В списках не значатся.
27.12.2000
В Харькове идет охота на „лишних“ чернобыльцев. Даже не охота. Облава, от которой никуда не деться.
Добром их поминают раз в году — 26 апреля. К этой дате 13 тысяч харьковских чернобыльцев по традиции получают скудную материальную помощь для себя и детей и пустую словесную благодарность. Но ни юбилейные копейки, ни одноразовое красноречие властей не тешит чернобыльские души — 364 дня в году они захлебываются в практически полном бесправии.
Первого июля нынешнего года закончился срок перерегистрации ликвидаторов и пострадавших от аварии на ЧАЭС. Еще в начале поголовной перерегистрации в Харькове статус чернобыльцев потеряли 649 человек. Остальным его подтвердили, но.
Вот какая история приключилась с инвалидом 3-й группы, ликвидатором аварии на ЧАЭС, врачом Татьяной Чучулой. Татьяна Чучула получила справку о перерегистрации 21 мая 1997 года. Казалось, все прошло благополучно, но однажды, по дороге на работу, кондуктор в трамвае „забраковала“ документы доктора. Оказалось, не хватает штампа и подписи заместителя главы Харьковской облгосадминистрации Ивана Бея, о чем в отделе социальной защиты Т.А.Чучулу никто не предупредил. Татьяна Анатольевна отдала свое удостоверение в отдел социальной защиты №1 московского района. Ожидать пришлось три месяца, а потом такое необходимое удостоверение „пропало без вести“.
Татьяне Анатольевне в собесе объяснили, что удостоверение затерялось где-то между райисполкомом и облгосадминистрацией и предложили выписать дубликат. Дескать, это сделать легче и быстрее, и в удостоверении появятся и необходимая подпись заместителя главы облгосадминистрации, и необходимый штамп. Но согласие на получение дубликата означало, что необходимо заявить в милицию о потере удостоверения, заплатить штраф, поместить объявление в газете, опять-таки ждать месяц, а потом подавать дубликат на подпись в облгосадминистрацию. А смысл? Обменять подлинник на дубликат чернобыльцам предлагают не только в Московском районе Харькова, но и в других районах города. Куда при этом девается оригинал, можно только догадываться. Чиновников подозревают в торговле документами, но официально заявить об этом не решается никто. И это дает возможность руководителям районных администраций отрицать происходящее — нет жалоб, нет и выяснения происходящего. Чернобыльцы из осторожности молчат, но эксперимент властей больно бьет по и без того натянутым нервам. Неужели им, народным, как убеждают наши власти, героям не положено беспроблемное переоформление документов, которые для них важнее паспорта? Неужели сложно без проволочек выдать на руки законный документ, уже имеющий все необходимые подписи и печати, не унижая достоинства и не попирая заслуженных прав искалеченных людей? Как объяснить такое безумие?
Найти ответ на то, что же конкретно произошло с Т.А.Чучулой я попробовала в райисполкоме Московского района. Заместитель председателя по социальным вопросам — Ольга Николаевна Титаренко — выслушала все внимательно и сердечно. Да, заявление гражданки Чучулы имеется. Да, подала заявление на перерегистрацию, но пройти ее (NB!) не имеет никакого права — для этого нет оснований. К сожалению, так теперь часто бывает: чернобыльцы не могут подтвердить свой статус, а в судебной практике их дела больше не рассматриваются. Да, конечно, работники райисполкома постараются помочь этой женщине, но. А, впрочем, перезвоните послезавтра. И приходите — всегда будем рады.
Лирическое настроение Ольги Николаевны не скрыло главного: власть способна сказать „нет“, даже не разобравшись в деле конкретного гражданина. В собесе „зависание“ документов объясняли чиновничьими проволочками, спихивали вину на „верховного главнокомандующего“ — заместителя главы облгосадминистрации (который возможно и не причем), а в райисполкоме сослались на необоснованность просьбы. Прокол получился потому, что Т.А.Чучула давным-давно прошла необходимую перерегистрацию, получила необходимую справку. А районное начальство убеждено, что для получения документа нет оснований.
Можно предугадать, что в деле Татьяны Анатольевны, как и в десятке аналогичных, точка будет поставлена нескоро. Но ведь это не просто „дело“, это затянувшееся издевательство. Обессилившие и отчаявшиеся льготники убеждены, что их попросту стремятся убрать. Не ножом, веревкой или выстрелом, а росчерком чиновничьего пера. Страна просто не может содержать такую армию льготников и пытается сократить их количество. Малодушно, мелочно и подло.
В далеком 1986, задыхаясь в радиоактивной зоне, эти люди выполняли волю Родины и государства. Теперь государство пускает под откос их обугленные жизни. За четырнадцать послечернобыльских лет около трети харьковчан-чернобыльцев убила лучевая болезнь. 18 покончили с собой. Что можно добавить к этому?
