МОБИЛЬНЫЕ ГРУППЫ: МОНИТОРИНГ VS KOНТРОЛЬ
К написанию данного материала нас побудили звучащие со стороны некоторых представителей правозащитного сообщества и (в последнее время, как ни странно) Генеральной прокуратуры Украины, заявления о том, что мобильные группы, работающие в Министерстве внутренних дел, недостаточно эффективны. Поводом для критики явилось недостаточное количество выявленных фактов нарушений, недостаточное количество наказанных, все еще распространенные факты пыток и ненадлежащего обращения с задержанными, недостаточная реакция на отчеты мобильных групп со стороны милиции.
Отметим сразу, что привычная для работников милиции и прокуратуры попытка оценивать деятельность мониторинговых групп по количеству возбужденных уголовных дел и проведенных служебных расследований, количеству привлеченных и наказанных – просто следствие неверного понимания их роли. И с этой точки зрения, конечно, мониторинговые группы неэффективны. И, пожалуй, никогда не будут эффективны по той причине, что «возбуждать» и наказывать – не является целью их деятельности. Этим как раз должна заниматься Генеральная прокуратура, как, впрочем, и своевременной и адекватной реакцией на факты нарушения прав задержанных. Идеология и, соответственно, цели мобильных и других мониторинговых групп состоят в другом. Ключевой идеей, которая сегодня не вызывает возражений ни у кого, является то, что мониторинг является методом улучшения защиты прав человека. Именно с этой благородной целью большинство участников мониторинговых групп посещают места несвободы в милиции. К слову, сама возможность такого мониторинга в местах несвободы в органах внутренних дел является существенным шагом вперед, так как в состав действующих в МВД Украины с 2005 года мобильных групп входят как работники милиции, так и представители общественности, что позволяет существенно повысить объективность визитов.
Эта деятельность в Украине постепенно набирает обороты. Так, на начало июня 2009 г. было осуществлено около 700 выездов мобильных групп. Конечно, мониторинговая деятельность еще не отработана системно и во всех регионах. Так, можно отметить, что наиболее системные и эффективные мобильные группы работают в АР Крым, Житомирской, Запорожской, Волынской, Винницкой, Черниговской, Харьковской, Херсонской областях и г. Севастополе. В то же время, практически отсутствуют выезды в Днепропетровской, Тернопольской, Хмельницкой, Львовской, Кировоградской областях и г. Киеве. Действительно, по результатам отчетов мобильных групп были инициированы десятки проверок, привлечены к дисциплинарной ответственности десятки нерадивых работников органов внутренних дел. Однако это всего лишь сопутствующие задачи, достигнутые мониторингом. Главным достижением работы стало обсуждение аналитических материалов, посвященных проблемам спецучреждений на Коллегии МВД Украины. Одним из итогов этой Коллегии – обеспечение всех изоляторов временного содержания страны кварцевыми излучателями, что стало важным шагом профилактики заболеваемости туберкулезом. И именно это, наравне с тем, что отчеты мобильных групп постоянно удерживают проблемы условий содержания задержанных в милиции в фокусе внимания, как руководства МВД, так и общественности, является, на наш взгляд показателем эффективности их деятельности.
Вернемся к тому, что же является целью мониторинговой деятельности по соблюдению прав человека. В этом нам может помочь опыт мониторов из ООН, которые в своем учебнике по мониторингу прав человека указывают, что его основной целью является «усиление ответственности государства за защиту прав человека», а также «превентивная роль, осуществляемая путем присутствия мониторов в местах потенциальных нарушений». Одним из ключевых принципов, на которых построен мониторинг, является «уважение к органам власти», которое ведет к «поощрению органов власти улучшить их работу» [Training manual on HR Monitoring, University of Minnesota]. HR Library www.umn.edu/humanrts/monitoring/chapter5.html. То есть, мониторинг не подменяет действия органов внутренних дел, а дополняет, усиливает некоторые из их функций. На наш взгляд, стремление свести мониторинг к выявлению нарушений и наказанию виновных является значительным сужением его задач и в принципе ничего не меняет в системе и положении дел. Ведь на место уволенного работника милиции придет новый и под воздействием тех же факторов и системных ошибок в итоге опустится до тех же самых нарушений. Эффективность мониторинговой деятельности не может быть измерена количеством «отрубленных голов», иначе она превращается в элементарный прокурорский надзор, который уже есть кому делать – его должны осуществлять органы прокуратуры Украины.
И снова голос критика – «Вы, видимо, призываете оставить без внимания выявленные в ходе визита нарушения прав человека?». Нет, мы к этому не призываем. Мы говорим лишь о том, что государство должно само отреагировать на выявленные нарушения – проверить факты, наказать виновных, если они подтвердились. Мы говорим о том, что мониторинг не может подменить собой действия государственных институтов, и монитор не может (и не должен) заменять собой прокурора и работника службы внутренней безопасности. Если он стремится проверять и наказывать, то он наравне с остальными может поступить на службу в правоохранительные органы и эти стремления с большой долей вероятности совпадут с его профессиональными обязанностями. Но если он желает быть общественным монитором, то его миссия, обязанности, ответственность существенным образом отличаются.
