.
Автором «темников» считается руководитель Главного информационного управления АП Сергей Васильев — бывший директор ТРК «Альтернатива», которая готовила пропагандистские сюжеты для трансляции на эсдековских каналах. Администрация президента, конечно же, категорически отрицала существование «темников» и заявила, что Томенко сам их и написал. Однако телеэфир ближайших недель убедительно доказал правоту Томенко: все центральные телеканалы неуклонно выполняли бумажные указания, игнорируя невыгодные для власти события и давая комментарии одних и тех же лиц. Абсолютно разные телекомпании показывали одинаковые, шаблонные новости.
Борьба с «темниками», которая дошла даже до Совета Европы, так ни к чему и не привела. Единичные журналисты, отказавшиеся работать с этими документами, вынуждены были уйти с работы, а инициируемые Николаем Томенко изменения в законодательстве не смогли четко сформулировать, что же такое «темник» и как его запретить. Бумажки, которые продолжают рассылать по редакциям, сейчас на всякий случай называют «анонсами администрации президента», и эсдековская пресса активно доказывает, что ничего плохого не происходит, а цензура — это неотъемлемое право власти в любой стране.
Дебатофобия
Полное неумение и нежелание работать в условиях прозрачности и открытости порождает у власть имущих страх перед объективной информацией об их деятельности. А дебаты в прямом эфире — это лучшее средство продемонстрировать истинные мотивы того или иного политика. Практика политдебатов в Украине показала, что спор на глазах миллионов зрителей всегда заканчивается поражением власти и победой представителя оппозиции. Именно поэтому институт политических дебатов, общепринятый во всех странах развитой демократии, вызывает категорическое неприятие украинских властных кругов.
Кроме того, дебаты предоставляют возможность любому человеку высказать свою точку зрения без цензурных ограничений, и именно это делает их символом настоящей, не бумажной свободы слова. В 2002 году для украинской оппозиции они могли стать единственным способом прорыва информационной блокады. Однако не стали: прямые эфиры с участием оппозиционеров либо удивительным образом срывались, либо превращались в обычный фарс. В декабре 2002 г. фракция Блока Юлии Тимошенко подготовила закон об обязательных дебатах на общенациональных телеканалах, но, как и ожидалось, Кучма наложил на него вето. Президент объяснил это тем, что обязательные дебаты якобы нарушают права телекомпаний. Хотя настоящая причина лежит на поверхности — власти нечего сказать, зато есть что скрывать.