Меню
Голоса войны
Все 223 Интервью 222
Мариуполь. ‘Моего мужа убил снайпер’

Мы поговорили с мариуполькой Ольгой Леус в центре “ЯМариуполь” во Львове, куда Харьковская правозащитная группа приехала, чтобы помочь мариупольцам, которые живут во Львове после выезда из родного города.

В ‘Азове’ есть побратимство

Про свой путь в “Азов”; книгу, которая изменила мировоззрение; настоящий образ Украины; чувство поддержки и победу — рассказывает Руслан, боец бригады “Азов”.

Небольшая буханка серого хлеба, на каждую семью по четвертинке

Ирина Кравченко — жительница Рубежного. В 2014 году оккупанты отступили, оставив после себя разруху и заминированные леса. В 2022 году они вернулись и практически уничтожили город.

‘Город призраком стал… Горело все синим пламенем’

Житель Попасной — Иван Гнатенко прятался в подвале 38 дней. Однажды ракета попала в его дом. Вместе с соседями он собирал в ведра снег, пытаясь потушить пожар, но дом сгорел. А имущество сына и дочери разграбили россияне. Говорит, что врагу не пожелает такой доли.

‘Собирали снег, топили и готовили на нем еду’ — многодетная мама из Мариуполя

Екатерина Мыкула спаслась с тремя детьми из Мариуполя. Рассказывает, как жили в подвале, готовили на костре, а больше всего боялись вражеской авиации, ведь в воронку от авиабомбы может “спрятаться” КАМАЗ. Интервью подготовил львовский журналист Тарас Зозулинский.

‘Почему-то мы были убеждены, что в наш дом не попадут’

Белки, четыре кота, собака, свинки — со всем этим богатством убегала из горящего дома будущая ветеринарка Оксана Лопатюк.

‘В моем дворе три снаряда разорвалось’, — жительница Богдановки

Мария Петровна давно на пенсии, у нее две дочери, сын и шестеро правнуков. Вместе с сыном оказалась в российской оккупации, по соседству с ее домом россияне обустроили штаб-квартиру. Мария призывала российских военных не забывать Бога и не трогать мирных жителей села.

‘Брат подорвался на растяжке. Мы ничего не знаем о его судьбе’

Мещерякова Татьяна эвакуировалась из села Среднее в Краматорск, к маме. ‘Один раз ударило так, что выбило окна, а потом еще раз… Тогда мы решили не испытывать судьбу и эвакуироваться во Львов’, — рассказывает Татьяна.

‘Если только дом цел — обязательно вернемся’

Наталья из Бахмута. В 2014 году они с мужем видели “референдум”, россиян, которые высаживались из КамАЗов, пылающий Славянск. 24 февраля 2022 года, пока искали, где снять пенсию, услышали первые взрывы. Выезжали 7 апреля с вокзала в Краматорске, за день до трагедии.

‘Только стены стоят, а больше от дома ничего не осталось’

Светлана Григорьевна жила в селе Яковлевка, Бахмутского района. Женщина рассказывает, что село было очень хорошим, его жители ни в чем не нуждались. Сейчас село уничтожено российскими военными, дом семидесятилетней пенсионерки и дома трех сестер сожжены.

‘Дорогами идешь — а там снаряды, как тюльпаны из земли торчат’

Ирина Корнийчук жила в Лисичанске. Видела, как обстреливали Северодонецк, искала еду и лекарства, потеряла знакомых. Чуть не потеряла детей — пес спас.

Они не пошли на сотрудничество с оккупантами в Волчанске

Александр Скрипниченко — депутат городского совета в Волчанске, а его жена Наталья оказалась одним из трех учителей, которые отказались работать с россиянами. Семейная пара рассказывает про обыски, жизнь в оккупации и эмоции в день освобождения Cевера Харьковщины.

  « 11  12  13  14  15  16  17  18  19  ... 19