Монитор не обладает уголовно-процессуальным статусом согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству. Его деятельность описана ведомственным приказом и носит характер добровольной помощи милиции. Он помогает государству сделать его работу лучше, но не более того. Почему же так? Возможно, открывшееся для изменений МВД Украины могло бы наделить его существенно большими полномочиями! Причина очень проста – деятельность монитора лежит вне рамок системы, что является как его ресурсом, так и его ограничением. Расширяя этот тезис, можно добавить – монитор свободен от иерархии отношений правоохранителей, его высказывания и поведение регулируются внутренним императивом и этическим кодексом (часто им же самим и сформулированным), а это значит, что во многих случаях и ситуациях он может позволить себе быть объективным. Но в то же время, эта свобода и ограничивает его – не являясь частью системы, подчиняясь только своим собственным убеждениям (какими бы они не были), он может претендовать не более чем на роль консультанта, который помогает, дает информацию, советует, ставит проблемы, предлагает алгоритмы их решения, помогает найти ресурсы для их решения. Реальные изменения предстоит выполнить профессионалам, которые имеют соответствующий опыт, образование, знают существующие проблемы и, что самое главное, – УПОЛНОМОЧЕНЫ это делать. Будучи должностными лицами, они несут, в отличие от монитора, дисциплинарную и уголовную ответственность за допущенные в их работе ошибки. Вышесказанное ни в коем случае не должно восприниматься как тезис, призывающий ввести некие виды ответственности для мониторов – для этого еще не время, так как нет мониторов, занимающихся этим профессионально. Более того, на наш взгляд, наибольшей проблемой, угрожающей эффективности мониторинга прав человека в местах несвободы, является постоянный недостаток подготовленных кадров. Так, при наличии значительного количества критиков и теоретиков существующей мониторинговой деятельности, все еще очень мало людей, способных осуществлять качественные, РЕГУЛЯРНЫЕ мониторинговые визиты на добровольной основе, в отсутствие финансирования.
Таким образом, очертить границы существующей сегодня мониторинговой деятельности несложно – это волонтерская деятельность, направленная на сбор информации, поиск и озвучивание системных ошибок и их причин, для того, чтобы сделать существующую систему правоохранительных органов лучше и гуманнее. В любом случае, решение о том, что делать, остается за профессионалами из МВД Украины.
Именно поэтому мы не можем согласиться с предложениями о наделении членов существующих мобильных групп контрольными полномочиями, расширении мандата постмониторинговой деятельности, о дублировании мониторинговой деятельностью того, что должна делать прокуратура. Эти предложения, возможно, следует рассматривать в другом контексте – создании более совершенных механизмов контроля над законностью действий милиции и одновременно усовершенствовании существующих. Однако подчеркнем еще раз задача мониторинга – помочь получить информацию, помочь понять причины негативных явлений, помочь органам власти преодолеть их. Наделять мониторинговые группы функциями контроля означает положить конец мониторингу.
«Зачем же нам метла, которая не метет?» – скажет человек, у которого душа болит за то, что делают с людьми в местах несвободы. И хотя вопрос носит скорее риторический характер, постараемся дать на него ответ. Очевидно, что в силу многих факторов эффективный самомониторинг правоохранительной системы невозможен. Было бы сильным упрощением полагать, что это связано исключительно с коррупцией и желанием прикрыть существующие в системе нарушения прав человека и «защитить мундир». Не меньшую, а возможно и большую роль играют устоявшиеся, традиционные представления правоохранителей (особенно высшего ранга) о том, как именно должна осуществляться их деятельность и какое место среди ее приоритетов занимают права человека. Нельзя сбрасывать со счетов нарушения прав самих работников милиции, проблемы финансирования, роль общественного мнения, политический фактор – все это, по нашему глубокому убеждению, существенно влияет на систему органов внутренних дел и, в конечном итоге, на положение человека в отдельно взятом изоляторе временного содержания. Именно поэтому мы рассматриваем мониторинг не как средство точечных ударов, а как некую систему действий, позволяющую увидеть картину в целом и влиять на систему в целом. Проще говоря, цель мониторинга не в том, чтобы выявить человека без одеяла, а сделать так, чтобы одеялами были обеспечены все задержанные. В то же время мы настаиваем на том, что роль мониторинговых мобильных групп ограничивается предоставлением объективной информации – вопросы принятия решений, проведения расследований не входят и не должны входить в их компетенцию. Для этого есть другие органы, уполномоченные на это, такие как Генеральная прокуратура, Коллегии МВД Украины, Общественные Советы при МВД Украины, Управление мониторинга соблюдения прав человека, и именно от их деятельности зависит, насколько эффективно были использованы результаты мониторингового визита.
Подводя итог, констатируем несколько ключевых моментов:
- Эффективный мониторинг соблюдения прав человека сегодня представляет собой ПОМОЩЬ государственным органам (в настоящее время органам внутренних дел) в том, чтобы собрать объективную информацию, обобщить ее, идентифицировать существующие нарушения прав человека и их причины, а также участвовать в обсуждении возможных решений по их устранению.
- Эффективный мониторинг соблюдения прав человека сегодня возможен только на условиях паритетного, компромиссного взаимодействия представителей общественности и органов власти. Именно дальнейшее развитие такого взаимодействия, формирование его новых форм и методов, а также привлечение внимания широких кругов общественности к мониторинговой деятельности и обсуждению ее результатов, должны стать приоритетными задачами на ближайшие несколько лет.
- Стремление подменить мониторинговую деятельность контролем органов внутренних дел, путем добавления контрольных полномочий монитору, в условиях неразвитой культуры мониторинга, при отсутствии сети профессиональных мониторов, отсутствии понимания целей мониторинга и адекватной реакции на его результаты со стороны общественности и органов власти, представляет собой серьезную опасность для постепенного развития этой деятельности.
Все это подчеркивает тот факт, что понимание существующих рисков развития, желание осуществлять последовательную, ежедневную, кропотливую деятельность по формированию мониторинга соблюдения прав человека в местах несвободы, ежегодное приращивание количества мониторов и повышение качества осуществляемых визитов, может в итоге принести существенно больше пользы, чем форсированное наделение контрольными полномочиями существующих мониторов.