Меню
Голоса войны
Все 223 Интервью 222
‘За раз самолет уничтожил 6 домов…’

Елена Мищенко — жительница села Королевка в Киевской области. Женщина пережила и бомбардировки, и обстрелы, и убийства близких. Россияне полностью уничтожили дом Елены, а во дворе пришлось хоронить убитых.

‘Мне до сих пор снятся страшные сны’, — управляющий делами Бучанского горсовета

О зверствах российских военных в Буче даже сейчас невозможно говорить без слез. Дмитрий Гапченко, управляющий делами Бучанского городского совета, оставался в городе все время оккупации. В интервью ХПГ он делится воспоминаниями и рассказывает о том, что уже сделано, чтобы вернуть горожанам хоть немного мира и уверенности в завтрашнем дне.

‘Уезжали, чтобы не слышать и не видеть войну’

До начала российского вторжения, Елена жила в Славянске с двумя детьми и мужем инвалидом. В апреле, когда бои шли в 15 километрах от города, семья эвакуировалась во Львовскую область. После полутора лет переселенческой жизни в Украине, они решили устраивать свою судьбу за границей.

‘Бегите вперед. Обернетесь — пристрелим’

Ростислав Пашинский и его попутчик попали в плен, когда пытались самостоятельно эвакуироваться из Бучи. Парней били, угрожали отрезать уши и пальцы. Чтобы заставить Максима признаться, что он наводчик, россияне имитировали расстрел его попутчика. Сколько страха пришлось пережить двум мирным жителям и чем закончилась эта история — в нашем репортаже.

‘В соседнем доме погибла семья’ — жительница Северодонецка

Жительница разрушенного города рассказывает о первых неделях войны.

‘В военкомате сказали, что в моих услугах не нуждаются’

Сын Виктора Петровича добровольно пошел в Национальную Гвардию и был ранен под Бахмутом. Виктор тоже хотел защищать родину, но его не взяли по возрасту. Тогда мужчина решил помогать по мере своих возможностей: готовил коктейли Молотова, вязал маскировочные сетки.

‘Я сразу поняла, что мужа убили’

Жительница Бучи Ирина Солова вместе с мужем и внуками пряталась в бане от российских бомбардировок. Ее муж увидел, как что-то горит на улице, и решил выйти, чтобы помочь людям. Как и многие мирные жители города, безоружный пенсионер был убит российскими солдатами ни за что.

‘Меня расстреляли из танкового пулемета’

Виктор Нестерчук ехал на велосипеде в Ворзельский роддом за смесью для шестимесячного ребенка, когда россияне расстреляли его. Он пролежал со жгутом три дня, потому что оккупанты не давали вывозить раненых в Бучанскую больницу. Несмотря на ампутацию ноги, Виктор считает, что ему повезло по сравнению с другими жертвами безжалостной российской агрессии против гражданских.

‘Отступать некуда, надо бороться за жизнь’

Юрий Григорьевич из Вышгорода был свидетелем попадания ракеты в собственный дом. Его жена получила серьезные ранения, перенесла несколько операций и почти потеряла зрение. Если женщина не сможет сама себя обслуживать, ему придется расторгнуть трудовой договор с заводом. Но несмотря ни на что, Юрий не теряет надежды.

‘На блокпостах россияне раздевали и осматривали даже девушек’

Ирина Соколова с дочерью эвакуировались из Мариуполя через Бердянск. Им пришлось пешком идти на окраину, потому что россияне перестали пропускать автобусы в город. На российских блокпостах тщательно проверяли всех: раздевали, осматривали шею, плечи, татуировки.

С оcколком в спине, с тоской в сердце

Она была свидетелем разрушения Мариуполя, видела убитых снайпером соседей, слышала крики сгоревших в домах людей. После ранения Галина Евгеньевна принципиально не захотела получать помощь от оккупантов. Ее рана зажила, но тоска по дому не отпускает женщину, которая покинула родной город.

‘Хочется радоваться жизни в родном Херсоне’

Валентина Михайловна жила с мужем, дочерью и тремя внуками недалеко от известной Чернобаевки. Вместе они пережили оккупацию, подрыв Каховской дамбы и праздновали освобождение Херсона.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  » ... 19