Шевченковский суд Киева вполне может претендовать на место символической братской могилы украинского правосудия

Судейская коллегия под председательством судьи Шостака принимала решение о мере пресечения для 53-летней больной женщины — Антонины Болюры. Напомним, что Болюра, бывший главный бухгалтер корпорации ЕЭСУ, находилась под стражей с 1 июня 2002 года по 19 декабря 2003 года. Тогда, в декабре 2003 года, судья Шостак, имея медицинские свидетельства о тяжелом состоянии Болюры, принял решение заменить меру пресечения в виде содержания под стражей на подписку о невыезде. А 19 мая этого года ночью, как разбойники, сотрудники милиции выволокли Антонину Болюру из Института кардиологии, где она находилась на лечении, и доставили ее в киевский СИЗО №13. И сделали они это по решению того же судьи Шостака. Судья посчитал, что Болюра «без уважительных причин не является в судебные заседания и нарушила подписку о невыезде». Хотя, как свидетельствует адвокат Наталья Пуденко, 17 мая ее подзащитная выехала из Днепропетровска в Киев на судебное заседание, назначенное на 19 мая. В этом, по мнению судей и состоит нарушение подписки о невыезде! 18 мая в Киеве Болюре стало плохо, и ее госпитализировали. В этот же день адвокат Пуденко предъявила суду соответствующее медицинское заключение о том, что Болюра по состоянию здоровья не может присутствовать на судебном заседании. Но суд посчитал это «неуважительной причиной» и отправил больного человека на нары Лукьяновского изолятора. Фарс продолжился 25 мая, когда судья Шостак, несмотря на ходатайство адвоката о немедленном медицинском освидетельствовании Болюры присутствующими в зале судмедэкспертами, объявил перерыв и принял решение «сделать запрос относительно возможности пребывания Болюры в судебном заседании». А саму подсудимую, которая практически теряла сознание в железной клетке на пятом (!) этаже Шевченковского суда, вновь отправил в СИЗО.

О том, что Генпрокуратура давно превратилась в бригаду отморозков, известно давно. Но страшно, что и последняя надежда на справедливость — судьи — все чаще превращаются в киллеров. Потому что нельзя назвать иначе поступок судьи, который, видя тяжелое состояние пожилого человека, отправляет его умирать в тюрьму. Мало того, судя по тому, как проходили следствие по этому делу и судебные заседания, вину бывших руководителей ЕЭСУ никогда не докажет даже беспредельный украинский суд. Просто потому, что нет ни состава, ни события преступления. Иначе за семь лет следствия при известном отношении нынешней власти к Юлии Тимошенко и она сама, и ее близкие уже давно бы получили самые жестокие приговоры. Но этого не происходит по одной простой причине — нет доказательной базы. Однако судья Шостак продолжает пытку. Забывая, что даже в учебнике по судебному производству сказано, что «при откровенной слабости доказательств совершения лицом преступления обвинитель не должен рассчитывать на его арест». Рано или поздно, по делу бывших руководителей ЕЭСУ вынесут очередной и, надеемся, окончательный оправдательный приговор. И кто тогда вернет здоровье и годы жизни, проведенные за решеткой? Отвечать за следственный и судебный произвол рано или поздно придется. И судье Шостаку, и следственной группе Генпрокуратуры, и Кучме. Но почему же судьи так охотно записываются сейчас в эту банду? Или это уже не судьи, а палачи?

Народный депутат Александр Турчинов, присутствовавший на этом судебном фарсе, заявил: «После того, как американский суд снял все обвинения с Юлии Тимошенко, режим начал измываться над невинными людьми. Этому аресту нет аналогов даже в 1937 году. Даже в те времена, когда принималось решение об аресте больного человека, то просто ставили охрану возле палаты. И после выписки забирали в тюрьму. Это вообще беспрецедентная ситуация. Когда администрация президента дала суду команду арестовать Болюру, то суд, чтобы прикрыть себе одно место, направил запрос о состоянии ее здоровья. На Минздрав давили, чтобы дали ответ, что она здорова. Но врачи не побоялись и написали правду, то есть то, что человек по состоянию здоровья не может покидать стационар. Ведь Антонина попадала периодически в реанимацию, она находится в очень тяжелом состоянии. Но суд, получив такой неожиданный ответ, просто спрятал его. А потом разыграл комедию, будто бы суд не знает, где она пребывает. Это уже не обычный беспредел. Это — фашизм».