Меню
Голоса войны
Все 226 Интервью 222
Мечты, которые превратились в пепел

Валентина Вдовенко — жительница села Королевка в Киевской области. Она мечтала о спокойной жизни на пенсии: выращивать цветы, отдыхать. В начале марта женщина с семьей оказалась в эпицентре боевых действий и вынуждена была эвакуироваться. Когда вернулась, ни ее дома, ни фермы уже не было.

Жизнь словно фильм ужасов

“Я раньше слышала выражение ‘кровь стынет в жилах’, а теперь на себе почувствовала, что это значит”, — так жительница села Стоянка Татьяна Василенко вспоминает первые дни полномасштабной войны. Женщина не смогла эвакуироваться и почти месяц провела в заблокированном российскими войсками селе.

‘Нас бомбили каждый день’

Анна — жительница Херсонщины, которая пережила российскую оккупацию и почти полное уничтожение родного села. По данным старосты, 80% центральной части населенного пункта разбиты или уничтожены. Женщина рассказывает, что россияне разбомбили ее сарай и гордо отрапортовали, что взорвали склад боеприпасов.

‘В мою машину выпустили более двадцати пуль’

Максим Клименко житель села Великая Дымерка в Киевской области. Когда населенный пункт оккупировали, мужчина попал под обстрел. Две пули попали в плечо, одна — в голову. Россиянин подъехал на легковушке, вытащил автомат через окно и начал стрелять, а затем преследовал автомобиль Максима и пытался сбросить с дороги.

‘За раз самолет уничтожил 6 домов…’

Елена Мищенко — жительница села Королевка в Киевской области. Женщина пережила и бомбардировки, и обстрелы, и убийства близких. Россияне полностью уничтожили дом Елены, а во дворе пришлось хоронить убитых.

‘Мне до сих пор снятся страшные сны’, — управляющий делами Бучанского горсовета

О зверствах российских военных в Буче даже сейчас невозможно говорить без слез. Дмитрий Гапченко, управляющий делами Бучанского городского совета, оставался в городе все время оккупации. В интервью ХПГ он делится воспоминаниями и рассказывает о том, что уже сделано, чтобы вернуть горожанам хоть немного мира и уверенности в завтрашнем дне.

‘Уезжали, чтобы не слышать и не видеть войну’

До начала российского вторжения, Елена жила в Славянске с двумя детьми и мужем инвалидом. В апреле, когда бои шли в 15 километрах от города, семья эвакуировалась во Львовскую область. После полутора лет переселенческой жизни в Украине, они решили устраивать свою судьбу за границей.

‘Бегите вперед. Обернетесь — пристрелим’

Ростислав Пашинский и его попутчик попали в плен, когда пытались самостоятельно эвакуироваться из Бучи. Парней били, угрожали отрезать уши и пальцы. Чтобы заставить Максима признаться, что он наводчик, россияне имитировали расстрел его попутчика. Сколько страха пришлось пережить двум мирным жителям и чем закончилась эта история — в нашем репортаже.

‘В соседнем доме погибла семья’ — жительница Северодонецка

Жительница разрушенного города рассказывает о первых неделях войны.

‘В военкомате сказали, что в моих услугах не нуждаются’

Сын Виктора Петровича добровольно пошел в Национальную Гвардию и был ранен под Бахмутом. Виктор тоже хотел защищать родину, но его не взяли по возрасту. Тогда мужчина решил помогать по мере своих возможностей: готовил коктейли Молотова, вязал маскировочные сетки.

‘Я сразу поняла, что мужа убили’

Жительница Бучи Ирина Солова вместе с мужем и внуками пряталась в бане от российских бомбардировок. Ее муж увидел, как что-то горит на улице, и решил выйти, чтобы помочь людям. Как и многие мирные жители города, безоружный пенсионер был убит российскими солдатами ни за что.

‘Меня расстреляли из танкового пулемета’

Виктор Нестерчук ехал на велосипеде в Ворзельский роддом за смесью для шестимесячного ребенка, когда россияне расстреляли его. Он пролежал со жгутом три дня, потому что оккупанты не давали вывозить раненых в Бучанскую больницу. Несмотря на ампутацию ноги, Виктор считает, что ему повезло по сравнению с другими жертвами безжалостной российской агрессии против гражданских.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  » ... 19