ЭСТОНИЯ ПОД ОККУПАЦИЕЙ ТОТАЛИТАРНОГО РЕЖИМА И ВОССТАНОВЛЕНИЕ ОТКРЫТОГО ОБЩЕСТВА

 (Начало в № 20)

Коллапс советской системы. Переходный период. Сущность коллапса.

К моменту прихода к власти генерального секре­таря ЦК КПСС Михаила Горбачева в 1985 году поли-тичес­кая система в СССР пришла в упадок. Комму-нистичес­кие идеалы, которые вдохновляли русских до и во время Второй мировой войны к тому времени пол­ностью девальвировались. Экономика не выдержала не-по­мерного бремени военных расходов. Колхозная сис­тема в сельском хозяйстве доказала свою несостоя­тельность. Обеспечение населения потребительскими товарами и продуктами и жизненный уровень стреми­тельно падали. Правоохранительные органы —  милиция, прокуратура и суды —  были коррумпированы. Особенно коррумпированы были партийные органы. Армия за­вязла в безнадежно проигранной войне в Афганистане и была морально разложена. Пожалуй, единственной структурой, которая понимала всю глубину кризиса со­ветской системы, были органы государственной безо­пасности.

Ситуация в Эстонии с середины 1980-х годов до развала Советского Союза.

Вооруженное сопротивление советской власти бы-ло полностью подавлено. В ходе массовых репрессий до и после войны было арестовано и вывезено в си­бирские концентрационные лагеря около 80 тысяч и депортировано в Россию почти 40 тысяч человек т.е. около 12 % населения. Большинство оставшихся из них в живых, а это составило около 50 %, к тому времени, правда, уже вернулось, но этническими чистками была изменена демографическая структура населения. В до­военной Эстонии эстонцы составляли 97 %, сейчас их удельный вес упал до 64 %, в Таллинне русских стало более 50 %, а в некоторых городах (Нарва, Палдиски, Силламяе) и уездах (Ида-Вирумаа) их было абсолютное большинство. Насильно насаждался русский язык. Большая часть эстонского народа потеряла надежду на восстановление независимости, смирилась с оккупа­цией и пыталась приспособиться к советской власти. Возникла угроза ассимиляции эстонской нации наподо­бие карелам, ижорцам, вепсам и т.д.

«Курс на перестройку и гласность», объявленный Горбачевым, открыл возможность новому подъему на­ционального самосознания и массовому народному движению против русификации. Первым возникло в конце 1986 года движение охраны древностей, которое фактически стало кампанией борьбы за национальные ценности, быстро распространилось и охватило все слои эстонского населения. Затем в 1987 году началась «фосфоритная война». На северо-востоке Эстонии рас­положены месторождения фосфорита. Планы советс­кого правительства их форсированного освоения, к тому же с помощью привозимой из России рабочей силы, угрожали резким ухудшением экологической и демографической ситуации в Эстонии. Борьба против принятия в эксплуатацию этих месторождений стала поистине всенародной.

Первая открытая массовая демонстрация в Тал­линне состоялась 23-го августа 1987 года с требова­нием опубликовать секретные протоколы пакта Моло­това-Риббентропа. В сентябре этого же года был об-наро­дован проект экономической самостоятельности («хозрасчет») Эстонской ССР. В конце года прошли первые демонстрации молодежи, на которых вспоми­нали освободительную войну 1918-20 г.г. против Со­ветской России и открыто несли эстонский националь­ный сине-черно-белый флаг, запрещенный во время оккупации. Оккупационные войска на территории Эсто­нии не вмешивались. КГБ зорко следил за событиями. Попытки властей препятствовать народному движению путем опубликования в прессе статей, дискредитирую­щих национально-освободительные идеи, а в несколь­ких случаях даже разгона демонстраций, не достигали цели.

В 1988 году освободительное движение в Эстонии разделилось на два направления. Первое, в котором главенствующую роль играли прогрессивно мыслящие администраторы и функционеры-эстонцы Коммунисти­ческой партии, считало что освобождения можно до­биться постепенным путем через демократизацию со­ветской системы и законный выход из СССР, второе, более радикальное направление, которое возглавили бывшие диссиденты, политзаключенные и молодые гу­манитарии, ставило во главу угла конец советской окку­пации и восстановление (реституцию) Эстонской Рес­публики, аннексированной СССР в 1940 году.