Добром их поминают раз в году — 26 апреля. К этой дате 13 тысяч харьковских чернобыльцев по традиции получают скудную материальную помощь для себя и детей и пустую словесную благодарность. Но ни юбилейные копейки, ни одноразовое красноречие властей не тешит чернобыльские души — 364 дня в году они захлебываются в практически полном бесправии.
Первого июля нынешнего года закончился срок перерегистрации ликвидаторов и пострадавших от аварии на ЧАЭС. Еще в начале поголовной перерегистрации в Харькове статус чернобыльцев потеряли 649 человек. Остальным его подтвердили, но.
Вот какая история приключилась с инвалидом 3-й группы, ликвидатором аварии на ЧАЭС, врачом Татьяной Чучулой. Татьяна Чучула получила справку о перерегистрации 21 мая 1997 года. Казалось, все прошло благополучно, но однажды, по дороге на работу, кондуктор в трамвае „забраковала“ документы доктора. Оказалось, не хватает штампа и подписи заместителя главы Харьковской облгосадминистрации Ивана Бея, о чем в отделе социальной защиты Т.А.Чучулу никто не предупредил. Татьяна Анатольевна отдала свое удостоверение в отдел социальной защиты №1 московского района. Ожидать пришлось три месяца, а потом такое необходимое удостоверение „пропало без вести“.
Татьяне Анатольевне в собесе объяснили, что удостоверение затерялось где-то между райисполкомом и облгосадминистрацией и предложили выписать дубликат. Дескать, это сделать легче и быстрее, и в удостоверении появятся и необходимая подпись заместителя главы облгосадминистрации, и необходимый штамп. Но согласие на получение дубликата означало, что необходимо заявить в милицию о потере удостоверения, заплатить штраф, поместить объявление в газете, опять-таки ждать месяц, а потом подавать дубликат на подпись в облгосадминистрацию. А смысл? Обменять подлинник на дубликат чернобыльцам предлагают не только в Московском районе Харькова, но и в других районах города. Куда при этом девается оригинал, можно только догадываться. Чиновников подозревают в торговле документами, но официально заявить об этом не решается никто. И это дает возможность руководителям районных администраций отрицать происходящее — нет жалоб, нет и выяснения происходящего. Чернобыльцы из осторожности молчат, но эксперимент властей больно бьет по и без того натянутым нервам. Неужели им, народным, как убеждают наши власти, героям не положено беспроблемное переоформление документов, которые для них важнее паспорта? Неужели сложно без проволочек выдать на руки законный документ, уже имеющий все необходимые подписи и печати, не унижая достоинства и не попирая заслуженных прав искалеченных людей? Как объяснить такое безумие?
Найти ответ на то, что же конкретно произошло с Т.А.Чучулой я попробовала в райисполкоме Московского района. Заместитель председателя по социальным вопросам — Ольга Николаевна Титаренко — выслушала все внимательно и сердечно. Да, заявление гражданки Чучулы имеется. Да, подала заявление на перерегистрацию, но пройти ее (NB!) не имеет никакого права — для этого нет оснований. К сожалению, так теперь часто бывает: чернобыльцы не могут подтвердить свой статус, а в судебной практике их дела больше не рассматриваются. Да, конечно, работники райисполкома постараются помочь этой женщине, но. А, впрочем, перезвоните послезавтра. И приходите — всегда будем рады.
Лирическое настроение Ольги Николаевны не скрыло главного: власть способна сказать „нет“, даже не разобравшись в деле конкретного гражданина. В собесе „зависание“ документов объясняли чиновничьими проволочками, спихивали вину на „верховного главнокомандующего“ — заместителя главы облгосадминистрации (который возможно и не причем), а в райисполкоме сослались на необоснованность просьбы. Прокол получился потому, что Т.А.Чучула давным-давно прошла необходимую перерегистрацию, получила необходимую справку. А районное начальство убеждено, что для получения документа нет оснований.
Можно предугадать, что в деле Татьяны Анатольевны, как и в десятке аналогичных, точка будет поставлена нескоро. Но ведь это не просто „дело“, это затянувшееся издевательство. Обессилившие и отчаявшиеся льготники убеждены, что их попросту стремятся убрать. Не ножом, веревкой или выстрелом, а росчерком чиновничьего пера. Страна просто не может содержать такую армию льготников и пытается сократить их количество. Малодушно, мелочно и подло.
В далеком 1986, задыхаясь в радиоактивной зоне, эти люди выполняли волю Родины и государства. Теперь государство пускает под откос их обугленные жизни. За четырнадцать послечернобыльских лет около трети харьковчан-чернобыльцев убила лучевая болезнь. 18 покончили с собой. Что можно добавить к этому?