Цена разочарования
Кому как, конечно, но если надо выбрать между политическим агитпропом и рекламой стирального порошка, я, пожалуй, предпочту узнать, каксделать бельё беленьким. Два раза в жизни заставила себя прочесть программы политических партий. Точнее, разочарование заставило. Несколько лет назад твёрдо решила проголосовать за белую и пушистую партию, которая, правда, так далеко стояла от реальной власти, что могла себе позволить такую первобытную чистоту. В день голосования всё-таки заколебалась – стиральный порошок легко выкинуть, а голос – дело ответственное. Дочитала до середины. Дальше можно было не читать –черным по белому было написано, что партия отменит частную собственность. Что ни черта она не отменит, поскольку никогда не придёт к власти, – аргумент, мягко говоря, неадекватный. Проходили всё это, а повторный урок, спасибо, не нужен.
Разочарование охватило почти всех. Не вызывает сомнения, что повод для этого есть. Тем не менее, поставлено на карту очень много и, когда могут доиграться до губительных последствий для страны и её репутации в мире, кое-какие правила игры лучше не забывать.
Стоит также учитывать типичные реакции разочарованных людей в любой демократии. Вследствие кризиса резко увеличилась поддержка радикальных партий на недавних выборах в Европарламент, в частности, тех, кто обвиняет во всех бедах «мигрантов». Впрочем, не все отчаянно искали козлов отпущения. Желание показать власти, что неумелые и половинчатые меры осточертели, приняло другую форму в Швеции, откуда в Европарламент прошли кандидаты от партии пиратов. За шведской политикой не слежу, но рискну сделать прогноз, что в национальный парламент пираты не попадут. Протест протестом, а в парламенте речь идёт о реальной власти, а не о платформе для красивых деклараций.
Голос не отдашь в отместку или за какие-то дешёвые слова о величии народа и национальных героях, если за словами зияет пустота. Или же реальная угроза, что затащат страну в пропасть.
Проблемы возникают, как сейчас в Украине, когда слова большинства политических сил пусты, а борьбу за власть они затеяли как раз на краю пропасти. Честно признаюсь, программу коммунистической партии не стала читать – этого урока на целую вечность хватит. Добросовестно пыталась определить хотя бы жанр так называемых программ остальных политических сил. Лирики ведь много, благородных намерений хоть пруд пруди, а всё это подаётся как что-то исключительное, оригинальное, Даже прибегла к компьютерной команде «найти», узнала, кто чаще употребляет слова «благополучие», «справедливость», «свобода». Под очень большим вопросом только, что это должно означать при почти полном отсутствии реальных планов. В последней попытке найти хоть что-нибудь ощутимое в море красивых слов, выделила в разные цвета расплывчатые намерения, конкретно-расплывчатые, конкретные – трикатегории по мере возможности измерить степень выполнения. Спасибо компьютеру, тексты все получились весьма колоритными, только разочарование ничуть не рассеялось.
А почему СМИ так мало этим занимаются? Нудно им, безусловно, читать такую ахинею, но им-то легче пробраться к политикам, выяснить, где же программа в их наборах слов. Что это за договор, если не поймёшь, о чём же договорились? Ясно, что политики предпочитают не обращать внимания на тот досадный принцип демократии – что заключают договор с избирателями, а не друг с другом. Но чего стоят СМИ, которые им в этом поддакивают? Их же аудитории нужна информация – не перекрученная, не ангажированная, а та информация, которую она сама почерпнет от умело заданных вопросов всем политикам. Подчёркиваю, всем, а не только тем, кого велели «мочить».
Дело не только в пустозвонстве. На мой взгляд, есть и ситуации, где как журналисты, так и все безразличные люди, не имеют права просто кивнуть головой, когда явно пытаются не отвечать на неудобные вопросы.