Весной 1988 года возникла идея создания Народ­ного фронта. Первоначально задуманная Компартией и КГБ для обуздания народного движения и направления его в русло мирных фасадных реформ Советского Союза, эта идея в Эстонии вышла из-под контроля соз­дателей, и Народный фронт стал выразителем подлин­ных интересов и требований народа. Руководителями его стали сторонники первого направления.

Второе направление было представлено главным образом Обществом охраны древностей, которое к этому времени фактически стало массовой политичес­кой организацией, и основанной летом 1988 года хотя и без разрешения властей, Партией нацио­нальной неза-висимости Эстонии (ПННЭ).

Несмотря на очевидные принципиальные разно­гласия между обоими направлениями национально-ос­вободительного движения, открытой резкой вражды между ними не возникло и многие мероприятия были организованы объединенными усилиями.

Особо следует отметить организованные Народ­ным фронтом певческие праздники, на которые собира­лись петь патриотические песни десятки тысяч людей и благодаря которым события 1988-91 годов в Эстонии стали называть «поющей революцией», и «балтийскую цепь» – живую людскую цепь от Таллинна до Вильнюса, образованную под руководством народных фронтов Эстонии и Латвии и литовского Саюдиса 23 августа 1989 года в ознаменование 50-летия пакта Молотова-Риббентропа.

Летом 1988 года организовались под названием Интернационального фронта, позже «движения» (ИД), сторонники сохранения Советского Союза и оккупации Эстонии. Во главе этой организации стояли руководи­тели построенных в Эстонии за годы оккупации пред­приятий военно-промышленного комплекса и тяжелой промышленности и русские функционеры Коммунисти­ческой партии. Членами организации были в основном иммигрированные за годы оккупации в Эстонию рус­ские, прозванные в народе «интернаци». В отличие от эстонских организаций, которые не имели боевых отря­дов, ИД создало свои штурмовые отряды, которые пы­тались в мае 1990 года захватить власть, но были вы­нуждены под давлением собравшейся эстонской толпы отступить.

Сторонники реституции стали в 1989 году регист­рировать правомочных граждан Эстонской республики и создавать комитеты граждан. Это движение кульмини­ровалось весной 1990 года выборами и созывом Эстон­ского Конгресса как представительного органа граждан Эстонской республики. Почти в то же время состоялись выборы в высший административный орган Эстонской ССР – Верховный Совет. После выборов было назна­чено новое правительство Эстонской ССР, которое сос­тояло из руководителей Народного фронта.

Развал советского строя.

Выборы 1990-го года в Эстонский Конгресс и Вер­ховный Совет проводились уже почти по демократичес­ким принципам. Избирательная кампания была относи­тельно свободной, т.к. советские репрессивные органы — КГБ и Главлит (цензура), а также оккупационные войска, открыто не вмешивались. В выборах в Верхов­ный Совет участвовали и военнослужащие Советской Армии на территории Эстонской ССР, которые выбрали туда четырех депутатов.

Коммунистическая партия на территории Эстонии к тому времени раскололась. Состоящее из эстонцев крыло вышло из Коммунистической партии Советского Союза и объявило себя независимой.

Верховный Совет принял решение о начале пере­ходного периода для восстановления независимости Эстонии. При этом сторонники Народного фронта и Эс­тонской коммунистической партии, обладающие боль­шинством в Верховном Совете, подразумевали не рес­титуцию, а собирались объявить в конце переходного периода о выходе Эстонии из Советского Союза. Эс­тонский Конгресс, представляющий 900 тысяч зареги­стрированных граждан Эстонской республики и лиц, ходатайствующих о получении гражданства Эстонии, категорически возражал против создания новой Эсто-нии путем выхода Эстонской ССР из Советского Союза и требо­вал реституции Эстонской республики, аннек-сирован­ной СССР в 1940 году. 

Были начаты переговоры с правительством СССР о восстановлении независимости, но вскоре они прек­ратились. Латвия и Литва также действовали в направ­лении восстановления независимости. Советское пра­вительство сделало несколько угрожающих заявлений в адрес прибалтийских республик. В Литве и Латвии дело дошло даже до вооруженных столкновений и человечес­ких жертв, но в Эстонии этого не произошло. Видимо, центральная власть не решилась пойти на подавление народно-освободительного движения вооруженной си­лой, боясь выхода ситуации из-под контроля и, воз­можных непредсказуемых последствий.

19 августа 1991 года начался путч в Москве. Пут­чисты выдвинули против Эстонии псковскую дивизию воздушно-десантных войск. Части Советской Армии, дислоцирующиеся на территории Эстонии, остались в казармах. Руководящий орган Эстонского Конгресса – Эстонский Комитет и Верховный Совет пришли перед угрозой военной силы к соглашению и 20 августа Вер­ховный Совет принял согласованное с Эстонским Коми­тетом решение считать восстановленной независимость Эстонской Республики, аннексированной в 1940 году. Для установления ее правомочных органов (Верховный Совет был административным органом оккупационной советской власти, а Эстонский Конгресс стихийно воз­никшим самодеятельным представительным органом граждан Эстонской Республики, который не считал себя правомочным стать законодательным собранием) решили соз­дать на паритетных началах (30 членов от Верховного Совета, 30 от Эстонского Комитета) Конституционную Ассамблею для выработки нового Основного закона Эстонской республики, пред-став-ления его на плебисцит и после плебисцита в течение лета 1992 года организо­вать выборы в легитимный законодательный орган — Рийгикогу (парламент) .

Путч в Москве был 21 августа подавлен и псковс­кая дивизия вернулась домой, не совершив в Эстонии никаких насильственных действий, кроме захвата теле­башни. Русское правительство, а затем и правительство СССР, признали восстановление независимости Эсто­нии. Вскоре Советский Союз в соответствии с  бело-вежскими согла­шениями был распущен.

20 июня 1992 года состоялась денежная реформа, была введена эстонская крона (привязанная к немец­кой марке в соотношении 1 DEM = 8 EEK), плебисци­том 28 июня был введен Основной закон Эстонской Респуб-лики, а 20 сентября состоялись выборы в Рийги­когу. Переходный период кончился и независимость Эстон-ской Республики была восстановлена путем рес­титуции.

На выборах победил блок правых и национально настроенных партий. Демократическая партия труда, которая была создана на базе развалин Эстонской коммунистической партии, не превысила 5-ти процент-ный порог поданных за нее голосов и осталась за дверью парла­мента. Кстати, на парламентских выборах 1995 года демотрудовики также не попали в Рийгикогу. Примеча­тельно, что за время советской оккупации эстонский народ стал настолько аллергичен не только к комму­низму, но даже к слову «социализм», что до сих пор в Эстонии нет ни одной политической партии, в названии которой содержалось бы слово «социалистический». Даже социал-демократы называют себя умеренными.

Образованное после выборов 1992 года коали­ционное правительство приступило к восстановлению и формированию конституционных государственных структур Эстонской Республики. Правительство в изгна­нии сложило свои полномочия и передало их новому правительству.

Службы безопасности в течение переход­ного периода.

В течение переходного периода на территории Эс­тонии продолжал свою деятельность КГБ. Т.к. он под­чинялся Москве, Эстонское правительство переходного периода не имело на него никакого влияния и не могло контролировать его деятельность и персональные наз­начения. Также продолжали действовать на территории Эстонии органы ГРУ.

Несколько иначе обстояло дело с милицией и внутренними войсками, которые подчинялись Ми­нис-терству внутренних дел (МВД) Советского Союза. В Эстонии, в отличие от Латвии и Литвы, не было создано отрядов милиции особого назначения (ОМОН), которые там служили орудием вооруженных столкновений. Части внутренних войск служили в Эстонии только для охраны и этапирования заключенных, а как уже сказано, поли­тических заключенных в Эстонии не было, они содер­жались в России. 1 августа 1990 года премьер-министр переходного правительства подписал договор с минист­ром внутренних дел СССР о переходе структур МВД на территории Эстонии под юрисдикцию эстонского пра­вительства. Милиция была переименована в полицию, и она стала строго выполнять только функции, присущие полиции. Внутренние войска МВД были из Эстонии вы­ведены. На высшие руководящие должности, а позднее постепенно и на остальные, назначались эстонцы или граждане Эстонии.

После восстановления независимости, в сентябре 1991 года премьер-министр Эстонии и Председатель КГБ СССР заключили договор о ликвидации КГБ в Эс­тонии к 1 декабря того же года и передаче его дел и имущества Эстонскому правительству. К тому времени личные дела персонала, агентуры и дела, касающиеся оперативной деятельности КГБ на территории Эстонии, были уже вывезены в Россию. Эстонии было, кроме имущества, передано только 28,5 тысяч архивных дел политических заключенных, некоторые отчеты и дело­производство, представляющие в основном историчес­кий и научный интерес. Следует отметить, что состав комиссии по приему имущества и документации КГБ был неудачным, и ее работа впоследствии подверглась справедливым нареканиям.