В апреле во время передачи Шустера, Евгений Червоненко три или четыре раза задал тот же самый вопрос Андрею Илленко, представителю ВО «Свобода»: «А кто я?». Согласно программе этой партии « ВО "Свобода" - за Українську Державу, в якій український народ посідатиме належне йому панівне становище». В программе не объясняют, что понимают под «украинским народом», но из разных интервью ясно, что имеются в виду этнические украинцы. Евгений Червоненко – украинец еврейского происхождения. Не представитель «национального меньшинства», а именно украинец. Многие немцы еврейского происхождения погибли в газовых камерах, поскольку вовремя не поняли, что для нацистов они подлежат уничтожению как евреи. Можем надеяться, что болезненная потребность сторонников ВО «Свобода» в разделении украинцев на своих и «остальных», менее примитивная, но вопрос резонный. Настолько правомерный, что до сих пор не понимаю, почему и Савик Шустер, и аудитория позволили Илленко фактически увильнуть от ответа.
Пусть только не говорят, что «всем и так ясно». Если бы было так ясно, если бы не боялись открытым текстом говорить, отвечали бы на простые вопросы и не прятались бы за эвфемизмы
Это уже не пустопорожние фразы и расплывчатые обещания, а нечто другое, которое может расколоть страну и окончательно закрыть все двери в Евросоюз и демократическое сообщество вообще. Если они действительно хотят так разделить свою страну, пусть говорят без обиняков. И без обмана.
Поражала и готовность некоторых журналистов сразу после победы ВО «Свобода» на местных выборах в Тернопольской области объявить о ««молодой силе» в политике. Спору нет, их лидер относительно молодой, а на политической арене они новички, но веет от них чем угодно, только не новизной. Местами сложно уловить разницу между позицией ВО «Свобода» и советской системой, а свободой она уж точно не пахнет.
Показательными можно считать их планы для Крыма. «Партия – за возвращение Крыму статуса области, путём проведения в Крыму Всекрымского референдума по этому вопросу».
Не помешало бы уточнить: за возвращение ли партия, или за референдум? В демократической стране это не обязательно равноценные вещи. Хотя, если исходить из того, что все возражения будут считаться покушением на государственную целостность, т.е. «антигосударственной деятельностью», то оснований сомневаться в исходе «референдума», возможно, и нет.
Своеобразное понимание таких понятий как «выборы» и «референдум» далеко не всё, что сближает ВО «Свобода» с советской властью и её единственно правильным путём под руководством Партии. Идеология, возможно, другая, но, во-первых, она есть, и, во-вторых, она одна и, фактически, государственная.
«Партия считает необходимым, чтобы украинское общество достигло идейного, языкового и религиозного единства, где идейное единство будет формироваться на основе идеи украинского патриотизма, языковое – на основе украинского языка, а религиозное – на единстве всех традиционных христианских конфессий».
До встречи в лагерях. В лучшем случае, в уже не совсем постсоветском сообществе бывших советских республик.
«В случае достижения такого единства украинское общество будет монолитным и сильным, и сможет достойно отвечать на вызов времени».
Смотря как ответить – если возвратом к прошлой несвободе, то да.
Не читала политические программы их товарищей по борьбе во Франции и в других странах, но подозреваю, что только в постсоветской стране можно найти такую сюрреалистическую смесь популизма и самых губительных аспектов так называемой и никем не понимаемой социалистической экономики. Пустые обещания напоминают пустозвонство всех политических сил, только есть нюансы. Рай обещают построить путём национализации, контроля над многими отраслями экономики:
«правительство должно проводить протекционистские меры в отношении отечественного товаропроизводителя. ВО "Свобода" – за немедленную национализацию заводов и фабрик, которые принадлежат отечественным владельцам или национализацию их части собственности в предприятиях, которые были приватизированы незаконным путем»
Как будто этого не хватает, чтобы раз и навсегда плюнули и покинули страну все, кто мог бы помочь поднять украинскую экономику! Но есть ещё и намерение перейти «к прямому народовластию» при упорном нежелании открытым текстом объяснить, как надо понимать слово «народ».
В ответ на вопрос, изменилось ли его представление о свободе, Мирослав Маринович сказал следующее: «Что касается моего представления о свободе, то оно не изменилось. Я слишком дорого заплатил за неё, чтобы теперь сомневаться в её значении».
Он поплатился лагерем и ссылкой за свою неготовность терпеть несвободу – свою личную и несвободу своей страны.
Все заплатят слишком дорого за разочарование, заканчивающееся расколом и разделением украинцев по этническому признаку, экономической, политической и общественной стагнацией и отказом от свободы.