Во время переходного периода КГБ, конечно, дейст­вовал против национально-освободительного движения, внедрял в создаваемые организации своих осведомителей, путем интриг, провокаций, распростра­нения ложных слухов и дезинформации и т.д. пытался срывать мероприятия патриотических организаций, но т.к. все документы вывезены и почти все руково­дители КГБ уехали в Россию, то невозможно досто­верно при-вести здесь конкретные данные.

Подчиненные ГРУ диверсионно-штурмовые части Советской Армии были удалены из Эстонии только в 1994 году в ходе вывода оккупационных войск. Можно пред­полагать, что и они не только пассивно наблюдали за происходящими в Эстонии процессами, но занимались разведывательной деятельностью против Эстонии и внедрением своей агентуры, однако это лишь предпо­ложения.

Также являются предположениями мысли об ос­тавленной в Эстонии КГБ и ГРУ разведывательной аген­туре и передаче ее соответствующим органам Рос­сийской Федерации.

Ликвидация последствий оккупации

Ломка тайных сетей.

С восстановлением Эстонской республики все ок­купационные структуры были разрушены и упразднены. Однако, тайные структуры остались. Свидетельство это-му — разоблачение силами полиции безопасности и высылка агента русской разведки, работавшего под дипломатическим прикрытием, и обнаружение его эс­тонского осведомителя в 1997 году.

Для морального очищения общества Рийгикогу принял в конце 1995 года специальный закон о приня­тии на учет лиц, являвшихся сотрудниками или инфор­маторами спецслужб, разведок и контрразведок окку­пировавших Эстонию государств, т.е. Германии и Со­ветского Союза. В законе приведен полный список всех таких организаций этих государств. Законом пре­дусмотрено, что лица, являющиеся добровольно в по­лицию безопасности в срок до 1 апреля 1996 года и дающие показания о своей деятельности в указанных организациях, ставятся под защиту закона. Это озна­чает, что их имена становятся государственной тайной и не могут быть обнародованы государством (разуме-ется, если данное лицо не виновно в преступлениях против человечности, военных или уголовных преступ-лениях, совершенных им при выполнении задач в этих органи­зациях). К указанному сроку в полицию безо-пасности явилось с признаниями 1153 человека. После 1 апреля 1996 года полиция безопасности стала публи­ковать имена известных им сотрудников спецслужб оккупантов, которые сами не признались в своей дея-тельности. До сих пор оглашено 32 имени.

Еще раньше был принят закон о клятве совести. Этим законом устанавливается, что человек, претен­дующий на определенную высокую должность в госу­дарственной структуре по списку, установленному зако­ном, или выдвигающий свою кандидатуру в Рийгикогу, должен собственноручно написать и подписать клятву, что он не сотрудничал со спецслужбами оккупировав­ших Эстонию государств и не участвовал в преследова­ниях граждан Эстонии.

Имущество КГБ было передано вновь созданной полиции безопасности, в которую законом было запре­щено принимать лиц, сотрудничавших с иностранными спецслужбами. Исключения допускались для нескольких технических специалистов для обслуживания спец. ап­паратуры по персональному разрешению премьер-ми­нистра.

Все сохранившиеся архивы КГБ, МВД и Комму­нистической партии были переданы в специально соз­данный филиал Государственного архива. Доступ к этим документам регламентирован законом и разрешен ис­торикам, исследователям и сотрудникам полиции безо­пасности на определенных условиях, исключающих злоу­потребление приватной информацией. Кроме того, каждое лицо, на которое имеется там дело, имеет право с ним ознакомиться. Можно ознакомиться также с делами погибших родственников.

Следует отметить, что лица, знакомящиеся со сво-ими делами, не связаны указанным выше обязательст­вом государства сохранять в тайне имена бывших сот-рудников спецслужб, которые признали свою вину.

Естественно, если на кого-либо обнародована ложная или неточная информация, он может для за­щиты своего доброго имени обратиться в суд.

Уже было несколько судебных процессов, в кото­рых истцы требовали опровержения обвинения их в сот­рудничестве с КГБ.

Условия предупреждения агрессии и возникнове­ния тоталитарного строя в будущем.

За последнее тысячелетие Эстония по меньшей мере пять раз стала объектом нападения со стороны России, правители которой считали восточное побере­жье Балтийского моря естественным продолжением Российской империи. Самые крупные акты агрессии были совершены:

- великим князем Ярославом «Мудрым», который в 1030 г. овладел эстонской крепостью Тарбату (Тарту);

- царем Иваном IV «Грозным» во время Лиф­ляндской войны в 1558-1583 гг;

- царем Петром I «Великим» во время Северной войны в 1700-1721 гг.;

- Лениным во время Войны за самостоятельность в 1918-20 гг.;

Сталиным во время Второй мировой войны в 1940 и 1944 гг.

Ярослав, Иван IV и Ленин потерпели поражение, агрессии Петра I и Сталина увенчались успехом.

Самыми надежными гарантиями от повторения агрессий в будущем являются:

- во-первых, демократизация России, но т.к. в России совершенно отсутствуют традиции и опыт демок­ратического правления (за исключением Времен­ного правительства в феврале – октябре 1917 года), до становления устойчивого демократического строя в этой стране надо пройти длинный путь. К сожалению, до сих пор во внешней политике Российской Феде-рации проявляются имперские тради­ции и тенденции;

- во-вторых, глубокая интеграция Эстонии в ев­ропейские структуры — Европейский Союз и НАТО, что исключало бы в будущем возможность договоров и тай­ных соглашений, подобных пакту Молотова–Риббен­тропа или Ялтинских соглашений. Учитывая важность такой интеграции для устойчивого демократического развития страны, она является стратегической целью эстонской внешней политики.

Полувековая оккупация и насильственное внедре­ние тоталитарной коммунистической идеологии оста­вили тяжелое наследие во всех областях жизни Эсто­нии. Изменена демографическая структура. Перед страной стоит задача превратить в лояльных граждан и интегрировать в эстонское общество более четверти своего населения, которое было во время оккупации доставлено в Эстонию с целью закрепления чужезем­ной власти и рассматривается определенными кругами в России до сих пор как форпост будущей экспансии («доктрина Караганова», проект закона о соотечествен­никах), и преодолеть возникающие, обусловленные этими обстоятельствами, тенденции ксенофобии. Раз­валены экономика и традиционный уклад сельской жизни. Для преодоления отставания от уровня других европейских стран надо пройти долгий трудный путь. Под натиском большевистской идеологии были деваль­вированы общечеловеческие моральные ценности, пос­ле восстановления самостоятельности взрывообразно росла преступность. Моральное разложение народа, пожалуй, самый серьезный ущерб, нанесенный оккупа­цией. Для его преодоления требуется больше всего времени и усилий.

Изучением преступлений тоталитарных режимов и оглашением информации о них занимаются в Эстонии многие как государственные, так и неправительствен-ные учреждения и организации, среди которых стоит упо­мянуть:

- Государственную комиссию по расследованию преступлений оккупационных режимов, образованную Рийгикогу для составления «Белой книги». Комиссия содержится на государственные средства;

- Бюро регистрации репрессированных лиц в Эстонии при Союзе противоправно репрессированных лиц «Мементо», которое занимается учетом, составле­нием и опубликованием списков репрессированных лиц. Комиссия выполняет свою работу за счет добро­вольных пожертвований, в т.ч. зарубежных эстонцев, и получает небольшую дотацию от государства;

- Международную комиссию по выявлению прес­туплений против человечества, совершенных на терри­тории Эстонии, образованную недавно Президентом Республики;

- Фонд Кистлера-Ритсо, частный благотвори­тельный фонд, созданный для основания музея тотали­таризма, собирающий воспоминания, предметы и ве­щественные доказательства, связанные с преступле­ниями коммунистов;

- С-центр, неправительственная организация уче-ных-историков и архивистов, занимающаяся собира­нием, изучением, систематизацией и опубликованием соответствующих архивных материалов и документов.

Полиция безопасности также ведет расследование преступлений против человечности. Возбуждено около десятка уголовных дел. Несколько дел прекращено по причине смерти обвиняемых. Недавно закончился пер­вый судебный процесс по такому делу. Обвиняемый офицер КГБ был осужден за депортацию нескольких десятков семей и приговорен к 8 годам лишения свободы условно. Расследование таких преступлений затруднено тем, что подавляющее большинство винов­ных уехало из Эстонии и место их нахождения неиз­вестно.

Международные организации —ОБСЕ, Совет Ев­ропы и др. не проявляют заметного интереса к выявле­нию преступлений, совершенных коммунистическим оккупационным режимом Советского Союза в Эстонии и опубликованию отчетов о них. Нет такого интереса и со стороны международных правозащитных организа­ций.

Весьма маловероятно, что состоится международ­ный судебный процесс «Нюрнберг-2» над виновными в совершении преступлений против человечности комму­нистами или коммунистической партией. Даже в Эсто­нии коммунистические структуры власти до сих пор не признаны в законодательном порядке преступными, хотя такие попытки в Рийгикогу были и, вероятно, еще будут.